412. Воспитанник интерната

  Она шла с рынка: купила там продукты для своего Миши. То,что она шла с рынка и купила там продукты для своего Миши,я узнал, когда заговорил с ней. Она сначала не хотела со мной разговаривать,но потом смягчилась,разговорилась и даже повеселела,когда я рассказал ей,почему я не пришел в тот раз на назначенное ей свидание.

 -А я ведь тоже не пошла в тот раз на свидание с тобой,- вдруг заявила мне Валя,и рассказала: -Начала я собираться на свидание. Одеваюсь. Накрашиваюсь. А Миша мне тут говорит:"Куда собираешься? Кто тебя там сегодня ждет? Я ему: "Заявление на развод подано? Вот и не рыпайся больше!". Тогда он мне: "Уйдешь,-возьму и повешусь. И ты в этом виновата будешь.". А он уже один раз пытался повеситься,когда я сказала,что уйду от него. Я испугалась,что он и в этот раз вздумает повеситься,-и не смогла оставить его одного,уйти из дома. Так он мне тогда все испортил- этот Миша по кличке "Губошлеп". Вот выздоровеет он,встанет на ноги,тогда уйду от него окончательно. А пока приходиться мне за ним ухаживать,ублажать его,ходить для него на рынок за продуктами. Не бросишь же его такого беспомощного...

 -Да,- сказал я Вале.- Тебе можно только посочувствовать.

 ...Валя ушла. Я сел на оказавшуюся рядом скамейку... Сидел и думал о своей пустой и никчемной жизни.

 Погода была хорошая. Сидеть на скамейке на пригревающем солнышке было приятно.

 Мимо скамейки,на которой я сидел,проходила Татьяна Антоновна(кажется,так ее звали). Она остановилась возле меня. Стала меня рассматривать. Убедившись,что это я,она сказала мне:

 -Сидите на солнышке? Греетесь? Что-то я давно вас не видела в городе. Уезжали куда-нибудь?

 -Нет,не уезжал. Я в своем городе живу постоянно,- ответил я на вопрос.

 -Есть ли  успехи в литературном творчестве? Вы ведь,помню,пробовали что-то писать. Записки какие-то вели...

 -Хорошо у меня обстоят дела в литературном творчестве, - сказал я Татьяне Антоновне,работавшей,-как я уже вспомнил,- в городской библиотеке в имеющейся при библиотеке книжной лавке.

 -Это хорошо. И когда же вы мне дадите почитать ваши записки?

 -Они интимные. Для личного пользования.

 -Но,может,вы сделаете для меня исключение.

 -А зачем вам? Ваш писатель разве  уже ничего не пишет?

 -Он уехал. В Москву. На москвичке женился. У нас ему не о чем писать. Скучно мы тут,сказал он, живем.

 -Он мне не понравился. Смотрел на все,как Гомер,а был никому неизвестным.

 -Ну что же. Будем ждать от вас "Илиаду". А пока: до свидания. Мне надо идти.

 Татьяна Антоновна ушла. Я остался сидеть на скамейке: спешить мне было некуда,ведь день у меня был не рабочий,выходной,-согласно,составленному начальником на работе,графику.