Ротонда. Глава 8

А потом наступил сезон дождей и холодных, пронизывающих до костей ветров, затянутого тяжёлыми от воды свинцовыми тучами неба, сплошных луж, полностью освободивших от радости улицы. Сезон нежелания покидать жилища даже на короткий промежуток времени. Город, как мог, сопротивлялся нашествию серых сил: задолго до наступления праздников украшал свои мосты, витрины магазинов и фасады домов дополнительной подсветкой, наряжал уснувшие до весны деревья в светящиеся «платья», а ели и сосенки - разноцветными шарами и гирляндами, но… Наступающий лишь к полудню рассвет и уже после пяти часов вечер мало веселили не только души и сердца его жителей, но и просто взгляды редких прохожих, которые лишь равнодушно скользили по всей этой сверкающей мишуре, и почти сразу же опускались долу, помогая ногам не вляпаться во что-то такое, от чего потом рукам пришлось бы долго отмывать многострадальную обувь… Январь, а на дворе +8… И это не где-нибудь в Крыму, а в самой, что ни на есть средней полосе России, где традиционно полагалось бы веселить кровь Рождественским, а затем и Крещенским морозам…

Зима в тот год едва-едва собралась с силами лишь к середине февраля на пару декад, и то через день оттепель, сжимающая выпавший снег в ноздреватый, пробитый нахальной капелью, наст. Но за то уж март! Этот братец-месяц с чего-то вдруг решил сменить привычную всем ориентацию: календари просто выбились из сил, убеждая этого «парня» в том, что он ВЕСЕННИЙ! Не верит и всё… то бураны, то мороз... И что тут можно поделать? А ничего, лишь смириться и начинать учиться жить в предложенных «Небесной канцелярией» новых погодных условиях.

Короче говоря, Вера Ивановна смогла открыть свой «туристический» сезон лишь в середине мая. Нет, она не забывала о том, что происходило с ней прошлым летом и ранней осенью, но вспоминала об этом уже абсолютно без паники, спокойно и без нервов, имевших место тогда. Могла бы она совсем отказаться от посещения сакральной для неё ротонды? Вера считала – да! Но так ли оно на самом деле? Ответа по-прежнему не было, а потому в одно прекрасное утро, находясь в самом благодушном настроении, она вновь оказалась там, упиваясь ароматом цветущих нарциссов, любуясь пышным разнообразием расцветок и форм всевозможных первоцветов!

Посидев какое-то время на лавке в непосредственной близости свежевыкрашенной ротонды, вдруг поднялась и решительно пересекла её по диаметру основания.
По ту сторону вовсю цвели вишни и в яркой зелени газона желтели одуванчики, но было несколько теплее, чем там, откуда она пришла. Оглядевшись по сторонам, заметила за убегающим в перспективу строем разнообразных деревьев многоэтажные дома, ничем не отличающиеся по внешнему виду от очень хорошо знакомых и привычных. Где-то в листве деревьев и аккуратно подстриженного высокого колючего кустарника пели птицы. Тишина и покой, умиротворение и полное отсутствие людей. Никого вообще – ни вдали, ни вблизи… Она стояла и думала, как лучше поступить: присесть на лавочку и подождать (чего?), или же вернуться сразу же обратно? Выбрала первое – опустилась на крайний диванчик и, закрыв глаза, просто сидела, даже ни о чём не думая… Но при этом всё же чего-то ожидая. Чего? Если бы она могла знать… Будучи уже достаточно взрослой «девочкой», Вера конечно понимала, что всё происходящее далеко не случайно, а, значит, имело смысл. Вот только – какой?

- Спокойно, Верочка! – говорила она себе мысленно – Не торопи события, будет тебе и белка, будет и свисток! – что в переводе с иносказательного означало только одно: всему своё время.

Но в этот раз так ничего не произошло. Никто из потусторонних «пограничников» не обнаружил нарушения своих границ, а потому и не задал ей ни единого вопроса, и даже больше – не позволил увидеть ни единой живой души: кроме громко распевающих птиц, никто так и не появился не только рядом с Верой, но и вообще на широкой и очень красивой аллее.

Прошёл, по-видимому, не один час и наступило обеденное время, о чём решительно напомнил ей собственный желудок, вдруг вознамерившийся подпеть звучащему вокруг птичьему хору недовольным, но достаточно громким урчанием, услыхав которое, женщина встала и пошла в свой привычный мир, не осмелившись поискать здесь какой-нибудь точки общепита. И снова никаких препон. Ни окрика, ни толчка в спину, ни урагана в лицо…

Оказавшись «здесь», инстинктивно обернулась и посмотрела «туда» - всё исчезло за опустившимся прозрачным занавесом между мирами…