Путешествие на Святую землю

Начало.
Путевые заметки без хронологии.
Что-то записалось ещё на месте, онлайн, что называется, что-то через день-другой, если было время, ну а всё остальное - уже по возвращении, дома, еще непочатый край будущих записей. Только бы ничего не забыть! Но Борис,https://www.facebook.com/boris.zonis, мой несравненный гид и друг обещал помогать, уточнять, поправлять, если что. Итак, вперёд, к новому осмыслению недавних впечатлений, переживаний, открытий.
Я не ставила цель пересказывать путеводители, они есть и полны ценной информации. Пишу всегда только о том, что меня заинтересовало, навело на мысли, о чём захотелось рассказать и поделиться. Да и вообще пишу потому, что мне очень нравится это занятие. Тем не менее, поскольку речь пойдёт о конкретных историко-географических местах, допускать фантазии и неточности не считаю возможным.


26 апреля
В самолёте на Москву, Домодедово, а там – пересадка на рейс до Бен Гуриона, Тель-Авив. Соседки по креслу летят в Симферополь, мама с дочкой-шестиклассницей, по виду – как две подружки, как я и сказала им. Очень легко стали общаться, сразу установилось взаиморасположение, после того, как я уступила девочке своё место у иллюминатора. Я тоже обрадовалась такому соседству. Последние разы всё  с мужиками приходилось сидеть рядом. Непринуждённо и доброжелательно беседуем, делюсь с ними своим опытом недавних полётов. Вздыхают, удивляются, а Алёна, дочка,  уважительно интересуется:
- Вы путешественница?
Вот как! Видимо, появилось у меня теперь и такое качество. Буквально счастьем переполняюсь, отправляясь в очередной полёт.
Дни перед поездкой, как обычно, заполнены по самое-самое. Всё предусмотреть, ничего не забыть, но и не брать лишнего – для этого обязателен длинный список, и не один -  одежды,  лекарств, гаджетов, сангигиены, необходимых  и срочных дел. По мере приближения дня и часа «Х» пунктики в списках постепенно отмечаются галочками, а лучше просто вычёркиваются – так нагляднее. И вот, наконец, подъём на исходе ночи, хотя засыпается перед полётом с большим трудом, волнительно всё же. Чистка зубов – и щётка отправляется в багаж, вычеркивается последний пунктик из списка. Бегаю, одеваюсь, запихиваю ноутбук, зарядки, фотокамеру в сумку с ручной кладью, проверяю билеты, паспорт и деньги на такси, пытаюсь глотнуть чудесного кофе, заваренного мужем, но в итоге съедаю на ходу только банан – кофе остаётся на столе, о чём я грустно теперь вспоминаю в кресле на высоте 10000 метров над землёй.

Такси приехало через 3 минуты. Пока муж закрывал квартиру, я спустилась со своим багажом вниз, водитель погрузил чемодан, я уселась вперёд – и мы мягко тронулись.
Занимался солнечный рассвет, такой неожиданный и приятный после двухдневного холодного зауральского ненастья и мОрока на исходе апреля, хотя столбик термометра показывал около нуля. Время подходило к шести утра, регистрация  заканчивается через 15 минут. Но до аэропорта путь знакомый и давно известный по длительности, дороги свободные. А мне только отметиться на стойке регистрации, потому что я это сделала онлайн, сдать багаж и пройти досмотр.
Слав Богу, успела нынче без форс-мажора, хотя и багаж сдала, и в самолёт прошла практически последней. А год назад опаздывала, меня потеряли, несколько раз переживательно объявляли мою фамилию на весь аэропорт, и в самолёт я ввалилась, когда он был уже полностью упакован и народ пристёгнут по всем правилам - «все, все здесь, вас только ждали!»

Путь до Москвы у меня за последние годы стал чем-то вроде тренировочного, предстартового участка серьёзной дороги. И то, если уж побывала на другой стороне планеты, теперь все путешествия не сравнятся – не переплюнут по дальности.
 Солнце над Тюменью чуть посветило и закончилось, только Урал перелетели. А вообще-то вчера в Екатеринбурге снежные сугробы намело нешуточные, а в Тюмени только чуть посыпало. Моя юная соседка с восторгом пожирала глазами  вид стремительно уходящей вниз земли – освободившиеся от снега чёрные поля, мокрые луга бурой прошлогодней травы, большие разливы вешних вод на полях с сохранившимися снежными островками,  наполовину протаявшие озёра. Уступив место у окна,  я лишь изредка поглядывала в овал иллюминатора, но пейзаж за ним был однообразен – серое молоко. Вспомнилось опять же возвращение год назад домой: только взлетев над Минском, попали в снежное облако и летели в нём все 50 минут. Зрелище за бортом было фантастически редкое: сверкающие во мгле бесконечные серебряные нити, летящие параллельно земле. Тревожно было совсем не видеть ни земли, ни облаков, только молниями несущиеся снежинки в сплошной серой тьме, но и сказочно красиво, ни с чем ранее виденным не сравнимо.

А вот теперь я сижу  у окна уже в другом самолёте, израильской авиакомпании El Al, половина пути уже позади, солнце ярко светит на наше воздушное судно и на прекрасные пейзажи далеко-далеко внизу, на серебряное крыло  с шестиугольной синей звездой перед моим взором, а я с отвисшей челюстью щёлкаю и щёлкаю затвором фотокамеры. Пока летели над сушей, я смирялась с упакованным в ручную кладь фотогаджетом. Маршрута - воздушного коридора для нашего рейса - я не знала, а экранчиков над каждым креслом с картинкой полёта онлайн, как в Боинге увеличенной дальности Сингапурских авиалиний, на котором я летала в Америку, не наблюдается нашем в салоне. Суша в высоты красива, конечно, расчерченные ровные желто-коричнево-зелёные вытянутые прямоугольники полей и угодий, изумрудный бархат лесов, полей и рощ. Но в прошлогоднем путешествии я достаточно наснимала таких видов в Украине и Беларуси, поэтому взирала вниз, спокойно любуясь. Но вот нас покормили вкусным обедом, я достала из сумки ноутбук, чтоб продолжить записи, а за бортом началось такое! Пролетая над тёмной бархатной с чёрными прожилками зеленью гор, с высоты кажущихся ласковыми моховыми, самолёт приближался к волнистой береговой кромке, за границей   которой величаво расстилалась неохватная глазом лазурная водная гладь. Лесистые горы заканчивались морским берегом, а само море светилось отражённым солнцем, лучи его играли искорками на небольшой ряби, вид моря с высоты и  цвет воды менялся чудными оттенками – от небесной лазури у берега до тёмной сверкающей синевы с зеленью  на   глубине. Медленно-медленно  извилистая береговая  линия отдалилась и осталась далеко позади, а мы с нашим крохотным самолётиком (хотя вообще-то Боингом) оказались во власти двух величественных стихий – неба вверху и моря внизу. Море искрилось, слегка волновалось, дышало, как живое и казалось, что оно играет, радуясь чудесному солнечному дню. И мне стало так хорошо и спокойно, и я возблагодарила Господа за Его прекрасное творение – вот это море, которое Он сейчас мне дарил, я отдалась в Его волю и тревоги растаяли, поглощённые морской безграничностью.