Бабочки Риты. Глава четвёртая

- Я дома, - крикнула ещё с порога, не успев захлопнуть дверь.
- Я уже начала волноваться, - послышался спешащий на встречу голос мамы, - На улице темно и мало ли что могло случиться, - и мама замерла, на полуслове, глядя с недоумением на меня и Риту, будто бы я котёночка домой приволокла, а это строго-настрого запрещено в нашем доме.
Чего уж я не ожидала, так это такой странной реакции мамы. По-моему, даже чучело вороны её так сильно не шокировало на День Рождения, как наше появление сегодня. Конечно, у меня была своя гипотеза на этот счёт, но я её бы предпочла не озвучивать – всё и так очевидно – ей с лихвой хватало одной меня, без котёночка.
Выражение лица мамы оставалось неизменным, всё таким же растерянным, на нём лишь мелькали немые вопросы, беглой строкой сменяющие друг друга.
- Мы проголодались и будем хранить обет молчания, пока ты нас не накормишь, - и я попыталась разрядить обстановку, зная какое неравнодушие испытывает мама к голодающим детям.
Мама сиюминутно устремилась на кухню и начала греметь посудой, в спешке накрывая на стол, то ли продолжая нервничать. Спустя ещё несколько минут, её голос оповестил нас:
- Ужин на столе, надеюсь вы уже умылись и вымыли руки!
- И готовы съесть слона, - откликнулась я, вытираясь мягким махровым полотенцем.
За столом мы наворачивали ужин, будто бы неделю не ели. Но если в отношении меня это всего лишь преувеличение, то в случае Риты – не удивлюсь, что так оно и есть. Этот факт немного смутил маму и она решила заняться своими делами, чтобы в свою очередь не смущать нас.
- Мам, - пробормотала я с набитым ртом, - Рита останется у нас.
- Конечно, уже ведь очень поздно, - начала она, - А её родители в курсе? Они же, должно быть, волнуются, - с некоторым сопротивлением в голосе последовал ответ.
- Думаю, что им нет дела, - и как отрезала.
В комнате воцарилась тишина, только оголтелые вилки гремели о тарелки, нарушая искусственно созданную идиллию.
                * * *
Уложив нашу гостью спать, мама вернулась на кухню, присела рядом и вопросительно взглянула на меня. Было ясно: она ждёт объяснений, что и как, зачем и почему. Терпеть не могу подобные разговоры, особенно когда дело касается детей и взрослых, попробуй этим взрослым ещё объясни. Они ведь такие упёртые, к тому же.
- Лола, - начала мама, - Ты мне объяснишь, что случилось?! – голос и взгляд мама был пронизан непоколебимой настойчивостью.
Было ясно: увиливать не стоит – не получится.
- А ничего не случилось, - вдруг вспылила я, - Ровным счётом ничего, если не считать того факта, что мамаша Риты свинтила в неизвестном направлении, неизвестно как надолго, просто заперев её в четырёх стенах – крутись-вертись как хочешь!
И я показательно скрестила руки на груди – мол всё, никаких больше вопросов и разговоров на эту тему. Может, моя речь была излишне эмоциональна и примитивна, но мне показалось, что я только что дала отпор всем взрослым, недостойным взрослым от имени всех детей.
- Лола?! – с недоумением и удивлением, то ли от неожиданности сказанного, то ли от неожиданности вообще подобное услышать от меня, выдавила моя мама.
- Лола-Лола, - перекривила я её, - Я Лола Чёрный Клык, ясно?!  - напомнила я. – Для всех кто забыл!
А первым делом для себя: ведь что-то я совсем расклеилась.
- Ауфидерзейн! – и я поспешила откланяться.
- Стой, - мама схватила меня за руку, - Ты ещё ничего не понимаешь, ты ещё мала, - и её голос задрожал, - А знаешь, Лола, как переживает материнское сердце за своего ребёнка?! Может её мать не находит себе места, не зная где искать Риту…
- Мам, - я решила не дожидаться маминой истерики и прервала её монолог, - Я хочу спать, - сухо продолжила я, - А если моих слов тебе недостаточно, чтобы поверить в реальность, которая существует вне твоей головы, вне нашего дома и вне этой комнаты, проверь сама, - и я указала на окно Ритиной комнаты, в котором всё ещё не было света, - Вот оно то самое окошко надежды и света.
Меня охватила злость и обида одновременно, я не могла подумать, что наговорю такого, а тем более маме. Но впервые в жизни я почувствовала вкус недоверия, лицезрела зачатки предательства и день был тяжёлым – всё перемешалось и уже не распутать клубок. Мне просто пора было спать и потому, что я так решила!
Мама опешила и растерялась, она явно не была готова к подобным моим словам. С разинутым ртом она, словно фруктовый осадок в компоте, опустилась на свой стул. Мне показалось, что ей эта встряска пойдёт на пользу: это как «разряд, ещё разряд» и ты снова вернулась к жизни…