Лиска Главы 11, 12

                Глава одиннадцатая

В жизни Лизы были трое мужчин, и все трое выбрали один и тот же день и почти одно и то же время, чтобы напомнить о себе. Сидя на кровати, она продолжала расчесывать волосы, предаваясь невеселым мыслям. На ней был кокетливый халатик, который заботливая соседка принесла ей из дома. Пожилая женщина так искренне и самозабвенно о ней заботилась, что Лиза стала с благодарностью принимать эту заботу. Нина Петровна даже попросила называть ее бабушкой, но к этому Лиза была не готова.

За время болезни она очень похудела. От ее турецкого загара ничего не осталось, безупречная кожа стала казаться прозрачной. В сиянии рыжих волос она выглядела очень хрупкой. В это время после едва слышного стука в дверь на пороге появился посетитель. Лиза даже головой тряхнула, надеясь, что видение исчезнет. Но не исчезло. Коля с огромным букетом желтых роз в руках шагнул в палату.

- Лизонька! Ты так похудела!

Он протянул ей цветы, но она кивнула в сторону тумбочки. На ней уже стоял пестрый букет дачных цветов, который отец преподнес накануне. Не обнаружив свободной вазы, Коля пристроил свой дар на тумбочке рядом с отцовским букетом. Затем, не спрашивая разрешения, поставил стул рядом с кроватью и сел. Они оказались друг напротив друга, их колени почти соприкасались, что было Лизе неприятно. Неужели целых три года она была счастлива с этим мужчиной? Она вспомнила приземистый дом с низкими потолками, в котором трудно дышать. Но ведь поначалу этот неказистый дом казался волшебным замком! Как все меняется.

- Как ты себя чувствуешь? – заботливо поинтересовался Коля.

- Понемногу выплываю, но не хочу вдаваться в подробности.

Он стал рассказывать, как узнал о том, что с ней случилось, как сразу же позвонил в больницу, и потом регулярно звонил, справляясь о ее здоровье.

- С того дня ни одной ночи не спал спокойно! – с пафосом воскликнул он.

Этот пафос и вообще его визит были Лизе в тягость. Обсуждать свое здоровье, от которого мало что осталось, не хотелось, но больше вроде бы и говорить не о чем.

- Благодарю тебя за цветы и за беспокойство, - сухо произнесла она, - но больше не о чем волноваться, я выжила и собираюсь жить еще долго.

Коля поднял на нее виноватый взгляд.

- Лиза, я так виноват перед тобой! Прости меня за все.

Лиза облегченно перевела дух. Он явился за прощением. Видимо, испугался, что она отдаст Богу душу, не успев отпустить ему грехи. Она не так жестока.

- Я отпускаю тебе все грехи, - улыбаясь, сказала она, - и желаю счастья.

Он продолжил себя казнить.

- Я вел себя по-идиотски. Мне было очень больно, и я хотел сделать больно тебе.

Эта поездка на Бали…

- Да, тебе удалось меня достать, - невесело усмехнулась Лиза. - Это оказалось последней каплей.

Коля вскочил и заметался по палате.

- Какой же я идиот! Эта Вика… да я в первый же день был готов полезть на стену от ее общества. Нужно было сразу вернуться, но я решил довести свою месть до конца. Не знаю, как выдержал две недели. А теперь… эта пустоголовая девица беременна… и уже поздно что-либо предпринимать.

Лиза расхохоталась.

- Только бледнолицый дважды наступает на одни и те же грабли! Коля, если ты так не хочешь ребенка, то мог бы и сам обо всем заботиться, а не перекладывать ответственность на женщин. – Веселость быстро прошла, ей вдруг стало очень грустно. – Ты не меняешься. Когда жена от тебя забеременела, ты побежал жаловаться подружке. Теперь подружка от тебя забеременела, и ты решил пожаловаться бывшей жене. С меня хватит! Больше не приходи ко мне. Ты умудрился испоганить любые воспоминания о нашем браке, даже те три года, когда мы были счастливы.

Как же она раньше не раскусила этого человека? Три года пребывала в эйфории, позволяя сдувать с себя пылинки. Ведь это очень приятно, когда о тебе заботятся. Лизе стало так тошно, что захотелось разрыдаться. А Коля никак не мог успокоиться.

- Ребенка придется признать, - пробурчал он, - но я все равно на ней не женюсь.

- Уходи! – повысила голос Лиза.

Он направился к двери, затем злобно взглянул на нее.

- Ты до сих пор не выписалась из моей квартиры. Когда ты собираешься это сделать?

- Как только встану на ноги. Не беспокойся, я на твое имущество не претендую.

Ее спокойный ответ еще больше взбесил его.

- Ты разорвала мою жизнь в клочья! Ты не должна была от меня уходить!

Лиза с болью и горечью наблюдала за его уходом. Какой он все-таки мелочный и злобный!

В дверях Коля столкнулся с очередным посетителем. Это был Арсений. И в Лизиной душе сразу зазвучала музыка, и распустились зеленые листочки. Однако он выглядел очень хмурым. У него явно что-то случилось, предположила она, не зря так долго не появлялся. Вставая, Коля отодвинул стул от кровати, Арсений не стал его придвигать. Лиза молча наблюдала, как он на нем усаживается.
Наконец, он поднял на нее глаза, но их взгляды не сцепились, казалось, что они отскакивают друг от друга.

- Вижу, ты пошла на поправку, - наконец, произнес он.

Лиза сразу оживилась.

- Да. Давно хотела поблагодарить тебя за мое спасение, даже собиралась позвонить.

- Почему же ты этого не сделала?

- Не хотела навязываться. У нас слишком сложные отношения.

Он кивнул, затем без всякой связи с предыдущим разговором поинтересовался:

- Что за нервный тип выскочил из твоей палаты?

- Бывший муж.

- Номер один или номер два?

- Номер два.

- И чего он хотел?

Лиза отмахнулась.

- Не будем о нем. Ты не даешь мне произнести заготовленную речь. Михаил Сергеевич сказал, что если бы не твоя оперативность, мне услуги хирургов не понадобились бы. Я бы умерла от потери крови. Так что большое тебе человеческое спасибо!

Арсений невесело усмехнулся.

- Всегда пожалуйста. Я тоже пришел сюда, чтобы высказать тебе свою благодарность. Большое тебе человеческое спасибо. Ведь сначала ты спасла мне жизнь, а уж потом я тебе.

Лиза ничего не понимала.

- Каким это образом я могла спасти тебе жизнь? Что-то не припомню такого.

- Пуля летела в меня, но ты закрыла меня своим телом. Не ожидал от тебя такого самопожертвования.

Ее брови резко взлетели вверх.

- Ты в своем уме? Неужели и впрямь думаешь, будто я издалека увидела пулю, быстро вычислила ее траекторию и, поняв, что она летит в тебя, бросилась ей наперерез? Ты переоцениваешь мои возможности.

- Зачем же ты шарахнулась в мою сторону?

- Оса! Она сначала кружила над моим мороженым, потом нацелилась на нос, вот я и шарахнулась в сторону.

- Почему в мою сторону, а не в сторону своего дружка?

- Не знаю. Интуитивно, наверное.

- Вот я о том и говорю.

Только сейчас Лиза по-настоящему обратила внимание на то, как он на нее смотрит, и как разговаривает. Поначалу все затмила радость от его прихода. А ведь и в его голосе, и во взгляде чувствовалось не просто равнодушие, а презрение. С чего бы это?

- Глупости ты говоришь, - резко произнесла она.

Ее тон нисколько его не задел, и он, как бы между прочим, заметил:

- Кстати, твой дружок тоже словил не свою пулю.

Лиза насторожилась и, затаив дыхание, стала слушать Арсения. Оказывается, он  тоже не слышал звука выстрела, просто Лиза вдруг шарахнулась в его сторону и сразу стала оседать. Он машинально поддержал ее, тут Женя бросился к ней и упал, как подкошенный. Все произошло в считанные мгновения. Арсений считал, что в момент второго выстрела Женя оказался между ними и стрелком. Если бы не он, то вторая пуля могла угодить в кого-нибудь из них. У Лизы из глаз заструились слезы. Все эти дни она потихоньку оплакивала бывшего одноклассника – такого одинокого и никому не нужного.

- Ты его любила? – тихо спросил Арсений.

Она удивленно подняла на него глаза.

- Нет, конечно. Он мой бывший одноклассник. Мы десять лет не виделись. Недавно случайно столкнулись, потом он позвонил и попросил меня составить ему пару на торжественном мероприятии.

- Но вы выглядели влюбленными, - не согласился Арсений.

- Прикалывались просто.

Она вспомнила их шутливую перепалку, и слезы с новой силой хлынули из глаз. Вдруг Арсений резко поднялся со стула и, сделав шаг в ее сторону, протянул руку, чтобы вытереть ей слезы. В этот миг он не выглядел равнодушным. И именно в этот миг Лиза заметила на его пальце новенькое обручальное кольцо.

- Ты женился, - еле слышно выдохнула она.

Мимолетная нежность на его лице уступила место прежнему равнодушно-презрительному отношению.

- Не понимаю, почему ты удивляешься. Я ведь говорил, что собираюсь жениться.

Свадьба была в субботу, через пару дней мы отправимся в свадебное путешествие.

- На Бали?

Она не знала, откуда взялся этот вопрос, и сразу же пожалела о том, что задала его. Арсений с усмешкой посмотрел на нее.

- Почему именно на Бали? Есть места и покруче. Мы собираемся провести медовый месяц на Сейшелах.

Почему он так жесток? Зачем ведет себя, как подонок? Она сердцем чувствовала, что это не так. Тогда, как объяснить его поведение? И стоит ли искать объяснение? Нет, у нее на это просто не осталось сил.

- Ты сказал, что пришел для того, чтобы поблагодарить меня за спасение, - с горечью произнесла она, - но ведешь себя, как настоящая свинья. Мне не о чем с тобой разговаривать. Уходи!

- Не беспокойся, лишней минуты не задержусь, просто мне надо еще кое-что тебе сказать.
-
 Что бы ты ни собирался сказать, мне это неинтересно. Уходи!

Именно в этот момент открылась дверь, чтобы впустить очередного посетителя.

- Костя?! – изумленно воскликнула Лиза.

- Лиска! – радостно откликнулся он.

В его руках она заметила роскошную пушистую ветку орхидей нежного розового цвета. Выглядел он потрясающе – ухоженный, элегантный. Он и раньше этим отличался, но с годами эти качества приобрели некую завершенность. К тому же, он повзрослел и возмужал. Тут Костя заметил, что Лиза не одна.

- Лиска, я подожду в коридоре, когда ты освободишься.

- Ни к чему ждать, - весело возразила она, - товарищ уже уходит.

Но «товарищ» пока никуда уходить не собирался. Он внимательно посмотрел на Костю и сказал, что задержит Лизу всего на несколько минут. Костя кивнул и, улыбнувшись Лизе, вышел.

- Шикарный тип, - задумчиво произнес Арсений.

- Ничего удивительного. Он дипломат, живет за границей.

- И кем он тебе приходится?

Тут на Лизу напал смех. Горечь и обиды, скопившиеся за последнее время, выходили из нее таким образом. Все лучше, чем слезами, мимоходом подумала она. Арсений с изумлением смотрел на нее, затем со словами «У тебя истерика» подал ей стакан с водой. Она выпила пару глотков, после чего успокоилась и сказала, что никакой истерики не было.

- Тогда что это было? По-моему, я задал обычный вопрос: «Кем тебе приходится этот тип?» Что в нем смешного?

- Костя – мой…, - Лиза не удержалась и опять прыснула, - Костя – мой бывший муж номер один.

Арсений с недоумением посмотрел на нее, видимо, не понимал, почему такой «шикарный тип» обратил на нее внимание.

- Все равно не понимаю, что в этом смешного.

- Сейчас поймешь. Знаешь ли, - начала она, - в моей жизни было трое мужчин. И вот вы, все трое, будто сговорившись, решили напомнить о себе не только в один и тот же день, но в один и тот же час. Разве это не забавно?

Глубоко посаженные серые глаза долго и внимательно ее разглядывали, затем последовал неожиданный вопрос:

- Ты хочешь сказать, что у тебя был только один любовник?

- Это ты себя так назвал? – Он, без тени смущения, кивнул. – Ты не был моим любовником, у нас была мимолетная связь, но ты действительно стал третьим мужчиной в моей жизни.

- Не верю. При твоем-то темпераменте…

- Не суди о других по себе, - сердито произнесла Лиза, затем с циничной ухмылкой добавила: - Возможно, я просто не успевала проявить свой темперамент. Знаешь ли, я всегда была при деле. Мы с Костей были вместе с шестнадцати лет, в двадцать два развелись. Я еще находилась в процессе развода, когда за мной начал ухаживать Коля. В конце концов, он так меня достал, что пришлось срочно уволиться и устроиться на первое подвернувшееся место. Не понимаю, почему ты принял меня за шлюху, бог тебе судья. Поверь, никаких отношений в ближайшем будущем я не планировала, но не успела проработать на новом месте и недели, как встретила тебя. Не знаю, что это было – затмение, наваждение или еще какая напасть, но ничего подобного в моей жизни прежде не происходило. Слава богу, это «неизвестно что» прошло. Но, кажется, мы отклонились от темы. Что ты хотел мне сказать? Говори побыстрее, а то я устала, а мой бывший муж номер один ждет аудиенции.

Прежде, чем ответить, Арсений некоторое время ее разглядывал, затем неожиданно произнес:

- Ты кажешься такой хрупкой и невинной. Какой обманчивой бывает внешность.

Лиза почувствовала, как у нее заболело сердце, причем, не только в переносном смысле, но и в прямом, физическом.

- Говори, что хотел, и проваливай, - еле сдерживая ярость, прошипела она.

Будто нарочно испытывая ее терпение, Арсений неторопливо осмотрелся.

- Ты неплохо устроилась, отдельная палата со всеми удобствами. Это моя фирма ее оплачивает?

Ярость неожиданно ушла, уступив место очередному разочарованию, очень сильному разочарованию.

- Какое же ты ничтожество, - прошептала Лиза. – Мелочное ничтожество. К твоему сведению, твоя фирма не имеет никакого отношения к оплате больничных счетов. Эту страховку купил мне бывший муж, он всегда был очень щедрым. Уходи, пока не довел меня до сердечного приступа.

- У тебя больное сердце? – насторожился он.

- Было здоровое, но пуля прошла в непосредственной близости от него и что-то там нарушила.

- Извини, не знал. Ладно, мое сообщение много времени не займет. Надеюсь, ты понимаешь, что после всего случившегося ты не можешь вернуться в «Гермес». Решил заранее предупредить, чтобы ты могла строить планы на будущее. Так что выздоравливай, больничный тебе будет оплачен, как-никак ты спасла мне жизнь, а потом распрощаемся.

Он поднялся и, кивнув ей на прощание, направился к двери. Лиза почувствовала, как Жизнь уходит из нее. Тут усилившаяся боль в сердце напомнила о себе, и Лиза потянулась за таблеткой. Вошедший Костя быстро оценил ситуацию и подскочил к ней. Небрежно бросив орхидеи поверх Колиных роз, он помог Лизе улечься и, склонившись к ней, нежно поцеловал в губы.

- Милая, как я по тебе соскучился, - прошептал он.

Лизу удивил его визит сам по себе, но такое поведение удивило еще больше.

- Как ты здесь оказался?

Оказывается, вчера вечером возле своего дома он случайно столкнулся с Ольгой. От нее и узнал обо всех Лизиных новостях – и о ранении, и о недавнем разводе. После этого у него состоялся неприятный разговор с матерью, он обвинил ее в том, что та утаила от него такую важную информацию.

- Она могла и не знать, - заступилась Лиза за бывшую свекровь.

- Да все она знала.

Его мать посещала салон красоты, где работала Лизина мама. Последняя была открытым человеком и охотно делилась семейными новостями с сослуживицами. Если их матери едва кивали друг другу, то маникюрша Инны Григорьевны держала свою клиентку в курсе всех подробностей жизни бывшей невестки. От своей матери Костя узнавал о счастливой замужней жизни Лизы, обо всех ее путешествиях, приемах и банкетах, на которых она присутствовала.

- Зачем она тебе об этом рассказывала? – изумилась Лиза.

- Чтобы я поскорее забыл тебя и женился на ком-нибудь другом.

- А ты до сих пор этого не сделал?

- Нет. – Он нахмурился. – Не могу представить на месте своей жены какую-то чужую женщину. Это противоестественно. Ладно, что это мы все обо мне. Давай, лучше о тебе поговорим. Не убуду мучить тебя вопросами, подробности мне Ольга рассказала. Просто скажи, тебе сейчас очень плохо? Я ведь могу и завтра прийти. – И без всякого перехода: - Это тебя тот хмурый тип расстроил? Он с работы?

Лиза решила ответить только на последний вопрос.

- С работы. Как ты догадался?

- У него такое протокольное лицо. От таких типов добра не жди.

Лиза рассмеялась.

- Точно. Но дело не в нем. Просто я только неделю назад встала на ноги, и мне пока нельзя перенапрягаться, а сегодня визитеры шли один за другим.

- Намекаешь, что мне пора удалиться?

- Да сиди уж, ты оказался наименее утомительным из всех. Мне сейчас тяжело разговаривать, но я с удовольствием послушаю, как ты жил эти годы.

- Что ж, звучит обнадеживающе, - улыбнулся он и взял ее за руку.

Лиза подумала, что их общение, большей частью, таким и было – нежным и легким. Именно благодаря этому она так долго с ним продержалась. Он вел себя так мило и непринужденно, что все обиды мигом забывались или отбрасывались, как нечто несущественное. И, как знать, если бы во время того телефонного разговора в его номере не появилась Маринка, они бы до сих пор были вместе. Наверное, уже и ребеночек или даже парочка ребятишек появилась. Надо отдать ему должное в этом вопросе. Узнав о ее предполагаемой беременности, он повел себя, как настоящий мужчина, хотя был восемнадцатилетним мальчишкой. В отличие от тридцатичетырехлетнего Коли, в аналогичной ситуации впавшего в панику. Сейчас она была благодарна Косте за то, что он отвлек ее от мыслей об Арсении. Тот смертельно обидел и унизил ее, как в личном плане, так и в профессиональном. А она так надеялась, что ее работодатель позволит ей работать на дому. Теперь ей будет трудно устроиться, инвалидов особо не жалуют, что бы там ни говорили о толерантности. Ладно, как-нибудь прорвется. Она хороший специалист, так что в любом случае без работы не останется. Тем временем Костя переключился на ее волосы и начал их перебирать. После мытья они были блестящими и упругими, а их цвет стал еще ярче, чем прежде.

- Лиска, все эти годы я скучал по тебе, - прошептал он и опять прикоснулся к ее губам в нежном поцелуе. Лиза его не оттолкнула, и он воодушевился. – Лиска, выходи за меня замуж!

Она изумленно уставилась на него.

- Не удивляйся. Это не минутный порыв. Как только я узнал все твои новости, сразу понял, чего хочу больше всего в жизни. Не отказывай сразу, подумай! А я пока расскажу, как жил последние пять лет. Ты ведь не можешь выходить замуж за незнакомца.

После нашего развода я сначала был очень зол на тебя, начал он. Ты меня оскорбила, обвинив в том, что я ради карьеры пожертвовал своим мужским достоинством. Потом понял, что ты была права.

Ему было трудно в этом признаться. Поначалу он успокаивал себя тем, что до конца не осознавал последствий своего поступка. Подумаешь, притвориться на время чьим-то парнем ради прекрасного будущего. Но постепенно до него дошло, как это выглядело, да и не только выглядело, но и было на самом деле. Тогда он впал в депрессию. Все, чем он жил последние годы, перестало его интересовать. Его едва не отчислили из университета за неуспеваемость, только благодаря прежним заслугам и упорству матери он получил диплом. Теннис, бальные танцы и верховая езда тоже были забыты, даже бассейн перестал посещать, хотя очень любил плавать.

- И чем же ты занимался? – спросила изумленная Лиза.

- Да ничем. Но водку не пил и не кололся. Целыми днями сидел перед телевизором. С женщинами не общался. Больше года жил, как монах. Знаешь, если бы ты так скоропалительно не выскочила замуж, я бы приполз к тебе и стоял на коленях до тех пор, пока ты меня не простила и не вернулась ко мне.

Лизе стало не по себе. В то время, когда она наслаждалась новой жизнью, Костя страдал, очень сильно страдал, но ей не было до этого никакого дела. Может, и с Арсением такая история? У него есть какие-то свои переживания, и ее переживания ему не важны. Что ж, справедливость восторжествовала. Ей отливаются Костины слезы. Неужели и за Колины страдания ей придется расплачиваться? Как прав был Сент-Экзюпери, утверждая, что нужно быть в ответе за тех, кого приручил. Но ведь она никого не приручала! Ведь ни в одного из них она не влюбилась с первого взгляда. Это они ее заметили и приручили, а потом, каждый по-своему, предал ее. И вдруг ей пришло в голову, что только с Арсением все было иначе. Между ними что-то произошло в первый же миг, как они увидели друг друга. Да и все остальное не укладывалось в рамки ее предыдущего опыта. Она даже тряхнула головой, чтобы больше о нем не думать.

Костя продолжал рассказывать, и Лиза вдруг поняла, что не испытывает к нему прежнего презрения. Она стала старше и мудрее и уже не рубила с плеча. Тогда Костя был мальчишкой, избалованным, эгоистичным и целеустремленным. В соответствии с этим и поступал. То, что он так тяжело переживал их разрыв, произвело на Лизу сильное впечатление, и она была благодарна бывшей свекрови, что та помогла сыну выстоять. После окончания университета Костя с помощью материнских связей устроился в испанское консульство в Петербурге, интерес к жизни вернулся. Он стал встречаться с женщинами. Через некоторое время, уже благодаря собственным заслугам, перевелся в испанское посольство в Москве. Сейчас, уже второй год, работает в нашем торгпредстве в Мадриде.

- Знаешь, Лиска, за эти годы у меня было много женщин, но я всегда чувствовал себя одиноким, - грустно признался он.

- А как же Маринка?

- Да я расплевался с ней в ту ночь в гостиничном номере. – Он сделал паузу и, внимательно глядя на Лизу, продолжил. – Правда, в прошлом году она приехала в Мадрид, и мы сблизились. Почти два месяца жили вместе, пока однажды, возвращаясь с работы, я не понял, что не хочу идти домой, потому что там ОНА.

Он схватил Лизу за руки.

- Лиска, наверное, я однолюб. Никак не могу выкинуть тебя из головы. Давай сделаем вторую попытку. Говорят, первая любовь не ржавеет. Поверь, я изменился.

- Стал другим человеком?  - с усмешкой спросила она.

- Вряд ли, - рассмеялся он. – Просто я нынешний – это улучшенная версия меня прежнего.

Лизе было очень легко с ним, и вдруг показалось таким соблазнительным принять его предложение. Она уедет в солнечный Мадрид от всех обид, унижений и разочарований. А Костя продолжал ее искушать.

- Ты хорошо знаешь язык, никаких проблем с работой у тебя не будет. – Затем его глаза засияли. – Если мы поженимся в ближайшие несколько месяцев, то я смогу получить более высокую должность в нашем посольстве в Аргентине! Это большой шаг вперед!

Костя был верен себе, о карьере не забывал, но Лизу это уже не задевало. Любой человек, если хочет чего-то добиться, должен учитывать все обстоятельства. Все-таки она решила его поддеть.

- Понятно…, - протянула она. – Тебе срочно понадобилась жена, и ты вспомнил обо мне.

- Лиска, не говори ерунды! – не на шутку рассердился он. – Если бы мне была нужна «просто жена», то я бы уже давно женился! Мне нужна ты!

До чего же приятно было слышать такие слова, особенно после пренебрежительных высказываний Арсения. Хотя и Костя далек от идеала. Ее отец считал зятя слишком мягким, даже слабым, но ведь этим его характеристика не исчерпывалась. В нем удивительным образом уживались самые разные качества – доброта и эгоизм, расчетливость и романтизм, что и составляло часть его обаяния. Но кто без греха? Ей пока такие не встречались. Одно Лиза знала наверняка – с ним ей будет очень комфортно, они всю юность провели вместе, у них много общего. К тому же, она теперь не юная девочка, так что сможет за себя постоять, во всяком случае, не будет молча терпеть то, что ей не нравится, а выскажется. Если бы не ее молчаливое попустительство, то и тогда он не вел бы себя так, как вел. А там, как знать, может, со временем и любовь вернется. Она вдруг обнаружила, что боль в сердце прекратилась, и улыбнулась. Заметив, что она размышляет над его словами, Костя продолжил натиск.

- Помнишь, я говорил тебе, что у нас будет самая замечательная семья на свете? Я так и вижу картинку – зеленая лужайка, а на ней резвится стайка рыженьких ребятишек.

Лиза замерла. Как же она о самом главном забыла? Размечталась! Ей теперь вообще нельзя выходить замуж, разве что за разведенного или вдовца, у которого уже есть дети. Костя любит детей. Может, сказать ему правду? Тогда он сразу отзовет свое предложение. Но до чего же унизительно признаваться в своей женской несостоятельности! Надо как-то по-другому выйти из щекотливой ситуации.

- Костя, не торопись строить планы. Неужели ты не заметил, что я лежу на больничной койке?

- Заметил. Не сомневайся. Просто нам придется немного отложить реализацию наших планов. Послезавтра я возвращаюсь в Мадрид. Приехал всего на неделю, чтобы навестить родителей, они очень скучают. Но я скоро вернусь и постараюсь приезжать как можно чаще. И, само собой, каждый день буду звонить.

Лизе хотелось разрыдаться. Костя счастлив, строит планы, а она сейчас их разрушит. Впрочем, пусть сам принимает решение. Сначала она проверит, насколько сильно он ее любит. Если он выдержит проверку, тогда расскажет всю правду.

- Когда ты окончательно поправишься, мы поженимся, - тем временем воодушевленно говорил он.

- Костя, остановись! – простонала она. – Ты не все понял. Я никогда не поправлюсь ОКОНЧАТЕЛЬНО!

Он побледнел.

- Что ты имеешь в виду?

- Ранение было очень тяжелым, и я стала инвалидом.

- Но ты же ходишь!

Лиза бросила взгляд на стоящие у шкафа костыли. На самом деле она пользовалась ими только первые пару дней и не знала, почему их до сих пор не убрали. Костя проследил за ее взглядом и, казалось, побледнел еще больше.

- Ты ходишь на костылях?!

- Ковыляю.

- Но какая-то надежда на улучшение все же есть?

- Есть, - внимательно глядя на него, сказала Лиза, - но разве что в отдаленном будущем.

Она хотела добавить, что у нее и с сердцем проблемы, и с легкими не все в порядке, но поняла, что это не требуется. Улучшенная версия Кости мало отличалась от предыдущей. Он быстро все просчитал. Подающему надежды молодому дипломату жена-калека не нужна. Он сидел, сжав голову руками, и пытался справиться с разочарованием. Кое-как приведя себя в чувство, поднял на нее несчастные глаза.

- Лиска-Лиска, бедная моя. Что теперь делать?

Он умел неплохо обращаться со словом, поэтому Лиза сразу поняла, к какому решению он пришел. Он не спросил: «Что НАМ теперь делать?», а обошелся обезличенным: «Что теперь делать?», поэтому и ответ получился соответствующим.

- Буду лечиться.

- Да, конечно, - оживился он. – Если тебе понадобится какое-то лекарство или пройти курс лечения за границей, сразу звони мне! У меня появились кое-какие связи, я смогу тебе помочь. Но, кажется, я тебя заболтал. Тебе пора отдохнуть.

Костя наклонился и поцеловал ее… в щеку. Почему в щеку, ведь до этого он уже не раз прикладывался к ее губам? Хочет показать, что все кончено или это брезгливость по отношению к калеке? Бывший муж ничем ее не удивил и даже не разочаровал, и она его уже давно не любила, но, когда он ушел, она вдруг заплакала. Именно заплакала, на рыдания сил не хватило. Три мужчины в ее жизни, и сегодня каждый из них предельно ясно выразил свое отношение к ней. Она вспомнила Колину ярость, презрительность Арсения и Костину жалость. Неизвестно, что хуже – все одинаково неприятно. Да, этот день вполне заслуживал названия «Тройной удар». Но она не собиралась ставить на себе крест. Как только общее состояние улучшится, она пройдет очередной курс лечения от бесплодия. Она ведь даже уже записалась на консультацию, но ранение нарушило ее планы. Ничего, заново запишется. Пусть она не собирается в ближайшее время выходить замуж, нельзя лишать себя надежд на лучшее будущее.


                Глава двенадцатая

Выздоровление шло ударными темпами. Вскоре Лизу перевели на кардиологическое отделение. Там лечение стало еще более интенсивным – добавилась лечебная физкультура. Кое-какие положительные сдвиги наметились, но ее предупредили, что ей еще долго придется принимать лекарства, раз в полгода ложиться в больницу или делать капельницы в дневном стационаре. Это ее не пугало. После того, что пришлось пережить, такие мелочи ее не беспокоили.

Бурный поток посетителей давно схлынул, остались только самые близкие, да и те уже навещали ее не каждый день, правда, бывшие мужья все-таки еще напомнили о себе. Костя несколько раз звонил, но это были даже не дружеские, а, скорее, формальные разговоры. А вот Коля ее удивил. Ей передали от него конверт, в котором она обнаружила страховое свидетельство. Оказывается, он застраховал ее жизнь и здоровье на крупную сумму. Если бы она умерла, то страховая сумма досталась бы ему. Но она выжила. Интересно, рад ли он этому? Впрочем, у нее не было оснований думать о нем настолько плохо, он всегда был очень щедр, поэтому она отправила ему смс-ку с искренней благодарностью, на что он ответил, что всегда желал ей только добра.  Да, редко кого можно описать одной краской. Обычно нужна вся палитра.

Наконец, отец счел возможным познакомить дочь со своей женой. Лиза видела ее фотографии в социальных сетях, в жизни она казалась еще привлекательнее и моложе, однако никаких симпатий не вызвала. Лиза не могла ей простить, что благодаря ее эгоизму Лешка рос сиротой. И по сравнению с матерью, очень яркой и живой, Аня показалась ей неискренней и тусклой. И все же Лиза не могла не отметить, как они с отцом относятся друг к другу. Нет, они не держались за руки и не заглядывали друг другу в глаза, но жесты и мимолетные взгляды, которыми они обменивались, свидетельствовали, что это очень близкие люди, и не просто близкие, а любящие. Что ж, не ей их судить, пусть будут счастливы.
Формальное знакомство состоялось, но взаимной симпатии не возникло, и отец выглядел разочарованным.

- Пап, не расстраивайся, - шепнула ему Лиза на прощание, - это ведь только начало. Чего ты хотел после стольких лет холодной войны?

Знойный июль сменился прохладным дождливым августом, когда из Краснодарского края вернулись мама с Лешкой. Она выздоровела, больше никто из родственников не заболел, так что карантин был снят. Вера Степановна сначала чуть не задушила дочь в объятиях, а потом обильно полила слезами. Немного успокоившись, она покрутилась перед дочерью.

- Видишь, как я похудела?

Лиза заметила не только это. Мама не только похудела, но очень похорошела и помолодела, к тому же, выглядела обновленной.

- Мама, рассказывай все!

Лешка хихикнул. Он сидел на Лизиной кровати и держал ее за руку. За время каникул он очень загорел и еще больше вытянулся. Место в баскетбольной команде ему обеспечено. Вера Степановна смутилась и даже покраснела.

- Понимаешь, я встретила человека. – Лешка опять хихикнул.

Валерий Петрович работал фельдшером в сельской больнице, куда и угодила мама с подозрением на желтуху. В больничных стенах и закрутился их роман. Медперсонала в больнице не хватало, так что он работал на две ставки. До этого двадцать лет служил военфельдшером и теперь получал военную пенсию. Поскольку врачей было раз-два и обчелся, он вел нетяжелых больных, а мамина болезнь проходила в легкой форме, и она стала его пациенткой.

- В общем, у Валеры военная пенсия и зарплата плюс деньги, которые Алексей платит за Лешку, так что бедствовать мы не будем, - подытожила мать. – Он уже пять лет вдовствует, детей нет, так что в Лешке души не чает.

- У меня есть отец! – гордо заявил Лешка.


- Ну и что, теперь еще и отчим будет.

Не было ни гроша и вдруг алтын, подумала Лиза.

- Как тебе кандидат в отчимы? – поинтересовалась она у брата.

- Да вроде нормальный мужик, а на маму так смотрит…, - Лешка опять хихикнул, - просто ухохочешься.

Вера Степановна самодовольно улыбнулась и дала сыну шутливый подзатыльник.

- У Валеры очень хороший дом, не такой большой, как у моих родителей, но более современный.

Лешка достал свой телефон и продемонстрировал фотографию будущего отчима. Это был крепкий пятидесятилетний мужчина с грубоватым волевым лицом и густой темной шевелюрой с проседью. Лизе он понравился. Может, как раз такой маме и нужен. Она никогда не понимала интеллигентских отцовских завихрений. В свое время Лизины родители познакомились на дискотеке. Ей было восемнадцать, ему двадцать два. Мама приехала в Питер поступать в институт, но не поступила и устроилась работать в столовую. Короткая интрижка закончилась беременностью и вынужденным браком. О духовной близости и общих интересах речи не шло. И за девятнадцать лет совместной жизни в этом плане ничего не изменилось. Лиза очень надеялась, что теперь все будет иначе.

Мама заявила, что они с Лешкой переедут на новое место жительства только тогда, когда дочь выздоровеет и приступит к работе.

- Зачем так долго ждать? – возразила Лиза. – Через пару недель меня выпишут из больницы, и я отправлюсь в реабилитационный центр в Сестрорецке.

- Не спорь, - остановила ее мать. – Я отсюда не уеду, пока не буду полностью уверена, что с тобой все в порядке. Хватит того, что меня не было рядом, когда ты была при смерти. - Вера Степановна смахнула слезу.

- Мама, только не вздумай опять раскваситься! – взвыл Лешка. – У Лизы еще халат не просох от твоих слез.

- Никаких слез, - уверенно произнесла Вера Степановна. – Валера говорит, что я слишком эмоциональная, нужно держать себя в руках. Я стараюсь. В сентябре он возьмет небольшой отпуск и приедет в Питер, чтобы познакомиться с тобой, - она не отрывала взгляд от дочери. – Он ведь будет и твоим отчимом.

А ведь это действительно так, с изумлением подумала Лиза. Она воспринимала будущего маминого мужа как Лешкиного отчима, но ведь точно так же он будет приходиться отчимом и ей! Похоже, она стала совсем плохо соображать.
После «Тройного удара» она заперла все свои чувства и мысли о будущем под замок, сосредоточившись на лечении, но чем лучше себя чувствовала, тем труднее было удерживать их взаперти. В конце концов, она решила, что после возвращения из реабилитационного центра займется поисками новой работы. Конец августа и начало сентября она провела в Сестрорецке и, хотя подчас просто изнывала от скуки, не могла не признать, что пребывание в реабилитационном центре пошло ей на пользу.

Вскоре после ее возвращения приехал Валерий Петрович. Он Лизу не разочаровал. От него просто веяло уверенностью и надежностью, а еще – он смотрел на мать влюбленными глазами. Он старался сдерживаться, но это не всегда ему удавалось. Мама уже перевезла Лизины вещи со съемной квартиры домой, чем ужасно огорчила  Нину Петровну. Лиза заверила бывшую соседку, что их общение из-за ее переезда не прекратится. Та действительно показала себя надежным другом в самый тяжелый период ее жизни, и она прониклась к пожилой женщине искренней симпатией. Кроме того, оказалось, что Надежда Ивановна, которой Лиза когда-то привозила лекарство по просьбе Нины Петровны, и была Женькиной родственницей. Она очень тяжело переживала его утрату, и они решили, что как-нибудь вместе ее навестят.

Жизнь стала очень суматошной. Они вчетвером жили в двухкомнатной квартире, так что бытовых неудобств хватало, но никто не жаловался, так как все понимали, что это временно. Лиза решила заняться своими делами после отъезда родственников, а пока наслаждалась общением с ними и постепенно готовила маму к тому, что уже может обходиться без посторонней помощи. Она действительно выглядела вполне здоровой, и гемоглобин наконец-то достиг нижней границы нормы, правда, время от времени случались приступы слабости, но она старалась их скрывать. В конце концов, ей удалось убедить маму уехать в Раздолье вместе с будущим мужем, отпуск которого подходил к концу.

Лешке нравилось жить в Раздолье, он очень любил деда, у него там была куча друзей, и он еще в прошлом году решил, что свое будущее свяжет с сельским хозяйством, но он сожалел, что придется расстаться с отцом, которого только обрел. Двое выходных Лешка провел на отцовской даче. Они познакомились с Мишей и, кажется, понравились друг другу, но в таком возрасте четырехлетняя разница была очень существенной, и за глаза Лешка называл брата малявкой. О мачехе он отозвался весьма прохладно. «Она нормальная, заботится и с сюсюканиями не лезет». Похоже, душевной щедрости Анне Владимировне все же не хватало.

После отъезда родственников Лиза первым делом выписалась из Колиной квартиры, затем занялась оформлением инвалидности. Поначалу она хотела отказаться от этого блага, но ей доходчиво объяснили, что вторая группа инвалидности даст ей не только пенсию, но и кучу других льгот, и, в то же время, не лишит ее возможности устроиться на работу. Параллельно с хождением по врачам Лиза рассылала свои резюме по разным адресам. Когда со всеми формальностями было покончено, она, собравшись с силами, решила, наконец-то, посетить «Гермес-ОПТ». На руках у нее было три неоплаченных больничных листа и заявление об увольнении по собственному желанию. Она полагала, что это будет ее предпоследний визит в фирму, с появлением в которой она ничего кроме неприятностей не видела.

Причитающиеся ей деньги переведут на карточку, но вот за трудовой книжкой еще придется зайти.
Лиза надеялась, что удастся избежать встречи с Арсением, но на всякий случай оделась с особой тщательностью. Благодаря Колиной щедрости у нее было много дорогой фирменной одежды. Она надела джинсы, стильную голубую куртку, на шее пестрый шарф, на плече дизайнерская сумка. Высокие каблуки пока были под запретом, но очень дорогие и очень удобные кроссовки не выбивались из ансамбля.

По дороге к метро она купила роскошную коробку конфет, решив на прощание угостить бывших коллег. Побывав на пороге смерти, теперь она ко многому относилась иначе. Прежние склоки казались настолько ничтожными, что о них и помнить не стоило. Она простила им и то, что никто из них не навестил ее в больнице. Ей хотелось со всеми примириться.

Воспользовавшись пропуском, она вошла в здание бизнес-центра и в лифте поднялась на свой этаж. Первым делом решила навестить уже бывших сотрудников. Войдя в отдел, она бросила с порога:

- Привет!

Все были на месте, но никто не откликнулся, даже Никита с Лидой. Лиза не понимала, что происходит, но навязывать свое общество не собиралась.

- Ладно. Я зашла попрощаться. Увольняюсь. Вот, угощайтесь.

Она положила коробку с конфетами на столик возле двери и вышла. Вслед за ней выскочила Лида, держа в руках злополучную коробку. Она протянула ее Лизе.

- Никому твои конфеты не нужны! – резко произнесла она.

- Почему? Они не отравлены.

- Сама знаешь, почему.

- Не знаю. Просвети, пожалуйста.

Лидины глаза под густо накрашенными ресницами загорелись ненавистью.

- Ты продала нашу клиентскую базу конкурентам! Теперь мы все скоро можем оказаться на улице!

Лиза так опешила от этого нелепого обвинения, что не сразу нашла, что ответить.

- Ты бредишь, - наконец, почти прошептала она.

- Это ты бредишь!

Лида все-таки всунула ей в руки коробку и удалилась. Дверь за ней захлопнулась, а Лиза продолжала стоять, пытаясь осознать случившееся. Что за бред? Откуда он взялся? И тут до нее дошло. Арсений! Неужели он решил, что она не хочет увольняться, и распустил эти нелепые слухи, чтобы подтолкнуть ее к увольнению? Она слишком долго не объявлялась, даже больничные листы не предъявляла к оплате, и он решил, что она что-то замышляет. Вот негодяй! Швырнув коробку с конфетами на подоконник, она быстрым шагом направилась в другой конец коридора, где располагался кабинет главы фирмы. На ее пути встала секретарша:

- Туда нельзя! – в панике вскричала она.

Лиза довольно грубо ее отодвинула и со словами «Мне можно» распахнула дверь в кабинет. Арсений сидел за компьютером и поднял на нее недовольный взгляд. Лиза замерла, осознав, что в его присутствии ее жизнь будто обретала какой-то дополнительный смысл, и так происходило всегда, с тех пор как они познакомились. Это просто чудовищная несправедливость!

- Прекрасно выглядишь, - небрежно произнес он, - отдых пошел тебе на пользу.

Чары были разрушены.

- Отдых? – прошипела она. – Ты считаешь, что все это время я отдыхала? Какой же ты негодяй! Мстительный негодяй! Неужели ты думал, что я захочу остаться в твоей вонючей конторе? Решил подстраховаться? – Она просто забрасывала его вопросами. – Боишься не справиться со своим либидо, если я здесь останусь?

- Я всегда держу свое либидо под контролем, - сквозь зубы процедил он.

Сделав несколько шагов, Лиза оперлась на его стол. Этот мерзавец даже не удосужился приподняться при ее появлении. Теперь их лица были очень близко друг к другу. Лиза прищурилась.

- Говоришь, всегда держишь свое либидо под контролем? Очень смешно. Может, тебе напомнить сцену в коридоре возле двери в бухгалтерию?

Ей показалось, что он покраснел, затем на его скулах заходили желваки. Он вскочил.

- Это в прошлом! Теперь у меня юная красавица-жена, и дважды разведенные знойные бабешки меня больше не интересуют! Ничего кроме презрения я к тебе не испытываю.

Ей показалось, что он ее ударил, сердце забилось где-то в горле, но она не могла покинуть поле боя поверженной.

- Да ну? – глумливо усмехнулась Лиза. – Тебя ведь и сейчас трясет от вожделения. – Его и впрямь трясло, только вряд ли от вожделения, скорее, от злости. – Бедняжка! – продолжала глумиться она. - К чему было так суетиться и придумывать всякие нелепости? Это недостойно мужчины. Я и так собиралась уволиться. – Она достала из сумочки заявление об уходе и бросила его на стол. – Пожалуй, я подам на тебя в суд за клевету. Не хочу, чтобы мое имя полоскали в грязи.

- Клевета?! – разъярился Арсений и заметался по кабинету. – Все доказано!
Поначалу не хотел верить в твою подлость, даже собственной службе безопасности не поверил, вызвал независимых экспертов, но те все подтвердили.

Лиза видела, что он верит в то, о чем говорит. Она обессиленно опустилась на стул, хотя хозяин кабинета до сих пор ей этого так и не предложил. Он тем временем продолжал метаться по кабинету.

- Ты назвала меня мстительным негодяем. Скорее, эта характеристика подходит к тебе. Ты разозлилась на меня за то, что я не пал к твоим ногам, и решила отомстить. Я бы понял, если бы ты плюнула мне в рожу. Но ты придумала более изощренную и страшную месть – ты решила лишить меня бизнеса. Для меня это не просто бизнес. Десять лет назад из-за этого бизнеса убили моего отца.

- Твоего отца убили? – еле слышно спросила Лиза.

- Не делай вид, что ты этого не знала. Иначе не продала бы меня именно Федоренко. Его папаша был конкурентом моего отца и, поскольку в честной борьбе не мог его одолеть, нанял убийцу. Надеялся, что без хозяина бизнес развалится, но я подхватил выпавшее знамя, хотя и не собирался становиться бизнесменом. Ты не поверишь, я учился на астронома. Этакий мечтательный мальчик. Наши правоохранительные органы на удивление четко сработали, так что за решетку отправился не только исполнитель, но и заказчик, где вскоре отдал концы. У него тоже был наследник, и он возглавил «Платину». Не спрашивай, почему так назвали фирму, занимающуюся закупкой продовольствия, я этого не знаю. Теперь мы с младшим Федоренко конкуренты, идем ноздря в ноздрю, но пока оставались в рамках закона. И вот, появилась ты и нарушила баланс.

- Да ничего я не нарушала! – вскричала Лиза. – Вообще не понимаю, с чего ты взял, что это сделала я?

Арсений устало вздохнул и сел. В это время заглянула секретарша, но он так на нее посмотрел, что та сразу убралась. Поступающие звонки он тоже сбрасывал.

- Лиза, не нужно отпираться. Тебя уличили в преступлении. Имей мужество признать это.

- Ни в чем меня не уличили, - возразила Лиза. – Пока ничего кроме голословных обвинений я не услышала. Я требую полноценного расследования. Пусть мне хотя бы покажут твои хваленые доказательства.

- Увы, это невозможно, - печально вздохнул он. - Все доказательства уничтожены. По моему приказу. Ты, пусть и случайно, все-таки спасла мне жизнь, так что я не хотел, чтобы ты оказалась за решеткой.

- Как удобно, - ледяным тоном произнесла Лиза, поднимаясь, - доказательств нет. Может, их и не было вовсе? Но меня изваляли в грязи. Как теперь отмыться?

- Никак.

Лиза долго и пристально его разглядывала. И в этого человека она влюбилась? Ей стало так плохо, что она уже не могла отделить душевную боль от физической. Нужно поскорее убираться отсюда, пока не свалилась к его ногам.

- Ты чудовище, - собрав последние силы, выдохнула она. - Я этого не делала, и когда-нибудь ты пожалеешь о своем поступке. Говорят, лучше простить виноватого, чем наказать невиновного. Больше никогда не хочу тебя видеть. Сделай последнюю милость – подпиши заявление и позвони в отдел кадров, чтобы мне сразу выдали трудовую книжку.

Он молча подмахнул заявление, потом позвонил в отдел кадров. На пороге Лиза остановилась и оглянулась.

- Живи в своем выдуманном раю с юной женой-красавицей, которую ты совершенно не любишь. И пусть твой бизнес провалится в тартарары!

- И тебе всего хорошего! Но будет лучше, если ты не станешь попадаться мне на глаза. В следующий раз я могу оказаться не таким добрым.

Лиза рассмеялась и захлопнула за собой дверь. Это он-то добрый? Он – чудовище!  Она влюбилась в чудовище! Она еле нашла в себе силы, чтобы зайти в отдел кадров. Там ей быстро оформили документы, она оставила им больничные листы, чтобы их предъявили к оплате, и быстро вышла. Судя по поведению сотрудниц отдела кадров, им было известно об ее мнимых прегрешениях. Ничего удивительного. Если что-то знает Лида, это знают все. Это чудовище опозорило ее, облило ее имя грязью! Питер, конечно, не деревня, но дурная слава быстро бежит. Возможно, отголоски несправедливых обвинений еще не раз коснутся ее. От этих мыслей Лизе стало еще хуже. Не дойдя до метро, она свернула в знакомый дворик и, сев на скамейку, сунула под язык таблетку.

Вернувшись домой, она долго рыдала, проклиная несправедливость и жалея себя. «Дважды разведенные знойные бабешки меня больше не интересуют!» Как сопоставить эту фразу с другой его фразой: «Ты хоть понимаешь, что то, что произошло между нами, уникально?». Никак. Никак не сопоставить. В конце концов, она довела себя до такого состояния, что едва не пришлось вызывать скорую помощь. Тогда она пришла в себя. Ничего, ей многое пришлось пережить – два развода, потерю ребенка, возможное бесплодие, тяжелое ранение. И это переживет. Это не самое страшное испытание. Просто новая рана сильнее болит, но и она со временем затянется.

Она перестала себя жалеть, но ведь думать даже больному человеку не возбраняется. И она стала думать. Похоже, кто-то с ее компьютера добрался до клиентской базы и скопировал ее. Знающему человеку сделать это было не так уж трудно. Конечно, там везде стоят пароли, но она бы с ними справилась, значит, и другим сотрудникам отдела это по плечу. Вне подозрений можно было оставить только Лиду. Значит, кроме нее, как минимум, имеется еще пятеро подозреваемых – Андрей, Полина, Таня, Никита и Вадим. Неужели службе безопасности и хваленым экспертам это не пришло в голову? Нужно было обо всем подробно расспросить, но она не могла оставаться в кабинете Арсения лишней минуты, и так еле выдержала. Ничего, когда-нибудь она задаст ему свои вопросы.  Просто сначала нужно набраться сил.

Визит в «Гермес» дорого обошелся Лизе, пришлось два дня провести в постели, принимая ударную дозу лекарств, и она поняла, что устраиваться на работу еще рано. Пока ей не справиться с физическими и эмоциональными нагрузками, которые неизбежны при любой работе. Благодаря выплатам по больничным листам и страховой премии она еще долго может не беспокоиться о деньгах. Нужно сосредоточиться на лечении. Однако она не могла ни на чем сосредоточиться, пока на ней висело такое страшное и несправедливое обвинение. Беспокойный характер не позволил ей следовать благим намерениям. Как только работа сердца наладилась, она решила задать свои вопросы Арсению.

Лиза собиралась позвонить ему в самом начале рабочего дня и накануне такого события долго не могла уснуть, обдумывая предстоящий разговор. Правда, еще неизвестно, захочет ли он с ней разговаривать. Но сделать попытку все же стоит. Ровно в девять она набрала его номер. Трубку сразу сняли. По крайней мере, он не сбросил мой звонок, с облегчением подумала Лиза.

Арсений не поздоровался, а коротко бросил:

- Да?

Лиза тоже не стала здороваться.

- Мне нужно задать тебе несколько вопросов.

- Я не могу сейчас разговаривать. Перезвоню позднее.

Он сразу отключился, а Лиза продолжала сидеть за кухонным столом, зажав трубку в руке. Он действительно перезвонит или это был вежливый отказ от общения? Хотя при чем здесь вежливость? В общении с ней он никогда себя вежливостью не обременял. Время тянулось слишком медленно, а он все не перезванивал. В десять часов Лиза, не считая капель, плеснула в стакан валерьянки и, разбавив водой, залпом выпила. Ей сразу стало легче, хотя говорят, что она не оказывает моментального действия. Звонок раздался в половине одиннадцатого. И опять никакого приветствия не последовало.

- Я еще помню, что ты спасла мне жизнь, поэтому готов ответить на твои вопросы.

Лиза решила держаться в том же ключе, поэтому сразу приступила к делу.

- Как я понимаю, клиентскую базу скопировали с моего компьютера.

- Правильно понимаешь.

- Неужели она была настолько секретной?

- Ну, я не стал бы опубликовывать список своих поставщиков и покупателей, но ты прекрасно знаешь, что именно было твоей главной добычей.

- И что же?

- Хватит прикидываться дурочкой! – разозлился он. – Все тебе известно!

- Ничего мне неизвестно, поясни!

- Хорошо, поясню. Ты добралась до базы перспективных сделок. Все они были в разной степени разработки – одни только намечались, по другим велись активные переговоры. Там были изложены условия и предложения с обеих сторон. Можешь радоваться, твоя месть удалась. Половина сделок сорвалась. Наши конкуренты, получив столь полную информацию, смогли переманить наших будущих партнеров. Если и остальные сделки сорвутся, я вылечу в трубу. Надеюсь, ты довольна?

- Нет! – вскричала Лиза. – Я не делала этого! Неужели ни тебе, ни службе безопасности, ни твоим хваленым экспертам не пришло в голову, что кто-то другой мог это сделать с моего компьютера?

- Не считай других идиотами, - раздраженно бросил он. – Все проверено. Если ты еще помнишь, время входа в офис и время выхода фиксируется автоматически. Взлом был произведен в 19.35. В это время никого из сотрудников отдела кроме тебя не было на рабочем месте. Все они покинули офис вскоре после восемнадцати часов. Более того, в это время на нашем этаже вообще не было ни одного человека, кто хоть как-то разбирается в компьютерах, тем более способного взломать такую сложную защиту.

- Сложную? – усмехнулась Лиза. – Я бы так не сказала. Твоя защита похожа на решето. Поверь, я кое-что смыслю в этом деле, даже собираюсь специализироваться на вопросах безопасности.

- Вот ты себя и выдала. Впрочем, для меня это не новость. Эксперты выяснили, чем ты занималась в рабочее время и дали высокую оценку твоим способностям.

- Если я такая умная, то почему не замела следы?

- Не знаю, - устало произнес Арсений. – Может, надеялась на безнаказанность, может, просто не успела. Мне надоело это обсуждать. Мотивы твоих поступков меня не интересуют.

- Арсений, я не делала этого! – взмолилась она.

- Не дави на жалость, ничего не получится. Я многое могу простить, но предательство – нет! Никогда! Надеюсь, я ответил на все твои вопросы?

- Да.

- Больше не звони мне.

Он повесил трубку первым.


Продолжение следует...