Для сердца ранимые даты

Есть даты, для сердца ранимы,
Всю жизнь кровоточат они,
Едва прикоснешься незримо
Заноют  гнетущей тоскою...
И чтоб я не делал, и где бы ни был,
Покоя нет в жизни земной,
Как поле, как ветер, как небо,-
И вечно стоят предо мной…

Слушать рассказы о войне в исполнении отца, всегда были нашим любимым с братом занятием ещё с раннего детства. Мы  часто просили его поведать, что-нибудь про войну, про немцев и он, редко отказывал на. С увлечением рассказывая о каком-нибудь захватывающем эпизоде  своего боевого прошлого.
 А рассказать было о чём, и делать это он умел отменно. В его рассказах он с честью выходили из любого положения , как их взвод топоразведчиков выполняя поставленные командованием задания – неизбежно выходил при этом, победителем.

С годами в описаниях боевого прошлого у отца появлялись менее романтичные и, порой, трагические подробности. Но что поражало нас всегда -  в описании каждого эпизода присутствовала хронологическая точность, подробная картина местности, название населенных пунктов и фамилии, имена участников событий.
Обычно, его рассказ начинался примерно так:
- Как помню, происходило это во время проведения Корсунь-Шевченковской операции(с 24 января по 15 февраля 1943 года) по уничтожению окружённой немецкой группировки, в районе сёл Склименцы и Скрипченцы противник преобладающими силами пошёл в атаку на наши окопы, на прорыв. Я со своими разведчиками, находясь в рядах пехоты, принял бой. Огнём из автоматов уничтожили более десятка гитлеровцев.
Защитный бруствер моего окопа вдруг начал расти и, солнце померкло. Я невольно замер – прямо передо мной как из-под земли вырос фашистский розовощекий солдат со шмайсером в руках.
 Время остановилось…промелькнула мысль или я его, или он меня. Нажимаю на спусковой крючок своего ППШ …выстрелов не слышу, а только вижу удивлённые, широко раскрытые небесно-голубые глаза вражеского солдата. Пять выстрелов. И на каждый – он вздрагивает и  падает только после пятого.
И вот это розовощёкое лицо с не вольным обвинением передо мною, стоит всю жизнь в моих глазах.
 
В 2004 году, когда мы были в Петергофе и ухаживали за больным отцом, он настойчиво попросил нас позвать из собора Петра и Павла священника, чтобы креститься и рассказать ему все его беды и страдания со времён войны.

 После совершения таинства и после одевания крестика он, на удивление всем домочадцам чётко, вслед за священником и радостно перекрестился.
 Три года паралича после инсульта, левая рука бездвижима, правая с трудом. А тут такое…

И ушло это видение "розовощёкого лица"у папы, только после Православного таинства святого крещения.
Все последующие ночи он спал без вскриков, спокойно.