Дудак. 3

ДУДАК – 3.

Хоть и прохладно, но людям,  привыкшим  к свирепым холодам, такая погода, как летний вечер. Одеты наспех. Вот и сейчас ветерок с прохладой, а все сидят во дворе. Женщины, старушки, кто замотавшись в шаль, а кто накинул на плечи,  кофту. Мужики все в вязаных свитерах. Посматривают в основном на Петра.  Ивана то все знают. Детишки мал, мала и меньше, бегают рядом, создавая шум.
Взрослые не один раз грозили кулаком, а деткам ни по чём.  Привычны,  к таким угрозам. Самое главное их  не бьют хворостиной.
Подошёл и глава – Пётр Алексеевич.  Его просто народ сам выбрал. Никаких на нём государственных полномочий. Руководил по соседски и знал,  как надо подойти к каждому индивидуально.

Не кичился авторитетом. Мужик что надо! Все слушаются и выполняют его поручения,  с одного раза, потому что уважают. Жил не лучше и не хуже сельчан.   Вместе с народом проходил все радости и печали.
Привёз жену, а она не вынесла и одной  зимы. Дождалась тепла и вместе с геологами улетела на вертолёте. На её счастье, вертолёт сел на поляне, рядом с селом.
Так она, побросав все свои вещи, уговорила доставить её в город. Вот так и обозначился ещё один жених. Да такой жених всем люб да дорог. Ему только исполнилось сорок пять лет.Но он не очень – то и торопился связать себя узами брака. Не заглядывался ни на кого. А тут просто глаз не сводит с Олеси.
А она без платочка. Вся в своей красе.

Светлые волнистые волосы, собраны и заплетены в одну толстую косу. На висках выбились колечки волос.  Красивый изгиб бровей и розовые губки. Вот только глаза все в синеве и печаль в них. Вроде посмотришь, Иван души не чает в ней, должна быть счастлива очень, а тут такое…
Матвеевна хотела расспросить, откуда печаль такая? Да отложила до лучших времён.
Давеча сказала только, что родная мать неправильно дала ей имя. Надо было назвать – Марьюшкой.
Петро подсел поближе  итак, между прочим:
- Матвеевна, так та могилка, за околицей, там покоится Олеси жених?...
Удивилась очень. Впервые, хоть кто – то заинтересовался этой могилкой.

А как помочь выкопать, так никого не было. Все сидели на печи в такой мороз. Ещё свежо в памяти, как тогда отогревали руки. Всё боялись не успеть. Ну а потом дошли до мягкого грунта и там уже работа пошла быстрее.
Слёзы выступили тогда у неё на глазах. Хоронили вдвоём. Тяжеленный, хотя кости да кожа. Такой молодой, да красивый парень. А удумал в зиму искать и наказать свою невесту. Зачем? Нашёл бы себе другую,  да по любви.
Втроём оказались на одной тропе, и все несчастны. Вон и Олеся не шибко счастливая. Посмотришь на неё и всё понятно.
Надо ответить  Петру Алексеевичу.
- Да не любила она его. Подвернулся Иван, вот с ним и убежала подальше, только бы не выходить замуж. А так – то,  она сиротка. Просто жила у них в прислужницах.

Неспроста опять его внимательный взгляд. Чувствует, Матвеевна, что опять могут встретиться на тропе троица.  А Петр Алексеевич совсем голову потерял. Никак не может отвести взгляда от Олеси. Забыл про свой возраст.  А на селе,  народ с внимательным оком. Ему бы поостеречься.  Не заметил он, как  нахмурив  брови,  смотрит на него Иван – муж Олеси. Да и Матвеевна уже не рада, что рассказала лишнего.
А мужики чуть поодаль рассказывают Петру, как хороша охота и зимой и летом. Тот аж загорелся.
Выпили не мало, если посмотреть, сколько бутылей стояли пустыми в сторонке. То, что надо узнали о прибывшем, и потихоньку стали расходиться.
Наконец последним покинул Пётр Алексеевич. Все хозяюшки разобрали свою посуду, и с собой.

С утра все мужики ушли валить лес. Так сказал Пётр Алексеевич. Сколько надо срубят, а потом нужно будет разделиться на две группы. К себе в команду взял новичков, Ивана, да своего тёзку.
Ушли вглубь леса. А немного погодя раздался оттуда крик от боли, а затем, матюки,  разного калибра. Мужики,  ринулись на крик. Прибежали,  а у Петра Алексеевича ,  из ноги так и хлещет кровь. Оказалось, шёл впереди, запнулся и упал на пень с сучком.  Да так неудачно.  Рана глубокая.
Все стоят напуганные. На сегодня все по домам. Носилки соорудили и понесли поочерёдно по четыре человека. Когда донесли до села, раненный  бледный, лежал как мёртвый,  с закрытыми глазами.
Матвеевна услышала новость, так сразу побежала вместе с Егоркой.

Пришла оттуда притихшая. Ужинали молча.
Удивительно жили здесь люди. Можно сказать, что жизнь у них протекала как в Коммуне. Уходили в сезон, с каждого двора по человеку и собирали будь то ягоды, орешки, грибы. Складывали в общак, а там уже делили на всех поровну. Точно так промышляли и охотники. Никто не высказывал обид, потому что, всё по честному и  только так можно было выжить в этом месте. Всё сильнее стали дуть ветра. Петро ушёл жить к своему тёзке. Они примерно одного возраста. Да и пока лечился хоть не скучно Алексеевичу одному. Рана заживала, но не так быстро. Теперь работники уходили без него. Каждое утро у него дома пятиминутка. Идут  указания, кто должен что делать и куда пойти. До зимы надо всё успеть.
Ну вот подошло время и Матвеевна усадила рядом с собой Олесю . Та всё поняла. Стала сама рассказывать. Куда пропала её улыбка? Когда впервые зашла в дом, была совсем другой девчушкой. Смущалась часто, но умела заливисто смеяться,  а тут всё исчезло.  Горазда только реветь.
- Я хочу вначале рассказать о Дудаке.

Какой он был. Меня ведь они с пяти лет пригрели у себя. У него, в семье помимо него было ещё три брата. Дудак самый младший.
 Он старше меня на четыре года.
Не скажу, что мне у них так плохо жилось. Вот только когда повзрослели, тогда стало трудно. По хозяйству много дел. Старший, женился.  А жена у него вроде на вид, хорошая, тихая, но такая злющая оказалась. Всё придиралась по всякому поводу. Оказывается,  ревновала к своему мужу.  Однажды набросилась на меня, и стала избивать. А мне тогда исполнилось только пятнадцать лет.
Вот тогда Дудак меня спас от неё и пригрозил, что если посмеет ещё дотронуться до меня, то он всё расскажет родителям. А отец у Дудака, был очень жёсткий человек. Без наказания не оставил бы.

Конечно, если бы за все годы пока росла у них, если бы он сказал мне доброе слово, меня это бы отогрело. Но они все ко мне относились как к  скотине. Подай то, подай это, приберись там, подои живность…
Не звали по имени. За одно могла только  поблагодарить,  за то, что  он сказал всем, что я его невеста, и никому не позволит ко мне подходить близко. Сначала вроде воспринимали, как шутку. Ну а после нескольких стычек поняли, что не шутит. Ну и не стали с той поры глазеть на меня. Отпустило как – то. Ну а я стала присматриваться к нему, уже, как к будущему мужу. А он стал ещё сердитее. Не замечал вообще меня.
Да и я почувствовала, что не так далеко он ушёл от своего отца норовом.

Боялась очень его, хотя ничего плохого мне не сделал.
Характер ещё тот. Помню, как однажды сцепились с отцом. У них ведь так. Отец сказал и никто не может перечить.
А тут младший сын не хочет слушаться.  Скандалы каждый день.
Отец не разрешал ему жениться на мне.
Всё говорил, что разрешает ему взять меня для развлечения, а жениться – Нет!
 А он ни в какую.  Избили его тогда очень сильно, и бросили в сарай. И я впервые убежала из дома. Страшно стало. Я знала, что меня не пощадят. Злые они были все.  Аул не большой. Все друг друга хорошо знают и потому,  у кого бы я не попросила помощи, всё равно выдадут.  Побежала куда глаза глядят.

На горах, встретила  пастуха . Он русский.
Уже давно жил среди них. Свой он был. Ему все доверяли. Рассказала всё ему, вот он меня и спрятал. Искали меня. Несколько раз чуть было не попалась. Но собаки не подпустили к тому месту, где я сидела.
Дудак первый догадался,  где я нахожусь. Таскал мне еду. А потом притащил домой, но не выдал того, кто прятал меня. Отцу сказал, что если не позволит жениться, то убьёт меня и себя. Вытащил кинжал и приставил к моей шее. Ну отец сдался.
Я его очень боялась, наверное,  больше даже, чем его отца.
 Посмотрит так,  как без ножа зарезал. Весь в своего отца, но только,  свирепее.
Назначили свадьбу. Отвернулись кое – кто от них. Не понравилось, что берёт в жёны без корней, прислужницу, а у меня от страха душа в пятках.

Продолжение. ЭльХан