Глава 22. Исполнение задуманного

    Будущее. Порой его лучше не знать. Одна мысль о том, что можно владеть собственной судьбой, уметь изменять события себе во благо, не считаясь с мнением и мольбами других арди – может привести в ужас любого праведного. Желать чего-то большего, чем просто жизнь – слишком даже для ардийского народа. Они благодарны Вахди за кров, небо над головой и землю под ногами, за огонь в груди и холод в рассудке, за кровь в венах и крепость жил. Власти над судьбой они не желали. Никто из них. Кроме Илсир, которая помешалась на исполнении пророчества.

    Не знала она, что провидец лишь направляет по дороге жизни тех, кто стремится узреть правду, но не обрекает он их на гибель. Ни одно пророчество не сбудется, покуда тот, кто его получил и внял ему, не начнёт действовать, думая, что изменяет свою судьбу. На самом же деле: оставишь всё как есть и смиришься со своей участью – получишь дар от богов и пойдёшь по иной дороге, вдалеке от смерти, а если начнёшь терзаться сомнениями и пытаться что-то изменить – только ускоришь своё попадание в лапы костлявой старухи.

    Киамаль не сможет остановиться, даже если захочет прекратить бессмысленные попытки превращать жизни жителей Ардоса в бесконечные мучения. Она одержима идеей «спасения». Спасение от уныния, спасение от жестокости, спасение от тьмы. Перестала замечать давно падшая, что её стремление к изменению мира к лучшему делает только хуже. Сеет раздоры и уныние, порождает жестокость и ненависть, взращивает тьму в душе каждого. Безумием охвачен разум Киамаль, а потому делам своим она перестала давать оценку.

    А дела её незамеченными не останутся. Безнаказанность и огромная уверенность в себе породили слепоту. Она не даёт увидеть то, что может произойти. Знания скрыты за завесой одержимости, однако следовало бы очистить свой разум от подобных преград. Древняя истина заставила бы трепетать перед владычицей Вселенной, которая дремлет, укрывшись покрывалом тёмной материи. Нуарай… Вахди мудры – они делали всё, чтобы не нарушить святое равновесие тьмы и света, чтобы не разбудить хозяйку и разрушительницу миров и не навлечь её неистовый гнев на все миры. Но Илсир этого не понимала. Ложное убеждение о том, что свет должен навсегда уничтожить тьму, родился в голове самой падшей и не давал ей покоя.

    Небесный чертог представлял из себя безграничное звёздное пространство. Абсолютно прозрачные пол и стены. Потолок – всё такая же тёмная даль. Только при использовании магического зрения становится видно убранство небесного чертога. И только высшая магия способна удерживать обитель от стремительного разрушения.

    Камера заключения с цепями и инструментами для пыток – словно дом родной. Илсир здесь буквально жила, потому что много понадобилось времени, чтобы хоть немного склонить чашу весов на противоположную сторону. Тор`Лаак не сдавался. Он мучился от невыносимой боли, но не желал подчиняться воле падшей. Женщина подвергала его смертельной опасности, ломала ему кости, забиралась мыслями в разум и пытала – ничего не помогло. Тёмный маг всё так же непокорно дёргался, противно звеня магическими цепями и смотрел исподлобья на свою мучительницу, объятую туманом безумия.

    - Ты невероятно крепок, - досадовала Киамаль, глядя на непобеждённого и не сломленного юношу. – Давно мне не приходилось столь долгий срок заставлять преклонять колени.

    Парень в очередной газ поднял разноцветный взгляд, полный животной ярости, на крылатую ардийку и ядовито ухмыльнулся, хмыкнув. Он был похож одинаково на отца и на мать. От каждого родителя молодой человек что-то перенял. Именно человек, потому что его от всех других отличал бледно-розовый цвет кожи, красная кровь и отсутствие ещё пары элементов, которыми славятся среброкожие – в меру широкие челюсти с удлинёнными клыками сверху и снизу, а также золотой зрачок. От Керем Тор`Лаак перенял скверный бунтарский характер и цвет правого глаза – ярко-алый. От Морана – всё остальное, включая древнюю магию, силу воли, мудрость и черты лица. Он не проходил ритуал Йанри – сила досталась по крови и проявила себя в теле раньше положенного возраста. И парень с ней совладал.

    – Я никогда не поддамся тебе, – прорычал Тор`Лаак, оскалившись. – Делай со мной всё, что хочешь, а лучше – убей. Я никогда не стану служить тебе и не преклоню колено, – закончил он, попытавшись гордо поднять голову и прямым уверенным взглядом посмотреть на мучительницу. Но получилось лишь снова послать колючий взгляд исподлобья и не удалось сдержать стон боли, сорвавшийся с сухих бледных губ.

    – Лирис и Дирияк тоже так говорили, – предалась блаженной ностальгии Падшая. – Однако я смогла исполнить волю Провидца, – не скрывая гордости, сообщила она. – Ты тоже сдашься. Все рано или поздно сдаются.

    – Я не все, – заверил упреждающе Тор`Лаак. При этом он надменно усмехнулся.

    Илсир понимала, что парень играет с ней. Ему ни по чём её сила и её стремления. Жестокость не властна над тем, кто родился в её колыбели. Ненависть Керем к Морану передалась в виде ядовитого сорняка самому парню. Он любил отца и скорбел по нему, не зная, что Вахди Огня уже вернула хранителя книги из мёртвых. И эта ненависть перешла на Киамаль. Она подкреплялась суждениями о ней и её образом – никчёмной беспомощной богини, которая решила захватить мир, но не в силах справиться с одним тёмным магом.

    Тор`Лаак открыто засмеялся. Он сделал это с таким наслаждением, что Киамаль едва подавила приступ убийственной ярости и оградила себя от желания просто свернуть шею парню. Он ей ещё нужен.

    - Я найду способ надавить на тебя, мерзость, - фыркнула она от отчаяния. Понимала, что знаний не хватит, чтобы справиться со столь сильным тёмным магом. Только заклинания из Атаран Руррис смогут подавить ту тьму, которая не даёт добраться до души паренька.

    - Мерзость здесь одна, - ответил ей с той же брезгливостью Тор`Лаак. – Это ты! – он снова ядовито засмеялся, чем заставил падшую вздрогнуть.

    Женщина поняла, что с такой мощью ей не совладать. Она опустила руки, безвольно, налившимся коварными слезами взглядом окинула стойкого темноволосого мага и резко развернулась, чтобы уйти. Ей в спину снова раздался издевательский смешок. «Как же тебя сломить, Симеоково отродье?» - не могла ответить на заданный вопрос ардийка. Ей стало невероятно больно от собственной неудачи. Победить волю самых сильных Теней Ардоса и не суметь справиться с одним полукровкой. Позор… Так думала ныне не всесильная Киамаль Луот, сознавшая свою никчёмность в подобных делах. Пророчество словно не желало сбываться, намеренно что-то вставляло спицы в колесо судьбы, мешая определённым событиям исполниться. Это печальное обстоятельство действовало на истощённые нервы богини.

    «Только Атаран Руррис поможет мне извратить тьму в душе Тор`Лаака», - решила Илсир. Самое безумное, что крылатая ардийка могла совершить, она уже совершила, самое отвратное и постыдное – тоже. Оставалось только смертельно опасное, которое до сих пор не могло исполниться по причине страха самой Илсир. Но теперь ему не место в душе, а тем более, в разуме. Сейчас – время решительных мер, требующих полной отдачи. Никакого сомнения. Только ярость ведёт вперёд, только желание толкает в спину. Одно стремление должно быть опорой.

    Падшая решилась на крайние меры. Атаран Руррис не давалась в руки богине, но отступать она не желала. Пусть ожоги останутся на пальцах, а свет ненадолго ослепит. Нужные заклинания там, в книге, и ради исполнения задуманного Илсир готова жертвы.

    Она покинула камеру заключения и отправилась в хранилище. На подходе к скрытой за магической завесой двери, Илсир почувствовала боль в груди. Она остановилась и попыталась выровнять дыхание, но давящее ощущение только усилилось в разы. Книга препятствовала приближению падшей, но ра не сдавалась. Ноги передвигать становилось очень тяжело. Мрак в душе рассасывался, разрывая нутро на части.

    Магия крылатой богини слабела. Сила древнего знания влияла на разум и тело сильнее и уже внутри комнаты, когда яркий свет залил взор ардийки, а та продолжала делать слабые шаги, Атаран Руррис выплеснула её больше очищающего свечения вокруг себя. Книга пыталась защититься от касаний падшей, но не могла.

    - Ты подчинишься мне! – вскрикнула Илсир, закрывая уставшие от света глаза ладонью. – Я не отступлю от своей цели!

    «Ты хочешь знать, что скрыто в недрах бытия? – таинственный властный голос проник в разум женщины и растекался раскатами внутри. – Я покажу тебе то, что хочешь выведать. Но ты пожалеешь!»

    - Мне не жаль никакой платы! – осипшим голосом, как можно громче ответила ардийка. – Яви себя!

    «Хорошо», - утвердил голос.

    Свечение моментально потухло, позволив тьме властвовать вокруг. Илсир упала на колени. Она задыхалась от наплыва сил, которые хлынули в её. Таинственная древняя книга раскрыла свои страницы и с её золотых листов потекли ровные ряды букв, окружённые оранжевым сиянием. Они пробирались под кожу, струились по венам, проникали в разум, щекоча его тысячами шепчущих голосов.

    Боль последовала за знанием. Немыслимая пытка сдавливала тело падшей до тех пор, пока она не стала извиваться на полу, крича от хруста костей и жутких жгучих мучений, которые кипятком разливались внутри. Голос книги требовал плату, и он её брал. Перед глазами возникали образы уже предопределённого будущего для Илсир.

    «Ты сможешь продолжить свой род! – говорил голос властно и грозно. – Но чрево твоё будет пустым и гнилым. Сила твоя наградит потомком Навадай самого Первенца Иллахима! И ты не сможешь причинить вред ни роженице, ни всему роду её. Герб родовой, крылатый, Луот – начало своё вести будет от неё! А твои крылья сгниют на чёрном поле, дав начало пробуждению Создателя ото сна!» - вещал голос, показывая Илсир всё, что она переживёт и увидит в будущем. Беспощадное грядущее – плата за изученное знание.

    А после всё стихло. Илсир лежала на полу небесного чертога и содрогалась в судорогах. Она едва справлялась с накопленными заклинаниями. Они обладали великой силой, с которой трудно совладать и не обжечься. Опрометчиво поступила падшая. Она запустила цепочку событий, которую не сможет изменить никто, даже Провидец. Если он давал лишь обрывки того знания, которое грозило сбыться и приблизить конец всему, то знание Атаран Руррис закрепило будущее на рунах самого Времени.

    Много душ поглотило непокорное древнее знание. Оно стольких саимов свело за Грань и растворило там их тела, что обрело разум, высасывая энергию из любопытных крылатых арди. Теперь оно само решало, кому и что показывать, влияло на судьбы тех, кто жаждал власти больше, чем мудрости. Это Слово Создателя – сама жизнь текла из его уст, рождая на свет звёзд Вахди.

    Илсир увидела истину. Она не могла дышать, говорить, даже двигаться. Последняя череда образов заставила биться сердце в груди так часто, что оно начало выбивать рёбра изнутри. Атарра Наорэ – Единое Вселенское Знание, что подверглось разъединению по воле Илсир, верившей безоговорочно Провидцу, создано было двумя древнейшими существами – Иллахимом и Нуарай. Как же была слепа падшая! Как же глупа оказалась она, позволив себе отдаться на волю амбиций! И теперь её действия могут пробудить ту, которая сверкая алыми очами, начнёт бродить по землям, восстанавливая равновесие на великих весах.

    Мир, созданный и цветущий, состоит из тьмы и света. Иллахим создал жизнь, а Нуарай наполнила смыслом их существование. Илсир поздно осознала эту истину. Гнилое семя давно дало ростки и проросло в цветущее смертью древо.

                ***   
   
    Падшая с трудом разлепила потяжелевшие веки. Она глотнула обжигающе-холодного воздуха закашлялась. Попыталась встать, но стянутые судорогой мышцы не слушались. Тело горело от давящей боли, словно кипяток струился по венам и жалящие иглы впивались под кожу, распространяя яд по крови.

    Илсир переборола недомогание и всё же удалось ей подняться. Жажда власти вкупе с непреодолимым стремлением к слепой справедливости одолела ардийку. Она где-то на задворках сознания держала понимание того, что поступает неправильно, стараясь нарушить баланс и возвести Свет на трон, подавая праведность в виде яркой свечи, горящей на ярком поле. Но это осознание и принятие собственной неправоты растворилось. Осталось только саднящее желание продолжить свой отнюдь не праведный путь к намеченной цели. Она не хотела отступать так просто. Охваченная безумием, Киамаль уже не представляла жизни без борьбы за «правое дело», которое уже давно не являлось правильным. Она делала лишь то, что ей хотелось, а потому отринула последние сомнения и решила продолжать опасные действия.

    Женщина окинула взглядом пустой постамент, на котором некогда лежала книга. Атаран Руррис исчезла. Обратившись к своей магии, Илсир обнаружила две странности, которые в равной степени пугали её. Первое – она не слышала больше половины голосов магических существ и с трудом контролировала магическое зрение, которое в небесном чертоге крайне важно для ориентирования. Второе – книга дала знания, но к большинству из них закрыла доступ. В разуме словно возникла непреодолимая стена, отделившая желаемое от магического взора.

    Киамаль пыталась выудить эти знания, но лишь усилила головную боль, а успеха так и не добилась. Решив на этом не останавливаться, она поспешила в камеру заключения. Быть может во время исполнения задуманного память короткими всполохами явит тайные заклинания. Но остановилась. «Мне не сломить его, - пришла к выводу падшая. – Он родился со щитом в груди. Если я хочу пробраться в его душу и овладеть его разумом, мне нужно начать с той, кто создала его таким». Этой мысли Киамаль обрадовалась. Ей предстояло овладеть духом Керем, а после – всех Вахди, чтобы поставить на колени весь мир и учинить свою власть, безоговорочную и вечную.

    Уже представляя, как тысячи тысяч смертных и бессмертных поклоняются ей, она решила действовать незамедлительно. Подчинить себя каждого по отдельности, ведь братские узы ещё с древности крепли в их душах. Это падшей на руку. Именно по этой нити в каждую стихию проникнет ядовитая субстанция рабства.

    Но и здесь ардийка столкнулась с проблемой. Многие праведные Саимы хранят покой всех Стихий, а ведёт крылатых арди сын самих Лирис и Дирияка, извечный враг падшей, который обладает великой силой. Она чувствовала в нём древнюю магию. Она опасна для любого злого существа, коей и являлась сама Илсир. Он обладал тем, что не доставало ей – знанием, взятым из Атарра Наорэ. Оно льётся по крови, ибо передано оно было ещё во чреве матери.
               
                ***   

    Аманкиль расправил красные крылья с плотными сияющими на свету перьями и потянулся. Окинул взглядом рассветную полосу горизонта, освещаемую всполохами восходящего Илсаяна. Утро выдалось тяжёлым, ведь он сомкнул усталые веки только тогда, когда звёзды начали покидать небосвод. Ночные полёты выжали много сил из Саима. Но наслаждался он прохладным воздухом и слушал ветер, шумящий в ушах, не один. Ладия шутливо бросила вызов своему возлюбленному и решила посостязаться в скорости с ним. Стихия обратилась в крылатого хвара, расправила белоснежные крылья, когда сияющая лошадь, которая и была ипостасью Вахди Воды, встала на дыбы, а после погнала во весь опор по водной глади озера-моря Анкам, Саим бросился за ней в погоню. Он не в силах угнаться за самой богиней, но пытался поспевать. Крылатый арди улыбнулся, когда вспомнил, как закипала вода от его скорости, как светились крылья и остужал их холодный ветер, наполненный брызгами. Он так был увлечён воспоминаниями, что не почувствовал угрозы, которая мерцала ядовитыми жёлтыми путами. В эту жалящую паутину он попал, когда отошёл от храма совсем немного. Илсир не дремала. Она поставила ловушку и тут же утащила в небесный чертог жертву.

    Парень оказался в тех же цепях, что и Тор`Лаак. Оба мужчины окинули друг друга оценивающими взглядами, а после обратили уничтожающие взоры на ликующую Илсир. Она надменно улыбалась, не скрывая издёвки. Теперь никто не помешает ей теперь расправиться с Вахди и снова заиметь власть над ними, сделать из Стихий послушных марионеток и достигнуть успеха в подчинении тёмного мага.
 
    Насладившись поверженным видом пленников, Киамаль удалилась.

    - Я думал, что Саим окажется умнее, - едко прокомментировал Тор`Лаак. – Вы бессмертные создания, но вот разума у вас, как у плоского червя.

    - Кто бы говорил, тёмный, - ответил той же иронией Аманкиль. – Как такой, как ты, умудрился позволить этой мерзости нацепить на себя цепи?

    Воцарилось короткое молчание, которое позволило обдумать сказанное и услышанное.

    - Она прочла Атаран Руррис, - нарушил паузу Аманкиль. Он поймал на себе удивлённый взгляд тёмного мага, а после решил продолжить. Ничего хорошего он сказать не мог, потому что зря обнадёживать кого-то – это значит – подталкивать к гибели. – Нас ждут мрачные времена. Нельзя дать ей освоить заклинания из Атаран Турвад. Иначе погибнет всё.

    - Я слышу книгу. Она зовёт тьму в душе, но не мою, - заговорил Тор`Лаак. – Я знаю, где она. Но крылатая мерзость не дождётся от меня признания.

    - Её коварство не знает границ, - грустно сообщил Аманкиль. – Не думаю, что попытки прочитать древние знания она оставит. Половина уже освоена. Осталось немного.

    - Пусть пытается, - усмехнулся тёмный. – Ты можешь воспользоваться ментальным воздействием?

    - Даже не думай, Тор`Лаак, - осадил крылатый арди. Он уже понял, о чём попросит парень, и не хотел этого делать.

    - Уже подумал, - не сдавался молодой человек. – И решил, что знание о местонахождении книги лучше спрятать понадёжнее. От меня самого. Илсир не знает границ, ты сам сказал. И я не могу быть уверен, что не сдамся и не расскажу, где находится Книга Бытия.

    - Нет! – отрезал Саим. – Я не лишу тебя памяти!

    - Лишишь. Даже если не по своей воле, - настойчиво объяснил маг. - Не жалей меня и не скорби. Я лишь сосуд для духа Первозданной Тьмы. Падшая пока не смогла лишить меня души. И не сможет. Но она не зря обрекла себя на страдания, впитывая знания Книги Жизни. Она преследует иную цель, и она точит дух Илсир, словно червь. Думаю, что падшая обязательно найдёт того, кто уничтожит меня изнутри. 

    - Она нацелилась на Вахди… - выдохнул огорошенный Аманкиль. – Кто-то сможет освободить их от гнёта Киамаль?

    - Только Моран, - заверил тёмный маг.

    - Хорошо. Я заблокирую твою память, но…

    Аманкиль повернул голову и вперил взгляд в Тор`Лаака, лицо которого искривила мучительная гримаса боли. Он боролся, но силы были на исходе. Илсир мучила Керем, дёргая за ядовитые путы. Они обвили дух неистового Пламени Ардии и сдавливали, подчиняя непокорную магию. Это влияло на кровные узы Немьерси, которые связывали мать и сына. Мучились оба, страдали оба, кричали оба.
   
    Саим старался как можно быстрее уничтожить воспоминания о Книге Бытия. Он едва успел. Прошло мгновение и крылатый арди похвалил себя за скорость и посетовал на долгое сомнение. Тор`Лаак тут же переменился. Он немного помедлил, пытаясь вспомнить забытые образы, а после начал усиленно вырываться из магических оков. У Илсир получилось сломить его.
   
    Тут же боль пронзила иглами грудь Саима. Он почувствовал, как рвутся любовные узы, связывающие его с Ладией. Ардиец задыхался, он испытывал то же мучительное давление, которое действовало и на Вахди Воды. Видел её глазами, что творится вокруг, как мир утопает в крови. «Я буду держаться за нас обоих», - мысленно обратился несмелыми мыслями к своей иррам, страдая от невыносимых пыток. Но ответа не услышал. Ладия полностью во власти падшей. Как и все остальные.



Продолжение тут: http://www.proza.ru/2018/05/04/1342