Эссе 2 Оккупанты от культуры

Оккупанты от Культуры.

Эссе 2

Модернизм повторно в послесталинскую эпоху резко выскочил в «прекрасные шестидесятые», о которых так ностальгируют дожившие до наших дней его поклонники, современные либерал-демократы. Их не забывают все СМИ и многие культурные мероприятия обязательно макают, Нас с Вами, в эту помоечно склизскую и двухсмысленную тему «величия тех творцов». Сомнения не вызывает тот факт, что «шестидесятники», дети доклада первого секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущева о культе личности, на XX съезде партии. Тема жертв репрессий 1937 года, и возможность реванша, за нанесенную их либеральным единомышленникам рану, объединяло эту группу на протяжении всей их творческой деятельности. 

 Все поголовно шестидесятники были исконно убеждёнными интернационалистами и сторонниками «мира без границ». Не случайно культовыми фигурами для шестидесятников были революционеры в политике и в искусстве — Владимир Маяковский, Всеволод Мейерхольд, Бертольт Брехт, Ленин и «комиссары в пыльных шлемах», Че Гевара, Фидель Кастро, а также писатели Эрнест Хемингуэй и Эрих Мария Ремарк.

Как гремели эти «евтушенки с вознесенским, рождественским, окуджавой и ахмадулиной» в Политехническом Музее начала 60-х годов. Окуджава и Галич с гитарой, книги Василия Аксенова и полузабытого Анатолия Гладилина, казалось тогда всем живой классикой. Они ей временно и стали для поверхностной толпы либеральной черни, не в смысле отбросов общества, а в смысле поверхностной толпы «простых советских людей», не имеющей от природы своих мыслей и убеждений, и живущих «чувствами и впечатлениями», чисто женского, как восторженного, так и упаднического типа. Как пример – примитивные речатативы Р. Рождественского, положенные на «простую» маршевую музыку А. Бабаджаняна в исполнении какого либо известного певца приводили подобную публику в совершеннейший экстаз. И как они все вдруг пропали из поля зрения общества, когда «брежневский застой» начал приобретать угрожающие черты политического распада государства.

Самыми известными и талантливыми писателями среди «шестидесятников» без сомнения были Аксенов и Довлатов. «Шестидесятники», как надкультурная накипь на почве Великой Русской Культуры, быстро канули в реку времени Лету. Почему? А это интересная и поучительная тема, как отражение их творческого идеологического безплодия.

И вот это безплодное, пустое творчество и отражает емкий материал Юрия Алексеева: -

 «Прекрасные шестидесятые и Сергей Довлатов»

«Посмотрел очередной киноопус про «клятый совок». Про то, как мучились таланты в СССР. Фильм «Довлатов». Кстати, очень хорошо снят, действительно талантливо. И по атрибутам — похоже. Я ведь тоже тогда жил, при том «совке». Я его прекрасно помню. Коммуналки, квартирные концерты, танцульки под Битлов, бардовские спевки, самиздат из-под полы, километровые очереди за билетами на «Таганку», джинсы ценою в месячную зарплату…

Но… Как бы вам объяснить…

Наиболее показательный в данном смысле современный фильм про «ту эпоху» — «Стиляги». Там по сюжету действие происходит в годы «шестидесятников» — эпоха узких брючек, пёстрых пиджаков, «кислотных» галстуков и танцевального джаза.

Весь фильм один молодой человек «борется с Системой» — покупает у заморских спекулянтов «западный прикид», начёсывает себе чубчик типа «Элвис», танцует под джаз с «модными девчонками» и становится — вау! — «стилягой». За это Система его сурово гнобит — воспитывает по комсомольской линии, родители его ругают, к нему на улицах пристают дружинники, короче, мучается человек в проклятом «совке», по самое не могу. Он — «неформал»! И так полтора часа фильма…

Концовка — ярко оптимистическая. Действие перескакивает как бы в наши дни: по широкой улице, пританцовывая, идут весёлые молодые «неформалы» — стиляги, хиппи, панки, рокеры, металлисты, хипстеры… Все эпохи «неформальства» СССР, бывшего СССР — в одном флаконе. Практически — современный гей-парад, только без выраженного акцента на сексуальную ориентацию.

Это, как я понимаю, финал-апофеоз «свободы». Вот оно — счастье!

Бывал я неоднократно и на питерских «квартирниках», слушал, сидя на полу со стаканом портвейна в руке, юного Цоя, юного Башлачёва (царство им небесное). Бывал я и на писательско-поэтических вечерах в клубах, раскачивался у костра под бардовский «изгиб гитары желтой»…

Скажете сейчас: а-а-а! Рокерам тогда не давали эфира на ТВ-радио, не пускали на стадионы для выступлений, а поэтов не печатали в тиражных журналах! Да. Так их и сейчас не печатают. И рокеры сейчас собирают на свои концерты совсем немного народу — как раз на клубный подвальчик, не более. И современное ТВ-радио их не жалует.

Главный вопрос тут таков? Много ли вы сможете назвать имён писателей-поэтов-бардов 60;70;80-десятников, которые войдут в вечность? Как, скажем, Чехов или Достоевский?

(здесь явно не тот пример классиков; да, для «советской молодежи» Чехов и Достоевский непререкаемые авторитеты; я не о их несомненных больших литературных талантах, а о духе их литературы; так в Русской Типологической литературной Культуре совсем иные приоритеты это: - Ломоносов, Державин, Пушкин, Лермонтов, Тютчев, Сухово-Кобылин, Лев Толстой и Леонтьев, с Есениным и Булгаковым, и иные не перечисленные; Чехов материалистический бытописатель фельетонного типа, а Достоевский, при всех его достоинствах, также городской бытописатель «униженных и оскорбленных» и по сути западный демократ, «европеец» В.М.)

Классик (вошедший в вечность) устами своего персонажа Коровьева сказал: «…Чтобы убедиться в том, что Достоевский — писатель, неужели же нужно спрашивать у него удостоверение? Да возьмите вы любых пять страниц из любого его романа, и без всякого удостоверения вы убедитесь, что имеете дело с писателем. Да я полагаю, что у него и удостоверения никакого не было!»

Вот, я открываю любые пять страниц из Довлатова или, скажем, Аксёнова (святые имена для 60-десятников). Читаю… Содержание: гуляем, пьём, трахаемся, гуляем, пьём, трахаемся. В промежутках — боремся с Системой (понарошку). Да, написано прикольно, слог беглый. И что? И — всё!

Для книги нужна Идея. А Идеи у них нет. Это Чехов с Достоевским для своей литературы сначала вынашивали Идею, мучились гуманистическими изысканиями, писали своей кровью.

(крайне спорное утверждение; для литературы нужен, кроме самого литературного таланта, еще обязательный природный типологический Дух творчества; любая великая литература всегда почвенна, типологична по социально имперски, и цветет, опираясь строго на здание своей Культуры, являясь в то же время ее частью и самим фундаментом; а идеи вынашивают космополиты-либералы, социальные прожектеры всяких «измов» В.М.)

Товарищ Довлатов при всей своей «неформальности» много лет носил в кармане «ксиву» корреспондента партийной газеты и «ксиву» члена Союза журналистов СССР. У него удостоверения были, целый набор! В отличие от писателя Достоевского…

А знаете, что это значило во времена СССР? Расскажу: с такими «корочками» можно было открывать любые двери любой ногой. И зарплатка была у него минимум вдвое больше моей. И «корпоративный паёк», и приближенность к власти.

Он жутко страдал при СССР? Да ни хрена! Он как сыр в масле катался. Такие люди имели тогда все возможные радости жизни. Он был — просто избалованный советской властью советский «полубогемный» юноша-плейбой. И непризнанный гений — по совместительству.

В 1978-м (как ему это удалось?) он эмигрировал в США, где сильно потерял в «статусности». В СССР-то он был — ого-го! А там он стал редактором жалкой русской эмигрантской газетки. И ему погрустнело. Его талантище там никто не оценил. Даже местные девки.
Знаете, как выглядят русские эмигрантские газетки в любой стране мира? Там 90% «контента» — рекламные статейки-зазывалки про прачечные и окрестные забегаловки, где «с вами будут говорить на русском». И Довлатов публиковал рекламные статейки по 10 баксов за штуку, попутно творя «нетленку» про то, как ему хреново жилось в СССР.

И только не говорите мне, что «их выгнали». Из СССР никого не выгоняли. Чтобы эмигрировать из СССР, надо было очень сильно потрудиться. И не всех ещё выпускали.


Довлатов умер очень рано, в 1990 году, в возрасте 48 лет. Беда то, что последние 20 лет своей жизни Довлатов пил запойно, дико. Могила Довлатова на кладбище Маунт-Хеброн в Нью-Йорке».

Что можно сказать в заключение?

Как же получилось в Русском Мiре, что ничтожный процент деятелей культуры и общества, возглавил все структуры руководства государства и устроил практический геноцид Великой Мировой Русской Культуры? Как могло случиться, что дикари либеральные «образованцы», начали Нам с Вами диктовать их дикарские принципы «модернизма» и примитивного мертво-догматического «социалистического реализма», как кальки духа мертвых догм Ветхого Завета?

Путь здесь, понятно один - террор, террор и еще раз террор Высокой Эстетики Русского Духа и Русского Мiра, Среды его Обитания, в разных видах и планах. Тут и прямое насилие, и создание аморальной, антикультурной «модернистской» Среды или же примитивной Среды догматов «социалистического реализма». Подкуп самих нравственно нестойких деятелей культуры и разложение духа общества политическим ренегатством. В ход шло все, ради нравственного порабощения Русского Наднационального Имперского Народа, разложения духа его Элиты, и самого самосознания народа.

А восстановление Высокого Духа Эстетики Русской Культуры после Лихолетья Наша с Вами задача и перекладывать ее на чужие плечи нельзя.