Всему свое время

Игорь Букин
Всему свое время


Поезд отправился в путь уже больше трех часов назад, и все это время я провел в одной позе, практически без движения. В спальных вагонах, пережитке компанейского прошлого моих родителей, я не ездил вот уже несколько лет, и скоростные поезда, в которых мне не встречались пьяные попутчики, предлагающие тебе выпить с ними водки; в которых громкая семья не разваливает на столе завернутое в пропитанную жиром бумагу мясо, воняющее на весь вагон; в которых к тебе не подойдет залитый стремительно превращающимся в мочу пивом мужчина и не начнет брать тебя за руки, доверительно рассказывая про свою жизнь, казались мне самым комфортным местом на земле. Сидение рядом со мной пустовало, а меняющийся пейзаж за окном не давал потерять счет времени. От ясного и светлого, со временем небо приобретало все более кровавые оттенки, поджигая края горизонта, и давая огню расползтись по всей площади. Какое-то время пожар пылал во всей своей тоскливой красе, а затем начал сходить на нет, и, в конце концов, небо обратилось в гарь. Наступила ночь.

Все холмы, поля и остальные составляющие загородного пейзажа, при взгляде на которые у человека, едущего по родной стране, случайно может вырываться тяжелый вздох и появиться эта сентиментальность в голосе, когда он произносит заветное и святое слово: "Родина", скрылись в темноте, тем самым потеряв какое-либо значение для всех пассажиров моего вагона. Здорово, что патриотичная дрожь в душе пропадает так же легко и быстро, как и появляется. Как будто чихнул - одно неловкое мгновение, и живешь дальше. И никто и слова тебе не скажет, косо не посмотрит - все ведь чихают. А вот если ты чихнешь и сделаешь что-то постыдное - например, обгадишь своими выделениями собеседника, то стыд не уйдет просто так. Стыдно. Но не страшно. Все ведь такие, так что твою спину прикроют. К счастью, о патриотичной дрожи в своей душе я забыл еще раньше, чем прекратил путешествовать в спальных поездах.

В вагоне было довольно светло и, как я уже сказал, у меня не было соседа. Два сиденья - одно для меня, другое для моего рюкзака. Вообще в моем вагоне ехало очень мало людей. Поезд прибывал позже полуночи, и я в любом случае опаздывал на метро. Ехать на такси от вокзала в центр у меня желания не было, как не было и какого-либо плана действий. Была лишь цель моего приезда, но о ней позже.

Дорога занимала пять часов. В основном я пытаюсь заснуть, когда предстоит долгий путь. И вот мой сон - я иду по холмам, укрытым темно-зеленой травой. Небо затянуто темными тучами, как перед грозой, но дождь не пойдет. Нет ни одной тропы - люди тут никогда не ходили, я первый. Мои ладони скользят по высокой траве, я оказываюсь на вершине холма. Я могу идти вперед, потому что знаю - впереди меня ждет что-то прекрасное, самое лучшее, что случится в моей жизни. Но я не буду торопиться, потому что мне хорошо сейчас, и я не хочу смешать свою маленькую радость с гонкой за большой. Поэтому я просто падаю на спину, но мне не больно. В небе перед моими глазами пролетают черные силуэты птиц, смазанные, словно под кислотой, и я знаю, что все живы, все здоровы, никому ничего не угрожает. А о себе я не переживаю. И это делает меня настолько счастливым, что хочется всплакнуть. Это сон, который иногда повторяется. Но дорога занимала пять часов, и я не знал, что буду делать после того, как сойду с поезда.

В вагоне было два ряда, пассажиры одного сидели лицом по направлению движения, а другого - спиной. Ряд напротив меня тоже был практически пустым, и из доступных моему взгляду сидений занято было только одно. Его занимала достаточно привлекательная женщина, которой я мог дать немногим больше тридцати лет. Одета она была стояще, волосы были ухоженными, макияж - практически незаметен. Казалось, цену она себе явно знала. Как правило, люди в поездах или читают, или слушают музыку, или смотрят фильмы, уткнувшись в планшеты, или же дремлют. Эта женщина просто сидела и смотрела в окно, как и я. Периодически она доставала телефон, как будто ждала какое-то сообщение или же проверяла время, а затем снова возвращалась взглядом к окну. Однако когда на улице стемнело, женщина решила пробежаться глазами по салону, и в результате так же оценивающе разглядывала сейчас меня, как и я ее. Судя по всему, она тоже была в курсе того, что наш зрительный контакт длится уже достаточно долго, и нужно было что-то делать - отвернуться или совершить какой-то приветливый жест. Поток мыслей в ее голове шел явно стремительнее моего, поэтому еще до того, как я решил, что же мне все-таки сделать, я получил в свой адрес легкий кивок головы. Я автоматически кивнул в ответ и отвернулся.

На самом деле, я чувствовал себя странно. Если что, мне двадцать лет. Что с этим делать, я не знаю. У меня есть подозрение, что многие в моем возрасте тоже находятся в подобном положении. Но иногда я убеждаюсь в обратном, и мне становится не по себе. Однако я стараюсь не переживать об этом чаще, чем допустимо. В любом случае, рано или поздно перед каждым из нас станет вопрос о продолжении своего рода. Наверное, это единственное, на что мы годны. И одновременно с этим, родить ребенка - универсальное решение. Раз не смог ничего придумать со своей жизнью, всегда можно сказать, что смыслом твоего существования были дети. Если что, лично я считаю, что дети - это здорово. В том, что рано или поздно они у меня появятся, я не сомневался. Сент-Бёв писал, что если к сорока годам комната человека не наполняется детскими голосами, то она наполняется кошмарами. Можно ли было сказать точнее? Сомневаюсь. Но всегда есть шанс, что я передумаю. Можно ли сделать что-то более жалкое, чем цитировать других людей в такой форме: «Этот человек писал, что…». Как будто про своего друга говорю, колхозный я эстет.

Я часто задумывался о всяком, и из-за этого чувствовал себя странно. На самом деле, я бы очень хотел родиться не особо вдумчивым. Если ты не ставишь перед собой вопросов, то над твоим сознанием не будут насмехаться ответы. Сознание определяет твою реальность. Не могу вспомнить, это в Звездных Войнах так говорится, или я сам придумал. Твоя реальность - посмешище для бытия. Но и бытие всего лишь забавное недоразумение для хохочущего до боли в ребрах сущего. Сущее и бытие объединяется в том, что люди называют богом, который создал нас по своему образу и подобию. Который, получается, точно так же грустит, засматривается на красивые ноги, тянется к вкусной еде. Каждый из нас – бог, а бог – это каждый из нас. И с первым вопросом, который ты задаешь сам себе, ты становишься посмешищем. Получается, и у бога так же? В любом случае, эта женщина напротив так и не отводила от меня взгляд.

Мне безумно нравятся красивые женщины. Больше, чем плотный завтрак или прогулка в хорошую погоду. Я всегда мог пожертвовать этими, и тысячей других вещей, ради красивой женщины. Когда я был подростком, то, увидев на улице идущую красивую женщину, я мог сбиться со своего маршрута, чтобы последовать за ней и как можно дольше наслаждаться тем, что данный момент моей жизни отмечен именно этой дамой. Я помнил почти всех красивых женщин в своей жизни. С некоторыми я даже знакомился, они редко отвергали меня, что было очень здорово. Во многом женщины умнее мужчин, и эти красивые взрослые женщины в подошедшем к ним с нелепым предлогом для знакомства подростке сразу видели его истинные намерения. Мои намерения были чистыми, возможно, именно поэтому они меня и не отвергали. Самым прекрасным в наших знакомствах было то, что они не имели будущего. Я никогда не пытался наладить дальнейшие отношения. Если бы мы продолжали общаться после, то мои дни были бы отмечены не очаровательными картинами, а низкопробными комиксами, которые выходят каждую неделю.

Поезд прибыл, пассажиры повалили к выходу. Я не вставал, ждал, когда люди, волокущие за собой огромные сумки, исчезнут из прохода. Сам я всегда путешествовал налегке, с собой у меня был только рюкзак. Постепенно проход очищался, одной из последних выходила эта женщина. За ней следовали парень с девушкой, а когда они прошли, то встал и я. Вагон был совершенно пустой, жаль, что на ночь нельзя было остаться здесь. Я вышел на перрон и закурил.

Вокзал тоже был полупустой, только кое-где шатались люди, ждущие отправления своего поезда. Пожалуй, можно было бы остаться на ночь на вокзале. Но тогда мне придется провести ночь не в самом приятном обществе, и знакомиться с бомжами совершенно не хотелось.

Зачем я приехал в этот город, спросите вы? Ответ очень прост – устраиваться на работу. Почему я не могу сделать это в своем городе? Извольте выслушать короткую выжимку из последних пиковых моментов в моей жизни: после трех лет учебы в университете, практически полностью перемоловших мои юношеские стремления, я понял, что дальше так дело не пойдет. Поэтому и забрал документы. Занимать освободившееся время бездельем мне было сложно - я пошел работать. Но спустя три месяца уютной и, как мне казалось, ведущей к чему-то толковому жизни, в дверь моей квартиры позвонили из военкомата. Дверь им, разумеется, не открыли, но я понял, что нужно что-то решать. Вообще служить в армии я не собирался. Свобода распоряжаться своей жизнью и временем была тем, ради чего я ушел из университета, и я не планировал так быстро ее потерять. Но в военкомате знали мой домашний адрес, явно не собирались прекращать слать мне свои гадкие письма и отправлять людей под входную дверь. Получается, нужно было сменить место жительства. Но снимать жилье в том же городе, в котором я могу жить бесплатно, казалось мне глупостью. Поэтому я решил уехать. Я разослал свое резюме, и в новом городе меня пригласили на собеседование на позицию SMM-специалиста в одной конторе. Должность называлась серьезнее, чем то, что за ней стояло. На деле мне нужно было бы писать ежедневные тексты для страниц компании в социальных сетях. Работа, которая, по моим прогнозам, убьет все мои скромные способности писать человеческим языком, максимум за три года. Печальная потеря, конечно, но сидеть без денег – вообще никуда не годится. Поэтому билет был куплен, рюкзак – собран, и вот я здесь. Собеседование было назначено на девять утра, и спать до этого времени я не собирался.

Я вышел из здания вокзала. Прямо напротив входа была большая парковка, на которой стояло всего несколько машин. Напротив этой парковки, со стороны входа в вокзал, стояла та самая женщина, с которой я ехал в одном вагоне. Я на секунду замешкался.
На самом деле можно было бы сказать, что сам не понял, почему я это сделал, но тут бы я соврал – я всегда надеюсь привлечь внимание красивой женщины. Что делать с этим дальше, я не знаю, но чтобы удовлетворить свое самолюбие, мне достаточно просто почувствовать к себе интерес, а не доводить дело до постели. Вот кстати и в результате самовлюбленным будут называть меня, а не того, кто ищет секса. В случае с последним все оправдывают инстинктами и потребностями, но, как по мне, очень лицемерно не замечать за всем этим самолюбования.

Этого секундного замешательства – отлично, сработало – хватило, чтобы женщина обратила на меня внимание. Опять. В этот раз был возможен вербальный контакт, и я сказал.

-Привет.
-Привет. – Ответила она.
-Вы кивали мне в поезде.
-Я помню.

Я хотел поговорить с ней еще.

-Кого-то ждете?
-Да.
-Кого?
-Какая тебе разница? – Улыбнулась она.
-А что это Вы мне тыкаете?
-А что не так? – В деланном удивлении вскинула брови женщина.


Я промолчал и улыбнулся. Разговор у нас явно клеился. Судя по всему, женщина думала так же. Она смотрела на меня пару секунд и спросила:
-А ты кого-то ждешь?
-Нет, никого. Знаете, сколько мне лет?

Женщина даже не сделала паузы, чтобы осмотреть меня и извлечь информацию из моего  внешнего вида, а сразу ответила:

-Восемнадцать.
-Вообще-то двадцать.
-Ну, на самом деле я подозревала.
-Вы, очевидно, старше.
-Точно подмечено.
-Надеюсь, Вы избежите снисходительных жестов в наших отношениях.
-Какого плана у нас отношения?
-Исключительной чистоты. Можем выпить кофе. Вон там вдалеке я вижу огни заправки.

Она вскинула брови:

-Ты вправду полагаешь, что я хочу идти пить кофе на заправке?
-Полагаю, что нет.
-Может тебе еще хот-догов купить хочется?
-У меня сейчас скорее кексовое настроение.
-У тебя деньги хоть есть?
-Конечно же. За Ваш кофе заплачу я.
-Почему это?
-Чтобы потом за бензин у меня не требовали.
-Получается, ты нацелен поехать со мной?
-Наверное, да. За Вами же заедут, как я понимаю. Подвезите меня в центр.

Она захохотала.

-Кстати, а кто за Вами заедет? – Спросил я.
-Моя  дочка, - улыбнулась женщина. – Ну хорошо, давай выпьем кофе.
-А потом подвезете?
-Почему я должна это делать?
-Вы не должны, это просто просьба.
-Часто к незнакомым людям в машины садишься?
-Нет. Но Вы как будто бы не должны быть против. Или подозреваете, что я маньяк или мошенник?
-А вдруг? – Улыбнулась она.
-На самом деле из того, что мы вот так запросто с Вами нашли общий язык, я делаю вывод, что Вас влечет к юношам.
-Делай.
-Я сейчас на «ты» перейду.
-Пожалуйста, не угрожай.
-Наше общение идет на удивление легко.
-В моем возрасте люди должны уметь это делать.
-А сколько Вам?

Она посмотрела на меня:
-А как ты думаешь?
-Тридцать?
-Тридцать шесть.
-Что скажете по этому поводу?
-Скажу, что могло быть и хуже.
-Раз за Вами именно заедет Ваша дочь, то, выходит ей уже восемнадцать. Получается, Вы родили в восемнадцать лет.
-Я родила в восемнадцать.
-Давненько это было.
-Спустя два года после твоего рождения, кажется.
-Вы же разведены?
-Интересуешься или надеешься? – Улыбнулась она.
-Надеюсь, конечно же.
-Да, разведена.

Во время разговора мы успели подойти к окошку маленькой круглосуточной кофейни. Я спросил у своей спутницы:
-Как Вас зовут?
-Настя.
-Понятно.



* * *


Мы присели на лавку неподалеку от парковки. С нашего места открывался вид на черный асфальт с яркими белыми линиями. Вообще я люблю парковки. Есть в них что-то, что заставляет меня чувствовать себя легким на подъем.

-Когда Вы развелись с мужем? – Спросил я, поставив стаканчик с кофе на лавку и доставая из пачки сигарету.
-Мне кажется, ты ждешь не дату, а историю.
-Да, - улыбнулся я.
-Напомни, почему я должна тебе что-то рассказывать?
-А какая разница вообще? Разве это так уж интимно? Давайте уже рассказывайте.
-Ну, это случилось уже давно, спустя год после нашей свадьбы. Я тогда была молодой и хотела себе дикого мужа. В семнадцать лет мне казалось, что мой мужчина должен быть диким. Как животное, только воспитанное, образованное и хорошо одетое. Чтобы он много путешествовал и везде брал меня с собой. Разумеется, он должен был быть богатым, но способ заработка у него явно не тривиален. У меня была привлекательная внешность, я читала какие-то книжки, была более-менее избирательна в музыке, и это все  почему-то поселило во мне мысль, что я неотразима. А когда появился мой мужчина, то в силу моей девичьей впечатлительности я подумала, что «да, все сошлось». У него было рекламное агентство, которое приносило большие деньги. А теперь еще была и я, на кого эти деньги можно было тратить. У меня тогда появилось чувство, что я повзрослела. То есть достаток, брак, обеспеченная жизнь и, со временем, беременность…. Я тогда оценивала происходящее преимущественно по материальным признакам. Так вот, мы с ним много путешествовали. Я была уверена, что, несмотря на его дикость, я буду его солнышком, и он раз и навсегда вручит свою жизнь мне. Когда оказалось, что я беременна, он сделал мне  предложение, окончательно укрепив меня в моих воззрениях. Но потом мой животик стал преградой для нашей дикой жизни, и мне пришлось преимущественно сидеть дома. Дикий мужчина загрустил. Его  дикость была не наигранной, а настоящей. И со временем я поняла то, чего не понимала до брака. Такие люди, как он, способны выносить груз ответственности за другого человека ровно до того момента, пока это груз не начинает мешать их собственному  времяпровождению. А я начала мешать. Он хотел движения, продолжить бегать по миру и заниматься своими делами, а я сидела дома и раздувалась с каждой неделей все больше. Вскоре он не выдержал и пропал на несколько дней. Потом вернулся, но извинялся не за то, что уехал, а за то, что мне пришлось поскучать одной. Ну и спустя немного времени он решил, что пора бы ему со мной попрощаться. Конечно же, скотиной он не был, помог мне с квартирой, с тем, чтобы я смогла самостоятельно обеспечивать свою красивую жизнь. По сути, многое из того, что у меня сейчас есть, я обрела благодаря ему. А сам он укатил дальше, и мы не виделись уже много лет. 
-Расстроились?
-Нет. Мне так всегда и казалось – что у меня будет два брака. Первый будет  по влюбленности, он случится рано и так же быстро закончится. Второй случится через много лет, и он будет уже более осмысленным. Когда я уже буду понимать, чего на самом деле хочу. На самом деле, для меня еще все неплохо сложилось. Можно ведь было остаться нищей разведенкой с ребенком на руках, как в большинстве таких историй и получается. Так что мне повезло.

Последнее слово, произнесенное ею, как будто заморозило звуки вокруг нас, и несколько мгновений мы сидели в полной тишине. Затем я спросил:

-И до сих пор не было второго брака?

Она бросила на меня косой взгляд.
-Нет.
-А мог быть?


Она не ответила, и мы снова замолчали.

Вдалеке я слышал звуки проезжающих машин. Неподалеку мяукал кот, но я его не видел. Было приятно, что звуки вернулись. Я снова посмотрел на Настю. Интересно, какой она была бы женой. Некоторые люди явно не созданы для того, чтобы два раза отыгрывать одну и ту же роль. У них не получается несколько раз быть другом, любовником. Второй раз вступать в брак, наверное, тоже. Скорее всего, все это из-за того, что они вкладывают в предлагаемые обстоятельства слишком много себя. А потом просто не хотят повторяться. Есть ведь такая штука – ты начинаешь, допустим, встречаться с девушкой. Первое время ты рассказываешь ей самые забавные и стоящие истории из своей жизни. Потом ты переходить на истории поспокойнее, но не менее крутые. Потом ты рассказываешь о своем прошлом, вплоть до детства. Потом рассказываешь о семье. Затем следуют самые незначительные, пустые истории, без которых, по сути, можно было бы и обойтись –а это уже напоминает поиск в карманах пары недостающих купюр перед ожидающим взглядом кассира, когда знаешь, что на самом деле в карманах ничего нет. Ну и затем рано или поздно вы расстаетесь. И когда у тебя появляется новая девушка, ты понимаешь, что заново рассказывать все эти истории ты не станешь ни за что в жизни. А выдумывать новые не всегда есть настроение. Но в случае Насти уж точно успело накопиться достаточное количество новых историй. Наверное, такие люди становятся чересчур требовательны в выборе того, кому они их доверят в следующий раз.

Тем временем Настя спросила:
-Как ты будешь добираться домой?
-Я из другого города, тут у меня нет дома.
-А зачем ты приехал?
-Ну, если говорить о краткосрочных целях – то пройти завтрашнее собеседование на работу. О последующих целях говорить не могу, потому что сам, если честно, еще не до конца с ними определился.
-И где ты будешь ночевать?
-Собеседование будет в десять утра, до него я планировал просто погулять.
-Ты серьезно?
-Ну да.

Она посмотрела на меня непонимающим взглядом широко раскрытых глаз. Этой паузы мне хватило, чтобы хлебнуть кофе с неловким шлепком. Бабушка называла такую неловкость при глотке «сёрбать».

-Тебе вправду негде спать? – Переспросила она.
-Ну да, я ведь уже сказал, - ответил я.
-А если захочется?
-Ну, перехочется рано или поздно. - Я чуть не рассмеялся от того, насколько непосредственно прозвучал ее вопрос.
-Ты мне…. кое-кого напоминаешь.
-Кого?

Зазвонил телефон. Настя все еще смотрела на меня своим странным взглядом, когда поднесла телефон к уху. У нее состоялся короткий разговор с дочерью, по репликам Насти в котором я понял, что машина уже подъехала. Интересно, в каких она отношениях с дочерью. Мне кажется, что красивые матери, в одиночку воспитывающие дочерей, и делающие это хорошо, вообще пришли не из этого мира - настолько совершенную форму человека они собой представляют.
 

-Ну что ж, - сказала моя собеседница, вставая на ноги. – Давай мы тебя отвезем в какой-то приличный район. Если ты, конечно же, не передумал.
-Хотите познакомить меня со своей дочерью? – Бодро спросил я, оторвав задницу от скамейки вслед за ней.
-Ужас какой.
-Если она унаследовала Вашу внешность…  - Мечтательно протянул я.
-То что? – Улыбнулась Настя.
-Если да, то я с удовольствием с ней познакомлюсь. Кстати, так кого я Вам напоминаю?
-Не важно.
-Поэтому Вы так ко мне добры? – Ухмыльнулся я.  – У Вас, наверное, были с ним какие-то романтические отношения, а?
-Садись уже в машину, - улыбнулась она.

Мы подошли к подъехавшему автомобилю. Я открыл заднюю дверь и закинул внутрь свой рюкзак. Потом забрался сам.

Как и ожидалось, ее дочка оказалось привлекательной. По крайней мере с того ракурса, с которого я на нее мог посмотреть. Темные волосы очерчивали мой любимый тип лица. Ну, на самом деле не только мой – многие любят такие лица,  почти все. Словом, ее лицо было в меру смелым, в меру утонченным, в меру соблазнительным. Не уверен, что умею красиво говорить про лица.

-Мам, кто это такой? – Спросила девушка.
-Новый парень твоей мамы. – Ответил я за Настю.

Вот так. Пусть знает.

-Мам, пускай он выйдет.
-Настя, скажите ей.
-Даша, успокойся. Мы подвезем его до центра. Его зовут…. - Настя запнулась и глянула на меня.
-Ну наконец-то. – Улыбнулся.
-Как тебя зовут?

Я назвал свое имя.

-Ясно. – Даша переключила свое внимание на маму, - где мы его высадим?
-Мне не принципиально.- Ответил я за нее. – Где-нибудь неподалеку от круглосуточно работающего заведения, в котором есть еда и интернет.
-На вокзале есть Мак. – Не оборачиваясь, сказала Даша.
-Чего ты злая такая, - улыбнулся я, - я тебе что, понравился?
-Что ты несешь… - простонала она.

На душе у меня стало очень хорошо. Какое-то время я молча слушал разговор Насти и Даши. Настя рассказывала что-то Даше, я не слушал и смотрел в окно. Если смотреть прямо и немного сквозь пространство, то фонари в боковых окнах превращаются в светящиеся полосы, которые пролетают на скорости, на которой ехала Даша. Когда погружаешься в это состояние, полосы начинают сужаться, приближаясь к точке, сквозь которую смотрит твой взгляд. Если в этот момент думаешь о чем-то, то подсознание может подкинуть тебе мысль, что решение придёт в момент, когда полосы достигнут этой точки. Эта мысль, как правило, как раз и сбивает тебя с колеи твоих размышлений, так что остаток времени ты просто как торчок залипаешь в линии. Тем не менее, результатом моих размышлений было то, что я бы на месте Насти тоже подвез такого человека, как я - в котором не увидел бы ничего плохого. Чистота намерений – мне кажется, в этих двух словах могло бы быть что-то большее, чем то, что я в них вкладывал.

Мне захотелось сказать об этом Насте, но, глянув на Дашу, я заведомо представил ее реакцию и понял, что лучше, наверное, промолчу об этом, и скажу что-то другое. Но Даша меня опередила:

-Мама сказала, ты приехал устраиваться на какую-то работу.
-Да, все верно.
-А если не возьмут?
-Я не знаю. Если не возьмут, тогда и подумаю.
-То есть ты тут останешься?
-Хотелось бы.
-Почему?
-Ну, - протянул я, - в моем родном городе меня ждет военкомат, армия и больше года потерянного времени. Я не то, чтобы плохо к армии относился и все такое. Просто это явно не мое.
-Почему?
-Ну, потому что я люблю, когда в мои дела не лезут, а там даже такого понятия, как мои дела, не будет существовать.
-И что у тебя за дела? Чем ты занимаешься?
-Это хороший вопрос. На самом деле, я сам еще не до конца понял.
-А может быть, ты просто боишься, что тебя там будут унижать?
-В армии?
-Да.
-А почему ты думаешь, что меня там будут унижать?
-Не знаю, - она бросила на меня косой взгляд, и это был первый взгляд с момента, как она посмотрела на меня, когда я сел в салон,  - если бы ты не боялся, то не косил от армии, скорее всего.

Я не знал, что на это ответить. Помолчав, я все-таки сказал:

-Ну, вроде бы не боюсь.
-Понятно. А почему ты не продолжил учиться в университете?
-Мне было не интересно.
-Ты не думал об этом, когда поступал?
-А ты много об этом думаешь сейчас? Ты же еще не учишься?
-Буду поступать в этом году.
-И что, знаешь, на кого?
-Да. На эколога.
-Даш, - предупреждающим тоном сказала Настя.
-На эколога? – Переспросил я.
-Да. – Бросив взгляд на маму, ответила Даша.
-Почему?
-В смысле почему?
-Ты действительно этого хочешь?
-Ну да.
-А как это?
-Я бы хотела стоять в огромных сапогах по колено и брать пробу из какой-то грязной, вонючей, зараженной реки. А потом вместе со своими коллегами думать, как предотвратить дальнейшее загрязнение реки.

Я увидел, как голова Даши на мгновение дернулась, как будто она хотела развернуть голову и увидеть реакцию на ее слова.

-Ну, - сказал я, немного погодя, - здорово, раз тебе правда этого хочется.
-Да, хочется.
 
Я почувствовал, что на меня смотрит Настя, и развернулся в ее сторону. Мне не показалось, и я уловил ее странный взгляд, который совершенно не понял. Тем временем мы уже ехали по центру города. Я сказал:
-Если что, вы можете меня высадить где-то здесь. Я тут более-менее ориентируюсь.
-Мы сейчас все равно заедем на заправку, - сказала Настя, - это рядом. Там и выйдешь.
-Окей. – Сказал я, и посмотрел, сколько у меня процентов на телефоне. Было еще достаточно, чтобы какое-то время посидеть в Интернете.

Вообще в планах у меня было позвонить одному своему приятелю, который жил в городе и знал, что я сегодня приеду. Первое время я планировал пожить у него. Скорее всего, он придумает, чем нам заняться. Но сначала я хотел зайти куда-то перекусить.

Тем временем мы подъехали на заправку. Настя вышла из машины, и мы остались с Дашей вдвоем. Помолчав немного, она сказала:
-И что ты сейчас будешь делать?
-Не знаю. Для начала поем, потом, наверное, позвоню одному своему приятелю.
-Ясно.
-А что? Хочешь со мной?
-Нет. - Она достала телефон и зашла в свой Инстаграм.
-Давай я на тебя подпишусь? – Спросил я.
-Подпишись. – Ответила она.
-Как тебя найти?

Она протянула мне свой телефон. Я зашел в Инстаграм на своем, написал в поиске ее аккаунт. Открыл профиль, но мобильный интернет плохо работал,  и её фото еле загружались. Я решил, что гляну позже, а пока просто подписался.

-Даш, у тебя есть собака?
-Собака? Нет.
-А хотела бы завести?
-Нет.
-Почему?
-С ней появится много ответственности. У меня пока нет на это времени.
-Ты такая серьезная.
-И что?
-Ничего. Мне нравится.
-Серьезно? Оставь свои симпатии при себе.
-Оставь свои симпатии при себе, - передразнил я ее тоненьким голоском. Она не ответила, но мне показалось, что уголки ее рта дернулись, чуть не сложившись в улыбку.

-Подпишешься в ответ? – Спросил я, возвращая ее телефон.
-Посмотрим, - ответила она, не оборачиваясь.
-Хотя бы зайди разок на мой профиль.
-Хорошо, буду дома – гляну, - сказала она, пряча телефон в карман.
-Даш.
-Что? – Она обернулась. Наконец-то я смог увидеть ее лицо целиком. Оно мне нравилось, ну или все дело в полумраке, конечно. Ее большие глаза смотрели на меня, и я понял, что вот таких глаз в своей жизни я никогда не видел. На самом деле я не только это понял, конечно. Мне просто нравилась Даша, а когда мне нравится девушка, я всегда действую как-то чересчур смело. Поэтому я почему-то резко приблизился и поцеловал ее. Сделать это прицельно в темноте не получилось, я попал куда-то в щеку под глаз. Хорошо хоть попал. Даша резко отклонилась назад. В этот момент Настя уже рассчиталась за бензин и вышла из здания заправки. Я решил, что мне пора уходить, до момента, пока Даша откроет рот.

-Ну, - сказал я, торопливо выбираясь наружу, - было приятно познакомиться. Может быть, еще спишемся. Пока.

Я вышел из машины и пошел навстречу Насте.

-Спасибо, что подвезли.
-На здоровье, - улыбнулась она. – Мне на самом деле что-то подсказывает, что отпускать мальчика бродить ночью по незнакомому городу одного – плохая затея, но пригласить тебя переночевать к себе домой после часа знакомства… Мне уже не двадцать лет.
-К сожалению? – С улыбкой спросил я.
-К сожалению, - рассмеялась она.
-Мне было очень приятно познакомиться. Я подписался на Инстаграм Вашей дочери, так что думаю, мы с Вами сможем еще когда-то встретиться.
-Удачи тебе на собеседовании.
-Спасибо. – Я развернулся и сделал пару шагов, но что-то заставило меня развернуться и спросить:
-А Даша вправду будет поступать на эколога?
Настя посмотрела на меня секунду, затем как-то очень ласково, как будто по-матерински улыбнулась, и ответила.
-Нет. На менеджера.

Я прошел около пятидесяти метров, когда услышал за спиной звук удаляющегося автомобиля.

* * *

Мимо меня проезжали редкие машины. Я шагал по пустой улице города и думал, как проведу остаток ночи. С момента, как я сошел с поезда, моё время было отмечено присутствием Насти и Даши, но теперь был только я.

Еще был, конечно же, мой приятель, которому я должен был позвонить, как только приехал. Он обещал встретиться со мной и помочь скоротать время до собеседования. Но на вокзале я был занят общением с Настей, а звонить ему прямо сейчас не хотел. Сначала нужно было где-то поесть, и, возможно, выпить.

На самом деле, я немного волновался по поводу того, как будут разворачиваться события дальше. Между моментом, когда я решил переехать, и покупкой билета, прошло не больше недели. Я ухватился за первое же приглашение на собеседование, и в целом действовал импульсивно. Когда я вхожу в состояние, создающее ощущение, что все клеится, я принимаю решения очень быстро. Самое главное для меня после этого – так же быстро передвигаться по ступеням, двигаясь вперед. Потому что если будет какая-то вынужденная задержка, то в голову начинают закрадываться мысли о правильности принятого решения. Как, например, сейчас.

У меня хорошая семья, папа и мама меня всегда поддерживают. Даже мой уход из университета поддержали, хоть и не до конца искренне. Но мое решение о переезде было воспринято как-то скептично. Скорее всего, они посчитали, что я быстро перегорю и останусь. Но я уехал до того, как успел перегореть. Теперь было самое важное – не перегореть сейчас, когда я уже оказался в городе.

Вообще в моем плане хватало дыр. Что у меня было: сбережения, которые, по моим подсчетам, позволят прожить первый месяц до зарплаты. Было приглашение на собеседование. И был приятель, который пообещал разрешить пожить у него, пока я буду искать комнату или, если повезет, квартиру. Когда я сообщил об этом папе, он сказал, что это набор юного авантюриста. Авантюристом я себя не считал. Но отцу, наверное, виднее.

Найти круглосуточный бар в таком крупном городе не было проблемой. Я увидел подходящую вывеску достаточно быстро – не слишком шикарную, но и не совсем уж отвратную - и вошел внутрь. Оказавшись в тесном полумраке помещения, я почувствовал себя лучше. Музыка играла достаточно тихо. Мне быстро стало комфортно.

Внутри оказалось не очень много людей. Пожалуй, не было смысла спрашивать, за какой столик можно сесть – я сразу сел за ближайший свободный. Ко мне подошел официант. Это был парень чуть старше меня. Он не  сказал никакой отрепетированной реплики – на самом деле он вообще ничего не сказал. Просто молча ждал, когда я сделаю  заказ. Мне это понравилось:

-Привет. – Сказал я.
-Привет.
-А кухня еще работает?
-Нет. – Голос у него был чудной. Мне почему-то стало смешно.
-Паршиво. И ничего не осталось?
-А ты есть хочешь? – Спросил парень.
-Ну да, или зачем, по-твоему, я спрашиваю про кухню?
-А, ну да. – Ухмыльнулся парень. Он помедлил несколько секунд, а потом сказал:

-Нам повар немного салата оставил. Могу поделиться своим.
-Ты серьезно? – Удивился я.
-Ну.
-Конечно, давай. Будет очень здорово.
-Угу. Только я тебе сюда не принесу. Закажи пока что-нибудь, а чуть позже к бару подойди.
-Ага.
-Что будешь пить?

Я заказал пиво.

-Окей. – Он развернулся и удалился на бар.

Я провел его взглядом. У парня были рыжие волосы, сам он был достаточно высоким и худым. Походка у него была забавная.

Затем я достал телефон и увидел сообщение от своего друга «Доехал?» Я ответил «Да». Спустя несколько мгновений пришло новое сообщение «Не хочешь потусить?». Я ответил «Хочу». Еще спустя немного времени пришло сообщение «Ок, чуть позже напишу, где». Я ответил «Ок, жду» и отложил телефон.

Посмотрев по сторонам, я ознакомился с посетителями. За барной стойкой сидели двое пожилых мужчин, которые о чем-то негромко переговаривались, склонив головы над бокалами темного пива. В дальнем углу бара сидела группа ребят азиатской внешности, которые широко улыбались друг другу и о чем-то увлеченно разговаривали, периодически взрываясь смехом. Неподалеку от меня сидел мужчина, перед которым был стакан воды с лимоном и мятой, а еще газета и блокнот, в котором он что-то писал левой рукой. И  через столик от меня сидели два старших парня. У одного была короткие светлые волосы, у другого – темные. Прически были одинаковыми. Наверняка все знают эту прическу офисного стиляги возрастом от двадцати двух до тридцати. Этих причесок около пяти типов, второй и пятый тип были у этих персонажей.  Я провел взглядом дальше, но, когда я уловил конец реплики одного из парней, сразу же навострил уши.

-…и опасаться нужно не кого-либо, а сраных шимпанзе.

Вот это уже что-то.

-Кисти более развиты, чем у людей. – Продолжал светловолосый. – Кровожадность - они даже убивают своих… Метр семьдесят в высоту. Ударом кулака крошат арбуз. И…
-…и? –
-И, братан… – Многозначительно промолвил первый. – И обряды.

Сгустившейся тишиной можно было колоть орехи.

Наконец его темноволосый собеседник прервал свой затянувшийся глоток из пивного бокала и заявил:
-Объясни.
-До этого на планете было только одно существо, которое способно на ритуальные действия - человек. Как это началось: какой-то прародитель человечества взял один камень, взял другой, третий – и сложил их в виде пирамидки. Глянул на это все, и вдруг понял, что это не просто пирамидки, а нечто большее. Символ! Поклонение природе, духам предков или еще что-то в этом духе. Упал на колени, сто раз эти камни поцеловал, побежал домой и свою семью приучил камни пирамидками складывать и молиться. А семейные, в свою очередь – обучили этому все племя. И все это привело к тому, что куда сейчас ни плюнь – попадешь в какой-то храм, церковь или мечеть. Или просто человека с символом своей религии на груди или во лбу. Правильно?
-Ну, правильно. – Не совсем понимая, к чему клонит рассказчик, проговорил его собеседник.
-И теперь представь себе группу сраных шимпанзе. – Продолжал первый. – Они живут, ловят блох в шерсти, размножаются, и вроде бы все идет своим чередом. Но вдруг ученые обнаруживают, что самцы из определенной группы шимпанзе каждые несколько дней уходят куда-то в джунгли. Ученые решают проследить за ними – и что бы ты думал? Сраные шимпанзе по очереди подходят и складывают камни в форме чертовой пирамидки! Как люди сотню тысяч лет тому назад!
-Нихрена себе…. – До второго парня наконец-то дошло.
-Да, - не останавливался первый, - пока мы тут виртуальную реальность создаем, в Тиндере телок свайпаем и в офисах сидим, у нас под боком возникает новая цивилизация. И если просрать этот момент, то однажды сраные шимпанзе знаешь, что нам скажут? Знаешь, что скажут?
-Что?
-Скажут «Валите нахрен с этой планеты, или мы вас всех уничтожим!», вот что они скажут. И они смогут нас уничтожить, братан, еще как смогут. Не веришь? Тогда я расскажу тебе одну историю. Какой-то парень встречался с девчонкой, которая насмотрелась в социальных сетях на своих двинутых подруг, заводящих всяких выдр, енотов и свиней, и уболтала парня завести шимпанзе. Парень свою телочку любил, поэтому решил, что так тому и быть. Совершил все необходимые процедуры, и вот шимпанзе уже живет  у них в доме. Но – удивительное дело – как-то не приживается. Издевается над кошкой, ни во что не ставит своих хозяев, да еще и воняет на весь дом. Ну и телка, как это обычно бывает, сделала нужное количество фоток, лайки на них собрала, и к обезьяне охладела. И теперь каждый день жалуется парню, чтобы он эту обезьяну куда-то сплавил, мол, воняет жутко да и вообще. Бедолаге ничего не остается, кроме как послушать свою малышку. Вот он и отнес шимпанзе в приют. К другим шимпанзе в вольер. Но у парня – золотое сердце, ты только вообрази себе! И этот бедолага не может себе простить, что бросил того, кого приручил. Поэтому через какое-то время он решает прийти к своему шимпанзе в приют и угостить его какой-то вкусной штуковиной, которую приобрел.
-Ну-ну?  - Заинтригованно промычал второй.

-Приносит, значит, он эту штуковину. Подходит к вольеру, и его шимпанзе, узнав парня, подбегает и тянет свои руки. Парень – добрая душа! – кормит своего братишку, тискает его, ну ты понимаешь. Потом, еле сдерживая слезы, разворачивается и уходит. А то, что происходит дальше, вызывает настоящий мороз по коже…
-Что случилось дальше?
-Остальные сраные шимпанзе, которые были в вольере, внимательно смотрели на все это представление. И, представь  себе, определили, что это несправедливо – то, что парень покормил только одно шимпанзе, а не всех сразу. И решили, черт возьми, отомстить.
-Да ты что…. – Прошептал второй.
-Неизвестно как, но им удалось выбраться из вольера.  – Продолжал парень. - Они помогли сбежать самым крупным и злым самцам, и отправились за парнем по пятам. Проклятый случай распорядился так, что парень как раз остановился перекинуться парой слов с заведующей приютом. И сраные шимпанзе настигли его буквально около выхода.
-И что случилось потом? – Нетерпеливо воскликнул второй.
-Сначала они оторвали ему пенис, - торжественно молвил рассказчик. – Вместе с дурацкими яйцами. После этого один самец схватил его могучими ладонями за ноги. Второй – запрыгнул на грудь. Задние лапы у шимпанзе – такие же, как и передние, с оттопыренным большим пальцем. Поэтому самец задними лапами схватил парня за руки, а лапами начал бить по лицу. Подключились остальные, и до того, как кто-либо успел позвать на помощь, с парнем было все кончено…. Остался только кровоточащий кусок дрожащего мяса на полу. А рядом…. лежал его отныне не несущий никакой значимости член.

За столом воцарилась мрачная тишина. Рассказчик за столом попросил повторить пиво. Второй парень молчал. Наконец, он совладал со своими размышлениями и сказал:

-И неужели никто ничего с этим не делает?
-Нет, друг мой, - значительно ответствовал собеседник.
-Ни ученые, ни общественность?
-Всем как будто плевать. Они просто смотрят на это и воспринимают как любопытный эксперимент.
-Отстой, чувак, - чуть погодя резюмировал второй.
-И не говори.

Официант принес им еще пару бокалов пива и по шоту чего-то желто-зеленого. Судя по всему, сегодня  они явно не планировали знать меру. Выпив по шоту, они продолжили потягивать пиво.

Рассказчик тем временем снова нарушил молчание:
-Вот такая вот дрянь, дружище. Но, как ты думаешь – это самое опасное, что мы упорно не хотим замечать?
-Ну… - Протянул второй. – Наверное, еще Северная Корея…
-Какая в задницу Северная Корея, - раздосадовано прервал его первый. – Забудь про Северную Корею. Есть кое-что пострашнее.
-Что? – Полюбопытствовал его друг.
-Сраные китайцы.

О нет.

Мой взгляд сам метнулся в дальний угол бара, на компанию ребят азиатской внешности. Они явно не слышали разговор, который происходил в нашей зоне бара, и вряд ли подозревали, какую угрозу несут этому миру. А рассказчик явно не подозревал, что в помещении есть кто-то  опаснее шимпанзе.

-Объясни, - потребовал второй.
-Ну, начнем с того, что Китай – это страна, которая отказалась подписывать договор про использование ядерного оружия, которого у нее как говна. Еще китайцы невероятно жестокий народ. Ты знаешь, кто занимает лидирующее место по количеству самых сумасшедших пыток? Китай. Знаешь, что такое китайская пытка бамбуком?
-Нет. Что?
-Бамбук – это растение, которое за сутки прорастает на один метр вверх. И китайские палачи делали следующим образом – на рассвете подвешивали человека на расстоянии двадцати сантиметров над землей, прямо над саженцем бамбука. И уходили. Когда на следующее утро они приходили, видели труп.  Бамбук за сутки прорастал сквозь тело человека. На протяжении нескольких часов бедолага чувствовал, как сквозь него растет что-то, что невозможно остановить. Неумолимо, бесчувственно. И завершается все тем, что он, истекая кровью, видел ствол бамбука, который торчал у него из груди или живота. И медленно умирал, не в силах ничего  поделать.
-Жесть… - Протянул второй
-Но это еще не самое главное. Китайцев больше миллиарда, и очевидно, что им тесно в своей стране. Им нужны земли, которые они будут обрабатывать, и женщины, которых они будут оплодотворять. И вот тут мы подбираемся к самому страшному.
-К чему?
-Китайский ген. Ты знаешь, что произойдет со, скажем, славянской женщиной, которая переспит с китайцем?
-Что?
-Она родит китайца. Потому что китайский ген – доминантный. А его сын, переспав с испанской девушкой, тоже сделает китайца. А его китаец – сделает нового китайца. Ты понимаешь, к чему я клоню?
-Дерьмо….  Обеспокоенно проговорил заплетающимся языком парень.
-Еще какое дерьмо, - вторил ему рассказчик, хлебнув еще пива. – Ты понимаешь, что славяне – это вымирающий вид? Нас очень мало, если сравнивать с китайцами. А сраных китайцев никогда не станет меньше. Их будет становиться только больше, с каждым днем. Даже сейчас могла появиться тысяча новых китайцев. Или даже десять тысяч. Прямо в эту секунду.
-Это не дело! – Вдруг рявкнул его собеседник.
-Нихуя не дело! – Воскликнул в ответ блондин, едва совладав с заплетающимся после очередного допитого бокала пива языком. – Ты понимаешь, что есть только одна война, на которую я бы пошел? Ты понимаешь это?!
-Какая? – Привстав, вопрошал темноволосый.
-Война против китайцев… - Покачал головой рассказчик, тоже приподнимаясь со своего стула. – Против этих сраных узкоглазых палачей… Я бы…. Взяв автомат… Первым среди равных... С-с-сука… Я бы пошел добровольцем.
-Я тоже, Лёха!.. – Прорычал темноволосый.
-Я бы стрелял их везде…. Бля…. На полях… начиная от наших, пшеничных, и заканчивая их сраными рисовыми…. В городах…

Я с любопытством смотрел на этих двоих. Тот, который Лёха, схватил темноволосого за плечо и продолжал.

-А наши телки? Что с нашими телками?!
-А что с телками? – Схватил его за плечо в ответ рассказчик.
-Если мы проиграем войну…. Они придут за нашими телками. Нас они просто зарежут, мы им не нужны.  Ну разве что в качестве рабов, но китайцы лучше будут использовать для этого роботов. А вот телки, братан… Телок они будут трахать.
-Бля…
-Чтобы нарожать новых детей  и восполнить потери, полученные на войне, братик. И они будут использовать  всех. Ты же знаешь, наши телки в мире считаются самыми красивыми. И китайцы буквально на части их порвут. Ирочку твою… Ты просто представь, что твою Ирочку  будут драть сразу пять китайцев…
-Ну нет! – Захрипел темноволосый.
-Да… - Продолжал Лёха. – Снимут с нее ее одежду, обнажив ее длинные ножки. И будут подходить по очереди. Один трахает, а остальные стоят ждут своей очереди….
-Не говори этого. – Зарычал второй.
-Или несколько сразу, - со светящимися глазами продолжал блондин, - и она сначала сопротивляется, а потом входит во вкус и уже стонет.
-Заткнись, Лёха! – С угрозой рявкнул второй.
-И знаешь, почему стонет? Знаешь, почему?.. Потому что твоя Ирка – шлюха! Она бы от любого потекла, не только от китайца.
-Ты что сказал, Лёха? Ты что такое сказал?!
-Да тебя просто не было тогда, у Олега на даче. Как напилась твоя Ирочка, так, наверное, с любым была готова….

Второй не дал блондину договорить, с размаху заехав ему по лицу. Удар получился не очень сильным, и блондин только слегка отшатнулся. Он схватил темноволосого за воротник рубашки и притянул к себе:
-И стоит такая с Олегом разговаривает. Обувь сняла, босиком на траве…. Как ш-ш-шлюха…. И руку ему на плечо положила…. И я им крикнул тогда: «Олежка, давай ты первый, а я  после тебя». И Ирка твоя стоит, сучка… пальцем у виска крутит… и смеется…. Прямо передо мной… стоит, сука… и мне в лицо смеется! – На этих словах блондин зарычал и ударил темноволосого головой в нос. Темноволосый упал на пол, завалив стул.

Мужчины за барной стойкой с любопытством обернулись. Рыжий парень-официант равнодушно смотрел на происходящее. Только группа азиатов настороженно привстала с мест и загалдела.

Тем временем блондин одной рукой сжал первого за горло, а второй начал бить по лицу, приговаривая:

-Прямо…. Мне в лицо…. Смеется мне в лицо… Сволочь…. В лицо…

Вдруг выражение лица блондина из полубезумного резко сменилось на испуганное. Он перестал бить своего приятеля и в закричал:

-Андрей! Андрей, что с тобой?

Тут уже все  подскочили с мест, я в том числе. Темноволосый лежал на полу, его тело содрогалось в конвульсиях, изо рта шла пена. Глаза закатились, и он издавал громкие хрипы. Группа азиатов поднялась со своих мест и подбежала к телу. Один из них произнес без какого-либо акцента:

-Эпилепсия.  – С этими словами он быстро перевернул парня на бок.

Второй азиат приложил руку к его артерии, проверяя пульс. Третий метнулся назад к их столику, и вернулся с рюкзаком в руках. Оттуда он достал капсулу какого-то препарата и шприц. На вопрос одного из посетителей, что это он делает, азиат сказал:

-Сбить пульс.

Он наклонился, рывком приспустил штаны с темноволосого и вогнал иглу парню в задницу. После этого обвел глазами окружающих и пояснил, ткнув пальцем в одного из азиатских парней:

-Он эпилептик. У него иногда случается подобное. Приходится справляться своими силами. Мы знаем, что делать. – С этими словами он повернулся к блондину, все еще хлопавшего испуганными глазами, и сказал. – От укола у него будет болезненный синяк. Чтобы он рассосался, набери в бутылку горячей воды и раскатывай ее по месту укола.

Блондин пару секунд непонимающе смотрел на азиата. В этот момент Андрей перестал дрожать и начал дышать более ровно. Еще спустя немного времени он открыл глаза и заплетающимся языком проговорил:

-В чем дело?

Блондин пришел в себя и побежал к официанту с просьбой дать ему бутылку с горячей водой. Азиаты вернулись за свой столик. Мужчины за барной стойкой продолжили разговор.

Я присел на корточки рядом с темноволосым парнем. Штаны были до сих пор спущены, и я увидел, что на месте укола у него расплывается синяк. Я перевел взгляд с задницы парня на его лицо, и увидел, что он смотрит мне в глаза.

-Что случилось? – Спросил он слабым голосом.
-У тебя был приступ эпилепсии. Лежи, не вставай.
-Опять? – Застонал он.
-У тебя уже было такое?
-Да, один раз. Меня моя жена откачивала.
-Ира?
-Откуда ты знаешь? – Удивленно спросил он.
-Ты помнишь, что произошло до того, как у тебя начался приступ? -Проигнорировал его вопрос я.
-Нет. Что?
-А сколько тебе лет вообще?
-Двадцать девять.
-Вы со своим другом вместе работаете?
-С Лёхой? Да, в соседних отделах.
-Давно вы дружите?
-Несколько лет.

Темноволосый какое-то время молчал, а потом сказал:

-Леха – хороший друг.

Я хотел сказать что-то, но передумал и, посидев еще немного рядом, пошел к себе за столик. Люди в баре уже как будто бы забыли, что здесь произошло несколько минут назад. Даже лежащий с приспущенными штанами на полу Андрей никого не смущал.

Вернулся блондин. Он держал в руках бутылку воды. Став над приятелем на колени, они начал катать бутылкой ему по голой заднице. Андрей спросил:

-Леха…. Что ты делаешь?...
-Молчи, дружище. Молчи…. – Приговаривал блондин, энергично катая бутылку по его ягодице.
-Леха…. Перестань….
-Братан, прости меня. – Дрогнувшим голосом вдруг выпалил блондин. – Я не должен  был тебе всего этого говорить. И ей не должен был. Я просто… я просто тоже хочу ее. Мне давно пора было тебе сказать…
-Кого ее?
-В смысле?
-Я просто… ничего не помню.
-Ничего не помнишь?
-Да…. Помню, ты говорил про шимпанзе…. Потом про китайцев…. А потом я очнулся на полу…. Тот парень, - он кивнул на меня, - сказал, что ты мне все расскажешь. Так кого ты хочешь?..

Блондин повернул лицо в мою сторону. Какое-то время мы молча смотрели друг другу в глаза.  Потом он отвел взгляд и медленно проговорил:

-Ну…. Мы говорили с тобой…. Это пьяный бред, про китайцев и так далее.… А потом встали, чтобы чокнуться…. И ты вдруг поскользнулся и упал лицом вниз. От этого у тебя разбита бровь…. И после падения у тебя начался приступ.

Он снова повернул голову в мою сторону и посмотрел на меня с неприкрытой злобой. Я смотрел в ответ. Наконец он отвел взгляд и сказал:

-И эти парни…. Те азиатские пацаны в углу, видишь?.. Представь, у одного из них оказался шприц и какое-то лекарство… Он тебе его мигом вколол, и ты пришел в себя. – Блондин издал нервный смешок, - ты представляешь? Мы тут их ругали…. А они тебе помогли. И потом все стало хорошо.

Блондин какое-то время смотрел на бутылку, которую сжимал в руках. Потом негромко проговорил:

-Да…. И потом все стало хорошо. – И, помолчав еще немного, сказал. - Пошли домой, Андрюш.

Я смотрел на то, как Леха помогает Андрею подняться на ноги  и снова подумал про собеседование, на которое должен был пойти утром. Не знаю почему, но мне стало очень тоскливо. Захотелось долго идти куда-то и на ходу курить. Андрей привел в порядок свою одежду, и потом вдруг обнял светловолосого и с чувством сказал:

-Спасибо тебе, Леха. Если бы не ты, я не знаю, что со мной бы было.
-Да ладно тебе, Андрюш, - натянуто улыбнулся светловолосый.
-Я серьезно, братан. Спасибо.
-Ну а что мне, нужно было смотреть на то, как ты умираешь? – Нервно хохотнул его друг. – Вот умер бы ты. И что бы я Ире твоей сказал? Пошли уже по домам.

Леха хлопнул Андрея по плечу, и они вместе зашагали к выходу. Какое-то время я провожал парней взглядом. Потом отвернулся и больше не видел их никогда.

* * *

-Пошли.

Я оторвал взгляд от двери и увидел, что это сказал тот рыжеволосый парень, который пообещал раздобыть мне еды.

-Пошли. – Ответил я, вставая из-за стола. – Часто у вас такое? – Спросил я на ходу, кивнув в сторону зала, где случился конфликт.
-Да пусть хоть поубивают друг друга. – Не оборачиваясь, ответил парень. – И всех себе подобных.

Мы пошли в сторону бара, но потом свернули в незаметную коморку за портьерой. Там стояла тарелка с салатом, рисом и каким-то мясом. Парень сказал:

-Ешь тут. В остальных местах камеры.

Я был очень голоден, поэтому не стал больше ничего говорить, а сразу же принялся за еду. Парень, прислонившись спиной к стене, достал из кармана телефон и уткнулся в него.

Во время еды я изредка бросал взгляды на рыжеволосого. У него была очень артистичная внешность. Могло показаться, что официант – это роль, которую он играет. Вообще рыжие всегда выглядят как-то по особенному, по крайней мере, для меня.

-Ты понял, из-за чего произошла драка? – Спросил я.
-М? – Вскинул голову парень. – Между теми двумя?
-Да.
-Ну типа из-за девушки одного из них? Я не особо вникал. Они сюда часто ходят. После работы напиваются. Чаевые почти не оставляют.
-Нормально азиаты вписались?
-Ага. Бутылка с кипятком по заднице – такое я увидел  впервые. – Запрокинул голову и беззвучно засмеялся рыжий.
-А если бы они начали на других посетителей кидаться?
-Охрану бы вызвал. Или сам им вломил.

Утолив голод, я наконец-то сказал:

-Спасибо.
-На здоровье.
-Ты меня выручил.

Парень оторвался от телефона и ухмыльнулся:

-Курить есть?

Я протянул ему пачку. Он взял одну сигарету, взобрался на стоявшую рядом со стеной  тумбу и, открыв маленькое окошко, закурил.

-Тут нет противопожарной системы? – Спросил я.
-Что? Нет тут ничего такого.
-Я покурю?

Парень подвинулся, освобождая для меня место. Я взобрался на тумбу рядом с ним и, закурив сигарету, тоже высунулся в окно.

Окно выходило во внутренний двор. Было темно, и только вдалеке светил одинокий фонарь. Людей не было. В этой темноте дым расходился очень красиво. Какое-то время мы просто молчали и курили. Я все еще покручивал в голове сцену, которую видел несколько минут назад. Чем больше я о ней думал, тем гаже мне становилось. Наконец рыжеволосый сказал:

-Чего ты один?
-В смысле?
-Ну, обычно в бары люди с кем-то ходят.
-А. Ну, я вообще-то только сегодня ночью приехал сюда. Я из другого города.
-А зачем приехал?
-На собеседование. Оно у меня сегодня утром.
-Что за собеседование?
-Да ничего интересного. SMM-щик, что-то типа такого.
-Да, полный бред.
-Угу. – Улыбнулся я.
-Я тоже из другого города, - немного помолчав, сказал он.
-Зачем приехал?
-А ты зачем?
-От военкомата прячусь, - ответил я.
-Понятно, - рассмеялся парень.
-А ты?
-Да наверное как и многие остальные - больше не мог находиться там. Все серое, скучное, люди ****утые. А я еще и жил в паршивом районе. Постоянно какие-то проблемы возникали, а чтобы их решать, нужно было знать правильных пацанов. Если бы ты только видел этих пацанов…. Короче я не хотел их знать. И вообще мало людей хотел там знать. У меня была пара корешей, но ситуацию это особо не спасало. Ну и я постоянно загонялся по тому, что сижу в этой дыре. У меня не было ни малейшего шанса реализовать там…. Ну, короче, реализовать себя. Меня это больше всего пугало. И кстати даже помню, после чего решил, что хватит с меня. Одним вечером я возвращаюсь домой, захожу в лифт, и вижу на стенке надпись «Спайсы, бошки, соли», и адрес канала в Телеграме. А я еще выпивший был, настроение вообще никакое. И я представил, каково этому курьеру, который каждый день ходит по моему ебанутому городу и оставляет закладки. И потом ебанутые люди ходят по этому ебанутому городу, чтобы их забрать. И потом принимают эту наркоту, чтобы город не казался таким ебанутым. И так каждый день. И когда я вкинулся в это, чуть не заорал. Я вернулся домой и сказал маме, что больше не могу тут жить. У меня внутри всё уже ждало чего-то, что станет последней каплей. Это и стало. Так что через несколько дней уехал.
-И что дальше?
-Снял комнату. В универе я не учился, работал официантом. Устроился фицом и здесь. Сначала в один бар, потом уже в этот. А ты уже нашел жилье?
-Пока еще нет.
-И где будешь жить?
-У своего приятеля. Ты продолжай. И как тебе живется?
-Живется и живется. – Ухмыльнулся он. – Бабок мало, но на еду и жилье хватает. Но деньги – не главная проблема. Самое дерьмовое, что не хватает времени на свои дела.
-А чем ты занимаешься?
-Я.… Ну короче, я типа фокусник.
-Серьезно?
-Ну да. А что? – Напрягся парень.
-Ничего. Это круто, - искренне сказал я.
-Да, это круто. – Лицо парня прояснилось. - Только денег не приносит вообще. Если бы я мог зарабатывать на фокусах, я бы уже давно послал этот бар куда подальше. А чтобы зарабатывать, нужно заработать имя. А для того, чтобы получить имя, нужен оригинальный фокус. Или узнаваемый стиль. А для этого нужна практика. И хрен ты получишь эту практику, ведь для того, чтобы был хотя бы минимальный шанс на успех в этой стране, нужно жить в этом городе. А чтобы в нем жить, нужно платить за жилье. А чтобы платить за жилье, нужно вкалывать на этой работе. И на это уходит все время, которое я должен тратить на практику. Короче, замкнутый круг. – Горько произнес парень.

Какое-то время мы молчали. Сигареты уже дотлели, и мы  просто стояли, высунувшись в окно. Наконец я сказал:
-И что, ты вообще никак не практикуешься?
-Ну, - ответил парень, - иногда я занимаюсь уличными фокусами. Как Девид Блейн. Уличная магия, шаришь?
-Угу. И часто этим занимаешься?
-Как раз завтра перед работой буду.
-Где?
-В парке напротив мэрии. А что? Хочешь прийти посмотреть?
-Да, хочу, - честно ответил я. – Во сколько это будет?
-Думаю, часов в пять.
-Хорошо, я приду.
-Договорились.

Я услышал звук уведомления и достал телефон. Это было сообщение от моего друга, в котором он назвал адрес вечеринки и сказал, что будет ждать меня внутри. Я ввел адрес в навигатор на телефоне и увидел, что это достаточно близко от моего бара. Но идти куда-то с рюкзаком мне не хотелось. Я посмотрел на парня-фокусника и сказал:

-Слушай, я могу у тебя оставить свой рюкзак? А завтра заеду за ним сюда, окей? Или вместе заедем, после того, как ты закончишь в парке.
-Оставляй, - кивнул он, закрыв окно и спрыгнув на пол.

Я посмотрел на его забавную физиономию, рыжие волосы, и сказал:

-Ты мне сегодня реально помог, мужик.
-Угу, помог. – Ответил парень.
-Я завтра приду посмотреть на твои фокусы. Отвечаю.
-Базару ноль. – Кивнул он.
-Как тебя зовут?
-Миша. – Ухмыльнулся он.

Я улыбнулся в ответ и протянул ему руку. Миша протянул свою, и мы обменялись рукопожатием. Выйдя из бара, я шел по ночным улицам города и вспоминал о том, как отец учил меня кататься на велосипеде. Я тогда думал, что всю жизнь уделю тому, что буду на нем кататься. Хорошее было время.

* * *

Гулкий звук музыки я услышал издалека. Не то, чтобы я очень уж любил вечеринки, но танцевать мне нравится. И еще нравятся девушки, которые красиво танцуют. Поэтому и хожу на вечеринки иногда.

У входа была небольшая очередь. В ней были ребята преимущественно моего возраста, одеты они были по-разному, но похоже друг на друга. Прически тоже были похожими. На самом деле, я вполне вписывался в их внешний вид. С этой мыслью я прошел охрану и вошел внутрь.

Внутри мерцал ультрафиолет, и в полумраке в ритме музыки двигались силуэты людей. Я понял, что найти моего приятеля будет очень непросто. Логично было предположить, что он сможет увидеть меня на баре, поэтому я направился туда.

Я заказал выпить и оглянулся по сторонам. Пока без происшествий. Мой приятель так и не подходил. Я решил, что немного посижу здесь, потом выпью еще и отправлюсь его искать.

Мне вспомнилась Даша. Я ведь так и не посмотрел ее фотографии. Моя рука потянулась к телефону, и я открыл профиль.

У нее было много подписчиков. Несколько тысяч. Как люди их набирают? Мне тоже хотелось, чтобы у меня было много подписчиков, но я не понимал, как этого добиться. Но, наверное, если я не могу понять, как получить  много подписчиков, то я их и не заслуживаю.

Фотографии Даши мне нравились. Наконец-то я рассмотрел ее внешность в деталях. Она была в моем вкусе. А если девушка в моем вкусе, то я считаю ее красивой. Для меня Даша была красивой. Для нескольких тысяч подписчиков, скорее всего, тоже. Я задерживался на фотографиях, на которых были оголены ноги, ключицы и всякое такое. Откровенно развратных фото у нее в профиле не было, мне это нравилось. Если честно, мне надоели те внушительные объемы практически голых фото в популярных профилях девушек Инстаграма. Я помню, что несколько лет назад, когда я находил профиль девушки, которая не стеснялась заливать свои откровенные фото, меня это очень впечатляло. В смысле впечатляла не смелость, или какая-то типа открытость человека, а просто нравилось смотреть на полуобнаженную девушку. И помню, что сначала к этим девушкам было такое, знаете, предосудительное отношение со стороны других людей. Но спустя какое-то время девушки, которые раньше показушно фыркали над подобными фото, увидели, что тенденция набирает популярность. Появляется все больше подобных фото, и окружающие как будто уже начинают признавать такое. И вышеуказанные девушки посидели-посидели, да и сами начали такие фото делать. Небось, с самого начала тоже хотели, но опасались, что кто-то что-то скажет. А как стало спокойнее, то и они тут как тут. Словом, все как всегда. Ну и сейчас я скорее удивляюсь, когда нахожу профиль симпатичной девушки, на котором не вижу задницу или едва прикрытую грудь. Думаю «Что это за человек такой? Что с тобой не так». Короче стало так много голых девушек, что я устал на них смотреть. Звучит тупо, согласен. Но что уж поделать теперь…

Словом, фото Даши были поинтереснее. Да и вообще профиль был хорошим. Особенно мне понравилось одно фото. На нем Даша держала в руках какие-то коробки. На ней была большая белая футболка, и она как-то по-особенному улыбалась. Как будто бы мне. И ее ясные глаза словно светились какой-то очень большой радостью. Я смотрел на это фото очень долго. И понял, что не могу просто взять, закрыть ее профиль, положить телефон в карман и все такое. Поэтому я написал ей «Привет». Но в следующие десять минут не получил никакого ответа.

Я досмотрел ее фото до конца, и вернулся к кадру с коробками. Я всмотрелся в него более внимательно. Белые стены, крупное окно, в котором видна часть соседнего дома. Выступающие кроны двух деревьев. Я почему-то разволновался. Однако ответа на мое сообщение не было, так что я вернул телефон в карман и снова осмотрелся.

Если честно, у меня нет какого-то определенного отношения я рейвам и всему такому. С одной стороны мне не очень нравится то, в какой уровень абсолютной крутости они возведены для многих молодых людей. Это как наркотики и правильная одежда. Для кого-то стать причастным к этому – это едва ли не единственный способ заявить о том, что они тоже имеют право на одобрение со стороны людей, которым эти люди хотят нравиться. Я однажды провел ночь в компании девчонок, которые не желали общаться практически ни о чем, кроме обсуждения прошедших рейвов, перечисления мест и разговоров про наркотики. А другие темы в результате все равно сводились к этому. Может это конечно и нормально, и они правда были так впечатлены. Однако было ли это одинаково интересно всем, кто поддерживал эти разговоры? Я не хочу сказать, что все это делается напоказ и для внешнего впечатления. Но почему-то всегда есть вечеринки, на которые ходить считается престижнее, чем на какие-то другие.

Но с другой стороны, надо же людям где-то танцевать. И заводить новые знакомства. Как раз на мысли о новых знакомствах слева ко мне подсела девушка.

У нее были волосы – не знаю, как это правильно называется, но как будто очень светлые. Ее лицо в полумраке и мерцании огней казалось привлекательным.

-Я Лера. – Сказала она.
-Привет. – Ответил я.
-Ты один?
-Пока да.
-Почему пока?
-Ну, где-то тут есть мой друг, но я его пока не нашел.
-Понятно.
-А ты?
-Что – я?
-Ты одна?
-Нет, конечно.
-А где твои друзья?
-Да откуда я знаю. Везде, - она сделала неопределенный жест в сторону людей вокруг нас.
-Понятно.
-Хочешь чего-то?
-Чего-то чего?
-Фена хочешь?
-Вот так сразу?
-Хочешь или нет? – Нетерпеливо повторила вопрос Лера.
-Ну, давай. – Ответил я. – Сколько?
-Ни сколько. Пошли за мной.

Она развернулась и ушла. Я пошел  за ней.

Пройти через плотное скопление танцующих людей, не потеряв при этом в мерцании огней Леру, было непросто. Но я справился. Она поднялась вверх по каким-то ступенькам и толкнула дверь. Мы вышли на площадку под открытым небом. Это было место для курения. Везде стояли пепельницы и курящие люди.

Лера прошла к дальней стороне площадки, я следовал за ней. Здесь тоже был полумрак, но хотя бы не было вспышек ультрафиолета. Я смотрел на Леру в ровном тусклом свете. Она достала из кармана пакет с порошком. Я спросил:

-Дороги или колпак?

Она не ответила, а просто достала ложечку, которой подчерпнула предусмотрительно размельченный порошок, и дважды вдохнула. После этого она протянула пакет и инструмент мне. Я повторил ее действия.

Какое-то время мы просто смотрели друг на друга и курили. В носу щипало. Я почувствовал прилив энергии, мыслительный поток явно ускорился, но было ясно, что чуть позже нужно будет понюхать еще. Она протянула руку и забрала у меня предметы, которые я до сих пор хранил в своих ладонях. Мы молчали какое-то время. Наконец она улыбнулась и спросила:

-Ты вообще нюхал когда-то до этого?
-Ну да. – Ответил я.
-А чего перепуганный такой?
-Я не перепуганный, - засмеялся я.

Она засмеялась в ответ. Меня понемногу нагребало. Ее, судя по всему, тоже. Она блестела глазами и смеялась. Я взял ее  за руку. Лера потянула меня обратно на танцпол. Я дал себя увести. Снова загремела музыка. Она крикнула мне на ухо:

-Ну а танцевать умеешь?
-Иногда, - ответил я. Она снова засмеялась, и продолжала смеяться, уже начав двигаться в танце. Мы танцевали рядом друг с другом, наши тела часто соприкасались. Я знал это чувство - хоть пока и ниже эйфории, но выше всего остального. И я его любил. Я знал, что сегодня  буду нюхать еще. Лера двигалась очень красиво. Я понял, что уже люблю ее танцующее тело. Я хотел гладить его, и мои руки вторили моим желаниям.  Когда я выпиваю или принимаю наркотики, я как будто ничего не стесняюсь. Наверное, это от того, что я мысленно перекладываю ответственность за часть своих действий на другого себя. Звучит глупо, да и не только звучит, на самом-то деле - глупо и есть. Мы выходили понюхать еще раз, и стало уже лучше. Лера продолжала двигаться в моих руках, скользящих по ее телу. Она закрывала глаза, и я чувствовал ее дыхание, чувствовал жар ее тела под одеждой. Волны людей вокруг переливались, меняли формы, укутывали нас, и мы были частью всего этого. Я терял ощущение себя, и единственное, что сохраняло мой фокус, была Лера – единственное, что не растворилось в этой пучине вокруг. Время стерлось, и я не знаю, сколько минут или часов прошло до того, как наши губы встретились.

Я очень люблю, когда все просто. Целоваться с ней было просто. Поэтому мы делали это часто. Музыка продолжала звучать, ритмы сменяли друг друга, но в целом были похожими. Через какое-то время я захотел курить, и мы снова пошли наверх.

Покинув душный танцпол, мы расположились на открытой площадке и закурили. Она взяла мою сигарету, и сначала мы просто молчали. Наконец я спросил:

-Сколько тебе лет?
-Девятнадцать.
-Ты красиво танцуешь.
-Я знаю.
-Мне нравится твое тело.
-Я заметила. – Сказала она, доставая пакет. – Будешь?

Я больше не хотел. Её порошок был не очень. Эффект был очень смазанным, недостаточно острым, но тем не менее хотелось говорить. И вообще многого хотелось. Она запрокинула голову, и ее профиль красиво вырисовался на фоне мрака за ее спиной. Я встал напротив нее. Лера опустила лицо, и мы снова поцеловались. Когда наши губы разомкнулись, она спросила:

-Ты где живешь?
-Нигде, - ответил я.
-Как это?
-Ну, я только приехал сегодня  ночью.
-И зачем приехал?

Мне не хотелось рассказывать это в очередной раз за сегодня, поэтому я ответил:

-Встретиться с тобой, наверное.
-Ну, тогда тебе повезло, - улыбнулась она, прижимаясь ко мне. Я чувствовал, как во мне разгоняется кровь. Мне не хотелось, чтобы она отодвигалась. Когда я хочу девушку, она мне кажется самой лучшей на свете. Пора уже приучить себя к тому, что после секса это ощущение в большинстве случаев проходит. Лера провела кончиком носа по моей шее, это было очень приятно.
-Почему ты подошла ко мне?
-Не знаю, - ответила она, - захотела.
-Я тебе понравился?
-Ну, мы же целовались.
-Всех  целуешь, кто тебе нравится?
-Всем, с кем целуешься, столько вопросов задаешь?

Мы улыбнулись друг другу и снова слились в поцелуе. Ее рука скользила по моему животу, и несколько раз спускалась ниже. Вообще мешать амф и алкоголь, а потом заниматься сексом – не лучшая идея, но я пока держал все в разумных пределах, и поэтому не опасался за свою эрекцию. Ее палец задрал мою футболку, оттянул ремень и скользнул в мои штаны. Она провела им по моему члену, и я с ума чуть не сошел.

Лера это оценила и хитро рассмеялась. Ох, что со мной делают красивые девушки, это безумие. Как бы в животное не превратиться. Хотя так, наверное, почти у всех. Я спросил:

-У тебя много подписчиков в Инстаграмме?
-Не знаю, несколько тысяч. А что?
-Как ты так сделала?
-В смысле как набрала много подписчиков?
-Да.
-Ну, я же телка.
-Это я вижу.
-Ну и какие тогда вопросы? Девочки похуже хотят быть такими, как я. Мальчики хотят меня. Кормить их легко.
-Ну, можно ведь не только так.
-Можно и не так. Но я иллюзий не питаю.
-Звучит красиво.
-Подпишешься, чтобы получить кусочек?
-Я уже ем. – Улыбнулся я.
-Кто тут кого ест, - мурлыкнула она, снова играясь со мной своим пальцем.
-Мы с тобой так похожи.
-Чем?
-Разговором.
-А-а-а. Ну, да.

Я старался сохранять рассудок. Мне хотелось говорить с ней еще. Я спросил:

-А как мне заработать больше подписчиков?
-А сколько у тебя?
-Не знаю. Чуть больше сотни.
-У-у-у, малыш, - негромко засмеялась Лера. – Как тебя вообще сюда пустили?
-На этой вечеринке все друг на друга подписаны?
-Ну, я думаю, многие.
-И как стать частью этого?
-Общаться, наверное.
-Так же, как сейчас с тобой?
-По-разному, - прикусила меня за подбородок она.
-Часто ходишь на вечеринки?
-Часто. А ты?
-Я на самом деле не очень часто.
-Но сегодня  же ты здесь.
-Лера! – Раздался голос сбоку.

Я обернулся и увидел  парня в плаще и темных очках. Он двигался к нам. Мои и Лерины бедра все еще соприкасались, и мы медленно отодвинулись друг от друга. Тем временем парень подошел ближе, на ходу закуривая сигарету:

-Я тебя искал. Все в порядке?
-Ну да.
-У тебя еще есть?

Лера достала пакет. Тем временем парень посмотрел на меня и протянул руку:

-Саня.

Я ответил на рукопожатие. Он пританцовывал в такт гулкой музыке, доносившейся из-за закрытой двери.

-Я тебя не видел раньше. Ты друг Леры?
-Нет, - ответил я,  - мы познакомились сегодня.
-Сегодня? – Рассмеялся он. – Ну, понятно. И как тебе тут?
-Что именно?
-Ну как тебе это место? Ты был тут раньше?
-Нет, не был. Нормально, мне нравится.

Лера протянула парню пакет. Он открыл его, продолжая говорить:

-Я здесь почти каждую вечеринку. Конечно же, я и в другие места хожу. Но тут ничего не пропускаю. Всегда встречаю здесь утреннее солнышко. Тут лучше всего. Самые лучшие вечеринки.
-Почему? – Спросил я.
-Что почему?
-Почему они лучшие?
-Ну, лучшая музыка. Лучшие люди. Лучшая атмосфера.  Ты чувствуешь ее?
-Атмосферу?
-Да.
-Не знаю. Какая она?

Он посмотрел на меня как на идиота.

-Атмосфера, друг. Это магия. Те, кто играют, и те, кто внимает. Они и мы. Это творческий альянс с магическим эффектом. Как неспешное путешествие – ты входишь в бухту, и оставляешь все свои проблемы на корабле. Ступаешь на причал и возвращаешься в место, где тебе всегда рады. Где ты свой. Это как воссоединение с семьей. Как на картине Дали «Постоянство памяти», понимаешь? Это момент предвкушения счастья, который…
-А что на ней? На картине. – Перебил его я.
-Ты что, не видел ее?
-Нет.
-Ну ты даешь, - хохотнул он. - Там…. Там изображена женщина, и над ней парят сюрреалистические образы, в которых угадываются люди. Глобусы, книги, карты…. Люди со всего мира. Как и здесь. Эта отдаленность от места событий превращается в творческую оригинальность.

Я открыл рот, чтобы что-то сказать, но он перебил:

-Ты сам решаешь – посмотреть правде в глаза или застрять в глазури оправданий. Художники выбирают первое. Я художник. Лера художник. Мы все здесь художники.
-Вы рисуете?

Саша расхохотался:

-Лера, мы рисуем? – И сразу же ответил за нее. – Нет, мы художники в куда более глубоком понимании. Ты либо художник, либо нет.
-Так а что вы делаете?
-В основе творческого метода художника в первую очередь стоит личный опыт. Разнообразие техник, методик и смыслов. Ты герой для самого себя. Ты проходишь этот путь, сам создавая его перед собой. Ты рисуешь его, друг. Ты можешь либо проснуться, либо продолжить сон.
-Ладно, но я не совсем понимаю…
-Это своего рода протест. То, где мы находится. Бывает личный протест, бывает коллективный. Бывает протест взглядов, течений и идей. Это протест за право сойти на причал. За право быть собой, с такими же, как и ты. Это и делает нас семьей. Каждого из нас. Если ты открыт, ты чист и дышишь этим воздухом – то ты тоже член семьи. Это наша гавань, которую мы сотворили сами.
-Разве такие вечеринки запрещены?
-В смысле?
-Ну, ты говорил о протесте за право сойти на причал. Разве право пойти на вечеринку, «сойти на причал» у кого-то отбирают, что для его отстаивания нужен протест?

Он снова посмотрел на меня как на полного идиота и фыркнул:

-Понятно. Лера, объясни своему другу, а я вернусь к ребятам.

Он развернулся и, пританцовывая, скрылся за дверью. Какое-то время мы молчали. Потом я сказал:

-Объяснишь?
-Ой, да забей, - ответила она, снова открывая пакет. На ее немой вопрос, буду ли я еще, я покачал головой.
-Почему ты решила меня бесплатно угостить?
-А что тут такого?
-Ну, я мог бы заплатить.
-Мне не жалко.
-Тебе же девятнадцать, верно?
-Да.
-Чем ты занимаешься вообще? – Я вспомнил, что такой же вопрос сегодня задавал Мише. А еще мне его задавала Лера.
-Работаю.
-Кем?
-Не важно. А ты?
-Ищу работу. Слушай, - я вдруг почувствовал, что немного волнуюсь, - а тебе твоя работа нравится?
-Нет. – Улыбнулась она.
-А ты знаешь, чем хотела бы заниматься?
-Ну-у-у… - Протянула она.
-Просто вот, - я чувствовал, что волнуюсь еще больше, - я тоже не знаю. Но хочу знать. Я бы хотел… ну знаешь, - и я сам не поверил, что говорю то, что сказал дальше, - вот бы знать, что я, допустим, хочу стоять в огромных сапогах по колено в зараженной реке. И брать пробу из этой реки, чтобы потом думать, как ее спасти. Я к тому, что… Я был бы рад, если бы понимал, что действительно этого хочу.

Перед моими глазами стояла комната с белыми стенами, и окно, в котором видны кроны двух деревьев. А еще улыбка и взгляд, который я как будто бы вдруг понял.

А потом я снова увидел Леру. Она смотрела мне в лицо, и вдруг выпалила:

-Саша имел в виду, что здесь все свои. Не ты выбираешь это место, а оно выбирает тебя. Понимаешь?
-А почему я не могу выбрать место? Почему оно должно выбрать меня?
-Ну не конкретно «место», - еще больше раздражаясь, сказала она, - а вообще. Чтобы быть частью чего-то, нужно подходить для этого чего-то.
-Для этого ты и ходишь на вечеринки?
-Для чего?
-Ну, чтобы подходить.
-Я хожу на вечеринки, потому что это способ забыться.

Услышав это, я поморщился. Вообще я не очень люблю морщиться, или выражать какие-то оценочные суждения своим лицом. Но, наверное, я пьян и обдолбан, поэтому не сдержал себя в руках. Она это увидела.

-Что ты ****о кривишь?
-Ничего, извини. А из-за чего тебе нужно забыться?
-Из-за этого всего.
-Чего?
-Того, что вокруг.
-А что вокруг?

Она яростно бросила на меня взгляд:
-Ты что, и вправду тупой?
-Я правда не понимаю. И я не понимаю, о чем вообще говорил твой друг.
-Саша очень умный. Если ты его не понял, значит это твои проблемы.
-А ты поняла?
-Конечно.
-И тебя ничего не смутило?
-А что меня должно было смутить?
-Ты видела картину Дали?
-Какую картину?
-О которой он говорил. «Постоянство памяти».
-Ну.
-Что ну?
-Ну видела, да, - агрессивно выпалила она.
-И думаешь, Саша тоже ее видел? – Я вдруг понял, что волнение прошло, и я абсолютно спокоен.
-Ну конечно. Он же говорил о ней, - уже с неприкрытой яростью сказала Лера.
-Знаешь ведь, что на ней изображено?

Она не ответила, и просто смотрела на меня. А я на нее не смотрел. Потом Лера процедила:

-Что?
-На ней изображены расплавившиеся часы, которые висят на ветке какого-то дерева. Дали нарисовал эту картину, когда думал про сыр. - И, помолчав немного, я зачем-то улыбнулся и добавил. – Это очень популярная картина, у всех на слуху. Там нет никакой женщины и глобусов. Саша что-то перепутал, наверное.

Я перевел взгляд на нее. Лера смотрела в мои глаза, на мое улыбающееся лицо, и спустя несколько мгновений в ее взгляде что-то изменилось. Мне вдруг стало жаль ее, и я хотел успеть сказать что-то, но не сделал этого. Я понял, что она сейчас уйдет. Поэтому когда она произнесла: «Пошел нахуй» и, развернувшись, скрылась за дверью, я не стал ее догонять.


* * *
Постояв какое-то время на площадке, я вернулся на танцпол с целью найти своего друга. Я несколько раз написал ему, но он больше не заходил онлайн. Мне не хотелось пересечься со своими новыми знакомыми, особенно с Лерой. Как-то плохо все получилось с ней. Но даже ее рука в моих штанах не удержала меня от того, что я сказал. Впрочем, я не сильно об этом переживал.

Какое-то время я просто слонялся между танцующими людьми. Мне нужен мой приятель, ведь он мог предоставить мне жилье, где я смогу на какое-то время остановиться. Все происходящее вокруг начало на меня давить. Я хотел уйти с вечеринки, оказаться где-то в тихом месте и подумать обо всем. 

Наконец-то я увидел его. Обрадовавшись, я устремился к приятелю, но затем резко остановился. Рядом с ним я увидел Сашу, Леру и похожих на них ребят. Такого я уж точно не мог ожидать. Они пытались о чем-то разговаривать и как-то чересчур ярко выражали свои эмоции. Я смотрел на это какое-то время, потом развернулся и пошел обратно.

Ехать к своему другу я больше не хотел. По крайней мере, сегодня. Думать о завтрашнем дне, который должен был начаться уже достаточно скоро, у меня уже не было сил. Я вдруг почувствовал себя уставшим, и даже опустошенным. Я понял, что очень хочу домой. И понимание того, что у меня нет здесь дома, лило на меня бесконечную холодную воду. Думая об этом, я достал телефон, чтобы посмотреть, который час, и тут увидел сообщение:

«Привет».

Я как раз вернулся на площадку для курения. Резко остановившись,  я открыл диалог. В моей голове появился план, а пальцы набрали текст: «Ты еще не спишь?»

Сообщение было прочитано через несколько секунд. Вскоре пришел ответ: «Нет».

«Посмотрела мой профиль?»
«Посмотрела».
«Что-то я не увидел, чтобы ты подписалась на него».
«Потому что я этого не сделала».

Меня все еще неплохо напирало. Я понял, что переминаюсь с ноги на ногу. А еще я понял, как можно провести сегодняшнюю ночь.

«А мне твой профиль понравился. Особенно одна фотография».
«Какая?»
«Покажу при встрече».
«А будет встреча?»
«ДА»
«С чего ты взял?»
«Чтобы ты сказала то, что не успела сказать тогда в машине. Когда я вышел до того, как ты произнесла какие-то слова».
«Я могу и тут их сказать».
«Лучше лично. Вдруг мы опять целоваться начнем?»

Она какое-то время ничего не писала. Потом пришло сообщение:

«Да уж».

Ну ладно, это было глупо. Но я иногда как начну что-то говорить, и меня уже не остановить.

«Ну ладно, что ты хотела сказать?»
«Это было нелепо».
«Ну, иногда я действую импульсивно».
«Но я не ожидала такого».
«Получается, тебе понравилось?»
«Ты даже в губы не попал».
«В следующий раз попаду».
«Какой такой следующий раз?».
«Если честно, я рад, что ты мне ответила».
«Ты где?»
«На вечеринке».
«Какой вечеринке? А как же собеседование?»
«Долго объяснять. Тут столько всего произошло».
«Например? Ты нашел своего друга?»
«Да. Но я к нему не поеду».
«А с кем ты?»
«Я тут познакомился с одной девушкой. Но мы с ней уже не общаемся».
«Ты ее тоже поцеловал?»

Я опустил телефон и задумался. И правда, как-то много я целуюсь.

«Я не скажу тебе правду, потому что ты будешь ревновать».
«Да мне все равно».
«Тогда не буду отвечать».
«Не отвечай».
«У нас так легко идет разговор. Прямо как у меня с твоей мамой».
«Звучит так себе».
«Мы еще встретимся?»
«Не знаю».
«Мы еще встретимся».
«Ты всегда так нагло себя ведешь?»
«Думаешь, слишком все форсирую?»
«Думаю, да».
«Тогда я сейчас опять это сделаю. Даша, хочешь, я приеду?»
«Что?»
«Ну вызову такси и приеду к тебе. Посидим у тебя во дворе».
«Ты что, ненормальный?»
«Я серьезно», - я вдруг понял, что прямо сейчас не хочу ничего так же сильно, как пообщаться с Дашей, сидя на качелях пустой детской площадки, - «у тебя есть детская площадка во дворе?»
«Да»
«А там есть качели?»
«Ну да. Но тебя там не будет».
«Почему?»
«А есть хотя бы одна причина, по которой я должна посреди ночи выходить из дому и сидеть с тобой на детской площадке?»
«Да».
«Какая?»
«Я расскажу тебе про фото, которое мне понравилось».
«Да мне все равно, если честно».
«Да если бы тебе было все равно, ты бы со мной сейчас не переписывалась».
«Не думал, что мне просто не спится и скучно?»
«Не думала, что я просто хочу с тобой увидеться?»
«Ладно, допустим, мы можем увидеться, но зачем прямо сейчас?»
«Потому что вдруг я уеду завтра? И пойду в армию. И ты меня не увидишь много лет».
«Какая потеря…»
«Я серьезно. И начнется война, на которой меня убьют. И ты будешь вспоминать о том, что так и не захотела встретиться со мной, когда, по сути, ничего тебя не останавливало».
«Ты какой-то ненормальный…»
«Да, Даш, я решил – я ухожу в армию. Это будет наша последняя встреча».
«О, как жаль».
«Ты думаешь, я шучу?»
«Я уже сказала, что я думаю».
«А я так и не сказал все, что хочу тебе сказать. Говори адрес».


Какое-то время она молчала. Я улыбался, потому что понимал, что нравлюсь ей. Как и она мне. И еще мне казалось, что она тоже сейчас смотрит в экран телефона и улыбается. Знаете ведь это чувство – когда ты не смотришь на человека, его даже нет рядом, но понимаешь: если бы он был рядом – вы бы точно смотрели друг на друга и улыбались.

Наконец пришло сообщение.

«Зачем я это делаю? Ладно, солдат, приезжай».

На мой победный возглас и вскинутые вверх руки повернули головы сразу несколько курильщиков. А я, получив адрес, закурил еще одну сигарету и начал вызывать такси.


* * *

Такси должно было приехать через десять минут. Я решил не ждать внутри, и вышел на улицу. Снаружи совершенно не было людей. Я засунул руки в карманы и облокотился на стенку. Я думал о том, что так и не поговорил со своим приятелем. Но он больше не писал, и, наверное, не сильно переживает о том, что мы не пересеклись. На самом деле я понял, что и сам не горю желанием с ним общаться сейчас, особенно увидев его круг общения. Единственный человек, которого я сейчас хотел увидеть – это Даша. Но мысли о ней перекрылись кое-чем другим. Я снова подумал про работу, про то, что нужно найти деньги, жилье. От мыслей об этом я чувствовал почти физический дискомфорт, и негромко застонал, прислонив голову к стене. Что, если я не пойду на это собеседование, и не найду ничего взамен? Вернусь домой, пойду в армию. Проведу какое-то время там, стану «мужиком». Мои одногодки уже будут заканчивать университет. Я вернусь в свой дом, и снова, наверное, захочу куда-то уехать. И наверняка буду думать о том, что спустя несколько лет я делаю то,  что мог сделать сейчас. Но что я делаю сейчас, я даже не понимал. Я ненавижу чувство страха, особенно такого, как сейчас – страха от жизни. Потому что я не знал, как его перебороть. Точнее знал – для этого нужно понимать, что ты делаешь. И, следовательно, делать это «что-то». Но в этом городе прямо сейчас я чувствовал себя настоящим чужаком, у которого нет ни то, что дома – у него даже плана никакого нет. Мне в голову начали закрадываться мысли, что, возможно, было очень глупо просто так взять и уехать куда-то, что я еще по сути малолетка, которая привыкла кушать родительскую еду и тратить родительские деньги. И с каждой секундой мне все сильнее хотелось домой. Мысль начать что-то делать здесь и сокрушительно облажаться казалась мне более страшной, чем не начать делать ничего и просто вернуться в родной город. Как будто бы ничего не случилось, и я съездил на день развеяться. Ну а дома уже пойти в военкомат, потом вернуться в университет, потом работать по специальности или куда возьмут. Это были очень спокойные, комфортные мысли. Они начали мне казаться почти родными. И они как будто бы убирали страх.

Я увидел свет фар приближающегося такси, направился в его сторону и вскоре сел на пассажирское сиденье. Водителем оказался мужчина лет пятидесяти. Он кивнул в сторону места, из которого я вышел, и спросил:

-Что за вечеринка?
-А, - я бросил взгляд на здание, - для художников.
-Понятно. Что рисуют?
-Художников в более глубоком понимании, - ответил я.
-Серьезно. – Уважительно покачал головой таксист. И спустя несколько мгновений добавил: - Ты получается тоже художник?
-Нет. Я к девушке еду, - улыбнулся я.
-Своей?
-Не-а.
-Дело хорошее.

Я посмотрел на таксиста. У него было приятное лицо простого, уже пожилого, мужика – все знают этот тип внешности. Тем временем таксист продолжал:

-Помню, когда был моложе – ну, только начал таксовать – получаю посреди ночи вызов. Приезжаю, две девушки. Красивые, - мечтательно протянул он это слово. – И тут они говорят отвезти их в другой город, к морю. А это в пятистах километрах. Но они настаивают, говорят, что деньгами не обидят. Ну что ж, заезжаем на заправку, заливаю полный бак – и вперед. Ночь, трасса, на спидометре двести. Музыка ревет, они смеются. К рассвету добрались. Они достают кошелек и дают раза в три больше, чем надо. Я говорю – не нужно так много, а они настаивают. Сказали – «За дух авантюризма». Ну, я их высадил, а сам к одной своей старой знакомой. Она у меня как раз в том городе живет. Купил цветы, шесть утра, звоню в дверь. Открывает перепуганная, смотрит. А я ей – «Захотел с Вами с утра выпить кофе». Она мне – «Ты же в другом городе живешь». А я ей – «Это все мой дух авантюризма». И остался я у нее на три дня. Потратил все, что мне эти девчонки дали. На море ходили, в рестораны. Говорит – «Не уезжай, оставайся тут». Но пора было возвращаться, так что я  на последние деньги заправился и поехал домой.
-А что та знакомая потом?
-Ничего, живет себе дальше. Я через пару лет  снова к ней приехал, но у нее уже был муж. Так что кофе выпить не получилось. Ну а еще через несколько лет я и сам женился. Ты вообще из курящих?
-Да. – Ответил я.
-Закурим. – Сказал он, доставая из пачки сигарету. Я последовал его примеру. Какое-то время мы ехали молча, а потом я спросил:

-Вы в армии служили?
-Служил, да.
-По  своему желанию?
-Хм, - задумался мужик, - ты знаешь… наверное, да. Ну, это как было – мне тогда восемнадцать исполнилось. Я окончил первый курс в институте. И вот помню, что-то мне не нравилось. Понимал, что не мое это. Учу не то, что интересует, люди вокруг не те. Поэтому я как сессию закрыл, так сразу документы и забрал. Мать мне тогда конечно все голову прожужжала мол «В армию заберут, или уголовником станешь». А я тогда вообще не знал, что делать. Знаешь, как бывает – четко понимаешь, чего не хочешь делать, но не знаешь, чего хочешь.
-Еще как знаю.  – Ответил я.
-Ну вот. И я тогда подумал – ну и хрен с ним, пойду в армию. Подумал, что там окажусь в таких условиях, в которых придется действовать, а не думать. Например, когда я студентом был, то всякие вопросы и проблемы решались будто бы по заведенному сценарию. Очень легко быть студентом, а потом горожанином, на самом-то деле. Все уже за тебя придумано, как с людьми общаться, как работать. Всегда можно найти, где поесть, где поспать, где денег раздобыть. Ну, если конечно не совсем уж дурак. И вот за восемнадцать лет такой жизни я понял, что совсем себя не знаю. Потому что как будто живу не лично своей жизнью, а той жизнью, которую за меня уже придумали. И мне так паршиво тогда стало, ты не представляешь. Даже страшно. Поэтому и решил пойти в армию. Я тогда подумал, что там все естественнее будет. Вот подойдут к тебе деды, вот начнут тебя щемить. И тут ты в деканат не сходишь, маме не пожалуешься. Придется самому искать выход из ситуации. А для этого нужно заглянуть в себя и понять, какой ты на самом деле человек – смелый, решительный, а может трусливый. Я тогда вообще не понимал, какой я. И даже был бы рад, если бы оказался трусливым, но четко это знал. Поэтому и пошел служить.
-И как? Разобрались?
-Ну, что-то понял.
-А что поняли?
-Понял, что для этого не обязательно было идти в армию и сидеть там несколько лет. – Рассмеялся он.
-Почему?
-Ну, многие люди любят перекладывать ответственность. Не знаешь, что делать после школы – идешь в университет. Не знаешь, что делать после университета – идешь работать в какой-то офис. И там тебе каждый день дают какое-то задание. Ты его выполняешь, и для решений, которые тебе надо принимать, за тебя уже определили вектор. Короче так проще жить для многих. Когда тебе мало что нужно решать. Я не хотел этого, поэтому пошел в армию. Но это тоже было своего рода перекладывание ответственности. Я решил, что армия поможет мне разобраться в себе. А на самом деле, разобраться в себе мог только я сам. Но понял я это уже после того, как пошел в армию.
-Получается, Вы жалеете, что пошли?
-Нет, почему? Были и свои плюсы. Я там встретил своего лучшего друга. И научился быть покрепче. Во всем есть что-то хорошее.
-Но Вы в результате поняли, какой на самом деле?
-Понял.
-И чем Вы занимались после армии?
-Ну, я понял это не сразу после армии. После армии я понял, что смогу заниматься любой работой. Вообще любой. Но мне хотелось что-то делать своими руками. И я стал плотником. Какое-то время я работал в чужой мастерской, а потом с тем другом, которого нашел в армии, мы вместе открыли свою столярно-плотницкую мастерскую. Работали мы на совесть, и скоро дела пошли в гору. Зашли на рынок, заняли свою нишу и достаточно быстро укрепились. Спустя год за нас уже работали другие люди, а мы руководили. Работать руками больше не приходилось. Деньги появились, купил дом, машину. Путешествовал, вступил в первый брак.
-Но сейчас же Вы таксист.
-Да, - хмыкнул он, - сейчас таксист.
-А что случилось?
-Друг умер. Поехал с семьей и друзьями на природу, и ночью зачем-то сел в лодку и решил  поплавать в озере. Утром тело и нашли.
-Ого.
-Угу. Ну и оказалось, что одному мне дальше этим заниматься уже не интересно. А тут еще и развод начался, и все так как-то навалилось. Короче бизнес я продал, денег было много, и я решил больше не работать. Но заболела мать, потом жена отсудила дом и часть сбережений, и деньги начали пропадать. Я открыл автосервис, но как-то не получилось. Дело прогорело, и я тогда решил отправиться в автопробег. И когда вернулся, то понял, что хочу ездить за рулем и видеть людей. Вот я и стал таксистом.
-Но денег ведь стало меньше?
-Ну, что-то ведь у меня все-таки осталось, - улыбнулся мужик, - да и я уже пожил богато, мне хватило. Дом есть, машина есть, сыну на университет и свадьбу деньги отложил. Мне хватает.
-И как же поиск своего занятия в жизни? Вы так и не нашли?
-С чего ты взял?
-Ну, вы работали плотником. Потом продали свой бизнес, а следующий не получился... Или Вы хотели стать таксистом? Или Вы так и не поняли, чего хотите?
-Почему не понял? Понял. – Улыбнулся он. – Я понял, что хочу заниматься делами, которыми мне хочется заниматься. Я хотел быть плотником – я стал плотником. Потом был бизнесменом. Когда мне разонравилось – я перестал это делать, и теперь мне нравится быть таксистом. Я занимаюсь тем, что мне интересно. После армии не было ни дня, когда я занимался чем-то, что не приносит мне удовольствия. А когда переставало приносить – я уходил от этого и принимался за то, что приносит. Это и есть моя жизнь. И мне она нравится.

Я посмотрел на спокойное, уверенное лицо мужика, который в пятьдесят лет работает таксистом, и перевел взгляд на окно. Мы ехали по ночному городу. Магазины не работали. Кое-где стояли круглосуточные киоски.

-И что это за девушка? – Спросил мужик. – Та, к которой ты едешь. Хоть ничего криминального?
-Криминального?
-Ну, может у нее молодой человек есть.
-А. – Я задумался. – Ну, если честно даже не знаю. Я с ней только сегодня познакомился. На самом деле, это странная история. Я сейчас увижу ее второй раз в жизни.
-Хм, - протянул мужчина. – И какая она?
-Ну, - ответил я, - я не знаю даже. Красивая.
-Тогда все в порядке. Главное, чтобы девушка была красивая. – Засмеялся мужик.
-А как же забота? И, там… доброта?
-А доброй должна быть жена, приятель.

Мы переглянулись и одновременно засмеялись. Я спросил:
-Далеко нам еще?
-Да нет, уже приехали считай, - ответил мужик, - вот как раз этот жилой комплекс.

В окне я увидел круглосуточный магазин и сказал:

-А можете остановить здесь?

Он проследил за моим взглядом, хмыкнул и остановил такси у обочины. Я рассчитался, открыл дверь и замешкался. Мне хотелось спросить у него, что он хотел сказать той историей про двух девушек и дух авантюризма. Но почему-то не спросил. Я вышел из такси, захлопнул дверь и пошел в магазин.


* * *


Я не знаю, как так получилось, но из всего ассортимента алкоголя, который был в магазине, я почему-то купил бутылку шампанского. Как будто на свадьбу собираюсь, боже мой. Шагая по направлению к дому Даши, я достал из кармана телефон, чтобы написать, что уже приехал. И когда достал, понял, в какой заднице оказался. Телефон разрядился.

Как же нелепо. Я обхватил голову руками от того, насколько это глупая и смешная ситуация. Написать Даше, что я приехал, стало невозможно. По сути, такое стечение обстоятельств казалось логичной развязкой как сегодняшней ночи, так и всего моего переезда в целом.

Она жила в новом жилом комплексе. Я, кстати, просто обожаю такие комплексы. Линии домов ограждали внутренний двор, внутри которого были детские площадки, какие-то маленькие заведения, магазины и кофейни. Во дворе было совершенно пусто - судя по всему, жители этого комплекса по ночам спят. Я нашел дом Даши и задрал голову вверх.

Во всем доме только в одном окне на семнадцатом этаже горел свет. Я подумал, что это и есть Дашина комната. Алкоголь и остаток эффекта от спидов подсказал, как мне показалось, единственный толковый выход из ситуации.

Я приложил ладони ко рту, набрал полную грудь воздуха и заорал:

-ДАША!

Окно на семнадцатом этаже не открылось. Я подумал, что звук не дошел до этой высоты, поэтому набрал еще больше воздуха и крикнул:

-ДА…

Распахнулось окно на восьмом этаже. В нем я увидел Дашу. Она воскликнула:

-Ты ненормальный?
-Даша! Я приехал! – Радостно ответил я.
-Замолчи, пожалуйста, - в ужасе закрыла она лицо руками и отошла от окна.

Я был в полном восторге от того, что моя затея увенчалась успехом. Расположившись на лавке напротив подъезда, я закурил сигарету и стал ждать.

Вскоре дверь подъезда открылась, и ко мне вышла Даша. Я впервые видел ее в полный рост. У нее была изящная походка. Я люблю, когда девушки передвигаются так плавно и женственно. Об этом я сразу и сообщил.

-У тебя красивая походка, - улыбнулся я ей.
-Ты идиот? – Яростно спросила Даша.
-Чего это?
-Чего орешь? Ты что, не мог написать?
-У меня  сел телефон, - развел я руками.
-А это что такое?
-Что? – Я перевел взгляд на бутылку шампанского в своей руке и снова улыбнулся, - а. Это шампанское.
-Боже, - простонала она.

Я был так рад ее видеть, вы даже не представляете. Она стояла передо мной в свете фонарей, ее темные волосы слегка шевелились от легкого ветра, и я только о ней и думал.

-У меня столько всего произошло. – Начал рассказывать я. – Сначала я был в баре, и видел, как подрались два приятеля. И у одного началась эпилепсия. И, прикинь, у китайцев оказалось какое-то средство, и они сказали парню катать бутылку с водой по заднице приятеля. А потом меня покормил Миша, который работает там официантом, но вообще он фокусник. А потом я был на вечеринке, и там… - Я запнулся. – И там тоже всякое происходило. Меня бесплатно угощали наркотиками, и я так и не нашел своего приятеля, а потом ехал с таксистом, у которого утонул друг, и он рассказывал мне про армию и девушек, и про авантюризм. – Получилось как-то скомкано, но я выпалил это все на одном дыхании, не в силах оторвать глаз от Даши, которая стояла передо мной. Я рассказывал так увлеченно, что не заметил, как поднялся на ноги и активно жестикулировал руками, одна из которых до сих пор сжимала бутылку шампанского. – И я блин так рад тебя видеть, честно.

Даша слушала мой монолог, и я увидел, что в конце ее уголки рта дернулись вверх, но она сумела сдержать улыбку. Когда я остановился набрать в грудь воздуха, она произнесла:

-Я почти ничего не поняла.
-Ну ладно, - улыбнулся я. – Давай выпьем? – Я протянул бутылку шампанского. – Ты пьешь такое?
-Прямо с горла?
-Ну да.
-Я с горла пить не буду, - покачала головой Даша.
-Ну, - я посмотрел по сторонам, - я, если честно, не знаю, где тут взять стаканы. Можно конечно вернуться в магазин, в котором я купил бутылку. Сейчас, подожди, я быстро…
-Пошли ко мне, возьмем стаканы дома.
-К тебе? А как же Настя?
-Мамы нет дома.
-Почему?
-Я завезла ее к подруге. Она всякий раз, как… ну, неважно.

Я хитро улыбнулся:
-Получается, мы сейчас зайдем к тебе «за стаканами», потом ты мне скажешь «ой, давай я тебе видео классное в Интернете покажу», а потом ты ко мне приставать начнешь?
-Знаешь, я, наверное, сама схожу.
-Стой, я шучу, - торопливо помахал руками я. – Окей, пошли к тебе.

Я поднялся на ноги и проследовал за Дашей. Пройдя мимо будки со спящей консьержкой, мы зашли в лифт. Даша выбрала восьмой этаж. Пока мы поднимались, я спросил:

-А почему Настя после поездки ночует не дома?
-Она не рассказывала тебе, зачем ездила?
-Нет. Мы с ней о другом говорили.
-О чем?
-Ну, про разное. Про ее первый брак.
-И что она сказала?
-Сказала, что следующий ее брак будет более осмысленным. Что-то типа этого.
-Так и сказала? – Улыбнулась Даша.
-А чего ты улыбаешься? – Спросил я. Лифт остановился, и мы вышли наружу.
-Раз вы с мамой так откровенно общались, то странно, что она тебе не рассказала, почему туда ездит.
-Не сказала что?
-В городе, из которого она возвращалась, живет ее… я не знаю, как это правильно назвать…. Бывший-настоящий парень.
-Что это значит?
-Это значит, что когда мама развелась, то спустя какое-то время познакомилась с этим парнем. Его зовут Влад. Ей было двадцать, ему на год меньше. Я не знаю подробностей, но у них случилась любовь. Однако обстоятельства подействовали на них так, что быть вместе им не удалось. Но я точно знаю, что Влад очень впечатлил мою маму тогда, и чем-то сильно помог. Прошло много лет, у мамы было много мужчин, но она быстро в них разочаровывалась. И несколько лет назад как-то случайно встретилась с этим Владом. А может быть и не случайно, я не знаю. И, насколько мне известно, у Влада уже есть жена и дети. Но у них снова случилось что-то. Так что вот уже несколько лет то мама ездит куда-то, чтобы встретиться с ним, то он под каким-то предлогом покидает семью, чтобы провести время с мамой.
-И что ты думаешь об этом?
-А что я могу думать? – Пожала плечами Даша. – Конечно же, это свинство, что она лезет в чужую семью. Но ведь и Влад должен отдавать отчет в своих действиях. – Даша подошла к входной двери и вставила ключ в замочную скважину. – Но они все равно не могут это прекратить. Может быть, это что-то важное для них – я не знаю. Но очень странно, что мама так сильно зависит от своих поездок к нему. Тем более, насколько я знаю, он не особо шикарный мужчина, явно попроще некоторых, кто ухаживал за мамой раньше.

Она открыла дверь и зашла в квартиру. Я последовал за ней.

-Ну и всякий раз, когда она возвращается после очередной встречи, то не заезжает домой. Или останавливается у подруги, или встречается с друзьями, или еще что-то. Мы с мамой говорим обо всем, кроме этого. Только один раз она что-то сказала про Влада. Это было летом, я как раз окончила десятый класс, и мы с мамой вдвоем поехали за город. Я помню, что мы остановились в очень красивом месте. Там было озеро, деревья, холмы. Мама долго стояла и смотрела на это все, а потом повернулась ко мне и сказала «Жаль, что я не бывала здесь чаще». Когда я спросила, что она имеет в виду, она ответила, что когда-то у нее был человек, который всегда находил места, в которых ей будет хорошо. Но тогда у нее не было на все это времени, и в результате не стало человека. – Даша какое-то время помолчала, глядя куда-то сквозь стену, а потом закончила. – Я тогда подумала, что она говорит про папу. Но потом поняла, что это она про Влада. Папа… потому что с папой она бывала только в местах, в которых было хорошо ему.

Даша наклонилась, чтобы снять обувь. Я спросил:
-Мне разуваться? Или ты возьмешь стаканы, и пойдем на улицу?
-А как же видео в Интернете? – Улыбнулась Даша.
-Так ты серьезно? – Резко вскинул голову я.
-Нет, конечно.
-А. – Я развел руками. – Ну ладно, я подожду тогда тут. – И в подтверждение своих намерений я присел на какую-то тумбу у стены.

Оказалось, что это не тумба, а что-то пластиковое и очень хрупкое. Раздался треск, звук отпавшей металлической детали, и я оказался на полу. Представив, какой будет реакция Даши, я не придумал ничего умнее, как крепко закрыть глаза. Полежав так несколько секунд, и не услышав никакого взрыва, я открыл один глаз. Даша стояла, облокотив руки в бока, и улыбалась.

-Я случайно, - сказал я.
-Что ты за чудовище такое, - покачала головой Даша и, повернувшись, пошла вглубь квартиры.
-Так мне разуваться? – Крикнул ей вдогонку я.
-Ну, ты ведь уже зашел, - услышал я ответ. – И начал все разрушать.

Я наклонился и разулся. Распрямившись, я осмотрелся по сторонам. Даша прошла вглубь квартиры, и я медленно последовал за ней. Здесь было явно больше трех комнат. Все было обставлено достаточно дорого, но просто и не броско. Я понял, что Даша на кухне, поэтому пошел на звуки.

-Слушай. – Спросил я, остановившись в дверном проходе, - я могу попробовать починить то, что я там сломал  и…
-Давай ты просто постараешься больше ничего не разбить, - остановила меня Даша.
-Ну ладно, но ты должна знать, что у нас один-один по разбитым вещам.
-А я что разбила? Подожди, сейчас угадаю… твое…
-…сердце. – Закончили мы хором.

Мы посмотрели друг на друга и засмеялись.
-Как так вообще получилось? – Отсмеявшись, спросил я.
-Синхронизировались, - ответила Даша, ставя на место стаканы, которые держала в руках, и открывая другой отсек с посудой.
-Отличное слово. – Сказал я.
-Вообще много всяких отличных слов есть.
-Я уже боюсь шутить, вдруг  ты закончишь за меня.
-А можешь и просто не шутить. – Ответила Даша, доставая два бокала.
-Ну, ты уже не перегибай, - я облокотился в дверном проеме, - кстати, почему ты меня тогда обманула?
-Когда? – Спросила Даша, замерев с бокалами в руках и посмотрев на меня.
-Когда сказала, что будешь поступать на эколога?
-А с чего ты взял, что я обманула?
-Ну…. Настя мне так сказала. Или это она обманула?
-Никто тебя не обманул. Мама не хочет, чтобы я училась на эколога, поэтому я сказала ей, что, может быть, поступлю на менеджера.
-А на самом деле пойдешь на эколога?
-Конечно. – Даша слегка наклонила голову вбок и очень мягко улыбнулась. – А чего ты так заволновался?
-Ничего, - у меня было чувство, что я покраснел, - но почему тогда ты сказала мне при Насте, что поступаешь на эколога, а не менеджера?
-Ну а зачем мне тебя обманывать? Я же вру ей, не тебе.

Она продолжала стоять, слегка наклонив голову и улыбаясь. Я смотрел на нее, и в моей голове проносилось все, что со мной произошло за эту ночь. Все, о чем я думал, и что не давало мне покоя. Я чувствовал какой-то безумный рев внутри, который увеличивался с такой скоростью, что я был не в силах его больше сдерживать:

-Как ты это поняла?
-Что именно? – Вскинула брови Даша.
-Кем хочешь быть. Что хочешь делать. Как ты так рано и так ясно смогла это увидеть? У тебя действительно нет никаких сомнений?
-Сомнений в чем? В том, чем я хочу заниматься?
-Ну да. – И тут из меня полилось. – Я просто не понимаю. Тебе всего восемнадцать, но ты уже знаешь, чего ты хочешь в этой жизни. Мне двадцать, и я вроде бы парень не глупый. Не гений, конечно, но и явно не дебил. И в детстве я всяким занимался, рисовал, писал, на трубе играл, математикой увлекался, да дофига всего. Но как так получилось, что я не имею ни малейшего, блин, понятия о том, что мне делать в этом мире. Все чему-то учатся, где-то работают, о чем-то мечтают. И я тоже хочу, я вправду не лентяй какой-то, мне нужно что-то делать. Но вот когда ты сказала про то, что хочешь стоять по колено в воде в грязной реке, думая над тем, как ее спасти… я ни о чем никогда не думал и не говорил так, как ты сказала об этом. И это меня делает каким-то ущербным в глазах не только самого себя, а вообще в глазах всех вокруг.

Пока я говорил это, Даша мягко взяла у меня из рук бутылку, открыла ее и разлила по бокалам. Я взял свой, выпил его содержимое практически залпом и продолжил:

-Я ушел из университета, потому что думал: для того, чтобы найти себя, мне нужно время. А университет забирает это время всеми своими парами, лекциями и просто сосет из меня силы. Но когда я ушел из универа, ничего не изменилось. А когда мне показалось, что нет, что-то все-таки прослеживается, я пошел на работу. И там все снова вернулось к мертвой точке. Потом появился военкомат, и мысль о том, что может появиться что-то, что заберет у меня даже саму возможность искать себе занятие, вызвала у меня ужас. Поэтому я и решил переехать сюда.

Во время моего монолога мы переместились в гостиную. Даша налила нам еще и села на диван. Свет мы не включали, и я в полумраке присел на кресло.

-Но вот я приехал, провел здесь ночь, и все как будто стало максимально запутанно.
-Почему?
-После того, как вы меня высадили на заправке, я пошел в бар. Там я увидел двух парней. Они вместе пили, и я не знаю, это какое-то совпадение, или просто я такой впечатлительный, что во всем вижу то, что хочу видеть – но они были воплощением того, от чего мне нужно держаться подальше. И всем нужно. Но после этого едой, которая предназначалась ему, мне помог официант, который там работал. И оказалось, что он хочет стать фокусником, и занимается этим, и для этого он уехал из своего города. И тогда я подумал, а для чего на самом деле уехал я? А потом я пошел на вечеринку, на которую меня пригласил мой друг. И там случилось что-то, что вызвало во мне страх. Я познакомился там с людьми, которые были очень похожи на меня. И все было так…просто.  И чем дальше мы говорили, тем страшнее мне становилось. Ведь они говорили ни о чем, и то, что они делали, было ничем. Но я поймал себя на мысли, которая меня успокоила. Я хотя бы понимаю, что такое разговор ни о чем. И когда я понял, что меня это успокоило, я впал в еще больший ступор. Получается, я был доволен тем, что я осознаю свою бесполезность. И ведь это уже полная задница, - я поднялся на ноги и зашагал по комнате, - ведь это уже никуда не годится. И после этого я поехал к тебе. – Я посмотрел на силуэт Даши. – И вот еще: помнишь, я тебе говорил про фото, которое мне понравилось больше всего? На нем ты стоишь в какой-то светлой комнате и держишь в руках коробки. Ты улыбаешься, и твои глаза светятся какой-то необычайной радостью. И когда я был на вечеринке, я вдруг понял, почему. Потому что ты знаешь, что хочешь стоять в грязной реке, делая пробу воды и все такое. А я не знаю, где я хочу стоять, и для чего не знаю тоже.

Наконец-то я замолчал и остановился. Даша безмолвно сидела на диване. Немного помедлив, я сказал еще кое-что:

-И… мне это очень помогло. Твое фото. Как минимум, понять все то, что я сейчас рассказал. И еще я понял, что во всем, что происходило сегодня, была польза только от того парня-фокусника и тебя. То есть от людей, которые знают, чего хотят. – И, помедлив, я добавил. – Только от таких людей и есть какая-то польза. А в результате – я просто сожрал его еду, и не дал спокойно заснуть тебе. Вот и все, что нужно об этом знать.

Я почувствовал, что из меня как будто выпустили воздух, и без сил опустился на диван рядом с ней.

-И еще был водитель такси. Он мне рассказал… по сути, историю своей жизни. И о том, что для него значит жизнь. То есть, он ясно видит в ней свое место. И, по его словам, он наслаждается ею. Он тоже ушел из университета, и в результате пошел в армию. А потом открыл свое дело с другом, но после смерти последнего - бросил. А потом стал таксистом. И он сказал, что это и есть жизнь – делать то, что хочется делать именно сейчас. А потом он рассказал мне историю о том, как подвез двух девушек через пятьсот километров в город у моря. И что это было авантюрой. – Я повернул лицо к Даше. – И это, вроде бы, хорошая история. Но все, что он рассказал, почему-то очень складно легло на мою жизнь. И я подумал, что стоит за историей о двух девушках. Это просто забавное приключение? Или это то, что ему уже было дофига лет, и он таксист, которому настолько нигде нет места, что готов посреди ночи поехать в другой город по просьбе незнакомых людей?

Какое-то время мы молчали. Я слышал ровное дыхание Даши, и постепенно начал дышать ему в такт. Наконец-то она сказала:

-Когда мама развелась, она оказалась одинокой двадцатилетней девушкой с ребенком на руках. Мне кажется, она тоже не знала, что делать. Но у нее была я. Нужно было работать. Бывший  муж помог ей финансово, отдал квартиру. Но ей нужно было работать, чтобы все это не исчезло. Двадцатилетняя девушка с ребенком на руках и в разводе – она явно немного не так представляла этот возраст. Ей помогали родители, она часто к ним ездила. Воспитывала меня. И работала. Чего только она не пробовала. У нее было много дел, пока она наконец-то не нашла то, что приносило ей не только доход, но и удовлетворение. И мне кажется, она тоже очень долго не знала, что делает, что хочет делать. Но думать об этом у нее, наверное, уже просто не было времени. Потому что у нее была я. А когда появилось время – ей было уже тридцать лет. И, может быть, она до сих пор не знает. Как минимум, эта история с Владом… Но, - Даша посмотрела мне в глаза, - но она ведь ездит на эти встречи. И она вырастила меня.

Даша разлила остаток шампанского по бокалам и сказала:
 
-А что касается тебя – ты ведь уже переехал. Может быть все, что происходит сейчас – это и есть… ну, не знаю… твой ребенок? Ты можешь не знать, чего хочешь, что происходит вокруг тебя. Но ты все равно должен его растить. Или оказаться. Но зачем тогда это все?

Приближался рассвет. Небо за окном понемногу светлело, и гостиная приобретала цвета. Пока еще тусклые, но все равно я уже различал отдельные предметы, мебель. И Дашу. Я смотрел, как она допивает последние капли шампанского и ставит бокал на столик рядом с диваном. Я и так был пьян, а шампанское окончательно ударило мне в голову. Но то, что Даша очень красивая, я знал еще тогда, когда был трезвым. Я смотрел на ее ноги, плечи, то, как красиво волосы лежат на плечах, и пытался сказать хоть что-то, чтобы окончательно не потерять возможность говорить. И мне пришла в голову только одна мысль, которую я озвучил еще до того, как успел обдумать:

-У меня есть один сон. Он повторяется достаточно часто, детали всегда разные, но суть одинакова. Я иду по холмам, укрытым темно-зеленой травой. Там нет троп, я первый человек здесь. Вскоре я оказываюсь на вершине одного из холмов, но понимаю, что это еще не конец. Я могу идти дальше, потому что четко знаю, что впереди меня ждет лучшее, что случится в моей жизни. Но я не тороплюсь, потому что знаю, что мне хорошо и сейчас. И я не хочу мешать свою нынешнюю маленькую радостью с гонкой за грядущей большой. Поэтому просто опускаюсь на спину и смотрю вверх. И понимаю, что все в порядке, все мои близкие живы, никому ничего не угрожает. И перестаю переживать за себя. – Мы с Дашей смотрели друг другу в глаза, и я понял, что мы сидим очень близко, всего в паре сантиметров друг от друга. Дыхание Даши стало более частым, как и мое собственное. Она приоткрыла губы и сказала:

-Может в этом вся твоя проблема – ты хочешь, чтобы было хорошо сейчас….

Я не дал ей договорить. Мое тело само метнулось к ней, и наши губы встретились. Мои пальцы потерялись в ее темных волосах, я чувствовал, как колотится Дашино сердце. Я чувствовал ее ладошки на своей груди и накрыл их своей ладонью. Я целовал ее губы, скулы, шею, слышал, как она постанывает от прикосновений к ее телу.  Мои руки стащили с нее кофту, затем футболку. Она попыталась остановить меня, но безрезультатно. Я опрокинул ее на спину и оказался сверху. Мои губы целовали ее ключицы, грудь, живот. Я расстегнул ее штаны и резким движением стащил их, обнажив ее ноги. Она осталась в одном белье, ее темные волосы разметались по дивану, губы алели от поцелуев. Я сорвал свою футболку, отбросив ее в сторону, и склонился над ее ногами. Губы скользили по ее бедрам, поднимаясь выше. Я чувствовал, как Даша дрожит, чувствовал жар ее тела, слышал, что она говорит что-то, но не мог разобрать слов. Мои пальцы поддели край ее трусиков, я потянул их на себя. И получил удар ногой в грудь.

Отпрянув, я в замешательстве посмотрел на Дашу. Она лежала на диване в одном белье, яростно смотрела мне в глаза и, наконец, я понял, что ее губы пытались сказать мне:

-Стой! Хватит!

Я замер. До меня начало доходить, что произошло, и ужас окатил меня с головы до ног. Даша тем временем хватила футболку, надела ее обратно и вскочила с дивана на ноги.

Я сидел на диване в одних штанах и смотрел на то, как она торопливо натягивает джинсы на свои стройные ноги. Она снова встретилась со мной взглядом, и ее ярость столкнулась с моим ужасом.

-Даша, - сказал я, - это не то, как могло показаться…. Я имею ввиду… в смысле, конечно же, я хочу тебя, и все такое, но… О черт….
-Ты не дал мне договорить, дурак! – Выпалила она. - Может в этом вся твоя проблема – ты хочешь, чтобы было хорошо сейчас….
-Ты хочешь сказать, что на самом деле в своем сне я должен идти дальше? К чему-то большему? Типа… подождать?
-Да нет же! Боже! – Даша схватилась за голову. – В том то и дело, что никому ты ничего не должен. Не должно быть хорошо или прямо сейчас, или в будущем. Нет вообще таких правил, таких категорий! Ты все это сам придумал, и сам в это поверил! Даже сейчас – мы могли просто целоваться, и это ведь уже было здорово. Я понимаю, что нравлюсь тебе, что ты нравишься мне, но зачем ты сразу пытаешься меня трахнуть? – Она присела передо мной на корточки. – И для того, чтобы это понять, не нужно четко знать, чего ты хочешь, для чего все происходит. И нет никакой маленькой радости сейчас, никакой большой цели потом. На самом деле ведь все было нормально и правильно! Просто дай этому время. – Дашино лицо было напротив моего, ее ладонь коснулась моей щеки. – Всему. Свое. Время.

Я молчал и смотрел на Дашу, а она смотрела на меня.

-Знаешь, почему ты мне понравился? Почему я согласилась встретиться с тобой? Потому что ты прямо говоришь, что думаешь. Не пытаешься казаться кем-то, кем не являешься на самом деле. А если и играешь какую-то роль, то делаешь это так, чтобы все вокруг понимали, что это все не по-настоящему. И со мной ты говоришь прямо, и это… значительно ускоряет все. Потому что нет разговоров ни о чем, каких-то ужимок, фальши. Мне симпатично такое. Ты не пытаешься казаться кем-то, кем не есть на самом деле, но, по твоим словам, сам не знаешь, кто ты. Но есть кое-что очень важное – ты честен с собой. И со мной. Это смело. Как и то, что ты смог уйти от вещей, которые не приносят тебе удовольствия, что ты переехал, что ты не просто хочешь найти себя, а действительно ищешь. И говоришь ты тоже смело, и думаешь. Просто иногда ты думаешь не о том.

Какое-то время она молча смотрела на меня, а затем убрала ладонь с моей щеки, поднялась на ноги и, взяв в руки бокалы, отнесла их на кухню.

Я слышал, как на кухне включилась вода. Я медленно встал с дивана, надел футболку и подошел к окну. Было уже совсем светло. Рассветное солнце освещало дом напротив, кроны двух деревьев, детскую площадку во дворе. Я смотрел на город и чувствовал, что Даша, вернувшись в гостиную, встала рядом. Все, что произошло, казалось мне каким-то сном. Я чувствовал себя медленным, тяжелым. 

-Через сколько тебе на собеседование? – Спросила она.
-Через пару часов. Можно я схожу в душ?
-Да. Кушать будешь?
-Буду.
-Душ прямо по коридору, первая дверь слева. Я занесу тебе полотенце.
-Спасибо.

Я повернулся к Даше. У нее были серые глаза. Я впервые увидел их  при солнечном свете. Взгляд был такой же, как на том фото, после которого я решил ей написать. Я протянул к Даше руки и попытался ее обнять. Ее ладонь мягко коснулась моей груди, она аккуратно отодвинулась и улыбнулась:

-Давай ты просто сходишь в душ, а потом поедим, хорошо?
-Хорошо.

Я развернулся и пошел в душ, но, вспомнив кое о чем, остановился и спросил:

-Даша, мне сегодня еще нужно будет пойти в парк напротив мэрии. Часов в пять. Сходишь со мной?
-Схожу.

Я кивнул и продолжил свой путь. Начинался новый день.