День Победы

                Никогда не писал на эту тему, хотя бы потому, что она сверхличная. И никаким боком меня не касается, я родился в середине войны, столь ужасной, что в стране СССР и не надо было об этом говорить, все понимали и знали.

И не говорили, и не писали. Взрослые знали, но детям не спешили рассказывать: вырастут — узнают.

По кинофильмам, которые тогда нам были доступны, создавался комичный образ фашиста, и наши герои легко их побеждали — иначе и быть не могло. «Смелые люди» — обаятельный Сергей Гурзо вызывал восхищение своими поступками — такие люди и не могли проиграть. Немцы на этом фоне были лишь статистами.

Учебник Истории на то и учебник, чтобы его не читать, а прочитав, тут же, забыть. Хотя с этой войной этот финт не проходил, касалось каждого, вчитывались, старались понять, и ничего не понимали.

А взрослые молчали. Детские книги о войне, о Володе Дубинине, Александре Матросове, и других героях все были на один манер, будто читаешь одну и ту же книгу, но с разными вариациями.

И книги о партизанах были одной и той же книгой «Люди с чистой совестью» Вершигоры, и Ковпак тот же самый. Радовались подвигам Кузнецова, предтечей Штирлица, десятки раз смотрели «Подвиг разведчика» с красавцем Павлом Кадочниковым.

Фильм Ромма «Обыкновенный фашизм» исчез быстро с наших экранов — один раз показали, скажите «спасибо».

Лишь к началу 60-х годов слабые ростки правды робко начали проявляться. Фильм «Тишина» нас оглушил, проглотили книги Константина Симонова.

А вверху раздавались взрывы: из пушки по воробьям стреляли в Пастернака и его доктора Живаго. Отвлекали внимание от серьёзной литературы, которой, по сути, и не было.

«Один день Ивана Денисовича» никому не понравился. Да, на лагерную тему никто до Солженицына не писал.

 До сих пор удивлён, что никто меня не поправил — всем это очень нравится, поправлять автора, когда он ошибается. В том-то и дело, что один автор нашёлся. Написал о нашем лагере, и я его читал. Но в памяти автор не остался, как и его серое творение. У Солженицына герой был более запоминаем, хотя бы, своей отрицательностью.

Иван Денисович не тянул на героя, был приспособленцем. И, если бы не последующая шумиха вокруг творений автора, то быть бы ему в забвении — ничего там выдающегося и интересного не было, если не знать «Архипелаг ГУЛаг», о котором в последующие годы ходили байки — никто не читал, лишь рассказывали с чужих слов.

Вернее, двадцать шесть лет писал роман «Белые одежды», но, в стол. И событием, как первое его творение, не стало, никто не говорил, не восхищался, хотя и поставили рядовой фильм с Гаркалиным, в роли учёного-новатора, пытающегося вывести новый сорт картофеля.

А мы до сих пор так и не увидели эти плоды, картофель на Кубе закупаем, да и везде, где умеют выращивать.   

Впрочем, обо всём этом у меня уже написано, я повторяюсь. Лишь хотел добавить, что любая власть боится правды. Тогда молчали о немцах. Точнее, о причинах провала первой стадии войны.

И, уже двойным зверством выходило: наказывание лагерем, вышедших из плена. Они уже настрадались на десятилетия вперёд. 

Да и, по большому счёту, государство и создаётся для того, чтобы защищать своих же граждан. А у нас их наказывали. Жестоко.

Время изменилось, живём в новом веке, но суть всё та же: умалчивание правды.

Нельзя сказать, что её не написали. Кто умеет читать, тот прочитал, знает, а другие, может быть, сами догадаются.

О чём это я? Об американской и английском помощи, ленд-лизе. В наших новых сериалах, фильмах, об этой помощи ни слова, будто её и не было, а она была и сыграла огромную роль, если не решающую. 

Горькая правда, но это — правда.

Я не пытаюсь умалить героизм наших солдат, он был. Погибли миллионы. Среди них отец моей жены.

У него была бронь. Четыре года отсиживался в Батуми, работая сварщиком. А потом, банально, напился, и проспал на работу. И его послали на фронт, где, вскорости, и был убит, до этого заделав жене ребенка, девочку, которую в победный год и назвали, соответственно, — Викторией.   

До юбилея далеко. Возможно, и не доживу. Но жене в день победы всякий раз напоминают сколько ей лет. И захочешь — не обманешь. Хотя, себя никто не станет обманывать, обманщиков сверх нормы.

                Ставрополь-на-Волге