Без отца и без слова. Дидье Дюма

Аннотация

Куда подевались отцы? Переворот, связанный с майской революцией 1968, феминистское движение 1970 года, законодательство, настаивающее на том, что ребёнок должен оставаться с матерью, медицина, вмешивающаяся в процесс деторождения, подменяя собой отца, всё это привело к беспрецедентной деградации нравов современного общества. За прошедшие тридцать лет образ отца потерял свою привлекательность. Последствия этого крайне тяжелы. Существует огромное количество детей, которые никогда не видели своих отцов; в результате преступность растёт не только в городах, но и в пригородах, учреждения, вынужденные заниматься проблемами психического здоровья этих детей, переполнены и не справляются с задачей. Наступил час, когда просто необходимо дать место отцу и заново обозначить его роль, которая должна способствовать психическому здоровью ребёнка.
Быть отцом не означает подменять собою мать, быть отцом - занимать определённое место в ментальном пространстве ребёнка, место, которое будет способствовать развитию его психики. Ребёнок зарождается через обоюдное желание, через сексуальный акт. Если роль матери выносить ребёнка в своём теле то роль отца - выносить его в своих мыслях и желаниях. Не дать понять ребёнку, что он является плодом обоюдного желания родителей, означает обречь его на чрезмерное влияние матери, что не способствует процессу взросления и делает его неспособным интегрироваться в социальную жизнь. Являясь психоаналитиком с огромным стажем, Дидье Дюма в книге рассказывает о страданиях, о "безумии" как маленьких, так и взрослых, говорит о том, что непонимание роли отца в духовном и психическом развитии ребёнка является первой причиной всех психических расстройств. Кроме того проблемы, связанные с отсутствием отца, передаются, воспроизводятся, усугубляясь с каждым последующим поколением.

Предисловие

Все детские психоаналитики сходятся во мнении, что дети, которые были признаны своим отцом и были желанны своими родителями, развиваются лучше тех, кто хотя и был им признан позже, но появился на свет без его желания.. Однако для того чтобы сказать это родителям, необходимо обладать некоторым мужеством. Они ведь должны понимать, что ребенок - это нечто большее, чем результат встречи двух клеток в теле матери. Ребенок является, прежде всего, плодом речи, желаний и фантазмов, которые позволили этим двум клеткам встретиться. Ежедневная работа психоаналитика со взрослыми свидетельствует о том, что здоровье человека в большей степени зависит от того эмоционального состояния, в котором пребывали его родители, ожидая его, чем от того сексуального акта, который дал ему тело. Кроме того, здоровье ребенка зависит от отношений ребенка с отцом - живет ли он периодически у отца, каков отцовский социальный статус, обладает ли отец правом опеки и прочее. И вот, несмотря на то, что все понимают важность этих связей, ими постоянно пренебрегают. Здоровье детской психики также неразрывно связано с правом ребенка зависеть не только от матери, но и отца. И это право должно соблюдаться. В повседневной жизни этим правом постоянно пренебрегают, будь то медицина, юридическая сфера, педагогика, школьная психология, сфера социальной поддержки. А что еще хуже - так это то, что этим пренебрегают сами родители.
Вот именно на этот аспект, в первую очередь, нацелена данная книга, так как она написана не только для родителей, но и для представителей профессий, которые занимаются детским здоровьем. Я в ней цитирую работы некоторых социологов и клиницистов - Evelyne Sullerot (Эвелин Сюллеро), Aldo Nаouri (Альдо Наури), Genevi;ve Delaisi de Parseval (Женевьев Делези де Парсеваль), Christiane Olivier (Кристиан Оливье) всех тех, кто уже задолго до меня затрагивал тему роли отца. Желая отдать должное их работам, я постарался внести и собственную лепту в эту тему, постаравшись последовать их примеру - писать языком, понятным каждому. И все таки мои рассуждения будут непонятны, если я не постараюсь объяснить, почему именно работа с детьми заставляет психоаналитиков отнестись несколько критически к теории Фрейда. Сам Фрейд работал лишь с одним единственным ребенком - своей дочерью Анной. В наши дни, когда повсюду можно услышать, что отцовский статус вырождается, детские психоаналитики не могут делать вид, что якобы не знают, что психоанализ как таковой появился на базе работы со взрослыми, а не детьми.
В силу вышесказанного, работа с ребёнком является искусством более тонким, чем работа со взрослым. Эта работа требует более кардинального избавления от «детских шлаков», которые вторгаются в любую новую теорию. Что касается духовной и психической сторон психоанализа, то невозможно помочь ребенку, как и его отцу или матери, если не принимать во внимание межпоколенческую структуру подсознания. О ней ни слова - ни у Фрейда, ни у Лакана. Ребенок зависит от тех мыслей, с которыми его родители мечтали о нем, думали о нем, ждали его. В равной степени он зависит от того, каким образом его бабушки и дедушки занимались его родителями, когда те сами были детьми. И это второй аспект данной книги. Уже в своих первых двух книгах я давал свою теорию подсознания, однако в данной книге я говорю об этом в более доступной форме. Формирование психики ребенка зависит не только от отношений ребенка с отцом или матерью, но, в большей степени, от того, что происходит между ними, от их личных взаимоотношений: что они говорят о собственных родительских обязанностях, при этом не имеет значения живут ли они в браке или нет. Было бы абсурдным полагать, что отец может существовать без матери, а мать без отца. Как - то раз во время рабочего совещания я говорил о том, что ментальные структуры отца занимают столь же важное место в построении психики ребенка, как и материнская матка в построении его тела. Вдруг, моя приятельница - терапевт прерывает меня и говорит: «Откуда ты это можешь знать, ведь у тебя самого не было отца?». Я остолбенел, не зная что ей ответить.
Вскоре после моего рождения мой отец погрузился в шизофреническое одиночество, поэтому заданный мне вопрос был вполне уместен. Я мог бы ей ответить, что я это узнал в процессе собственной работы с психоаналитиком. Более того, работу с психоаналитиком я начал в 11 лет. Эта работа была долгой и хаотичной, я работал с пятью аналитиками; не все смогли мне помочь. Более того, учитывая тот возраст, в котором я столкнулся с психоанализом, сама психоаналитическая среда отрицательно отразилась на мне, ибо она заменила мне семью. Несмотря на то, что в итоге, после столь долгих страданий, психоанализ и помог мне избавиться от боли бытия, то этим я обязан не психоаналитикам, а тому радикализму, с которым я смог оторваться от них, от их профессиональной среды.

И все это потому, что они отказываются принимать во внимание межпоколенческий аспект подсознания; устав этих заведений, их догматические предрассудки, связанные с их принадлежностью к той или иной психоаналитической школе, способствует тому, что работа психоаналитиков со своими коллегами менее эффективна, чем их же работа с собственными пациентами. В посвящении своей первой книги: «Ангел и фантом» я уже дал понять, что не в творчестве Фрейда и Лакана я черпал ту энергию, которая мне помогла продолжать собственную работу с психоаналитиком. Эту энергию мне дали, с одной стороны, сумасшедшие дети той больницы, в которой я долго работал, а, с другой стороны, мои сыновья и их мать. И это чистая правда. Это именно то, что я ответил на следующий день своей приятельнице - терапевту. Что касается темы отца, то именно дети психопаты, мои сыновья и моя жена были моими единственными учителями. Именно дети психопаты помогли мне продолжать собственную психоаналитическую работу, указав мне в большей степени, чем мои клиенты, на пробелы теории Фрейда; потворство же моих собственных аналитиков, упивающихся пустыми теориями, вызывали у меня желание сбежать от них. Вполне понятно, что я в долгу перед этими детьми. Более того, в тот момент, когда эти дети сорвали с меня те одежды, в которые обычно облачаются отцы фрейдизма, я стал отцом своего первого сына; не скрою - тогда я тотчас же забыл все, что выучил в психоаналитической школе. К этому моменту, благодаря моей работе в больнице, я научился разговаривать с младенцами. Отныне я считаю, что именно мои дети меня всему научили, благодаря им я понял, что быть отцом - это не пустой звук. И неслучайно их мать вот уже пятнадцать лет как уговаривает меня написать эту книгу. Признаюсь вам честно - я смог на это решиться лишь после того, как испытал чувство радости от того, что мои дети стали взрослыми.

Постскриптум

В этой книге я не смог полностью осветить ту роль, которую играет отец в становлении психики ребенка. Для того чтобы это сделать, надо было бы более системно остановиться на различных этапах развития личности, которые не были в достаточной мере приняты во внимание Фрейдом в его теории эдипа. Это, с одной стороны, стадия плода и диада мать - ребенок, период, когда создаются энергетические цепочки, определяющие эротизм взрослого и без которых невозможно понять, каким образом создаются фантазмы. С другой стороны, два семилетних цикла, следующих за периодом эдипа - период латенциии и подростковый период, в процессе которых формируется социальный и коллективный аспект психики. А также еще один аспект эдипа, который Фрейд недостаточно принял во внимание в своей теории - интеграция понятия времени и осознания смерти. Все эти этапы развития ребенка самым кардинальным образом связаны с отцовскими функциями. Сознавая важность этих аспектов, мне не хотелось их освещать поверхностно, поэтому я решил, что посвящу этой теме свою следующую книгу. В данной же книге я постарался осветить тему отца, как она мне представилась благодаря рассказам пациентов, рассказывающих мне  ежедневно о своей немой боли. Мне также не хотелось отбрасывать социальный и политический аспект проблемы, который лишь косвенно касается моей деятельности. Я хотел вписать это произведение в череду тех, которые вот уже лет двадцать как пытаются привлечь внимание своих современников к важности этого вопроса. Желая открыть новые перспективы для тех, кого напрямую касается статус отца, я счел необходимым проставить акценты на ряде важных моментов. Некоторые вещи могут показаться очевидными, хотя, к сожалению, они только кажутся таковыми, и это касается как самих родителей, так и специалистов, лечащим детей. Самыми важными являются два положения: первое - для того чтобы понять роль отца в формировании ребенка, необходимо признать, что лишь слово и нематериальное зачатие ребенка, то есть языковое и психическое, важны для его развития, поэтому именно отец, наделенный словом, дающим ему человеческий статус, передает этот статус своему ребенку. Второй важный аспект касается лечения семьи и ребенка, а для этого важно понять каким образом функционируют те механизмы, благодаря которым психические структуры передаются от поколения к поколению - это происходит точно также, передается язык и культура.

Единственное что отличает сексуальность человека от сексуальности млеокопитающего так это то, что у человека она является речевой. Несмотря на очевидность того факта, что зачатие ребенка происходит не только через сексуальный акт, но и проект слов и желаний, наблюдается тенденция пренебрегать этим. Это не только ужасно, но и опасно. Общество, в котором отцовский статус связывается лишь с биологическим зачатием ребенка, а не с психическим, способствует тому, что весь разнообразный спектр наук - медицинских, педагогических, социальных и политических является ответственным за возникшую растерянность молодежи, лишенную отцов, что приводит к тому, что у них не остается иного выбора, как обвинять в создавшейся ситуации юридические и социальные структуры. Прийти к выводу, как это делается некоторыми, что последствия закона 1970 года ответственны за рост преступности как в городах, так и в пригородах, значило бы не учитывать того факта, что психоанализ и вышедшие из него теории, связанные с развитием ребенка, являются в большей степени ответственными за то, что в нашей культуре отцам отводится мало места. Как об этом свидетельствует социолог Ir;ne Th;ry (1) Ирен Тери, говоря, что все профессии, занимающиеся либо статусом, либо здоровьем ребенка, используют психоанализ, причем это не только терапевты, но также судьи, врачи, преподаватели, психологи, социальные работники или же консультанты по вопросам семьи. Эти профессии не претендуют на то, чтобы присвоить себе чужое знание, однако, в собственных методах они как правило опираются на психологию. Но, рассматривая психическое здоровье ребенка и родительские конфликты лишь с точки зрения индивидуальной психики, а не родовой, невозможно избежать того, чтобы не отсылать ребенка лишь к одному из его родителей. С точки зрения психического здоровья ни один из двух родителей не может существовать без другого. Единственно, что является жизненно важным для ребенка так это то, удается ли его родителям вести диалог друг с другом, каковыми бы ни были их разногласия, их конфликты или различия в выборе жизненного пути.

P.S
Первое издание было выпущено в 1999 году во Франции. Свой русский перевод я сделала в 2009 году, после смерти автора; В 2010 году мне было сделано предложение издательством, выпускающим психоаналитическую литературу, напечатать книгу в моем переводе; я тогда отказалась, ибо условия Договора о передаче прав на 7 лет меня не устраивали. Сегодня ищу издательство, которое могло бы заинтересоваться публикацией этого очень важного произведение. В нашей стране, отцы отсутствуют больше, чем где бы то ни было.