Петр Васильевич Шумахер, 1817 1891

Забытый поэт, стихи которого весьма актуальны для наших дней!

И КАК И ЧТО У НАС ВООБЩЕ?

В тоске смотрю я на долину,
Пахнуло осенью, льёт дождь,
Заволокло совсем картину
Окрестных сёл, полей и рощ.
Куря лениво папиросу,
Блуждая в умственной чаще;,
Я подошёл в мечтах к вопросу:
И как и что у нас вообще?

Мы вырастали в детстве дома,
В квашне семейной кислоты;
Всё пожирали, что съедомо,
И заправляли животы.
Нам очень мало прививали
Идей здоровых и живых,
Нам бредни в голову вбивали
О леших, буках, домовых...

Период школьного ученья —
Увечье свежих, юных сил,
Ещё никто без отвращенья
Его ярма не выносил.
Не знаем мы живой науки;
Её безжизненный скелет —
Причина лености и скуки:
Он ум мертвит во цвете лет.

Дух схоластической рутины
Нам с детства гадит чердаки;
Немые греки и латины
Теснят живые языки.

Выходим мы из полировки
Лоскутных сведений полны,
Без всякой дельной подготовки,
И — ищем места у казны.

Без хамства, лести и нахальства
Ты и не думай заслужить
Благоволения начальства...
Уж где тут честью дорожить!

А что творится в высших сферах,
В стране намерений благих?
Но в государственных аферах
Всё шито-крыто для других...

Случалось, их и уличали,
Да из улик родился пшик...
Каких бы бед ни накачали,
За всё отдуется мужик.

А мы знай хлопаем глазами,
Как бы потворствуя греху;
Всё оттого, что плохи сами,
Что у самих мордас в пуху.
Мы втихомолку либеральны,
А въявь - покорные сыны,
И каждый бестия квартальный
Напустит страху нам в штаны.

Мы безо всякого конфуза
Себя считаем первый сорт,
Судачим немца и француза,
Швыряем Англию за борт...
«Мы с коих пор известны свету!
Не дрогнем мы ни перед кем!
Ни до кого нам нужды нету:
У нас есть всё!..» А между тем,
Не шевеля ума и ж...
Живём мы, не марая рук,
На всём готовом у Европы
По части знаний и наук;

И с сквозниковскою манерой
За то, что мы ее доим, -
В глаза ей тычем нашей верой
И благочестием своим.

Но толку нет мечтать напрасно,
Мечтой недуг не излечить;
О, как бы мне хотелось гласно
Всю нашу ложь изобличить;
Но на устах изобличенья
Лежит казенная печать...
И лишь вольны, без опасенья,
В свин-голос на ветер кричать
Подлец Катков да кметь Аксаков,
Журнальной прессы два шута...
А для Вольтеров и Жан-Жаков
Есть отдаленные места.

Вообще - как, что, печаль не наша:
Мы в малолетстве состоим...
Про всё смекает наш папаша
С конвоем доблестным своим.