Тату

(из цикла "Исповедь полужидка")

“Не будь побежден злом, но побеждай зло добром”
(Рим.12:21)


- Что у нас?
- Байкер. 25 лет. На огромной скорости вынесло через ограждение. Врезался в дерево. Многочисленные повреждения, внутричерепная травма, большая кровопотеря, давление падает. Что с вами, вам плохо?!!

Он стоял возле операционного стола и смотрел на то, что лежало перед ним. На мускулистое тело молодого человека, перетянутое бинтами, на русый оселедец, выбивающийся из-под окровавленной головной повязки, на татуировку, ярко синеющую на загорелом предплечье.
Взгляд застыл на стилизованном трезубце, на словах, выписанных красивым декоративным шрифтом: "2 травня 2014 року. Одеса. Куликове поле. Я там був! Слава Україні!".

Прошиб холодный пот, ноги стали, как ватные, закружилась голова... Он пошатнулся. Чтобы не грохнуться с размаху на белый кафель, пришлось рукой опереться о стену. Мысленно он был не здесь, а в том самом, СТРАШНОМ дне...

- Мама, таки перестаньте! Ну шо ж гэта такое! Я ж сейчас лопну!

  Илюша, любимый и единственный сын, шутливо замахал руками на суетящуюся вокруг него мать, которая то и дело пыталась подсунуть на тарелку лакомый кусочек. Отец же, закурив очередную утреннюю сигарету, стоял на пороге открытого балкона и чуть грустновато улыбался, смотря на этих самых близких ему на свете людей.
  Сын, не переставая уничтожать еду молодыми крепкими челюстями, продолжал рассказывать о том, как интересно учиться ему в Киеве на врача, какой это большой и красивый город, и сколько у него появилось новых друзей. Подумалось: "Ну вот и все, улетел птенец из гнезда. Еще, казалось бы, только вчера бегал голенький малыш по берегу пляжа в Ланжероне, а сегодня уже почти двухметровый детина еле умещается на нашей маленькой кухоньке". Утреннее южное солнце пробивалось сквозь оконные занавески, и на душе было спокойно и тепло.    

  Весна в том году пришла в Одессу рано. Город быстро оправился после зимней спячки - абрикосовые деревья одели белоснежные, как у невест, наряды, в Городском саду, на клумбах возле памятника Утесову робко пробились тюльпаны и гиацинты, а первые цветки сирени на Дерибасовской уже пахли, как духи любимой женщины. И везде-везде цвели каштаны ; это настоящее богатство славного приморского города. Природе было совершенно наплевать и на Майданы, и на Януковичей с Тимошенками, и на Правый сектор с ДНР. Она просто пришла и дарила себя всем и всякому... 

- Ну, что сынок? Какие планы на сегодня?
- Пойду с ребятами встречусь, они там в какой-то акции на Куликовом поле участвуют, вытяну их оттуда, прошвырнемся по городу, попьем где-нибудь на набережной кофе ; и домой. Мне же завтра уезжать, ты знаешь...   
- Может, не иди ты на это поле? Ребята сами к нам вечером забегут, посидим, попьем чаю, мама капустников нажарит...
- Папа, ты же знаешь, я вне политики. А они все там: и Борик, и Мишка, и Ваня с 24-ой квартиры, и Оксана...

Тут сын невольно запнулся и слегка покраснел.

"Ах, вот в чем дело! Оксана... Любовь со школьной скамьи. Ладно скроенная, с крепким упругим телом, с шелковистой загорелой кожей и огромными карими глазами. Дитя одесского грека и украинки из Ильичевска. Ну, тогда все понятно. Мужчина должен всегда оставаться мужчиной. Сам так учил".

- Хорошо, сынок, только не задерживайся. И звони. Мы с мамой будем волноваться.
- Ладно, пап. Все будет добре, к вечеру вернусь.

  Илья быстро поцеловал мать, накинул джинсовку, схватил про запас пару пирожков со стола в кухне и шагнул за порог квартиры.   

  Ужас начал захлестывать разум ближе к вечеру. Он проникал в каждую клеточку головного мозга после того, как перестал отвечать Ильюшин мобильный телефон, после телевизионных трансляций с площади возле Дома профсоюзов, после жутких сообщений в социальных сетях.

Вечером им позвонили...

  Он стоял возле секционного стола морга и отказывался верить, что этот кровавый кусок мяса, эти переломанные пальцы и выколотые глаза еще сегодня утром были его Ильюшенькой, его мальчиком, его ЖИЗНЬЮ...

И это безжизненно-сухое "Шановний пане! Слідство ведеться"...


  Громкий голос операционной сестры вырвал его из забытья: "Михаил Исаакович, вам плохо? Может, воды? Вызвать дежурного хирурга?". "Нет, нет, Катенька, давайте работать. Подготовьте все необходимое в третьей операционной. И, позвоните, пожалуйста моей жене, сообщите, что я буду поздно". Нелегкий день ведущего хирурга-травматолога  4-й одесской клинической больницы Михаила Исааковича Вовка продолжился...

Смиловичи
06.05.2018 г.