Яма. Рукопашная насмерть

– Я голыми руками убью тебя, русский! – выдавил чеченец сквозь зубы. – Забью ногами, как падаль!





Чеченец бегал хуже меня. Я даже с автоматом наперевес его догонял. Занятия лёгкой атлетикой не прошли для меня даром. Чеченец петлял меж камней, но даже знание гор и своя земля не помогали ему сбежать от быстроногого русского.

Я догнал его и, вскинув автомат, гаркнул:

– Руки за голову!

Чеченец медленно повернулся ко мне лицом. Он тяжело дышал, ему надоело бегать.

– Ты быстро бегаешь, русский! – похвалил чеченец. – Вот только я сдаваться не собираюсь.

Он достал из кожаных ножен на поясе длинный вайнахский нож и двинулся на меня.

– Лучше застрели меня! Иначе, я тебя убью!

– Стой! – крикнул я. – Застрелю, предурок!

Чеченец продолжал идти, и я нажал на курок.

Автомат промолчал. Патроны кончились! В самый неподходящий момент. В кармане был запасной рожок, но перезарядить я не успею. Время шло на секунды, чеченец зарежет меня быстрей.

Я отбросил автомат в сторону и схватил камень, приготовившись драться.

– А без оружия, в рукопашную, один на один, слабо? – я крикнул чеченцу в лицо, бросая вызов и пытаясь поймать его на "слабо".

И он повёлся! Очень гордый, но слишком доверчивый горец, чтоб его!

– Я голыми руками убью тебя, русский! – выдавил чеченец сквозь зубы и вложил нож обратно в ножны. – Забью ногами, как падаль!

Я выбросил камень и встал в боксёрскую стойку. Чеченец сделал быстрый шаг в мою сторону и в следующую секунду прыгнул на меня, став вдруг очень быстрым и очень злым. Я резко выставил ногу вперёд и закрылся блоком от летящего в моё лицо кулака. Блок сработал не до конца, и вскользь мне всё-таки прилетело. Но и чеченцу попало: он напоролся на мою ногу и отлетел в сторону.

С секунду он медлил, как будто раздумывая, а затем снова на меня прыгнул. Я опять выставил ногу и снова закрылся блоком. Чеченец увернулся от выставленной ноги, уже наученный горьким опытом, и мой приём ему не навредил. Но и его кулак не достиг цели, просвистев у меня над ухом – я успел наклонить голову.

Чеченец налетел на меня по инерции всем телом. Я оттолкнул его, но он вцепился в мой китель и мы, борясь и толкаясь, повалились на землю.

Мы вращались кубарем в момент падения, но когда коснулись земли, он оказался сверху. Борцовские навыки помогли чеченцу. Он навалился на меня и придавил к земле, а я ударился головой о камни.

Чеченец уселся на мне верхом и принялся лупцевать кулаками со звериным рёвом. Я ревел в ответ и закрывался руками, как мог. Ёрзал под придавившим меня чеченцем и пытался сбросить его с себя, но сделать это не получалось. Проклятые чеченцы, все как один борцы, и сладить с ними в борцовских навыках почти невозможно.

В ушах моих стоял звон. Удары то и дело долетали до моего лица. Сквозь блоки, но я всё-таки пропускал их и чувствовал, что быстро слабею. Не будь этих блоков, он вырубил бы меня с первого же удара.

Но тут чеченец перестал меня бить. Ему надоело тянуть резину, и он решил покончить со мной быстрее. В правую руку взял камень, а левой вцепился в локоть моей руки, защищавшей лицо, и с силой отвёл её в сторону. Открывал голову, чтобы проломить камнем череп.

Я дёрнулся в последний раз – дёрнулся изо всех сил. А камень в это время летел мне в голову!

Я видел как приближается смерть наверное целую вечность, в которую превратилась растянутая во времени секунда.

Но камень до цели не долетел...

Чеченец громко икнул и обмяк, повиснув на мне в миссионерской позе.

Лёха! Я увидел Лёху! Он пришёл мне на выручку и спас мне жизнь, вырубив чеченца прикладом.

– Я отпихнул обмякшее тело чеченца и оно завалилось в кусты. Облегчённо выдохнул и прокряхтел, тяжело дыша:

– Спасибо, Лёха! По гроб жизни тебе этого не забуду!

– Не за что, братуха! – улыбнулся Лёха. – Братья, потому и братья, что выручают друг друга в беде.

Лёха протянул мне руку и помог подняться с камней.