Восточная сказка. Продолжение 4

Рассказ Джабраила-корабела.

Люди зовут меня корабелом - и правильно. Странствовал я по свету и на лодочках малых, и на кораблях небывалых, и на галере с командой гребцов, и в бочонке из-под огурцов, и, конечно, на верблюде - корабле пустыни, что по волнам песчаным к островам оазисов направляется.
Чего только в мире не увидишь! В каждой стране люди по-своему живут и думают, что живут правильно, а всё же нигде никогда не бывают полностью довольны.
Вот отправились мы как-то на корабле, названном Блеском Жемчуга, по дальним морям странствовать. Корабль наш и впрямь был подобен блеску жемчуга, который, хоть и не так вызывающе ярок, как другие драгоценности, зато чист и взгляды не меньше их притягивает Вот и наше судно не блистало ни позолотой, ни вычурной резьбой. Борта от времени почернели, мачты склоняли свои головы в разные стороны, будто вежливо приветствовали встречных, как и подобает приличным путникам. А уж таких парусов, как у нас, точно еще в целом мире не видывали. Латаные-перелатаные, разноцветными клочьями играющие, а в одном дыру нечем заделать уже было - так один из матросов запасные штаны на то пожертвовал. Так мы их посреди паруса и пришили.
Как только с парусами управились, запасы в трюм загрузили, так и отплытие назначили. Хотели еще задержаться на два денька - всё проверить наверняка, да старейшины городские к нам пришли и попросили отчаливать поскорее: люди, говорят, в городе по ночам спать не могут от шума. Вся рыба морская на наше судно подивиться собирается и хохочет так, что кое-какая уже и захлебнулась.
И вот наступил назначенный день. Чуть только воды морские порозовели, как щеки красавицы после долгого сна, был дан сигнал поднять якорь. Народу на берегу столпилось множество, и для их удовольствия пришлось нам подъем якоря повторить, тем более что в первый раз он от цепи отклепался и утонул. Но не зря мы столько дней и ночей себя не щадили - рыбу смешили. В благодарность за ту потеху, давясь от смеха, морской народ якорь достал и нам вручил. Не зря мудрые люди считают, что лучше быть шутом под шатром, чем палачом с топором: кого боятся, тому не помогут.
Якорь приклепали, заспанного кота из орудийного дула выгнали, хотели отплывать - а ветра и нет. Море ровнехонько, не шелохнется. Спасибо, тут горожане выручили, хоть сами этого, может быть, и не поняли. Стали они нам вслед махать кто платком шелковым, кто тюбетейкой узорчатой, а кто и просто ладонью. Такой ветер подняли, что нас подхватила великая сила, подтолкнула волной - и прощай, дом родной. Паруса наши птичьими крыльями расправились и понесли корабль туда, где волны родятся, прежде чем к берегу бежать. Только ни у одной птицы еще таких пестрых крыльев не бывало, а уж про пришитые по центру паруса штаны я и не говорю.
Долгой и серой оказалась нить нашего путешествия. Разлиновали мы океан вдоль, поперек, а потом на всякий случай еще и в косую линеечку. Искали то место, о котором в старинных преданиях рассказывают. Будто плавает по волнам птичье гнездо, из обломков кораблей построенное. На гнезде птица сидит, да не простая. Уж не знаю, как сказать, чтобы твоего благородного уха не оскорбить... В сказках про трехглавых драконов рассказывают, а птица эта трех... совсем наоборот, в общем. И несет она яйца непрерывно из всех трех источников (они же три составные части), да только не насиживает, хоть и есть чем, слава Аллаху! Из тех яиц сразу же приключения вылупляются и в гнезде толкутся, на глазах растут, как процент у ростовщика, а места им мало. Те, что с краю оказываются, - или в воду падают, или по ветру улетают. А как только от гнезда оторвутся, так и расти перестают. Какие дольше просидели - большими вырасти успевают, а кого быстро на край выпихнули - так маленькими и в мир уходят. Из таких получаются внезапные приезды гостей, встречи у источников с неизвестными красавицами или результаты спора с городской стражей.
Только нам никак то гнездо разыскать не удавалось. Думали уже, что лгут предания - ан нет! Подрос и на нашу долю птенчик, да не из простых, а, видать, из тех, что вниз головой вылупляются и хвостом вперед летать пробуют.
Уже серая тоска паутиной висела на вантах нашего судна, и даже штаны на парусе выглядели так, словно их не гордый покоритель морей носил, а караван-баши для протирания ослиных хвостов использовал. Уже матросы от скуки начали пари заключать на щелбаны, на кого первого муха сядет. Как вдруг среди бела дня впередсмотрящего на вахте что-то разбудило. Вздрогнул он, окинул орлиным взором океанскую даль и увидел прямо по курсу пиратское судно, с которым наш "Блеск жемчуга" мог столкнуться не более чем через пару минут.