Деревенские каникулы

Не могу сказать, что жизнь у меня собачья, ведь я кот. Определение степени моего бытия никто так и не удосужился обозначить по-котовски. Частые гости выражают в слух свое восхищение: рыжий красавец  с белой грудкой и таких же носочках, пушистым хвостом, глазами цвета чая, тигриными усищами. Ну как, нарисовали картинку? 3а свои восемь лет я поменял пять или шесть хозяев, живу не тужу, но надо признать – житьё-бытье мое безрадостное, невеселое.  Так и помереть недолго со скуки. Давно хочется новых ощущений и интересных приключений, а то целыми днями один одинешенек, некому и слово маукнуть, разве что самому себе. Приходиться коротать время в спячке с небольшим перерывом на обед. Правда, в холодной время года хозяйка вешает за окном кормушку для птиц –  хоть какое-то развлечение.  Не успевают птицы поклевать пшено, как  начинают шарахаться от меня точно чумные, а я, всего на всего, пытался пообщаться. Жаль стекло мешает. Ничего, скоро наверстаю упущенное. Балкон целыми днями открыт и тогда начинается самое интересное. Стрижи, «мессерами» пикируют перед самым моим носом, ну и некоторые не успевают вывернуть штурвал и попадают прямиком в мои цепкие лапы и острые зубы. Только перья летят в разные стороны. Я вовсе не голоден. Инстинкт, брат. Ничего  не поделаешь. Таков закон природы: кто-то охотник, кто-то добыча. Признаюсь честно: прошлым летом чуть сам не стал добычей. Даже вспоминать страшно, невероятные события приключились   на каникулах в деревне. 
Всё началось с того, что насильно запихнули в картонную коробку мою высокоинтеллектуальную личность и отправили, как посылку в далёкое-далёко. Произвол! И куда только смотрит общество защиты животных? Привезли  в большой дом. Боже ж ты мой! 3апах чужой, углы глухие и темные. Два дня просидел под диваном пока зверски не проголодался.  Осторожно  выползаю и, надо же, откуда не возьмись две девчонки: схватили, затискали, обрядили в юбку, нахлобучили чепец, словно я котенок игрушечный, а ведь я живой и по человеческим меркам достаточно взрослый, в полном расцвете сил и лет. Только свободы никогда не видел, максимум балкон. А здесь только сошел с порога, сразу наткнулся на невиданных зверей с крыльями, как у птиц, только они почему то не летают. Спрашивается:  зачем козе баян? Подкрадываюсь на полусогнутых поближе и вижу глуповатые мордочки с красным эракезом на голове и без ушей. Сидят несчастные взаперти, как я давеча, но глядят  грозно. Да только что они мне сделают? Ничегошеньки.  А перьев то перьев немеряно, за что  хватать непонятно. Ну, после разберемся, а сейчас продолжу экскурсию. 3а клеткой с душевнобольными поселился пес дворняжка, юморной до невозможности. Прикидывается послушным и добрым, никого не кусает, даже не лает, только иногда повизгивает, если  животинка выходит за рамки дозволенного и носом подгоняет восвояси.   Сам же не святой. Как только ему надоедает жить по правилам – натягивает  цепь до предела и, сняв ненавистный ошейник, мчится, куда глаза глядят. А  глядят они преимущественно в соседский двор, где живет его подружка. Посвиданничает и обратно  в свою конуру.
 
Долго ли коротко ли гостил  в деревне, а пришло время возвращаться домой в монашескую келью с любимым балконом. И о ужас! Снова в картонную коробку, ни за что! Не дамся. 3а холку, меня любимого! А когти для чего. Давно ими не пользовался, пришло время. И вот она долгожданная  СВО-БО-ДА! Куда бегу, зачем не знаю, главное подальше от корыта на колёсах, в которое меня пытались усадить. И ни вкусный корм, ни родной голос не прельстили мою неподкупную душу. Попрыгайте теперь без меня, а я погляжу на вас со стороны. Чуть отдышался и призадумался: что делать с  этой самой свободой и где моя мягкая подушка. Так  приятно на ней дремать, свернувшись калачиком,  а здесь всё колючее и неприветливое, одним словом дикая природа. Это я сильно погорячился. Подумаешь, за холку схватили, первый раз что ли, да и  не больно  совсем. Но что это за звери страшные? Злобно рычат и, кажется, собираются мной   поужинать, но к счастью, по деревьям  не лазят. А я ловко вскарабкался на самую верхушку. Ну, что взяли? Не на того напали. Жаль, поспать не удалось. Боялся свалиться вниз и тогда –   прощай  жизнь молодая не женатая. Я ведь ни одной симпатичной кошечки не притоптал. Лишили меня такой возможности людишки, спать им видите-ли по ночам мешаю, эгоисты. Только о себе и думают. А как же  я? Ни жен, ни детишек. Так и проживу   век бобылем.
Передремать удавалось только днем, в кустах с репейником, а ночами кошмар повторялся снова и снова. Приходилось быть всё время на чеку, чтобы не стать легкой добычей кровожадных страшил с горящими глазами.
Неужели такая она вольная жизнь? Так в раздумьях бродил я в джунглях день за днем. Моя шикарная рыжая шерстка превратилась в грязный войлок, утыканный репейником, а пушистый чувственный хвост стал похож на деревянную в сучках палку. И когда, вконец одичавший, голодный, измученный жаждой, повстречал я Бима –  не  поверите, обрадовался, как родному. Ни одной приветливой морды за последнее время. Он строго облаял меня и велел немедленно возвращаться. Оказывается, хозяйка моя совсем умом тронулась: с утра до вечера бродит по кустам, надрывает и без того слабый голос  и  молит Бога, чтобы  Тимку  непутевого вернули. А кто сможет вернуть, если я сам не захочу. А я хочу? Чего лукавить – сплю и вижу, как-бы снова оказаться в привычной обстановке, и еще хоть разочек потереться о стройную ножку своей хозяйки.  А вот и она сама. Легка на помине. Даже сразу не признал:  лицо осунулось, глаза воспаленные, шепчет моё имя, манит ручонками. Так стало ее жалко, извелась бедняжка. Взяла на руки, целует и плачет  дуреха. Чего  ж рыдать, понапрасну, ведь я вернулся. Подайте скорее мой вкуснющий кити-кэт и жирное молочко.
 Домашние радовались, точно дети и не знали чем угодить, а я от удовольствия  мурлыкал свою любимую песенку, выгнув спинку под ласковой и нежной рукой. Всё-таки здорово вернуться домой. Как выяснилось,  не такая уж и плохая у меня жизнь, пусть чуть-чуть скучноватая, но это лучше чем рискованный экстрим, переполненный смертельными опасностями и отнюдь не забавными приключениями,  как недавно мечталось.

                Инна Туманова