Космос рядом

          На северо-востоке Южно-Казахстанской области в районе хребта Каратау находятся залежи полиметаллических руд. Поселки Миргалимсай и Хантаги возникли и развивались благодаря множеству рудников, расположенных поблизости. Все они входили в состав Ачполиметалкомбината – очень важного предприятия, добывающего свинцовую и цинковую руду для Чимкентского свинцового завода и активно развивались. Велось строительство новых объектов и обустройство существующих.
Впервые в этих местах я побывала в 1951 году, обследовала ТЭЦ  в поселке Хантаги. Потом были Ачисай, снова Хантаги, Миргалимсай – обогатительные фабрики и свинцовые рудники, источники водоснабжения, условия труда на предприятиях, благоустройство поселков при них и в конечном итоге здоровье людей – это была наша забота.
          В самый первый приезд довелось спускаться в новую шахту Баялдыр (самая глубокая, не только в Казахстане - около тысячи метров). Принимали в эксплуатацию новый забой. Всей комиссией спускались в клети, перед лицом медленно проплывали стены из породы, через равные промежутки виделись уровни забоев, в которых уже работали горняки. Спустившись на самую глубину, оказались в огромном высоком зале, стали его осматривать. Члены комиссии группами стояли в разных концах площадки, когда вдруг раздался оглушительный грохот. Один из нас – это был мой коллега- заведующий санэпидстанцией Туркестанского района, видимо впервые оказавшийся на промышленном объекте, на наших глазах рванул в ближайший тоннель. Остановился он только после того, как рабочие преградили ему путь. Я тоже испугалась от неожиданности, но увидев, что все остальные отреагировали совершенно спокойно, успокоилась и поняла, что это включились механизмы, до этого не работавшие. Впечатлений от этой экскурсии хватило надолго.
В поселок Байжансай – самый отдаленный ехала как-то на грузовике от свинцового завода.  Грунтовая дорога в сторону села Чаян долго тянулась по пыльной степи, потом уперлась в горную гряду. Въехали в узкое ущелье, места красивые и опасные. С дороги, поднимающейся все выше и выше по крутым склонам ущелья, то и дело срывались камни и падали в бурлящую далеко внизу реку.  Дорога петляла, раз десять пересекая реку по узким мостам, едва умещаясь на обрывистых стенах ущелья.  Иногда становилось по-настоящему страшно – случись встречной машине попасться на пути – не разъехаться!
В Байжансайском руднике прошла три километра под землей по людским ходкам, чтобы попасть в забой. Там, в самом сердце горы, работали люди. Нужно было проверить выполнение мер их защиты от силикозоопасной пыли. Сопровождал меня инженер по технике безопасности из рудоуправления.
Переодевшись в брезентовую куртку, брюки, резиновые сапоги и каску, почувствовала себя горняком. В руках у каждого была карбидная лампа, освещавшая рельсы и деревянный настил, под ногами хлюпала вода, а впереди и сзади кромешная тьма. Наконец мы достигли цели: в конце низкого тоннеля в облаке пыли увидели освещенного слабым электрическим светом забойщика. Он, при полном снаряжении, в респираторе, с фляжкой воды на боку, отбивал перфоратором породу. Где-то неподалеку, судя по глухому звуку инструментов, работали его товарищи. Убедившись, что все меры защиты соблюдены, отправились в обратный путь уже по узкоколейной ветке, проложенной в другом тоннеле.
          Была молода, настырна и все хотела увидеть своими глазами. Главный врач Туркестанской районной санэпидстанции Александра Карповна Мусцевая сопровождала меня в этих поездках. Она же и представляла меня руководству. 
Ирина Леонидовна Долинская, недавно окончившая Бакинский мединститут, и только что принятая врачом областной санэпидстанции по коммунальной гигиене, вспоминает об одной из таких командировок. «Я тогда была молодым специалистом и впервые попала в шахту. Идем по ходкам, Лидия Михайловна, высокая, строгая, даже суровая, уверенно шагает впереди по мокрому настилу, я еле за ней поспеваю со своим полутораметровым ростом, семеню в огромных сапогах, ужасно боюсь отстать, а ее боюсь еще больше – вдруг отчитывать начнет». Теперь смеемся – разница в возрасте небольшая, опыт тоже пришел со временем, стали неразлучными подругами.
Поселки и тогда были оазисом в степи – а в Миргалимсае даже был свой парк.
           В 1955 году поселки Миргалимсай и Хантаги стали городом Кентау, который застраивался по утвержденному генеральному плану. В конце 50-х нам с Ириной Леонидовной довелось принимать в эксплуатацию целый город: обогатительную фабрику, вторую очередь ТЭЦ, жилые дома, объекты соцкультбыта.
«Сидели» в этой командировке две недели. С нами была также врач Республиканской СЭС Л.И. Богатырева. Прямо в гостинице, прежде чем подписывать акты, сверяли с генеральным планом, где находится тот или иной объект – так их было много. Город был очень удачно спланирован, с ровными улицами, множеством зелени – небольшой, уютный и удобный для жизни тридцати тысяч жителей.
Но одна проблема на этой стадии оставалась нерешенной – источники водоснабжения города находились в подземных рудниках, где добывалась свинцовая руда. По своему составу она не удовлетворяла требованиям ГОСТа из-за содержания свинца. Сложилась парадоксальная ситуация, когда подземные воды буквально заливали места выработок, усложняли работу горняков, а питьевой воды для города взять было негде.
Как говорила директор Казахского государственного института Эпидемиологии и Санитарии К.А.Костина: «Вы не должны спать ни днем, ни ночью, пока население Кентау пьет эту воду».
           В апреле 1961 года в Кентау состоялась большая конференция, посвященная насущной проблеме – водоснабжению города. По заданию Совета Министров Каз.ССР была создана комиссия, в которую вошли специалисты ведущих проектных институтов из Москвы, Алма-Аты, Днепропетровска, представители республиканской и областной санэпидстанций, руководители облисполкома, специалисты по охране водоемов области, водного хозяйства.
           Проходила конференция в актовом зале дома культуры Ачполиметаллкомбината. Горячо обсуждались различные варианты обеспечения города чистой питьевой водой. Решение найти было очень непросто.  Предлагалось даже устроить плотину на речке Хантагинке и организовать водозабор из искусственного водохранилища. Оставалось только решить, кто и как будет охранять этот водозабор от желающих искупаться в условиях полугодового жаркого лета и отсутствия природных водоемов.
Большинство специалистов склонялось к мнению, что искать источник водоснабжения необходимо в степи, западнее города в направлении Туркестана, т.к. все исследования в районе хребта Каратау показали, что вода содержит свинец.
Это требовало проведения гидрогеологических изысканий, а затем больших затрат по строительству артезианских скважин и водопровода, но другого выхода не было. Оставлять город с такой водой было нельзя.
            Воплощено ли это в реальности – не знаю. Многие жаркие вопросы впоследствии уходили, найдя решение, а впереди вставали новые задачи, и дальнейшая судьба предмета споров для меня оставалась загадкой. Перевод на работу в городскую санэпидстанцию способствовал этому. Мучаюсь до сих пор, т.к. не знаю, из какого водозабора снабжается город Кентау.
На конференции первым докладывал Главный врач Респубиканской СЭС о положении с водоснабжением города. Вдруг неожиданно его выступление было прервано.
Двери актового зала распахнулись, в проеме показался солидный мужчина и воскликнул: «Человек в Космосе!» Поочередно открылись двери библиотеки, читального зала, откуда по громкой связи мы услышали голос Левитана, повторявший несколько раз те же слова: «Человек в Космосе!».
Надо было видеть, как в едином порыве весь зал встал и, прослушав сообщение, зааплодировал. На лицах были радостные искренние улыбки, глаза сияли, некоторые даже кричали «Ура!». Солидные ученые, инженеры, руководители переглядывались, жали друг другу руки и радовались, как дети. Наиболее эмоциональные, вроде меня, даже прослезились.
           Продолжалось это довольно долго, без всякого регламента, никем не регулируемое рукоплескание не замолкало.  Вдруг кто-то рядом со мной негромко сказал: «А ведь это совсем недалеко отсюда, всего несколько десятков километров».
Подумалось, а ведь и вправду, здесь, у нас, в Казахстанской степи, произошло событие, изменившее мир. И мы почувствовали себя причастными к нему.  Приехавшие из разных городов, мы в эту минуту были охвачены гордостью за нашу страну. И казалось, что теперь нам по силам решение любой сложной задачи.
Город горняков Кентау со временем стал очень уютным, компактным городом с развитой инфраструктурой, зеленым и цветущим, благодаря неистощимым запасам подземных вод. Их откачивали из подземных выработок и щедро орошали эти некогда пустынные и неплодородные земли. Интернациональный состав населения создавал городу неповторимый колорит и служил примером разумного сосуществования людей разных национальностей, объединенных общим трудом и размеренной спокойной жизнью в благоприятной среде.
          Не случайно в 1974 году здесь состоялся съезд архитекторов Чимкентской области. Кентау в то время был примером рациональной организации пространства небольших городов и их благоустройства.
          Бесконечно жаль, что созданное не одним поколением советских людей богатство, оказалось разрушенным и возможно безвозвратно потерянным. Девяностые годы прошлись по этим местам особенно жестоко. Рудники закрыли и люди покинули поселки и города. Уехав в разные страны, они хранят память о той жизни, рассказывая детям и внукам о недалеком, но теперь недосягаемом прошлом.
          Заброшенные шахты, заколоченные дома, обвалившиеся стены клуба и рудоуправления – вот картины, которую сейчас можно увидеть в некогда цветущем поселке Байжансай. Город Кентау выжил, но и в нем произошли удручающие перемены. Хотя сейчас постепенно он возрождается, в нем налаживается новая жизнь, что конечно радует.
Может и хорошо, что природа отдохнет от активной и зачастую разрушительной деятельности человека. А Черные горы (Каратау), как и тысячи лет назад, будут охранять ее покой и безмолвно смотреть в космос.

Примечание автора: На фото моя мама (слева). Ее воспоминания от первого лица, слегка отредактированные, я публикую. Справа - главврач Туркестанской районной СЭС А.П.Мусцевая. Я с мамой тоже была в этой командировке, только меня еще не видно даже на фото.