Меж голубых глаз

Меж голубых глаз нацелил револьвер ухмыляющийся демон.

А за окном поют птицы, и на стенах комнаты играют блики рассветного солнца. Трели сверчков, пенье птиц наполняют округу мелодичным звоном. Скоро звуки сменятся шумом большого города. Тихо скрипит берёза под окном, ласково и нежно переплетаются ветки деревьев и кажется, я слышу, как шебуршится чёрный одноглазый кот в подвале.

Голубые глаза потерянного человека глядят на меня из зеркала; каждое утро, после непродолжительного сна, я вижу отражение и оно мне не нравится. Посеревший цвет лица, угрюмые морщины около кончиков губ, прямой нос и шрамы на щеках. Мне всего лишь двадцать один год, но глаза выдают безмерную усталость и равнодушие, сквозным ветром пронизывающие насквозь.

Это не мои голубые глаза.

Это не я.

Помню, как мы хотели остаться на ночь в забытой Богом комнатушке на окраине Петербурга, укрыться тёплым, старым одеялом и через балкон пятого этажа, полураздетые, залезть на крышу. Снова бы распушил её рыжую косу и рассказывал ей о самолётах. Я многое помню, но нет уверенности в том, что это явь. Действительность перемешалась со снами, перетасовалась, как хитрый шулер умело раскидывает колоду карт. “Твой ход, — подмигивая одним глазом и посмеиваясь, говорит он, — вскрываемся”.

Не глядя, стягиваю верхнюю карту и без единой капли тревоги поднимаю картонку на уровень глаз.

Двойка.

Между голубых глаз пристально сосредоточился взор моего хитрого визави. На переносице сконцентрировано всё его внимание — я снова проиграл и по правилам, вынужден крутить барабан. Револьвер выпадает из услужливо подставленных рук, с характерным металлическим щелчком патрон встаёт в обойму, и вот — снова игра.

Я вдыхаю полной грудью свежий воздух, доносящийся с Балтийского моря. Снова смотрю в зеркало, и оттуда на меня глядят голубые глаза. Меня зовут Григорий, и я — демон-искуситель.

Нас много таких. Ниже по рангу или выше — в этой квартире на окраине Петербурга собираются все демоны, вернувшись с ночного дежурства. Суккуба на кухне угрюмо варит кофе, не переставая кутаться в тёплый передник — форточка открыта, порывистый ветер так и норовит задуть огонь конфорки.

— Сколько тебе ещё, Гриша? — демон, сидящий на подоконнике окликает меня.
— Ты помнишь моё имя? — я удивленно приподнимаю брови. — В девятнадцать лет я умер, три года здесь и, если считать половину от жизни на Земле...
— Да нет, сколько тебе осталось до выхода на работу?
— Несколько часов. Вроде в двенадцать...
— Лучше бы график подучил, а не в карты резался! — послышался чей-то ворчливый голос из-за угла.

Дьявол. Он сидит там, понуро свесив ноги со стола. Со скучающем видом играет с йо-йо, другой рукой перелистывая страницы книги. До меня доносится цветочный запах, но всё те же глаза выдают чудовищную усталость и ожидание конца службы.

Когда-нибудь и я стану дьяволом. Меня повысят. Когда-нибудь.

Но сейчас моя работа скучна до безобразия. Помогать людям вернуться на их истинный путь, искушая человеческие души вкусить плодов Эдема. В основном это деньги, но чаще — власть. Вот и меня совратили — погнавшись за быстрой наживой, я стал продавать наркотики. В мои неполные девятнадцать на дом, где мы собирались и фасовали товар, во время грозы упало дерево, аккуратно передавив всех собравшихся. Скука стала моим искушением, и вот, терпеливо ожидая и преданно выполняя свою нехитрую работу, я жду повышения. Дьявол говорит, что переведёт меня на новое место, но я ему не верю. Всё же даже сейчас я не могу перестать лениться и выйти из круга комфорта.

В квартиру без стука входят трое мужчин. Архангел Михаил несёт окровавленный меч в ванную комнату, рядом с ним о чем-то оживлённо беседуют двое апостолов, чьих имён я не знаю. Мелкие бесы из низких чинов сортируют дела, которые выписывает начальник: дьявол то есть. Одеваются в рубашки, чтобы отнести бумаги по нужным местам. Обычные мужчины и женщины, с виду — так офис, не хватает только факса и компьютеров, даже стопки бумаг и канцелярских скрепок имеются. Вот только кофемашину убрали, ибо суккуба на кухне ревнует.

Яркий свет наполняет комнату. С первыми лучами солнца всё оживает, пробуждаются спящие бесы и демоны, лениво собирая вещи и повторяя заученные тексты.

Скоро выходить на работу.


“Погоди, — меня окликает скрипучий голос демона-соблазнителя, — мы так с тобой и не доиграли”.

Я оборачиваюсь и вижу протянутый револьвер. Кручу барабан и с силой топлю спусковой крючок.

Щелчок.

“В следующий раз обязательно повезёт, — я выхожу из комнаты, расталкивая курящих ангелов, — в следующий раз, повезёт”.

***

Когда попал в святилище, не заметил, что умер. Помню только раскаты грома, грохот и хруст проломленной крыши от падения дерева и тупую боль в голове. Через несколько секунд боль прошла — я заметил, как мужчина средних лет в чёрном костюме наклонился и извлёк меч из моей головы. Неприятное ощущение. Железо было тёмным от въевшейся крови, и я ещё тогда подумал предложить человеку попробовать оттереть жидкость содой, как вдруг осознал, что мечи просто так из голов не извлекают.

— Георгий, — мужчина закурил трубку и протянул мне руку, — пойдём, тебя уже заждались.

Длинный коридор со светлыми стенами. Конец помещения не виден — с одной стороны дверь, из которой меня привели, а с другой — стены с теряющимся во тьме продолжением. Я присел на лавочку и стал ждать, смотря на настенные часы. Секундная стрелка всё время дергалась, но никак не могла преодолеть хотя бы одно деление. По моим меркам, прошёл уже час, когда из-за двери выглянула симпатичная девушка в длинной юбке и принесла мне чай.

“Просим прощения, — она смущенно улыбнулась, — Бог задерживается, просил передать, чтобы вы его обязательно дождались”.

Я пил обжигающий зелёный чай с сахаром. Воистину адские муки!

— Куда хотите пойти, молодой человек? — юноша в жилетке повертел карандаш в руках. — В спасители или искусители?.

Я сидел в кабинете Бога, поджав ноги под себя. “Если можно, в искусители, — мне не было страшно, только любопытство подогревало вопросы, — а Вы правда Бог?”

— А Вы правда душу дьяволу продали? — спросил Бог, задумчиво раскачиваясь в кресле.
— Да. Правда.
— За что же?

Я удивился, ведь Бог должен знать всё!

— Да… за любовь девушки одной. У неё были красивые глаза, понимаете, голубые! Любил сильно, всё отдал.
— Отчего же, прекрасно понимаю, — воскликнул Бог, вставая с кресла, — ну, а теперь, расскажите, голубчик, чего плохого в жизни делали, чего хорошего?
— Да вот вроде ничего хорошего, да и плохого тоже, — я насупился, шмыгнув носом.
— Стало быть, опыта работы нет… Тогда ни в убивцы Вас, ни в спасители… Гхм, куда же мне Вас определить?

Если бы я тогда знал, ни за что бы не согласился на эту должность. Я думал, демоны — плохие, ангелы — хорошие. Думал, война между адом и раем, но ни ада, ни рая не оказалось. Была лишь только отработка за проведенные часы в Эдеме, на людском зовущимся планетой Землей. Спускаясь по лестнице, идя мимо шевелящихся людей, я искал своего клиента. Столько похожих судеб… “Кабинет сто один” — прочитал я по слогам. Вытащил из кармана бумажку и прочел описание задания. В руке материализовался портфель. Толкнув дверь, я зашёл в кабинет. Внутри сидел чиновник, одетый в черный костюм.

— Григорий Евгеньевич! — желчно улыбнувшись, поприветствовал меня живой. — А мы Вас уже заждались!

“Везде меня ждут, хоть времени не существует, — подумал я, — какое совпадение”.

— Давайте обсудим детали нашей сделки, — тяжелый портфель с деньгами лёг на стол, — я предлагаю урегулировать вопрос продажи земли…

Он согласился. Записав в блокнот второе предупреждение о проявленном малодушии, я вышел из кабинета, читая инструкции к следующему делу.

***

— Нет никаких Богов и Дьяволов, друг мой, — дьявол пил чёрный кофе из пластикового стаканчика, — живые понапридумывали себе божков и религий.

“Но религии, религии, — в отчаянии подумал я, — ведь был же Иисус и прочие…”.

— Забыли, кто они и откуда, — продолжал рассказчик, грустно кивая головой, — есть только круиз под названием “планета Земля” и эта скучная работа. Жду не дождусь, когда закончу свои тридцать два года и полечу на Альфа Центавру. Хотя, ты знаешь, мне нравится эта планета. Когда подселили в тело живого, когда отдыхал, совсем не помнил, кто я и откуда. Грустно было расставаться, но на большее не заработал.
— А как же… А как же…
— Эге, братец, так ты всё забыл? — от удивления дьявол поперхнулся.

Я беспомощно развел руками.

— Мы — люди, которые произошли с планеты Земля. Колыбель человечества. Колонизировав космос, перед нами встал вопрос о том, что делать с нашей родной планетой. В итоге было принято решение откатить матушку до состояния зарождающейся цивилизации, отправлять туда людей, желающих отдохнуть. Забыть, так скажем, о происходящем. Иногда люди видели наши космические корабли и оставляли наскальные рисунки. Да и не скроешь всего. Вот и получаются конспирологические догадки, теории...

В голове совершенно не укладывалась информация. Колыбель человечества… Покорение космоса...

Дьявол похлопал меня по плечу.

— А с тобой при стирании памяти, видимо, переборщили… — он внимательно посмотрел в мои глаза. — Но это можно исправить. Однако время не ждет. Сколько я дал тебе сегодня? — дьявол поднял на меня взор зелёных, уставших глаз.
— Да вот, трое, уже закончил.
— Ну, можешь тогда отдохнуть. Погуляй. Только возвращайся не поздно домой, хорошо?

“Дьявол, а заботится”, — мне стало приятно.


Я шёл по парку, наслаждаясь вечерней прохладой. Три года прошло с этого разговора, если считать по меркам живых. Сделали операцию, и память возвращалась, не сразу, но потихоньку. В фонтанах плескались люди, лето было в самом разгаре. Мне нравилась красота здешних мест. Пожалуй, Земля являлась самой красивой планетой во всей Вселенной. И правда — таких глубоких морей и океанов, высоких гор и зелёных лесов не было нигде. И воздух — такой чистый и свежий… Помню, как бывал на Марсе, там только ленивый не предлагает “горящих” туров на Землю. “Забудете всё на сотню лет, только крестовые войны, религия и смерть!” “Самые красивые места — только в Сибири, самый разврат — только в Лос-Анджелесе!”

— И всё же, дьявол, — я обратился к человеку, который лежал на кушетке, устало закрыв глаза, — ты вот говоришь, что нет никаких демонов и ангелов. К чему тогда эти названия и термины?
— Субординация, — он отвечал угрюмо и неохотно, — нас здесь столько, что имена вовек не запомнишь. Ранговая система хорошо себя показывает.

Вечером я захожу на окраину Санкт-Петербурга в Богом забытую квартирку. Забавная аллегория получается — Бог, то есть директор кадрового отдела, действительно забыл дорогу к этому дому. Здесь иногда собираются в свободное от работы время выпить и поболтать демоны и бесы. Ангелы сюда не заходят. Им нужно что-то покрепче — после дня, полного убийств тех, кто уже закончил свой отдых, пропустить стаканчик “горькой” — самое то.

Девушка сидит у окна, мечтательно и меланхолично уставившись взглядом куда-то вдаль. Моя жена. В этом мире и в мире живых она всегда была со мной, но получилось так, что срок моего отпуска закончился раньше. Я часами могу наблюдать, как она сидит у окна, о чем-то тихонько поет, расплетает и заплетает рыжую косу. Я для неё — что-то вроде молчаливого собеседника. К счастью, она не помнит, кто я на самом деле.

Когда живой человек умирает, его тут же забывают все, кто был с ним близок. И если он, уже будучи на работе, вновь встречает старого друга — тот не узнает его. Как и моя любовь не узнает меня.

Я бы мог… сделать что-то. Выпросить у Бога или Дьявола одну жизнь, взамен на десяток лет работы… Но нет. Человек сам выбирает свою Судьбу, и никто не в силах ему помешать. Ангелы могут насильно забрать душу, но лишь после трёх успешных искушений от демонов вроде меня.

Метафизика, нумерология, тройные числа, термины, ранги, должности, звания… В этом мире всё довольно просто.

А я — просто уставший демон, который хочет спать.

Но завтра снова идти на работу.