День 11. 647

- Алло? - заспанным голосом ответил я, потому что звонок раздался в половину третьего утра.

- Алло, Джордано? - поинтересовался низкий женский голос на другом конце провода.

- Какой Джордано? - не понял я.

- Бруно. Эксперт в вопросах вращения небесных тел, а также прекрасное топливо для стимпанк вечеринок в стиле темного средневековья. - пояснила девушка уже знакомым мне язвительным тоном.

- А, это ты, Марсель. Что стряслось? Ты на часы смотрела вообще? - заплетающимся спросонья языком спросил я и сам посмотрел на часы. - Полтретьего.

- Я в Калифорнии, у меня ланч-тайм.

- В Калифорнии? - прикинул я в уме, сколько примерно часовых поясов нас разделяло в этот раз и насчитал десять, нет одиннадцать. - Что-то ты припозднилась с обедом.

- Это скорее сиеста, - засмеялась в трубку она, - одна сплошная сиеста. Тут, похоже, вообще никто не работает, кроме официантов и массовки в Дисней Лэнде.

- Очень важная информация. - пробубнил я, улегшись правым ухом на подушку и положив трубку сверху на левое. - Ты мне для этого звонила? Рассказать про Плуто?

- Про Бруно. - поучительным тоном сказала она. - Хотела напомнить тебе о том, что бывает с теми, кто играет в разоблачителя обмана мирового масштаба.

- Не понимаю, о чем ты. - вяло ответил я, постепенно проваливаясь в сон, где Мини Маус играла с Понкой в большой надувной мячик, раскрашенный под земной шар.

- О том, что ты полез в дебри, в которые тебе… - она запнулась, услышав в трубке моей храп. - Вот же ж сволочь!

В этот момент мне в лицо полетел душ из брызг по вкусу и аромату, напоминавший мохито. От такой неожиданности я резко выпрыгнул из сна, успев захватить с собой мяч-планету, и сел на кровати, недоумевающи хлопая мокрыми глазами.

- Проснись, подлец! Не смей спать, когда с тобой дама разговаривает! - орала на меня упавшая на пол трубка.

Я поднял трубку как раз в тот момент, когда оттуда снова раздалось «Пффф!», после чего меня во второй раз окатило освежающим напитком из рома, минеральной воды, листьев мяты и сахарного сиропа. Выбора не было, и я окончательно проснулся, отброасил в сторону мяч, утер рукой лицо и облизнул губы: рома было совсем немного.

- Марсель, ты что там - бухаешь? - спросил я с улыбкой. - Ты ж завязала!

- Я ещё удивляюсь, как я с тобой не подсела на герыч! - огрызнулась она через океан. - И это не моё. Я взяла у какого-то гея за соседним столиком.

«Apologies» - произнесла она кому-то мимо трубки своим притворным сладким голоском, и я буквально услышал, как захлопали её ресницы.

Я улыбнулся еще шире, представив, как эта хрупкая на вид девушка вырвала из рук напомаженного загорелого заднепроходца бокал, и проорав что-то на языке мафиози, террористов и миллионеров, выплюнула его содержимое в трубку своего телефона.

- Ломаешь стереотипы? - усмехнулся я.

- Ломать не строить. - ответила она шутливым тоном и, став вдруг серьезнее, добавила обычным своим голосом. - К делу. Завязывай с этой твоей темой про вторжение.

- Скучно? - озвучил я в вопросе собственные опасения.

- Нет, - после некоторой паузы ответила она, - не скучно.

Процедила она сквозь зубы. Она вообще не любила похвалы, и утверждала, что когда хорошо получается, то это всем очевидно, и самому автору в первую очередь, а лишние хвалебные слова только развивают в человеке тщеславие. Зато, когда получалось из рук вон плохо или хотя бы не очень, то тут её было не удержать.

- Не скучно… - задумчиво повторила она и, словно очнувшись, затараторила снова в своей обычной манере. - Совсем не скучно. Очень даже интересно. Настолько, что уже заинтересовались твоими писульками некоторые товарищи. «У-уу! - говорят, - писака какой выискался». «И откуда это он такой осведомленный взялся? - спрашивают друг у друга, - Будто за дверью всё это время стоял и в замочную скважину подглядывал».

- Ты же знаешь, я не с одним тобой работаю. - продолжала она. - У меня в клиентах есть весьма высокопоставленные люди с большими связями, вхожие в очень специфические круги. А ты - это так, добровольно-принудительные общественные работы.

- Марсель, - изобразил я дрожь в голосе, - в самое сердце.

Нам обоим было прекрасно известно, что принудительного в наших отношениях было не больше, чем рома в прилетевшем мне сегодня в лицо коктейле.

- В какое сердце, что ты бредишь? - перебила она. - Отродясь у тебя его не было. Было бы, подумал бы о жене и дочке, прежде, чем оставлять вдову и дочь без отца.

- Да, что ты несешь в самом деле? - разозлился я от такой картины. - Все кому ни попадя сейчас пишут про луну, про потоп, про войны ядерные в девятнадцатом веке. Придумывают там всякие теории…

- Вот именно! - не дала она мне закончить фразу, - Придумывают! А не вспоминают! Чуешь разницу? Ты представляешь вообще, до чего это все может довести, если ты тут продолжишь свои писульки из архива памяти доставать?

- Да что такого… - начал было я.

- Дожрался наркоты - открылся канал? - не унималась муза. - Будешь продолжать фантанировать, его тебе быстро прикроют. С такой стороны, причем, что ты ещё и сидеть долгое время не сможешь.

- Я понял, Марсель. - попытался я перевести разговор в более спокойное русло. - Мне правда очень приятно, что ты так заботишься обо мне, …

- Делать мне больше нечего, - фыркнула она в трубку.

- … и моей семье. - продолжал я.

- Женская солидарность, не более. - добавила она, стараясь, чтобы это прозвучало как можно более легкомысленно.

- Но я действительно считаю, что ни к чему серьезному и, тем более, опасному это не приведет. Ну, подумаешь фикшн. Мало ли кто чего пишет? В той лавине информации, которая сейчас даже не ежедневно, а ежечасно выливается на людей, мои исписанные детским почерком бумажные кораблики потонут, не удостоившись никаким особым вниманием со стороны общественности, которая слишком увлечена новостями из Алеппо, сжиганием жира, котиками и тем, с кем же все таки останутся приемные дети Анжелины Джоли. Всем пофиг. А я не могу не писать, понимаешь? И меня это вполне устраивает, если честно.

- Мир. Дверь. Мяч. - с расстановкой произнесла она.

- Что? - растерянно спросил я, не ожидав такой странной реакции на мою небольшую исповедь.

- Peace. Door. Ball. - повторила он уже по-английски. - Врешь ты все. И сам это знаешь. Ты ж за корпускулярно-волновую теорию в курсе? И про взмах крыла бабочки слышал. Так что, насколько я понимаю, действиям своим оценку даешь адекватную. И отчет в их последствиях себе тоже должен отдавать. Ты ж прекрасно понимаешь, что произойдет, когда и другие люди начнут вспоминать правду, и их количество достигнет критической массы?

- Считаешь, пора написать книгу? - засмеялся я. - Думал, ты никогда не предложишь!

- В твоем смехе звучит отчаяние, - сказала она голосом Тайлера Дёрдена.

- Зелен еще? - с той же интонацией спросил её я.

- Как майский лист. Тебе многому ещё нужно научиться. - серьезно сказала она. - А сейчас иди спать.

- Я спал слишком долго, Марсель. Я только начинаю просыпаться. - ответил я, чувствуя, как во мне поднимается первобытная сила, способная снести все преграды на пути к великим свершениям.

- О, боже, - вздохнула она, - работай над слогом. Твой пафос настолько очевиден и сладок, что хочется рот прополоскать.

- По-любому. - согласился я. - Рад был тебя, слышать.

- Ага. - она хотела положить трубку, не прощаясь, в свойственной ей манере.

- Эй, Марсель! - успел сказать я. - Выслушай меня:

- Ой, ну что ещё? - раздраженно спросила она.

- … мои глаза открыты.

- Хм, киноман. - по-доброму усмехнулась она и положила трубку.

#nowgetup, #brujoberman, #alexberman, #alexeyberman, #алексейберман