Записки на манжетах. 9. Одно и то же

Рай и ад – это одно и то же место. Один и то же священный огонь есть Божественный Свет для праведников и огнь поядающий для грешников. Ибо у грешников есть что поядать.
Ткани, пораженные гангреной, изгнивают и сходят на нет по естественному ходу вещей, ибо в самой плоти заложены Богом законы, по которым нечистая часть ее отторгается.
Так же и часть духовной сущности, зараженная грехом, пожигается огнем неугасимым, который существует объективно, существует от века и по определению будет уничтожать все, несвойственное себе, все нечистое, все, что не выдерживает силы огня.
Но духовная сущность не такая, как плотская. Она не может «сойти на нет», не может уничтожиться, кануть в небытие, «умереть». Она может только измениться.
И процесс этого изменения тяжек.

Потому и мучается, потому и страдает человек, что естеством своим, от рождения поврежденным, не может без ущерба пребывать в Божественном пламени. Но и миновать его не может, ибо оно и есть то самое Царство Божие, которое «внутрь вас».
Не стоит искать его вовне и пытаться прийти к нему пешком. Или убежать от него бегом. Оно гораздо ближе, чем многим хотелось бы. Оно всегда ЗДЕСЬ. И именно оно постоянным присутствием своим превращает в ад уже земную жизнь грешника, не заставляя дожидаться загробных мучений. Уничтожая тлен и гнилость, от которых человек не хочет, а иногда и не может избавиться сам, по собственной воле, священный огонь очищает насильно, делая достойным Света, но очищает через боль.
Можно принять ее и смириться, можно бунтовать и протестовать, набивая все новые шишки и в итоге лишь усугубляя боль. Невозможно только одно – миновать сию чашу. Огонь неуничтожим, и он не перестанет делать от века предназначенное ему дело.

Поэтому рай и ад – это одно и то же. Мы – разные. И только от того, с чем мы сами приходим туда, зависит, согреет ли Огнь или обожжет.