Без смысла

Шершавым языком зализывая раны, бороздя просторы располосованного вдоль и поперек. Кладешь голову на плечо, закрываешь глаза, суматошно стараешься отдышаться.

Наступает день, когда мир вокруг будто бы ставится на паузу. Когда из всего многообразия рядовых моментов вычленяются те, от которых сводит сердечную мышцу и губы кривятся легкой улыбкой, болезненно и неуверенно. Будто помутневшее сознание приоткрыло веки и щурится от неожиданно вышедшего солнца. Будто наступила весна, а значит круг замкнулся и впереди ждет что-то прекрасное.

Внутренние терзания сводят с ума, нещадно пробираясь в подкорку, назойливо царапая с таким трудом захлопнутые двери. Эти болячки, принявшие человеческий, изуродованный облик, звериным оскалом встречают в постели по ночам, шипящим басом наговаривают в заткнутые уши проклятья, крючковатыми пальцами тычут в легкие и селезенку, скребут грудную клетку изнутри. Протягиваешь им бокал сухого, подобно соске затыкаешь ухмыляющийся рот сигаретой, молишь о тишине.

И как бы страшно все это ни было, еще страшнее то, что это пройдет. Время, как говорят очевидцы, имеет способность излечивать души, но на деле пока кажется, что оно скорее работает в паре с внутренними демонами. Подстерегает тебя где-то на углу темной улочки и бормочет самоуверенно: "хочешь счастливой быть? Тогда поторопись."  И вот бежишь ты сломя голову, затыкаешь все кровоточащие отверстия подобранным по пути, и зажмурившись от солнца на ощупь пробираешься куда-то подальше, но не настолько, чтобы дойти до края.

В какой-то момент происходит то самое, то успокаивающее. Тебя швыряет в совершенно другой мир и перекраивает заново, по частям.

И если честно, то кажется, что во всем этом богом покинутом мире есть только одно место, способное, подобно дуновению на разбитые коленки, остудить озверевшее отчаяние. Людная улица смывает куда-то в сердцевину бьющего энергией и радостью, засасывает в водоворот тех самых остановившихся во времени счастливых лиц. И вот дернулась мышца лица, вот что-то внутри болезненно защемило, но не так, как привычно, а как-то по-особенному. Позволительно ли испытать счастье, когда на это нет никаких видимых причин? Можно ли промолчать об этом, запаковав ощущение куда-то подальше, на черный день?

Прислоняешься к стене, не знаешь кому звонить, с кем здороваться, жаждешь присутствия кого-то рядом, но отключаешь телефон. Теплым взглядом укрываешь городские крыши неким налетом чувственного благоговения.

И внутри неподвластное, неконтролируемое предчувствие чего-то до безумия прекрасного. И чего-то пугающе иного.

Ведь раны почти затянуты, а порог обивает дурманящий май, а за окном город, излечивающий душу, а сердце вновь готово.. Сердце вновь готово.