Дудак. 1

ДУДАК.

Село находилось очень и очень  далеко от города. Многие селяне даже никогда не видели города. Просто им это и не нужно было. Всю еду они добывали здесь.  Матушка природа была щедра для этих людей. Сюда ещё не добралась  цивилизация. Но всё равно селяне, а их было несколько десяток семей, приноровились жить в таких условиях. И жили очень слаженно и дружно.
Молодые появились в этом селе в один из зимних вечеров. Не очень - то было холодно. Шёл пушистый снег. Уже навалило сугробы. А он всё шёл и шёл не переставая. Голодные хищники, рыскали повсюду…
Но у этой пары был сильный покровитель. Волки, тигры сильно были голодны, но каким то образом, они, проморгали молодых. Это невероятно, и до сих пор не понятно.

Голодные, очень усталые, но счастливые, они постучались в первую дверь у края села. Дверь сразу же распахнулась. На пороге здоровая, крепкая женщина, не молодая…
Оглядев их, она молча пропустила в горницу. А там тепло, и уютно. Мальчик,  ужинал за крепко сколоченным столом. Ему на вид не больше десяти лет.
Молча, с любопытством на них.
 Сурового вида женщина, быстро помогла раздеться и посадила подальше от печи.
Она не спрашивала ни о чём. У них так принято было в селе
Молча дала в тазике воду. Пока те умывались и мыли руки, молча собрала на стол. После ужина:
- Как стелить – то, вместе или порознь?
Вопрос застал их врасплох.

Девушка густо покраснела, а парень решительно проговорил:
- Отдельно. Мы ещё пока не обвенчаны.
Легли спать. В комнате тепло, а окно поддёрнуто белым. Проснулись оттого, что мальчик, пытаясь открыть дверь, весело прокричал:
- Баба смотри, как намело на дверь? Теперь будем сидеть до оттепели, пока снег не растает!...
Он весело перебегал от одного окна до другого. Парень хотел привстать, чтобы помочь открыть двери, но со стоном повалился на кровать.
- Да ты человече, горишь весь!
- Иваном кличут меня. А мою невесту зовут  - Олеся.
- Ну а я буду Матвеевна. А внука, зовут Егорка.
Сходила на другой край комнаты, и принесла какие – то мешочки.
 
Неделю, поила их каким – то отваром. Между отварами, домашней выпечки хлеб, сушёные ягоды, бульоны.. Каждое утро, кто – то из селян, приносил, кто  варенье, кто душистый мёд, а кто подбитую дичь. Никто ничего не  спрашивал. Просто все удивлялись, как это их не погрызли хищники.
- Покровитель ваш, больно силён! - Заключила Матвеевна.
Прошла ещё неделя, сначала девушка, а потом парень стали потихоньку выходить во двор. Воздух морозный свежий, деревья могучие, как в добрых, волшебных сказках. Все кусты, деревья, дома и небольшая церковь – всё одето в искрящие на солнце,   в белые пушистые одеяния. Красота неописуемая. Матвеевне, молодые пришлись по душе. От них исходило какое – то сияние и душевная теплота.

Ох и красивая была Олеся. Белое личико, тёмно синие глаза, глубокие ямочки на щеках. Поражаешься, как же природа так щедро побаловала её…
Они, заранее говорили, что как только сойдёт снег, так сразу уйдут.  Матвеевн, глядя на Олесю, всё  не могла на неё налюбоваться. Всё восхищённо говорила, что в жизни такой красоты не видывала.
Видела, с какой нежностью и любовью, с гордостью посматривал на неё Иван. И за него рада очень. По нраву они оба ей.
Вот и снег стал таять. Иван по хозяйству, как заправский мужик - всё успевал. Олеся, по хозяйству. Дружно жили. Вечерами заходили к ним соседки. Посидят, поболтают от души, а потом расходились.

А Иван, работал по хозяйству, не покладая рук. В свободное время, колол дрова.. Наколол уже огромную поленницу. Жалко Матвеевне отпускать молодую пару. Видит, что не муж и жена, а просто влюблённые. Хочет расспросить их, каким образом они оказались здесь, в глухомани, да неудобно расспрашивать. И в один день, Олеся спросила бабушку:
-  Матвеевна, сможет ли Батюшка повенчать нас?
- Отчего же не сможет? Конечно, сможет, если нет на вас  никакого греха…
Засмущалась Олеся и говорит:
- Есть грех! Убежала от мужа, прямо со свадебного стола. Не захотела стать женой Дудака, убежала с любимым. Да видимо, не суждено быть вместе. Догонит Дудак, да и убьёт обеих. Он уже со своими братьями, ищет их.

 И не бросит поиски, пока не накажет. Так принято у них. Так и будет искать их столько, пока не найдёт. Никогда они не прощают обиды. Такой уж обычай у кавказцев. Матвеевна удивилась.
- Да вроде ты христианка, а как же родители дали согласие на брак?
- Да нет родителей. С малых лет росла в их семье. Вот подошло время, и, не спрашивая согласия, посадили за стол…
- Да не найдёт он вас здесь. Это же глухомань! Оставайтесь. Расскажу про вас Батюшке, вот он и примет решение. Напекла пирогов, и пошла в Церковь. Пришла оттуда смурная. Сидит вся в раздумьях. Поняли молодые, что получила она отказ. Загрустили тоже. А на дворе уже весна в полном разгаре. Прощались недолго. Матвеевна так и стояла, смотря им вслед, пока они не скрылись за деревьями.

А потом побежала скорее в Церковь, чтобы помолиться за них. Всё молилась, чтобы пришёл день, и она опять бы, открыла им двери…
Прошёл год.  Зима рано пришла. И опять, как тогда,  весь день шёл снег. Но не такой, какой был, когда постучались влюблённые, а такой мелкий и колючий.  Стук в дверь, да такой нетерпеливый, резкий и настойчивый.
Сердце застучало от радости. Кто же это может прийти в такую стужу? Да конечно, Олесенька, дочурка милая! Открыла дверь, а на пороге басурман, в разорванном тулупе. Пальцы крюками, а губы вовсе обморожены.
 Как перешагнул порог, так и свалился. Хоть и басурман, а тоже жалко. Уложила его, и накрыла толстым одеялом. Ночью как стал бредить, всё на своём, что – то лопотал, а под утро ясно и чётко выговорил имя –  Олеся…

Всё выкрикивал, что – то, стонал и метался.. Иногда стучал себя по воспалённой груди, крича при этом, имя  - Дудак. Поняла Матвеевна, что приютила она этого самого Дудака, которого, так боялась Олеся. Жених её всё же добрался по следу. Вот так и сошлись все тропинки влюблённых, в доме, на краю села.
Похоронили Дудака, около двух кустов рябины. Когда шел дождь, ветки, склонялись до самой земли, и казалось, что слёзы девичьи, оплакивают травой заросшей, могилку. Грусть навевала на всех, это место. Все обходили стороной.
Только Матвеевна, приходила навещать. Сядет рядом и начинает выговаривать ему:
- Нельзя девушку брать в жёны, как скотину бессловесную. Надо было хоть спросить у неё, согласна ли она выйти  за тебя замуж. Вот видишь, как всё получилось? И её, как год нет, и ты лежишь в сырой земле…
Отпусти ты её, прости ты её горемычную…

Прошло уже несколько лет.  Уже не может Матвеевна таскать воду, чтобы наполнить кадушку, но вырос внук сильным, видным парнем. Смотрит на него Матвеевна и гордится. Вот только жаль, что родители  внука, пропали без вести, когда Егорке был годик. Как уехали на повозке, так и сгинули.
Вот и зима – то прошла. За нею, весна – красна.
Взгрустнулось Матвеевне, напоследок решила навестить басурмана, пока ноги ходят.
Подошла поближе, к могилке и обомлела. Стоит у изголовья камень и там, белой краской - Здесь покоится "Дудак". А кусты рябины так пышно расцвели, что просто загляденье. Улыбнулась старушка:
- Ишь ты! Простил всё же! Ну и молодец, сынок. Пусть земля тебе будет пухом, родной мой горемыка…. Отпустил всё же,  мою Олесеньку. Доченькой я её нарекла.…
Чует сердце моё, что живой увижу её. Навестят они скоро меня. А что мне ещё нужно? Чтобы  внук мой был счастлив, да внучки и правнуки, чтобы бегали по горнице…
 
ЭльХан.