След не от Москвы

СЛЕД НЕ ОТ МОСКВЫ

Елец оглядывал толпу офицеров безжизненными заколоченными окнами.  Дощатое здание штаба напоминало собой сельский клуб.  Генерал Казаков был не в духе.
- Ну и каковы успехи? - понуро спросил он, обведя взглядом присутствующих
- Товарищ генерал, ребята третью неделю держатся без подкрепления,- слово взял полковник сухопутных войск Семин.
- Товарищ полковник, ваша дивизия не единственная в подобном положении.  Противник отработал очень четкую схему, готовит решительное наступление и здесь, и севернее, возле Спас-Деменска, и в обоих случаях движется в несколько фронтов.  Генеральный штаб не располагает такими несметными ресурсами.  Кроме того, до меня дошли сведения о таком обыкновении некоторых частей, пока не называю, маневрировать, глядя на часы.  Это не встретит понимания ни с моей стороны, ни со стороны нашей Родины, перед которой все же придется отчитаться.  Но и это на поверку не самое печальное: целый ряд частей повадились бежать впереди паровоза, что только усугубляет наши проблемы, ибо дурная горячая голова десяти ногам покоя не дает.  Помимо этого, так и не прекратились (и не сильно-то уменьшились) случаи дезертирства.  С командирами соответственных частей переговорю позднее, а сейчас перейдем к делу.  Этот, к несчастью, ставший привычным ночной кошмар мирных жителей, эти авианалеты, только на первый взгляд чисто спонтанны, и на поверку действуют тоже по определенной тактике.  Разведка донесла, что с потрясающим постоянством незадолго до бомбежек над теми же районами пролетает эдакий черный бекасик без значков на крыльях, вроде как разведчик, а через пару часов - вроде как “донесли” - и месят по периметру.  Значит, одна из задач авиационных бригад - увидев такое, ни под каким предлогом не дать уйти.  Также не стоит забывать, что враг всегда еще легче справится с посильной нам задачей, как это случилось под Рогачевым, где немцы свободно перебрались вплавь мимо взорванного моста.

Далее последовали указания по передислокации, особое значение генерал придал 13й армии.  Лампа под металлическим колпаком неровно освещала согласно кивающий командный состав.  Некоторые прятали глаза, демонстративно записывая каждое слово в блокнот.  Карта, свисающая с потолка, была изрезана синей и красной пастой, и количество черных стрелок против жиденьких красных свидетельствовало не в пользу выбранной тактики.
- Наша задача - удержаться любой ценой, покуда не лопнем или не почувствуем чужого плеча, - все так же понуро заключил он.  Последовавшие вопросы были почти риторическими.


- Хе, дали прикурить - так и дровишками разживутся, - криво усмехнулся ефрейтор прославленной армии фон Вейкса Ларс Шмихтер.
- Наши-то ленты поровнее стучат, - угрюмо-уверенно согласился его ближайший товарищ сержант Йозеф Шнобб.
- Забавно было на речушке-то,- продолжал разговорчивый Шмихтер.- Как вошли, казалось ногами перейдем, а как стало глубже, она, зараза, все никак не кончаится,- припомнил он переправу через Днепр. - Еще все вдобавок отсырело, два часа не могли развести костер.
- Это ж не рулетка, на войне как на войне.  Надо бы ствол почистить,- чтобы не отвлекаться на ненужные мысли, Йозеф предпочитал постоянно о чем-нибудь хлопотать. - Кухня погуливает, с утра ничего не ел.
К окопам подошел пожилой полноватый мужчина с толстой наплечной сумкой.
- Кто Шнобб?
- Спасибо.  Письмо от невесты, - отчитался он перед другом, распечатав конверт. - Удвоилось цены, на швейной фабрике задерживают зарплату, в магазине только хлеб и спички, колбасы - и той нет.
- Одно хорошо - не нам одним хреново, - ободрил его шуткой Ларс.
Война продвигалась медленно, но верно, и противник пока не чинил особых преград.  Его сопротивление носило скорее невольный, чем рассчитанный характер, и при удержании ритма наступления его вполне можно было к концу года окончательно сломить.

Бригадир танкового расчета Нильс Фримен одновременно выжал газ и сцепление, отжал рычаг поворота и прижал рычаг передач.
На ловца и зверь бежит.
Его помощник навел дуло, прищурившись в узкое окошко прицела.
Молодцы, подготовились, - злорадно усмехнулся он.  Машина резко содрогнулась от пронзительного залпа.
В подтверждение его слов, танки несколько неожиданно более резвого вида вынырнули из лесополосы на опушку один за другим.  Броня одного из них вспыхнула, но ответный огонь повредил позади идущую машину соседнего с ними расчета.  Из люка высунулась голова, видно, в страхе забыв, что безопаснее продолжать сидеть внутри.
- Придурок!
Позади идущее звено было безнадежно.
- Вот и четыре похоронки по глупости.

- Ларс, копай тут, - друзья вышли на узкую опушку леса, как бы загодя повторяющую форму ближайших будущих окопов.
Вон там их рвы торчат, даже хорониться не умеют, - Шнихтер указал на просвет между деревьями, где километра за полтора действительно наблюдалась какая-то людская возня.
Заранее зная, куда бить, бойцы установили пулемет наискосок; несколько позади обозначилась батарея прикрытия.  Раскатистым гулом доносилась танковая перестрелка.  Ларс распечатал увесистую упаковку, и Йозеф тут же зарядил новенькую ленту в пулемет.
- Шнихтер и Шнобб не промажут, - послышались одобрительные возгласы.  Через несколько секунд отлаженный механизм приступил к своей грязной работе.
В окопе, вырытом параллельно, кипела точно такая же параллельна работа с интервалом как раз в один шаг, и тут же резво вступила вторая единица орудия.
Надо же, отвечают, - над головами пулеметчиков просвистела неумелая стайка пуль.

К перестрелке примешалась раскатистая дробь, заставляющая землю под ногами немного содрогнуться.  Это километрах в двух от них, с противоположного края Десны, расположилась ударная батарея капитана Заубе,  Счет танков, подбитых его тридцать семерками, уже шел на десятки, а коллектив был настолько сплочен, что он сам частенько забывал, кому именно какое конкретное распоряжение отдал - так все было безупречно исполнено.
Вот и ваш перекресток, - злорадно засадил снаряд молоденький артиллерист за орудием.
Ответный снаряд одной из тридцать четверок взорвался в каком-то шаге от их опорной точки.  Вокруг занятой поляны было много сухостоя, и было заметно, как лес дальше спускается к реке, а по противоположному берегу взбирается зеленая гусеница танковой колонны.  В перерывах между залпами казалось непривычно тихо, и становилась слышна неумолкнувшая возня в лесу, как будто птицы и звери попросту на замечали боев, как будто им были нипочем людские распри и передряги.

На том берегу пророкотал отдаленный миномет, но тут же замолчал, будто смутившись.  “Цель поражена незаметно.  Вот что значит настоящая меткость”, - подумал Шнихтер.  Взрывы и выстрелы стали возникать все реже.  Вдали кто-то затянул “Дойче Зольдатен”, и из близлежащих окопов стали вставать ряды, как будто для рукопожатия. Атака была успешно завершена, остался последний этап - своего рода рокировка.

Окончательно опустевший Елец неприветливо молчал, погрузившись в грозовой мрак.  Генерал Казаков не скрывал досады и раздражения.  “Разведка, конечно, благоразумно себя повела”, - хотел было с ходу бросить он, но сдержался.  “Все равно придется уповать на их совесть”, - подумалось вдогонку.
- Если цепочка не будет предельно прочна от первого звена до последнего, мы никогда врага не остановим, - сравнительно сдержанно начал он.

На современной карте след ведет не от Москвы.  Причин усомниться не возникает.