Симбиоз. Часть 5. Слуги. Глава 2

          А если сделать какую-нибудь оболочку и засыпать в нее мелкие камни и песок?
          И тут до меня дошло: я могу попросить Дилта изготовить из рога соединительные элементы, которые позволят укрепить каменную стену. Довольно быстро удалось придумать несколько вариантов, но выбрать какой-то один никак не получалось. После консультаций с Таа, я остановился на обыкновенных ящиках.
          Действительно, прямоугольный ящик, заполненный песком или щебнем – подобие каменного блока. А если правильно рассчитать длину и ширину емкости, можно выложить стену, как из кирпичей. Да, кирпичи или блоки обычно соединяют затвердевающим раствором, но наши стены будут невысокими. Если сделать их потолще, никакой ветер не сдует такую кладку.
          Разумеется, ящик, заполненный щебнем – почти аналог мешка с песком. Однако можно заказать Дилту и то, и другое, а дальше посмотреть, что получится. На этом мы и остановились. Таа предстояло просить готовые мешки, а я отправился к стене.

          Прижав ладони к живой стене около третьего черного квадрата, я принялся мысленно рисовать картинку. Представлять пришлось не один ящик, а целых три – иначе не получалось передать соотношение длины, ширины и высоты. Рядом я "положил" стандартный узелок с зерном, чтобы Дилт понял величину емкостей.
          А потом я неожиданно для самого себя начал говорить вслух – никто и никогда не слышал от меня такой настойчивой просьбы.

          Ночью Таа сняла веревку, оставшуюся от наших предшественников, и часть ее успела натянуть на пути к стене. Задача оказалась несложной: каменные островки здесь нередки, и путеводную нить можно протянуть от одного возвышения к другому. Чтобы закрепить, достаточно придавить веревку несколькими камнями.
          Прошедшим днем мне совсем не понравилось лежать на камне и я, воспользовавшись своей рубахой, натаскал песка на постель – все мягче, чем голая скала. Остаток ночи ушел на собирание камней, и к утру на площадке лежала изрядная куча.
          Несмотря на жару, днем мы выспались, а заката чуть дождались: очень хотелось узнать, выполнил ли Дилт наши заказы. И хотя в таких случаях принято пропускать вперед дам, первым отправился я – на этом настояла Таа. Я видел, что ей очень хочется быстрее добежать до стены и узнать, но такая уж мне досталась женщина, внимательная и чуткая.
          Мне третий квадрат не открылся вообще, Таа получила два клубка ниток – наши просьбы выполнять не спешили.

          Ночью мы, не трогая обжитый центр площадки, чуть в стороне сложили защитную стенку из собранных камней. Пусть ее высота не превышала метра,  но это было хоть какое-то укрытие.

          Утром поднялся ветер. Казалось, солнце не взошло, и ночь продолжается. Мы перетащили сложенную палатку к стене, спрятали внутрь все наши вещи и забрались сами.  Так и лежали, слушая завывание ветра и чувствуя, как песок стучит по палатке. Нужду справляли в шаге от выхода из убежища.
          Нам повезло: мы угадали с расположением стенки, и она защищала нас от ветра. Мы не понимали, день сейчас или ночь – все слилось в темное безвременье. За молоком и зерном не пошли, решив поголодать, но остаться живыми. Веревка, протянутая к стене, была слишком короткой. Пусть она не доходила до Дилта всего метров пятьдесят, но в такой круговерти человек мог потерять ориентацию уже через несколько шагов.
          Мы привыкли к шуму и порой засыпали, а проснувшись, слышали свист ветра и шуршание песка. Я крепче обнимал Таа, прижимал ее к себе и всем своим существом понимал, что у меня нет человека ближе и роднее. Худенькая женщина с другой планеты – моя единственная, моя любимая, моя жена.

          Проснулся я первым. Жарко, душно и тихо – все ощущения странные и непривычные, ведь за время непогоды мы привыкли к шуму и прохладе. Таа спит в моих объятиях и дышит, как всегда, чуть слышно. Если уж я различаю ее дыхание,  то буре действительно пришел конец.
          Едва я вылез из палатки, следом выбралась Таа. Мое присутствие или отсутствие она ощущает мгновенно – мне ни разу не удавалось встать, не разбудив ее.

          Солнце стоит высоко, поэтому и жарко. Получается, что ветер дул чуть более суток. О буре напоминают только наносы песка рядом с палаткой да то, что наша песчаная постель в центре островка исчезла без следа.
          Перенести песок с места на место – дело недолгое; нетрудно и палатку обратно натянуть, чтобы от солнца закрыться.
          Первой к стене пошла Таа, прихватив опустевшие бурдючки. Вернулась посвежевшая, с мокрыми волосами и обидой на милом личике.

          – Дилт плохой! Я еду взять хотела, а окна не открываются!
          – А в третьем квадрате смотрела?
          – Нет, у меня все равно руки заняты… Попей.

          Таа указывает на заполненные бурдючки. Я пью и размышляю. Похоже, здесь опоздавшие к завтраку-обеду-ужину остаются без пищи. Надо срочно протягивать веревку до стены, а то так и обессилеть от голода можно. А если бы буря продлилась дня три-четыре?

          Дилт не открыл мне ни первый, ни второй, ни третий квадраты. Зато рядом появился четвертый проем. Я сунул руку в черноту, она прошла сквозь размягчившуюся перепонку и нащупала довольно объемный предмет.
          Ящик! Именно такой я заказывал: длина – полметра, ширина вдвое меньше, высота – сантиметров двадцать.

          – Спасибо, Дилт! – заорал я что было мочи.

          У меня получилось! Он понял меня!
          Я вновь сунул руку в черный квадрат и извлек еще один ящик, за ним – еще один. В следующий раз меня не пустили – рука уперлась в затвердевшую перепонку. Все правильно: нарисовал три ящика – столько же и получи.

          Таа изделия Дилта не одобрила.

          – Эти стенки изогнутся, – сказала она.

          В доказательство напарница взялась руками за верх длинных стенок и раздвинула их в стороны. Подались они немного, но, пожалуй, Таа оказалась права: если заполнить ящики песком, их разопрет. Надо утолщать верх стенок – делать ребра жесткости.
          Таа сбегала к стене и принесла сложенную материю – отрез десятиметровой длины. Правда, ширина у него оказалась небольшой – всего сантиметров шестьдесят.
          Жизнь наладилась. К сожалению, Дилт почему-то отказался делать готовые мешки, но материю выдает исправно. Нитки, иглы, каменные ножи Таа тоже получила.

                *  *  *

          Перед тем как возводить стены, нужно подготовить основание – хотя бы просто ровную площадку. Впадины в скале я засыпал мелким щебнем, мы с Таа все промерили веревкой, наметили углы будущей постройки.
          Я когда-то помогал отцу строить дачу, а сейчас вспоминаю, как это делалось.
          Отец, мама, жена, дочь – все мои родственники остались на Земле. Живы ли они? Вспоминают ли меня?

          – Таа, как думаешь, твои родители живы?
          – Надеюсь.

          Таа из скромной небогатой семьи, правда, жившей при дворце правителя. Она старшая дочь, с родителями еще остались брат и сестра. Как мать и отец отнеслись к неудачной семейной жизни дочери? Наверняка ее судьба была горем для родителей. Возможно, исчезновение Таа только уменьшило переживания родственников.
          А может, на Тирте Таа умерла, или она там по-прежнему жива, а я люблю копию настоящей женщины?
          Таа прервала мои размышления – она запела. Сильный голос, красивая песня – я забыл обо всем и слушал, хоть и почти не понимал слов.

          – Эта песня о любви, – сказала Таа, закончив. – О любви женщины к мужчине. О моей любви к тебе.
          – Почему ты раньше не пела?
          – В Дилте было слишком тесно, в селении боялась.

          Есть птицы, которые не поют в неволе. Наверно, Таа такая же. А ведь она говорила, что ее отец – музыкант. Почему-то я не догадался спросить, любит ли она сама музыку.

                *  *  *

          Мы выложили первый ряд ящиков. Теперь их нужно заполнить камнями. Засыпать в стены песок Таа категорически не хочет. Наше убежище будет небольшим, но стены мы хотим сделать толстыми, чтобы не бояться любого урагана.
          Я уже понял, что мне понадобятся ящики другого размера: в четверть, в половину, в три четверти стандартной длины. Надеюсь, мне удастся объяснить это Дилту.
          Таа сплела несколько веревочек и положила их под ящики, выпустив концы и снаружи, и изнутри.

          – Потом обтянем домик материей, – объясняет она.

          Действительно, белый нетканый материал не даст убежищу слишком быстро нагреваться от солнца. Надо будет и выше выпустить из стен веревочки.
          Мешки напарница все-таки шьет, и мы заполняем их песком. Из них Таа выкладывает постель.