Невский от дома к дому

Невский, 1, дом Гейденрейха

Первый, почти провинциальный, потому что еще четырехэтажный  дом на углу Невского и Адмиралтейского проспектов был построен в конце 1770 годов не для русского, а почему-то для саксонского, явно небедного прапорщика Гейденрейха, причем, в стиле уже привычного эпохе раннего классицизма. В этом здании размещалась гостиница "Лондон", где останавливался Адам Мицкевич, а позже - Герцен. А когда владельцем здания стал купец и почетный гражданин Грефф, свои двери здесь распахнула книжная лавка, а после, через десять лет, открылся художественный магазин "Дациаро" и банкирская контора. Банкирскую контору, уже при новом владельце генерал-майоре Глуховском, естественно сменил Петербургский частный коммерческий банк, председателем правления которого был один из  братьев купцов Елисеевых. Кстати, именно здесь впервые в России было введено понятие "чека". В 1910 -11 годах, наконец, владельцы особняка  созрели до капитальной перестройки здания банка с возведением пятого и мансардных этажей и с устройством большого операционного зала с крутым стеклянным потолком и парадного вестибюля с  роскошной мраморной лестницей. Фасады этого неординарного здания с дугообразной колоннадой решены  в неоклассических формах, а его выразительность подчеркнута каменной облицовкой с использованием отечественных песчаника, гнейса и гранита. Нижние этажи украшают широкие, но занавешенные витрины, а угловая колоннада  - это все, что осталось легким воспоминанием о первом варианте этого, первым встречающего многочисленных гостей проспекта, здания, чья аморфная композиция  и дробный силуэт не в полной мере отвечают этой весьма ответственной роли. Кроме того, крупный массив, возвышаясь над соседними домами, неколько сжимает воздух свободной перспективы с видом на доминирующую в ней Адмиралтейскую иглу.
С 1922 года в этом здании находилось кооперативное издательство "Прибой", которое, в частности, выпускало суперсерию "Библиотека для всех", популярные в свое время газеты "Смена" и  "Ленинские искры", занимая в то время третье место после Госиздата и Лениздата. Именно сюда, в литобъединение "Смена", которым руководил известный советский поэт Тихонов, приходили юные тогда Ольга Берггольц и неравнодушный к ней Борис Корнилов. До недавнего времени, сменив отделение РОСТа, здесь находилось главное управление по жилищному, гражданскому и промышленному строительству - так называемый "Главленинградстрой", в 1955 году объединившее под своим крылом все городские строительные тресты и предприятия.
На сегодняшний день здание, в основном, занимает скучная, но очень важная для развития нашего города "Строительная корпорация Санкт- Петербурга" .

Невский, 3 , дом Шпаковского

Этот трехэтажный  в свое время дом был построен для коллежского асессора Шпаковского, являвшегося директором Заемного банка. Архитектура дома демонстрирует нам формы раннего классицизма. И именно в этом здании в 1833 году было открыто одно из первых почтовых отделений для приема писем.
В 1840-41 годах для его нового владельца штабс-капитана гвардии Шишмарева дом был перестроен с возведением четвертого этажа и дворовых флигелей, образовавших пятиугольный двор. Внешний облик здания носит выраженные черты позднего классицизма с подчеркнутыми горизонтальными членениями и изящным эркером-фонариком справа.
В начале 1930 годов в этом доме размещались редакции весьма распространенных в свое время журналов "Вокруг света", "Пионер" и  "Крокодил", ленинградские отделения газет "Правда", "Комсомольская правда", "Пионерская правда", а с 1955 года, в течении полувека, здесь работала редакция толстого литературно-художественного журнала "Нева", в период гласности и перестройки сильно пошумевшая под руководством своего бессменного редактора Бориса Никольского ранее сурово запрещаемыми произведениями.

Невский 5 , дом Вебера

Территория домов с пятого по тринадцатый во второй половине 18 века принадлежала казне. После ее разбивки на частновладельческие участки купец Леонтий Вебер  в 1802-3 годах построил трехэтажный дом, решенный в формах строгого классицизма. Уже тогда фасад его завершался в центре треугольным фронтоном. В 1857 году наверху здания было открыто одно из первых в городе фотоателье. Современный вид этот дом приобрел в1884 - 85 годах, когда гражданский инженер Гешвенд осуществил надстройку и перестройку здания. Фасад получил новое оформление в характере эклектики: первый этаж раскрыт широкими витринами, второй выделен рустовкой, а верхних два - фигурными наличниками и пышной лепкой. Необычным для застройки центра столицы здесь является завершение фасада мезонином с лучковым фронтоном.
В начале 20 века часть помещений здания занимали цветочный магазин Герстнера, магазин и склад технических и механических машин и инструментов, а в годы НЭПа - "Древтрест", льняной "Госторг". Долгожителя  этого дома - всегда выделявшийся на общем фоне магазин "Цветы" - в конце концов, в поряде мировой тенденции, вытеснили несколько известных брендовых бутиков, способных оплатить стоимость зашкаливающей в этих местах стоимости аренды.

Невский, 7 ,  дом Вавельберга
Предшествующие современному действительно великолепному  зданию два трехэтажных, сливающихся в один, дома были построены в 1802-3 годах в классическом стиле для художников братьев Берниковых. Часть помещений занимал ресторан англичанина Роби ( в нем петербуржцы впервые отведали бифштекс, причем, это было возможно, как писали, "во всякое время")
Однако, не только за бифштексом ходили в этот дом. Куда больше привлекала сюда столичную публику мастерская популярного и весьма дорогого портного Конрада Руча. Настолько дорогого, что он сумел со временем купить и сам этот дом. Руч прославился в столице не только прекрасной  работой, но и поразившей столицу рекламой двух "самоновейших" мужских одеяний - альмавивы и каррика. Альмавивой назывался широкий мужской плащ без рукавов, в который можно было запахнуться два-три раза (он приобрел популярность у артистов), а карриком именовалось длинное пальто с большим декоративным воротником.
Чтобы приучить публику к этим костюмам, Руч на свои деньги сшил роскошные альмавиву и каррик, одел в них пару братьев-близнецов, которые должны были фланировать по Невскому. Осуществлялось это так: днем, от часа до четырех, братья прогуливались по проспекту. Один из них ехал на великолепной английской лошади, а второй шел рядом по тротуару. Братья перекидывались французскими фразами в очень странном произношении, чем еще больше привлекали к себе внимание. Время от времени братья менялись ролями: тот, кто ехал верхом, шел теперь пешком; иногда менялись и костюмами. Городские обыватели охотно глазели на это зрелище и таким образом скоро весь Петербург оказался  в плену нового веянья мужской моды. Альмавиву - по всей видимости, от Руча - носил и Александр Сергеевич Пушкин. Поэт, не чуждый франтовства, был постоянным клиентом этого портного, заказывал у него сюртуки, фраки, брюки, жилеты - и остался должен Ручу 405 рублей  ассигнациями. Долг этот оплатила опека уже после гибели поэта.
В 1908-10 годах здесь находилась редакция журнала "Сатирикон", которую возглавлял писатель-сатирик Аркадий Аверченко.
В начале 20 века двойной участок приобрел купец Вавельберг. По его заказу  архитектор Перетяткович  в 1911 -12 годах возвел новое большое здание. " Петербургская газета" называла этот дом "настоящей  Венецией" и отмечала "сильное влияние архитектуры Палаццо дожей", но  в постройке сказалось также и желание владельца "соединить красоту с доходностью", как справедливо писала  все та же газета.
Возведение здания банка на Невском проспекте принесло Перетятковичу заслуженное признание и в том же 1912 году ему было присвоено звание академика архитектуры, причем впоследствии этот архитектурный шедевр был включен в число памятников, охраняемых государством.  В период нэпа в здании работал крупный антикварно-комиссионный магазин, затем контора "Разноимпорта" и  "Союзпромэкспорта". Центральное агентство воздушных сообщений  и кассы "Аэрофлота" занимают бывшие помещения банка  с 1950- х годов. Тогда же  там был открыт магазин "Березка", реализующий остродефицитный импорт на вожделенные сертификаты.
В 1969 году два этажа этого здания передаются  издательству "Аврора", выпускавшего высококачественную искусствоведческую литературу. Ныне в его стенах разместились банк "Объединенный капитал" и, в одно время, даже бездарно пытающийся повторить себя на новой площадке кафе " Сайгон"
Как видим, уже первый квартал Невского проспекта по правой стороне начинается  и кончается банком. Подобные банки здесь были на каждом шагу: чуть дальше по Невскому в начале улицы Большая Морская стоит большой дом, в котором  располагался Центральный телеграф. Здание было построено как помещение Азовско-Донского банка. Рядом на углу Большой Морской и Кирпичного переулка можно увидеть большое здание, в котором в советское время разместили так называемый Текстильный институт. Это здание тоже в начале века начали строить для банка, но разразившаяся война не позволила закончить его задуманное  завершение.

Невский, 11, дом Сиверса
На углу Невского и Малой Морской в 1802-84 годах был построен четырехэтажный доходный дом "именитого гражданина" Томаса Сиверса и это здание в строгих формах безордерного классицизма было схоже с соседним тринадцатым домом. В меблированных комнатах его третьего этажа в свое время останавливался И. С. Тургенев, а позже, в 1899 году в одной из его квартир жил В. И. Немирович-Данченко. К тому времени здание по пректу Л. Н. Бенуа было перестроено с возведением пятого этажа и с изменением всех фасадов, получив характер поздней классицистической эклектики, став вполне представительным и элегантным. Его нижних два этажа в центре, со стороны Невского, раскрыты высокими витринами, простенки и входы эффектно облицованы мрамором.
В 1928-40 годах в этом доме жил выдающийся биолог и генетик, академик Н. И. Вавилов, первый президент ВАСХНИЛ, а также Всесоюзного географического общества, в расцвете своей блестящей научной деятельности репрессированный. Долгие годы здесь же была квартира знаменитой в свое время балерины Н.М. Дудинской.

Невский, 13, дом Чаплиных

Участок под строительство этого дома был приобретен херсонским купцом первой гильдии Перетцом, который успел заложить фундамент будущего доходного дома, который в 1804-5 годах построили  уже новые владельцы - купцы Чаплины. Предполагается, что автором здания был видный зодчий Беретти, выполнивший здание в стиле строгого классицизма. Нижние два этажа здесь обработаны рустом, на ровной глади верхних этажей выделяются прямые и треугольные сандрики и балконы с чугунными решетками. Чаплины, торговавшие чаем и мехами, владели этим домом почти семьдесят лет, имея на первом этаже свой собственный магазин. В 1817 году здесь снимал квартиру молодой граф Александр Завадовский, известный повеса, гурман и кутила, у которого нередко собиралась "золотая молодежь". А одним из ближайших приятелей  графа был Александр Грибоедов, будущий автор "Горя от ума"; случалось даже, что он по несколько дней жил на квартире у Завадовского.
Легкость нравов побуждала тогда молодых людей волочиться за знаменитостями, а в столице особенно блистала 18-летняя балерина Авдотья Истомина. Правда, танцовщица уже два года жила с кавалергардом Василием Шереметевым, но они нередко ссорились, и их размолвки давали надежду другим воздыхателям, в том числе и Завадовскому.
После одной из таких размолвок Грибоедов по просьбе Завадовского привез балерину сюда, в дом на Невском. И Завадовский, как говорила позже Истомина, "предлагал ей о любви, но в шутку или на самом деле, того не знает, но согласия ему на то объявлено не было".
Согласия не было, и Грибоедов отвез Истомину к ней домой. Однако ревнивый Шереметев прознал об этом визите и имел неосторожность рассказать о случившемся своему другу, будущему декабристу и патологическому забияке Александру Якубовичу, а тот посоветовал вызвать обидчика на дуэль.
Секундантами  должны были стать Якубович и Грибоедов. Однако, при обсуждении условий дуэли два Александра поссорились между собой, и стреляться  поэтому решили вчетвером: Шереметев с Завадовским и Якубович с Грибоедовым.
Поединок состоялся   12 ноября 1817 года, в понедельник.
Шереметев получил смертельную рану  в живот и на следующий день умер. Вторая пара стреляться не стала.
Вскоре Якубовича за подстрекательство к дуэли сослали на Кавказ, Завадовский скрылся за границей, а Грибоедов был направлен с дипломатической миссией  в Персию. На беду, по пути он повстречал Якубовича, настоявшего на завершении дуэли. Грибоедов стрелял неудачно, Якубович же прострелил противнику кисть левой руки. После этого Грибоедов, как пишут, долго не мог играть на рояле...
 
Невский, 15

На месте квартала между Большой Морской улицей  и Мойкой  в 1716 - 20 годах был построен так называемый Мытный двор . Украшенное  двухъярустной галереей и башней у реки здание было сосредоточием городской торговли, и его чаще называли Гостиным двором, При катастрофическом пожаре 1736 года оно сгорело, а в 1755 году архитектор Растрелли в течении  шести месяцев возвел огромный  деревянный Зимний дворец, служивший временной резиденцией императрицы Елизаветы Петровны в период строительства нового Зимнего дворца. Только для освещения этой резиденции требовалось десять тысяч свечей, горевших, в связи с ночными страхами императрицы, всю ночь до утра. Хозяйка дворца, как пишут, страшилась покойников, пыталась поменять день на ночь и никогда не ночевала дважды в одной и той же комнате. Исходя из последней императорской прихоти, можно представить себе размеры дворца. Со стороны Кирпичного переулка был устроен театр, в котором в 1757 году состоялись представления первого русского профессионального театра во главе с Ф.Г. Волковым и одним из первых русских поэтов Сумароковым.  Елизавета Петровна скончалась во дворце 25 декабря 1761 года. В день ее смерти вдоль Невского проспекта были выстроены войска, готовые присягнуть новому императору Петру Третьему. Новый, слабый и непопулярный в массах император жил вместе со своей супругой Екатериной в этом же дворце. И пока дворец бурлил своей дворцовой жизнью, рядом с ним происходили события, которые впоследствии сыграли большую роль в русской истории. Напротив дворца, через Кирпичный переулок, стоял дом придворного банкира Кнутзена. Банкир не только жил в этом доме, но и сдавал несколько комнат и квартир, понятное дело - коммерсантом был. И вот в 1759 году он сдал квартиру молодому красавцу, артиллерийскому офицеру, который только что вернулся из прусского похода. Офицер был настоящим гусаром: все вечера проводил в кутежах, по утрам отсыпался, а днем приходил в себя. И вот однажды он заметил, что напротив его окон во дворце у окна скучает прехорошенькая девица и тоже начал часами просиживать у окна, стараясь обратить внимание девицы на себя. Девица очень скоро обратила внимание не только на него, но и на его красоту. Девицей была великая княжна Екатерина Алексеевна, а офицером - Григорий Орлов. Последовал роман, в результате которого братья Орловы помогают Екатерине Алексеевне получить престол.
Как один из фаворитов, сделав при дворе блестящую карьеру, Платон Зубов сумел оттеснить на какое-то время  даже Потемкина и Безбородко, занимая, среди всего прочего, высокий пост командующего Черноморским флотом и даже всерьез планировал так называемый Персидский поход, согласно которому российский флот должен был блокировать Константинополь ( нынешний  Стамбул ). Был известен еще и тем, что, в числе главных заговорщиков, ворвавшихся  в спальню императора Павла, лично предложил ему подписать акт отречения, однако непосредственного участия в убийстве императора не принимал.
Обладал под конец жизни громадным состоянием, имея свыше 30 тысяч душ крестьян. Только серебряной монеты после его смерти осталось более 20 миллионов...
После разборки  большей части здания  в 1767 году  бывшие Тронный зал и и кухню отвели под мастерскую  и жилье французского скульптора  Фальконе ( участок по Большой Морской улице11/ 6 ). И именно здесь была сделана серия набросков с " Бриллианта" и "Каприза" - двух лучших скакунов, взятых из императорских конюшен, а 24 августа 1775 года была произведена уникальная отливка всей конной статуи Петра Великого.  Причем, нельзя не отметить, что плод многолетних усилий выдающегося скульптора на самом последнем этапе отливки спас, рискуя собственной жизнью, простой рабочий-литейщик Хайлов, сумевший прикрыть сорванной с себя одеждой опасно прорвавшийся было из формы металл.