Морской узел

Климов Вышел из офиса директора и надул щеки.
ФФу-у.  С завтрашнего дня он в отпуске.  Коктебель, Коктебель. Отправляться прямо с утра. Все к черту: дачи, вачи, клячи, тещи, огороды. Шабаш! Только в Крым! Только на машине. Только дикарем!
Он забрался в свой опель и посмотрел внимательно в зеркальце на щитке.
Там он увидел довольно бледную худощавую физиономию измотанного летней жарой сорокалетнего клерка.
С раздражением он вспомнил о тревожном заключении гастролога. Все! Работать и лечиться как говорят в Одессе будем месяц подождать.
Через пол часа он уже входил в свою квартиру с букетом  белоснежных хризантем.
Маринка приняла букет и удивленно посмотрела сначала на часы, потом на мужа.
-Ты что заболел?
-Просто смылся на два часа раньше. В связи так сказать…
-Ну ну! Не тяни.- Маринка навострила уши. Замерла. А потом потянула шею и одними губами прошептала:
-Коктебель!?
Вместо ответа Климов закрыл глаза и расплылся в счастливой улыбке.
Подключился заспанный семилетний Володька и началась, по аттестации нижних соседей, «сумасшедшая семейная оргия».

Два дня они провели на Арабатке  на Азовском море. Жили в палатке. Жарили  шашлыки из контрабандной осетрины. Пили марочные крымские портвейны и наслаждались упоительным «Галицынским» шампанским. Объедались чебуреками, долмой, сурмой и прочими местными штучками. Пока животы не стали напоминать о себе быстро растущими округлостями. На третий день снялись с Арабатки и, уже к вечеру, подъезжая к Коктебелю, как всегда не смогли удержать восторженных слез. Карадаг в  косых лучах угасающего солнца был великолепен.
 
Климовы устроились в гостинице. Она принадлежала многочисленной татарской семье.  Было чисто убрано. Ресторанчик поражал своим меню даже видавших виды отдыхающих.
До моря было рукой подать. Стоило пересечь парк с дивными хвойниками, как ты оказывался в отпускном раю. Рестораны заманчиво благоухали. Танцплощадки манили романтическими встречами. Художники изнемогали от жары с вялой надеждой на случайную жертву. Жертвы предпочитали приберечь кошельки до вечера. А сейчас был полдень. Великолепный солнечный крымский полдень вливался в отдыхающих целебным бальзамом заслуженного безделья. Шашлыки и чебуреки курились повсюду умопомрачительными  ароматными вознесениями. Публика фланировала.

Климов широко шагал впереди семейства с объемистым саквояжем. Семья еще не успела обуглиться и окружающие поглядывали на них с иронией туземцев. Глава семейства ни на что не обращал внимания. Он вытянул шею и подыскивал для своих подходящее местечко на пляже. Наконец место было найдено. Теперь Климов мог  заняться тем, ради чего приехал именно сюда. Дайвинг. Пусть это не Красное море, однако он вот уже три года  плавал в бухтах под Карадагом и каждый раз обнаруживал что то новое и запоминающееся. Кроме того здесь в Коктебеле дайвинг клуб содержали двое друзей, его возраста, и Климов, дополнительно  к подводной амуниции, пользовался  их яхтой, когда выходили в море собирать устриц и много еще чем. Они с женой принимали участие в вечерних посиделках в коллективе местных и приезжих спортсменов. Одним словом, здесь всегда была гарантирована хорошая компания.
-Ты куда собрался? - Спросила Маринка, отпивая холодное пиво из бутылки.
-Попробуй догадаться.
-!?
-Да к Сереге конечно, с Володькой. Может сегодня и поныряем.
-Какой Серега!?- Удивилась жена.
-Отстань. Перестань придуриваться отпуск на дворе. Дай отдохнуть, не то я страшен буду во гневе диком ...- Он потрепал сынишку по белобрысой мокрой голове и направился  в сторону дайвинг клуба.
Радостные чувства согревали Климова. Скорая встреча с друзьями. Волшебные минуты погружений…
Вот и знакомый ангар. Загорелые молодые ребята выволакивали на берег катамаран с надувными баллонами и семиметровой мачтой.
Наконец среди пестрой толпы отдыхающих, Климов заметил  Сергея.
Он был как и прежде чудовищно загорелым, улыбающимся своей обезоруживающей белозубой улыбкой, с неизменным черным банданом  на
голове.
Климов подошел к компании и присел на край скамейки. Сергей проводил инструктаж для  новичков.
Море прикинулось спокойным и ласковым котом. Играло камушками и  время от времени било по берегу пенным хвостом. Он  стал всматриваться в даль, в надежде увидеть черные электрические спины  дельфинов и постепенно задремал.
              Он очнулся и увидел перед собой улыбающееся лицо в бандане.
- Вы не на дайвинг пришли, извините?- Вежливо спросило лицо.
-Здорово Серега!- Климов пружиной поднялся, чтобы обнять старого приятеля.
Однако тот с вежливой улыбкой отстранился.
-Вы что бывали уже у нас?- Поинтересовался он, продолжая  внимательно приглядываться к вновь прибывшему, с явными усилиями вспомнить позабытую встречу.
- Серега прекрати. Ты пугаешь меня. Хорош разыгрывать, ну!- Он опять дружески хлопнул Сергея по плечу и спросил:
-А Володька где?
- Он в ангаре. Баллоны заряжает.- Неуверенно и странно ответил Сергей.
- Все таки напомните мне пожалуйста, когда мы с Вами занимались последний раз.
-Да помнишь шампанское на «краб - камне». Маринка моя тогда вас своим ликером угощала.
- Марина, это Ваша жена?- С убийственной вежливостью спросил дайвингист.
И тут Климова словно пробило. Жар солнца отступил и холодный липкий пот мгновенно покрыл его тело. Он вдруг понял, что человек, с которым он разговаривает, его Серега, видит его впервые. Он оторопело продолжал смотреть на своего странного приятеля.
Нет, так не бывает! Тут либо я сошел с ума, либо у Сереги приступ болезни Альцгеймера. Надо дождаться Владимира, чтобы все наконец разъяснилось.
-А вот и Володя идет, облегченно проговорил Сергей. Климов с каким то идиотским страхом повернул голову, ожидая вдруг увидеть  совершенно незнакомого ему человека, но, вопреки опасениям, увидел прежнего Володьку с его пивным животом и колбасными усами.
-Здорово, старый хрен! Ты что, тоже меня забыл.- И он радостно бросился навстречу второму дайверу.
Подошедший с улыбкой пожал протянутую руку и  вопросительно посмотрел на Сергея. Повисла неловкая тишина.
-Ребята, я сейчас с ума сойду, если вы немедленно не прекратите меня разыгрывать. Это жестоко в конце концов.
В этот момент к берегу причалил катер и новички полезли на него с шумом и смехом.
-Вы нас простите,- Низким хрипловатым голосом проговорил Владимир.
-У нас сейчас запланирована ходка на…
- Сердоликовую…-Потерянно продолжил Климов.- Вы всегда возите туда новичков.
Ребята переглянулись и отошли  на несколько шагов в сторону катера.
Они посовещались и Владимир направился к чудному новичку.
-Послушайте, у нас сегодня на вторую половину плохой прогноз. Вечернее погружение отменяется. Приходите к пяти часам  прямо сюда. И мы спокойно обсудим все втроем. О Кей?
- О кей.- Глухо проговорил Климов.- Только инсулин не забудь взять.
Уходящий встал как вкопанный и медленно повернул голову.
«От куда этот странный парень знает про его диабет? Он говорил об этом только самым близким своим друзьям. Кто то проболтался… Зачем?»
С катера закричали и Володя, махнув рукой Климову, повторил:
- В пять часов, здесь - И, подхватив снаряжение, полез на катер.

.Климов, вяло шагая, направился  к отдыхающему семейству. Семейство
сидело, перемазанное мороженным, и дуло лимонад из термоса.
-Ты что такой.- Спросила Маринка.
-Какой «такой»?
-У тебя все в порядке?- Заволновалась жена.- На тебе лица нет!
Тут его осенило. Маринка! Она же при всем присутствовала! Если и ее не узнают его бывшие приятели, стало быть писать ему письма из лечебных заведений с тяжелыми замками и клеить коробки для ботинок.
-Ты помнишь вечер на Краб камне с Серегой и Володей.- Небрежно спросил он Маринку.
- Что то не очень.- Ответила та и попросила:- Напомни, когда это было?
Климов почувствовал, что закипает.
-Три года назад мы отдыхали с тобой в Крыму, и я погружался с ними на краб камне и собирал там устриц. Устриц, мать их! Помнишь? Ликер свой ежевичный, помнишь?
Маринка поднялась над покрывалом и посмотрела так, как никогда еще не смотрела. Глаза ее стали вдруг наполняться слезами.
-Я никогда не была ни на каких краб камнях с этими людьми. Никогда не готовила ежевичный ликер. И никогда не видела, чтобы ты одевал акваланг. Кроме того три кода назад мы отдыхали с тобой в Гурзуфе. Если все это шутка, то прекрати немедленно.
Тут прибежал мокрый Володька и стал дурачиться и брызгаться на родителей.
-Это шутка.- Зло проговорил Климов, подхватил свои вещи и быстрыми шагами удалился.
                Он стоял в ванной комнате гостиничного номера и всматривался в свое отражение. Синяки и мешки под глазами. Налет на языке. Нет, все как обычно. Он такой же как всегда и не спит, а бодрствует, хотя пожалуй предпочел бы сон. Климов зубами стащил пробку с коньячной бутылки и основательно припал. Затем вышел на балкон, завернутый в простыню на манер римской туники. Он курил одну сигарету за другой и часто прикладывался к коньяку. Так, что к возвращению жены и сына,  уже крепко спал в кресле.
             Тем не менее ровно в пять, Климов, вооруженный парой бутылок Хеннеси возник в дверях офиса дайверов. Те были несколько растеряны и с нетерпеньем его дожидались. Организовался стол и после двух трех традиционных тостов разговор пошел в интересном для всех русле.
Климов до мелочей рассказал  все подробности их знакомства. Перечислил десятки стоянок и погружений.
Его слушатели с недоумением смотрели друг на друга. Наконец Володя начал:
-То, что ты рассказываешь, имело место на самом деле.
-Так что же вы ребята мне…- Вскочил разгоряченный гость.
-Подожди.- Прервал  его спокойный голос дайвера -Дослушай до конца.
-То о чем ты рассказал происходило в действительности. Были у тас двое, муж и жена. Были поездки в те самые места. И ликер был и краб камень был.
Вот только это были совсем другие люди. Их звали Николай и Светлана.
Они отдыхали у нас три года подряд. Ныряли и даже помогали нам с новичками. Все было прекрасно, пока….
-Подожди!- Перебил его Сергей. А ты помнишь мою яхту?- Спросил он, повернувшись к Климову.
-Яхта «Серьга». Отлично помню. Она у тебя глохла частенько.
Дайверы переглянулись.
-А ты помнишь, как мы ходили на ней в Феодосийскую бухту. На затонувший транспорт.
-«ЖАН Жорес»- Охотно включился Климов.
Тут Сергей не выдержал и бросился на гостя. Мощный удар в челюсть сбил Климова со стула и он покатился в угол, заваленный гидрокостюмами.
-Кто тебя подослал, сволочь? Чего ты хочешь узнать? Чего разнюхиваешь?- Он вцепился в своего гостя мертвой хваткой и они покатились по полу.
Владимир оттащил приятеля и  с неприязнью во взгляде рявкнул гостю:
-Убирайся, пока я  сам тобой не занялся.
Климов вытер рукавом разбитую губу и прерывающимся от возбуждения голосом, заговорил.
-В тот день с нами на яхте был киевлянин с женой, помните? Он показывал  фотографии о подводной охоте где то под Харьковом. Так вот у него не было
гидрокостюма, как и у меня. Ваш костюм подошел ему, а я решил нырять только с жилетом-компенсатором. Даже помню « валенки» я отдал тебе Серега.
Мол зачем они мне без костюма. Там на пятнадцати метрах был термоклин
до семи- восьми градусов и я пообещал вам не спускаться ниже палубного уровня.
           Выражение лиц обоих ныряльщиков было из ряда вон.
-Все точно!- Одними губами произнес Сергей.
-Потом,- Продолжал приободрившись Климов, мы нырнули втроем. По носовому буйку. Потом я вас потерял. Вода была после шторма мутная. Ни вас, ни пузырей не видел. Я даже корабль не сразу увидел. Он как то вдруг весь появился, огромный и желтый от ржавчины. Тут и случилось со мной,
Климов продолжал говорить в полной тишине.
-Прохлопал я термоклин. Слишком быстро вниз шел. А когда попал из двадцати семи градусов в семь, скрючило меня и камнем  уволокло вниз в трюм.
Фонаря не было, да и какой там фонарь, пальцы и руки свело. Не слушались ни черта. И все таки ткнул я в кнопку набора, жилет раздуло и я вверх полетел. Башкой по дороге обо что-то долбанулся и снова вверх. Наружу вылетел и сразу обратно вниз метров на десять назад, для декомпрессии. Понимаю, что поздновато, но все же…
Тут его прервали. Владимир положил на плече Климова большую сильную руку, и проговорил в сильном волнении:
-Прости нас, парень. Иди за мной.- Он поднялся из-за стола и пошел в соседнюю комнату.
Там стояли шкафы с бумагами и широкий письменный стол. Володя выдвинул из него боковой ящик и стал рыться в бумагах. Наконец он нашел то, что искал. Это была старая пожелтевшая газета.
Володя открыл нужную страницу и протянул газету Климову.
Сверху страницы  было название статьи «Трагедия на море. Новая жертва Жан Жореса». С газетной страницы на обалдевшего Климова смотрело мужественное лицо человека примерно его лет. Фотопортрет был обведен черной траурной рамочкой. Под портретом было указано имя жертвы Николай Савинов. Обалдевший до последней степени Климов прочитал статью. Там говорилось, что дайвер застрял в трюме корабля, потерял сознание и погиб.
-Но ведь я жив, ребята!- Только и нашел, что ответить он хозяевам, которые  сами сидели и смотрели на своего визитера вытаращенными до предела глазами. У всех троих создалось отчетливое ощущение, что они вдруг столкнулись с чем то огромным, состоящим вне их обыденного понимания.
Такое ощущение оставляет всплывающий на поверхность кит, когда он чуть касается тебя  холодом глубины и вечности.
          После двух дней беспробудного пьянства его состояние ухудшилось.
Климов издергал Марину до нервной истерики. То, что творилось с мужем, этот внезапный кошмар был вне ее понимания. Она делала для него все что могла, однако все было напрасно. На третий день он был вынужден вызвать из Питера тещу, а сам тепло попрощался с женой и сыном и улетел домой на самолете. Вылетая из Симферополя, он  с неприязнью смотрел на голубовато-зеленые ландшафты. За эти несколько дней, Крым  навсегда сделался для  Климова ненавистным.
 
Абзац.
               
Светлана снова закурила и посмотрела в окно. За окном неистощимо моросил дождик. Она механически шла по циклу. Покормить Ваньку. Постирать белье. Потом универсам. Приготовить ужин. Так тянулось изо дня в день.
Организованная жизнь сорокалетней женщины. Вдовы. Нет, ей было не жалко себя. В кругу ее знакомых она, пожалуй была наиболее материально обеспечена и поневоле независима. И то и другое было связано с Колей. Первое было связано с его жизнью, второе со смертью. Ее природное спокойствие в трудной, трагической ситуации возобладало над паникой. Ответственность за сына, за больную маму… Словом, некогда Светлане было страдать.
Пол года назад у нее даже случилась интрижка с  бывшим однокурсником. Но стыд, отягощенный вышеперечисленными ее особенностями, отбил всякую охоту к продолжению экспериментов такого рода. Здесь могла пустить корни только большая новая любовь. Слишком ярким человеком был погибший муж. И слишком сильна была их взаимная привязанность. Он просто остался для нее там, в феодосийской бухте, а она с Ванькой жила и ждала его возвращения в Питере.
Все находилось в равновесии до тех пор, пока не прозвенел тот телефонный звонок.
-Але. Это Светлана? - Прозвучал в трубке хрипловатый мужской голос. С этого момента мир стиральных машин, универсамов и  планов - распорядков перевернулся и, пустив пузыри, пошел ко дну. Этот голос, пусть под флером болезненной хрипоты, плевать! Она узнала бы его всегда и всюду из тысяч других голосов. Это был голос ее мужа. Телефонная трубка обожгла ей руку. Она отбросила ее и та болталась, туда сюда на резиновом штопоре провода.
Постепенно она пришла в себя и подхватив трубку  онемевшими губами прошептала:
-Ты??? Вернулся?
После длительной паузы трубка ожила:
-Похоже да, малышка. Это я. Я…вернулся.
Светлана сползла  на паркет, цепляясь за стол бесчувственными бледными пальцами и, на этот раз надолго, отключилась.
Но странная перемена произошла в лице лежащей женщины. Упрямая складка на переносице разгладилась. Прежде поджатые от внутреннего напряжения губы расслабились и словно нежный цветок, распустились на нем полуулыбкой. Она лежала, и копна шикарных русых волос обрамляли красивое спокойное лицо. Она уже просто спала, скошенная нервным потрясением.
Она спала, а в трубке над ее головой успокаивающе пульсировал голос ее воскресшего мужа.

Деревня Сюрьга 2011-07-23