8. 1. Постимпрессионисты. Поль Сезанн

    8. Постимпрессионисты
Художники, которых в истории искусства именуют постимпрессионистами: Сезанн, Ван Гог и Гоген, не были объединены ни общей программой, ни общим методом.

Они начали работать параллельно с импрессионистами и испытали их влияние. Если импрессионисты хотели воспроизвести мгновенное впечатление от реальности, которое воздействует на чувства зрителя через его СЕРДЦЕ, то постимпрессионисты стремились показать природу в переработанном виде, воздействующим на зрителя ЧЕРЕЗ ЕГО УМ (после некоторого погружения в мир КАРТИНЫ).

В действительности же каждый из них представляет собой яркую творческую индивидуальность, каждый оставил свой собственный след в искусстве.
8.1. Поль Сезанн

Поль Сезанн (1839—1906). Он был сыном богатого банкира, в до этого бывшем владельце шляпной мастерской в аристократическом городе Прованса Эксе. Ещё в коллеже в возрасте 12 лет Сезанн подружился с Эмилем Золя, который приехал в Экс вместе с отцом-инженером для устройства водоснабжения.

Золя в колледже считался чужаком, потому что он был приезжий (человек второго сорта), и жил он в предместье Экса. Над ним часто издевались, и однажды Сезанн заступился за него. В благодарность Золя на следующий день принёс ему корзину только что собранных спелых и ароматных яблок. Яблоки послужили не только залогом их дружбы, яблоки для Сезанна стали другим символом. Позже он говорил: «Я так нарисую яблоко, что с помощью этого изображения я завоюю Париж».

Оба они рисовали и спорили о картинах.  Перрюшо в своей книге [11] приводит их рассуждения о живописи, где они рассуждают о реализме, они мечтали о натурализме, потому что уже существовала фотография и французские художники боялись потерять заработок, если ставили во главу угла своих картин «похожесть».

Поль Сезанн был увлечён живописью, он говорил: «Солнце нельзя скопировать, но его можно передать с помощью красок».

Золя первый уехал в Париж и завоёвывал его с помощью своих романов. В своих письмах Золя уговаривал самого Поля Сезанна и его отца о необходимости переезда в Париж, где Поль мог бы в Лувре знакомиться и копировать творения старых мастеров.

Его скряге отцу Сезанна он доказывал, что в Париже можно жить всего на 85 франков в месяц. После того, как Поль окончил банковский колледж (в 22 года) и отец, вняв его мольбам, отпустил его в Париж, а Золя ввёл его в компанию батиньольцев, где Сезанн в основном отсиживался молча, смущаясь своего южного акцента.

В Париже Сезанн много рисовал, много времени провёл в Лувре, где долго молча рассуждал, в том числе и о цвете, позже он скажет: «Цвет — это та точка, где наш мозг соприкасается со вселенной».

Сезанн начал творческий путь вместе с импрессионистами, участвовал в их первой выставке 1874 года, затем уехал в родной Прованс, где жил замкнутой, но напряженной творческой жизнью. Различают три периода в творчестве Сезанна [11].

 Тёмный период. Наиболее характерная картина этого период «В комнатах.1869». Тяжёлая густая палитра живописи. Стремление уловить самый дух искусства прошлых эпох, эти многочисленные ассоциации с живописью старых мастеров усиливают ощущение вневременности. Он стремится понять динамику представлений, образов, волновавших живописцев прошлого. Кроме того, Сезанн приходит к мысли, что тёмные предметы кажутся меньше, чем светлые.
 
Следующий период связан с влиянием Писсарро. В картине «Дорога в Пунтуазе.1875» характерны более мягкие цвета, более лёгкая живопись, стремление воспринимать мир в эпически-страстном, монолитном бытии.

Потом был натурный период (увлечение объёмами). В картине «Берега Марны. 1888». Природа и все предметы, изображенные художником, находятся всегда как бы в состоянии постоянного становления и изменения. Как во времени не существует четкой границы между настоящим и прошлым, нет изображения какого-то определенного момента, ощущается непрерывность жизни природы.

В натюрмортах Сезанна пространство строится особенно сложно, оно «смято», насыщенно скрытой пульсацией отношений изображенного предметного мира. Его формы увидены как бы под несколькими углами зрения, собранные «сжатые» вместе, они еще как бы перемещаются под напором скрытых внутренних сил.
 
Дома всё больше поминают кубы, а деревья конусы и цилиндры. Горизонтальные линии показывают пространство, вертикальные линии передают глубину.

К концу 80-х годов имя Сезанна стало чем-то вроде легенды, мифа, чему немало способствовали рассказы единственного покупателя его картин коллекционера Ива Танги. Маленькая лавка Танги в Париже в дом 9 по улице Клозель становилась местом сбора художников и критиков.

Сезанн, который, говорят, однажды встретил там Ван Гога, увидел в его картинах лишь мазню сумасшедшего. Но старик Танги был в восторге от обоих, и с той поры делил свое восхищение поровну между Сезанном и Ван Гогом.

Сезанновское сочетание стиля и эмоциональности, гармония, которой он достигал между природой и стилем, казались молодым художникам единственным логическим средством преодолеть импрессионизм и даже символизм, и повести их по новому пути.

В 1894 году Танги умер и состоялась распродажа с аукциона принадлежавших ему картин (картины Сезанна шли по 45 - 215 франков). Примерно в это же время Писсарро рассказал о Сезанне молодому торговцу Амбруазу Воллару.

В следующем, 1895 году торговец картинами Воллар предложил Сезанну прислать свои произведения на выставку, и художник, не выставлявшийся до этого 20 лет, отправил в Париж 150 картин.

Прогрессивная парижская художественная интеллигенция приветствовала Сезанна как великого художника. Молодое поколение видело в Сезанне единственного импрессиониста, который отказался от импрессионизма, сохранив его технику, чтобы исследовать пространство и восстановить пластическую материальность живописи.

Когда Сезанн был приглашен группой художников Экса участвовать в их выставке в 1902 году и затем снова в 1906 году, Сезанн, перешагнувший теперь уже за шестьдесят был объявленный вождем нового поколения. Несмотря на это, он благоговейно написал рядом со своим именем: "Ученик Писсарро".

С импрессионистами он начал свою жизнь в искусстве, с ними он делил трудные годы непризнания и нищету. Но Сезанн не был импрессионистом, он являлся скорее реакцией на их метод видеть и писать.

Прежде всего Сезанн не дематериализует форму. Мир, природа, человек утверждаются им во всей цельности и крепости. По терминологии самого художника это «реализация натуры».

Наиболее сильная сторона таланта Сезанна — колорит. Он всё рассматривает как проявление живописной стихии. Сущность его исканий в передаче цветом неизменной вечной реальности, выявлении геометрической структуры природных форм.

Питая всю жизнь отвращение ко всяким теориям, он тем не менее сформулировал свои поиски: «Всё в природе лепится в форме шара, конуса, цилиндра. Надо учиться писать на этих простых фигурах, и, если вы научитесь владеть этими формами, вы сделаете все, что захотите. Нельзя отделять рисунок от красок, нужно рисовать по мере того, как пишете, и чем гармоничнее становятся краски, тем точнее делается рисунок.

При наибольшем богатстве красок форма неизменно достигает своей полноты». Взамен изображаемой случайности импрессионистов Сезанн принес материальную крепость, чувство массы, пластическую ясность форм, устойчивость, чеканную выразительность своих простых и суровых образов.

Но отвоевав у импрессионистов объемность и материальность предметов, Сезанн утратил некоторую конкретность формы, чувство ее фактуры. На натюрмортах Сезанна иногда трудно определить, какие фрукты изображены, на портретах какие ткани используются, в пейзажах дома изображены, как кубы без деталей.

Эти элементы абстрагирования, заложенные в искусстве Сезанна, привели его многочисленных последователей «сезаннистов», существующих и поныне, к живописной отвлеченности, ибо они сумели усвоить только его формальные достижения.

15 октября 1906 года, в то время как он писал на холме, его застигла гроза. В течение нескольких часов он оставался под дождем и был доставлен домой в бессознательном состоянии.

Он отошел в вечность 22 октября 1906 года. Наследие художника очень велико: искусствоведы насчитывают около 800 картин, но это далеко не все работы. Большое количество работ было уничтожено самим художником из-за того, что автор посчитал их несовершенными.

Сезанн стал родоначальником живописи форм в европейском искусстве, одним из направлений которой вскоре после Сезанна был кубизм. Но кубизм, даже в лице Пикассо, оказался беднее по своему содержанию живописи Сезанна, потому что утратил те чисто живописные качества, богатство цвета, многослойное письмо, которого добился Сезанн в результате упорного труда. Сам Пикассо говорил, что Сезанн был его отцом и матерью в живописи.

Художник Владимир Крылов в своей книге [1] ругает Сезанна за «эскизную манеру письма», но отмечает его выдающееся отношение к цвету: «Цвет у Сезанна, действительно звучный. Нам кажется, что такой эффект происходит по двум причинам. Первое – это эскизная манера письма. Художник разбрасывает цветовую мозаику совершенно свободно, будто только намечает цветовое живописное решение, и больше уже не исправляет написанного. Поэтому цвет его мазков свеж и звучен. И художник всегда усиливает или преувеличивает цвет, увиденный в натуре. Можно сказать, он гипертрофирует этот цвет. Отсюда вытекает вторая причина звучности сезанновского цвета. Цвет не лежит на поверхности изображаемых предметов … Сезанн оставляет висеть чистый цветовой мазок самостоятельно, отдельно от предмета, и только логика нашего сознания подсказывает нам, что сильные зелёные, красные и фиолетовые пятна принадлежат лицу изображённого человека или белой скатерти».

Из старой гвардии импрессионистов теперь остались только трое: Моне энергичный, много работающий, сознающий свою мировую известность, окруженный многочисленными почитателями, Дега, которому угрожала полная слепота, и Ренуар, скрюченный ревматизмом, но по-прежнему жизнерадостный, рисующий, несмотря на крайнее физическое недомогание. Постоянно болея, страдая от бессонницы, с беспомощными парализованными пальцами, Ренуар работал, привязав кисть к руке, и считал, что не имеет права жаловаться, так как могло быть еще хуже.