Мысли... ч190

Есть у науки, – среди свойств, функций, задач и возможностей прочих, – такое прекрасное свойство, которое называется антиципация. Это – опережающее отражение. Это – свойство истинно «думать за горизонт». Видеть, промысливать разумом то, что закрыто местом и временем. Вычислять будущее. Адекватно реконструировать прошлое. И тем самым, – основательно, сущностно, как осуществляющееся диалектическое противоречие, – постигать настоящее.
***
«Только все люди в совокупности познают природу; только все люди в совокупности живут человеческой жизнью» (Гёте).
***
«Творить – значит создавать то, чего никогда не было, чего не было, чего никогда и не будет, что, следовательно, может и не быть, что мы можем мыслить как несуществующее, короче, что не имеет в себе самом основания своего бытия, не необходимо» /Л. Фейербах, Сущность христианства. – Соч., т.2, М., 1995, стр. 271/.
...Для различающих между творчеством и творением.
***
Что есть действительный гуманизм, сущий в форме практической всеобщности?
Это когда слова «народ» и «интеллигенция» пишутся  через дефис. Аминь.
***
Деградация профессии, это когда ее, – профессию, – выбирают, не вслушиваясь в себя (либо ситуация выбора вообще не предполагается), а уже тем более: покупают ее. Профессию. Т.е. – вовсе и не выбирают. Разумеется, деградация профессии – основная причина деградации ее носителя. Человека.
***
Любое обретение (образование) культуры в своем развитии, – в деятельности, – может развиваться в векторе творчества, либо в векторе свития. Поскольку критика есть форма бытия сомнения (наряду с любопытством, интересом, удивлением и т.д.), а сомнение есть начальный этап развития в его (развития) определенной форме, то многое (если не всё) зависит от характера самое этой критики. А она бывает: «критикой справа» и «критикой слева».
В условиях предыстории доминантной есть критика «справа». В истории действительной – «слева».
…Ну, есть гегельянщина, а есть Гегель. 
***
В интеллигентности, – в снятом виде, – всегда аристократизм. Аристократизм духа, души  и тела. Мышления, чувствования и практик.
***
В основе нашей ментальности – правда и справедливость; в основе ментальности западной – право. Первое предполагает перманентное творчество, второе – организованную ординарность и способ ее бытия – свитие.
***
«Не ревнуй злодеям, не завидуй делающим беззаконие, ибо они, как трава, скоро будут подкошены и, как зеленеющий злак, увянут.
…Делай добро; живи на земле и храни истину»
(В. Завет, Псалтырь, Псалом Давида).
***
Описание – фиксация, – вербальная, речевая, знаковая, – актуально сущего, либо прошедшего.
Объяснение – способность адекватно мыслить настоящее как осуществляющееся противоречие, основанием которого (определенными противоположностями) есть прошлое и будущее.
***
«Если ты предотвратил войну, значит, ты ее выиграл» (Сунь Цзы).
Если ты предотвратил рукотворный Апокалипсис, значит, ты спас земную цивилизацию. Включая и себя, и воинствующих идиотов, готовых «воевать». В ХХІ-м веке. Включая всех прочих. Включая все живое на планете Земля.
***
«...Метод науки – просеивать житейское мировоззрение и, оставляя лишь очень определенный подбор его обрывков, остальное объявлять за пределами своей области, а потому – и вне закона, по крайней мере, своего закона, закона этой именно отдельной науки. Каждая отдельная наука по-своему производит такой отбор и такую задержку мысли; от метода одной науки нет моста к методу другой. Области наук отрезаны друг от друга. Между науками нет связи. На самом деле нет поэтому и Науки, а есть лишь много наук, самым существом своим отрицающих друг друга. Но все они имеют одно общее – это именно: взаимное отрицание. Их общее – безусловная, методологическая, а потому и методическая, нетерпимость к тем предметам и тем центрам перспективы, которые не соответствуют задачам данной науки. Каждый данный метод, т. е. каждый данный способ ограничения кругозора и установки неподвижной точки, мыслится под категорией единственности: в этом его суть. Каждая данная наука в данном ее, здесь и теперь, состоянии, мыслится единственной. Эта-то «единственность» каждой науки и образует общую форму всей научной деятельности, в силу чего мы получаем право говорить о Науке. Однако эта единственность – только категория, только прием мысли. Всякий раз и непрерывно самая жизнь сбивает науку с занятой позиции и обнаруживает – как бедность очерченной области, так и принужденную искусственность избранной точки зрения. Самая жизнь, говорю, размывает те насильственные плотины, которыми науке хотелось бы стеснить ее. Но наука, упорная в избранном принципе, в ответ на такой размыв своих сооружений, спешит приспособиться как-нибудь поудобнее к обнаружившимся запросам жизни, наново описывает замкнутую черту своего кругозора и вновь занимает определенную точку зрения. И содержание и форма науки этим изменяется; в сущности, наука сбита именно с начала своей узости и недвижности, ибо она думала остаться в избранной ею области и на занятой точке зрения, но фактически оказалась вынужденной изменить как ту, так и другую. Но, гордая, она не сознается в своем крахе. Фактически уступив свою наличность, она еще упрямее держится замысла господствовать над жизнью, хотя и вынуждена довольствоваться чисто формальной общностью прежней и новой своей позиции. Не считаясь с действительным изменением и перемещением того, что по сути ее требований должно было остаться неизменным и недвижным, она выдает за свою неизменность и недвижность – неизменность и недвижность голого своего требования этой неизменности и недвижности жизни. Жизнь меняет науку, эта перемена совершается вопреки ее строго-консервативной сущности. Жизнь тащит на поводу упирающуюся науку. И ход ее, исключаемый ее природою, ход насильственный, столь же непреднамеренный, как и самая жизнь, ее влачащая. История науки – не разматывание клубка, не развитие, не эволюция, а ряд больших и малых потрясений, разрушений, переворотов, взрывов, катастроф. История науки – перманентная революция. Но в этом ряде толчков, в этой постоянной ломке науки упорно пребывает нечто: ее требование метода, ее требование неизменности и ограниченности. Тощая и безжизненная, как сухая палка, торчит наука над текущими водами жизни, в горделивом самомнении торжествует над потоком. Но жизнь течет мимо нее, и размывает ее опоры. Из года в год по-новому устраиваются приблизительные и эфемерные осуществления неизменности и недвижности. Чреда этих паллиативов, этих мнимых побед над жизнью, снизанных притязанием быть одним и тем же, называется историей науки. «Думал о фикции и о науке, – записывает в своем «Дневнике» Гёте 10-го июня 1817-го года. – Ущерб, который они приносят, проистекает исключительно из потребности рефлектирующей способности суждения, которая создает себе какой-нибудь образ, чтобы использовать его, а потом конституирует этот образ, как нечто истинное и предметное, вследствие чего то, что некоторое время оказывало помощь, становится в дальнейшем вредом и помехою».
Беспорядочному богатству и жизни неустроенной противостоит упорядоченная пустота и смерть. Если «объяснить» – это значит исчерпывающе описать, то ни в житейском мировоззрении, ни в научной систематичности нет объяснения. И его бы вообще не было, если бы метод, как таковой, существенно исключал богатство и жизнь. К счастью, эта-то их непримиримость не только не доказана, но и опровергается фактом: существует философия, – и значит связность совместима с полнотою» /Флоренский П.А., Мысли и язык. – У водоразделов мысли, в 2-х тт., Т.2, М., 1990, стр. 126-128/.
***
Социальная (культурная) форма наличного бытия есть существование. Существование – это миг, длящийся вечность. Миг (мгновение); нем. – «Augenblihk»; фр. – «instant»; англ. – «moment of time»; укр. – «мить»; ит. –  «momento di tempo».
***
Есть обкуренные, есть обколотые, а есть обчитанные, «обинформированные» и т.д.
Первые, – случается, – выпрыгивают из окон обыкновенных, вторые – из окон Овертона…
***
Да что с него, убогого, кроме анализов, можно взять? Суб’єкти з селективною історичною пам’яттю. Або й зовсім – з резектованою. Безпаметні.   
***
Вы захотели самостоятельности и независимости? От «мирового регулятора»? (Requla (лат.) – правило).
Наши АУГ (авианосные ударные группы) уже выплывают. Начинают движение. Они отрегулируют вас…
***
«Запрещение философии и свободного филофствования искажает ее, а искаженное творчество принимает формы уродливые и эстетически отталкивающие» /Г.Г. Шпет, Очерк развития русской философии. – Сочинения. – М., 1989, стр. 73/.
***
Идея, чувства и практики действительного гуманизма – это идея, чувства и практики запредельности: перманентной трансгрессии, выхода за предел. Узнанного и узнаваемого, прочувствованного и чувствуемого, практически созидаемого и созданного. Это – распределение. Распределение самодеятельности и самодеятельное распределение. Это – творчество как способ бытия действительного гуманизма, сущего в форме практической всеобщности.
***
Рим – поселение, Рим – город, Рим – государство, Рим – провинция, Рим – империя, Рим – мир…
…Обжорство столь же вредно, сколь и недоедание. 
***
«Ибо имя неотделимо от именуемого» (!).
(Схимомонах Илларион, На горах Кавказа).
…Как же далеко постмодернистам до схимомонаха с их, – постмодернистов, – утверждением о существовании знака без референта как … законе?!!
***
«Из ста кроликов никогда не составится корова, из ста подозрений никогда не составится доказательство» (Англ. пословица).
Из ста версий никогда не составится истина. Привет плюрализму…
***
Рассуждяне – обитатели бинарного мира.
***
Нормальное социальное (культурное) взаимодействие, – общественное отношение, – всегда: обмен.
Деформированное общественное отношение, – если это намеренная и сознательная деформация, – всегда: обман.
***
Антроподицея – учение о мире и человеке в причастности к Богу.
Теология – учение о мире и Боге в их причастности к человеку.
***
От чувствительного – к духовному, от духовного – к чувственному, от чувственно-духовного – к практике. Таков генезис человеческой деятельности в диалектическом преемстве (снятии). Такова деятельность в ее филогенезе, такова в онтогенезе (акте).
***
Генетически распредмечивание предшествует опредмечиванию.
***
Прежде, чем актуализировать творчество, его надобно потенцировать. Это равно касается и деятельности в целом, и свития как контроверзы творчества.
***
Бытие и мышление… Бытие и сознание…
…. А мышления (сознания), что, нет?! Бытие – это иноформа связки «есть». Как небытие (ничто) – иноформа связки «нет». Ну, а дальше: «Науку … – в руки, и в путь - дорогу… Лучше – в голову …».
***
«Тот, кто, выбирая между войной и позором, выбирает позор, получит и позор, и войну» (У. Черчилль).
Это правильная и даже остроумная мысль. До 70-х гг. ХХ столетия. Сегодня, чтобы ее употреблять, чтобы ею руководствоваться, надо быть законченным идиотом. И – крайне опасным для существования всего живого на Земле субъектом. 
***
Наслуженный храм, намоленная икона, тысячелетняя культура … Классика.
Новояз, новодел, эсперанто, волапюк, идо etc.
«Гидропонная культура»… Масскульт. Культурка для народишка. Культура культурная и квази - , суб -, псевдо -, суррогат -, антикультура. Выбор за ними.
***
Жизнь. Творчество. И его контроверза: прозябание, существование, выживание – мордобытие. Свитие.
***
«Кто не жертвует, тот обречен быть жертвой» /Услышанное/.
***
Феномен ПРО в свете … закона иронии истории Георга Вильгельмовича Гегеля.
Сегодня эта аббревиатура, – ПРО, – что означает противоракетная оборона, мелькает и звучит едва ли не чаще, чем в 70-е гг. ХХ ст. мелькала и звучала аббревиатура НТР – научно-техническая революция.
…Сейчас уж об НТР вспоминают редко, если вспоминают вообще: наигрались. Уж и экзоты вербальные типа «конвергенция», «мирное сосуществование», «разрядка» (детант), «информационное общество», «постиндустриальное общество» и пр., – язык – он ведь без костей, а совесть, она ведь на воротнике не виснет… Поросло уже это исскуственно вымученное идеологическое несчастье травой забвенья. В человеческий рост.
Тем более сегодня уже до всяк сущего на земле субъекта дошло (тем, кто  это затевал, финансировал, сажал и поливал, это было изначально понятно), что информационное – значит тотально дезинформационное; что «постиндустриальное» – это лунный пейзаж вместо индустрии: результат деиндустриализации т.д.
Так вот, почему успешное применение ПРО – это гораздо хуже, чем его (ПРО) неприменение, либо же применение неуспешное.
Объясняю. На пальцах. Ну, насколько сам понял. Вот вы ведь тоже (как и я раньше) не рубите (не волокете) о разнице между заражением радиационным и таковым радиологическим? Я тоже не рубил. Теперь – рублю. И – делюсь с вами.
… В Хиросиме и Нагасаки продолжение жизни, – включая и человеческую, – стало возможным через 30-35 лет после августа (5-го и 9-го) 1945 г. Ибо – был ядерный (воздушный) взрыв. Взрыв. Взрыв, который актуализирует весь потенциал заряда. С соответствующей физикой радиационной, его составляющей.
В случае же, если радиактивные материалы (уран, плутоний и т.д.) получают внешнее воздействие, превращаются «в пыль» (ну, скажем, ядерная боеголовка вместе с ее носителем поражаются соответствующим средством ПВО, ПРО и т.д.) имеет место быть не радиационное, но радиологическое заражение. К слову, что-то подобное мы имеем в случае с катастрофой на 4-м реакторе Чернобыльской АЭС. Так вот, заражение, обусловленное продуктами подобного рода (… насколько я могу судить, именно это имеется в виду, и когда ведут речь о «грязном» ядерном оружии) куда как более опасное, нежели т.с. традиционная его (взрыв) форма. Радиологическое заражение в этом случае «держится» 2500 (две тысячи пятьсот, – на минутку, Карл) лет. Приведу слова одного блоггера волокущего в этом лучше меня. «… Вначале это локально, в месте применения, позже радиация попадает с водой в мировой океан и разносится по всему миру, мутируя морепродукты и если это сьесть…».
Ну, вот, как-то так.
А то: «даешь ПРО», «будут сбиты все носители с ядерными боезарядами» и т.д. Ну, что тут сказать?
Палата № 6.
***
Від держави можна йти вліво (по ритміці та вектору історичної необхідності) – до постдержавності, до суспільного самоуправління з його кореневою системою: місцевою самоврядністю, сущими в формі практичної всезагальності, а можна – вправо («роди меня мама обратно»), до глобального (напівглобального, на чверть глобального etc.) олігархічного консенсусу.
Держава все більш… віртуалізується.
Фінанси відчужені (емітенти – транснаціональні корпорації), публічна влада (медійна, судова, законодавча, виконавча etc.) – кишенькова у тих же суб’єктів, військова сила – там же: приватні військові, поліцейські, охоронні і т.п. компанії. Що залишилось від держави? Пшик.
І ось тут цікавий парадокс: державу як форму, у якій економічно (а тому й ідеологічно, і соціально,  і прочая, і прочая) пануючий клас консолідується як «ми», як кулак, як «залізна п’ята» etc. з метою упокорити та упокорювати свого протагоніста, підточує, зводить нанівець та переводить на пси… саме її, – держави, – суб’єкт. От вам і Георг Вільгельмович Гегель з його законом іронії історії. Тут вже, щоправда, не іронія, а формений сарказм.
…Олігархи всіх країн, об’єднуйтесь!