Гулящая

Гулящая.
Ни что не предвещало  грозы, был солнечный летний день, что очень радовало Ганночку Бойко. Уже третий год шла Великая Отечественная Война. С самого начала войны Ганночка была в партизанах, много ей пришлось поработать с немцами, имея хорошие навыки в иностранных языках. Вот и сейчас,  она выполняла задание при штабе немецкой комендатуры.  Сегодня, она решила уйти в лес к партизанам, так, как она узнала очень важные сведения в комендатуре, где ее пристроили секретаршей у Штурмбанфюрера Штайна, который относился к ней как к дочери и очень доверял ей. И благодаря этому доверию, девушка могла просматривать документы и докладывать командиру партизанского отряда. Обычно она передавала сведения связным, которые приходили ночью. Но сегодня она не дождалась в условленном месте связного,  и уже было засобиралась домой, как,  стала нечаянным свидетелем гибели полицаев и ранения молодого паренька, который напоролся на полицаев. И которые, били его играючи, развлекаясь. Их было пять человек, если их можно назвать людьми. Они поставили паренька в круг и,  задавая вопросы, били его, после не понравившегося им ответа. А парнишка тоже играл с ними и называл себя разными именами Героев Советского Союза, которые погибли на войне, и о которых все помнили и знали, что должны ровняться на них, ибо Родина в опасности, и ребята, и девушки должны быть смелыми и отважными. Эти недоумки даже не догадались, что парень не сдаст своих друзей, а просто потешались, веселясь, и пытались изображать из себя немцев неумело выкрикивая ругательные слова немцев.
- Эй русишь шавайн, хахаха, хотя и сами были или русскими, или украинцами.
- Хендихох рюский зольдат.
- Рюский партизанен ти убит, хахаха.
     Парнишка видимо надеялся, что они отведут его в комендатуру,  и он попытается сбежать по пути, но полицаи просто играли, надеясь, что партизан предаст своих, испугавшись смерти. Они,  наверное, сами  так и поступили бы, но парень был стойкий характером и, видя, что ему не выбраться из когтей этих хищников, неожиданно сорвал у одного из них с пояса гранату и взорвал себя и этих ублюдков. Ни кто из полицаев, не выжил, лишь мальчишка остался жив, хоть он и был без сознания. Он был ранен в грудь,  и Ганна утащила его в лесок, где разорвав его рубаху,  перевязала его, приложив к ране листья подорожника и свой платок, и закрыла лапником и валежником, так что его не было и видно.
- Ты потерпи братишка, я сейчас, я позову тебе на помощь разведчиков. Я сейчас миленький, только ты очень громко не стони.
Но паренек не приходил в сознание и конечно же не слышал ее слова. Ночи были светлые, уже в четыре часа совсем светало, и потому девушка бегом бежала через лес, взяв нужное направление. Она специально иногда бегала по кругу,  путая,  следы как зайцы.
- Не найдете гады, не найдете. Ты братишка потерпи я сейчас…
Она ломала веточку совсем в другом направлении, и возвращалась на старое место, повязав свои туфельки кусками такни. К шести утра она уже была у партизан, и через пятнадцать минут солдаты партизаны ушли за пареньком. А еще через час он был доставлен в отряд. Мальчишку сильно ранило и потому, его тут же оперировал местный хирург старик и вытащил уз груди мальчишки пять осколков веток, осколки самой гранаты которые попали в грудь и прилипшие кусочки одежды. Рана была не смертельной, и после операции врач сказал что, парень будет жить и скоро встанет в строй, благодаря тому, что девушка перевязала его, и парень не потерял много крови.
Девушке врач промыл небольшие раны и царапины, которые она получила пролезая через дебри леса, они кровоточили, но, благо, что одежда девушки была с длинным рукавом, потому эти раны были неглубокими. О возвращении в комендатур не могло быть и речи, с такими  ссадинами и синяками на теле, девушка не могла вернуться. Подозрение в гибели  полицаев в первую очередь упало бы на нее. Но отдохнув и успокоившись и посоветовавшись с ребятами из отряда, она обратилась к командиру с просьбой отпустить ее, так как у нее родился план возвращения.
- Товарищ командир, разрешите доложить?
- Да, что ты так официально Ганночка, говори просто дочка.
- Хорошо дядько Панас, у меня родился план,  и ребята разведчики меня поддержали.  И,  Ганночка рассказала, что:
- Утро еще раннее и взрыв прогремел далеко от города, и его вряд ли было слышно. И потому я вернусь в комендатуру и расскажу, что меня украли пьяные полицаи и хотели надругаться. А  я увидела у одного из них гранату и выдернула из нее чеку, а сама спряталась за другого, который падая, накрыл меня.
- Интересно, протяжно проговорил командир, так дальше…
- Я запомнила расположение полицаев, кто куда упал и потому смогу показать немцам все правдоподобно.
   Командир вынужден был дать добро, ибо терять такого агента,  было жаль. Да и тянуть с возвращением Ганночки, было нельзя. И ребята разведчики выехали вместе с девушкой на лошадях и за пятнадцать минут доскакали до места происшествия. Они подняли одного полицая и положили девушку,  опустив его в окровавленной одежде на Ганночку, и  ее одежда оказалась в крови. Так как девушке надо будет говорить, что она спряталась за полицая и потому не погибла.
- Ой, мамочки, причитала Ганночка, а ребята улыбались, им,  конечно,  было жаль девушку, но дело есть дело…
Ребята разорвали ее туфельку и бросили рядом с телом полицая и еще они разорвали в нескольких местах одежду Ганночи, а синяки и царапины придавали правдоподобный вид нападения на девушку. На теле двух полицаев которые видимо находились чуть подальше от парня во время взрыва,  обнаружили две чудом неразорвавшиеся гранаты,   и привязав к ним нити выдернули чеки и прогремел громкий взрыв. Прибравшись после себя и уничтожив следы своего прибывания, ребята могли вернуться в отряд, проводив девушку. И теперь после громкого взрыва, который  уже точно был слышен на окраине города, случай с нападением на девушку был правдоподобным.
    Ганна добежала до города очень усталая,  и измученная,  и ей не надо было изображать испуг. Она видела,  что в сторону леса выехали две машины, и потому сразу отправилась в комендатуру. Ее пропустили и доложили Штурмбанфюреру, он тут же велел впустить ее и удивленно стал расспрашивать  о ее странном виде.
Разговор был на немецком языке,  и девушка зная языки на отлично, находила жалостливые слова, чтобы выглядеть, что она якобы-бы жалуется своему покровителю.  Девушка рассказала придуманную разведчиками легенду о попытке изнасилования и написала во всех выдуманных прдробностях доклад, прочитав который Штай был очень удивлен смелости и находчивости девушки.
- Вы Русские очень смелые и хоть ты мне не враг, я уважаю твою смелость. И я уважаю, смелость любого врага, который достойно принимает смерть или победу…
- Ой, нет Гер комендант, я очень трусила и просто боялась быть поруганной или убитой. Но лучше быть убитой, чем эти уроды, надругались бы надо мной.
- Но, я должен бы как-то наказать тебя, но так как погибли не солдаты Фюрера, считай, что ты отделается только строгим порицанием. И я советовал бы быть осторожнее с прогулками с полицаями.
- Простите,  сказала Ганна, но я хотела пойти на выходные к тетушке в деревню, о которой Гер Комендант вы в курсе, но по пути меня встретили полицаи.
- Да Ханночка я знаю о твоей тетушке и разрешаю тебе ее посещать. Но почему ты не сказала, что отправляешь к ней, я бы выдал бы тебе машину с шофером, как всегда, моя девочка…
- Вот видите, к чему приводит непослушание, я осмелилась сама отправиться на выходные к тетушке, как тут же была наказана мой покровитель Гер Комендант…
- Ну что поделаешь, я прощаю тебе твой поступок, как простил бы своей дочери…
- Вы знаете, я  пригрозила этим полицаям доложить Гер Штайну, то есть вам,  и они только баловались с мной и кидали меня друг к дружке, но изнасиловать не посмели. Но один из них видимо забылся, заигрался и стал хамить,  и угрожать вас самого посадить на штык винтовки, и позволил себе  хватать меня за руки и груди, и попытался порвать на мне одежды, и тогда все и произошло так,  как я написала в докладной. И еще они нецензурно выражались, обзывая меня вашей подстилкой Гер Штайн, и всего состава ваших подчинённых.
Девушка рассказывала обо всем  опустив взгляд  в пол, понимая, что задевает отцовские чувства, Комендант любил играть этим и часто называл ее дочкой Ханночкой, видимо действительно скучая по своей дочери, которая была одногодкой Ганночке. Штайн отпустил девушку, приказав проводить девушку до самого дома, и  дежурному офицеру велел прислать к ней доктора, который осмотрит ее и окажет первую помощь.
Когда Ганна проходила измученная  к машине, то услышала со стороны дома что стоял поодаль, напротив, громкий говор женщин кумушек, которые часто наблюдали за комендатурой, может из любопытства, а может еще по какой причине,
- Гулящая, вы видели она вся избитая явилась со стороны леса, видать хорошо погуляли.
- Тьфу бесстыжая, чтоб тебя забили насмерть.
   Офицер, который провожал ее до машины, спросил по немецки:
- Что,  выкрикивают  эти теки? Я сейчас прикажу застрелить этих собак. Они не смеют оскорблять офицеров Фюрера.
- Нет, нет, ну что вы, Гер Офицер, это они на меня плюют, не обращайте внимания, они не понимают, что Фюрер дает нам свободу, сказала Ганна, отводя угрозу от этих бестолковых теток.
- Русишь шавайнен, мамка млеко, яйко, курка и бистро, а то застрелять тебя, прокричал офицер, не заботясь о достоинстве офицерских погон.
Тетки услышав выкрики убежали за дом, наверное и забыв, что живут именно в том доме за который спрятались. И им в след летело гиканье солдат что охраняли комендатуру, и которые поддержали своего офицера. Но офицер еще более злобно рявкнул на солдат и они вытянусь по струнке и выслушали выговор от своего командира…
- И так, на этот раз обошлось малой кровью, так думала Ганночка Бойко разведчица Советской Армии, которая принесла немало пользы своим командирам и Армии Народа когда ехала уставшая и испуганная домой,  в немецкой машине. Она очень часто рисковала жизнью и надеялась, что все наветы и наговоры будут списаны после войны…
А на следующий день комендатура быстро сняла свои позиции и покинула тот городок, где молодая девушка, Ганна Бойко, Ханночка, как называли ее немцы,  рискуя своей жизнь, передала ценные сведения,   и Русский фронт занял нужные позиции, а  немцы вынуждены были бежать, бросив все нажитое. А Ганну Бойко Штурмбанфюрер Штайн, увез с собой в Германию, где Советская Разведчица продолжила свою работу на благо Родины.