Морская сказка

Зимними ночами меня зовет море. Оно приходит за мной во сне каждый день, поднимается над округой, выносит на песчаный берег цветные ракушки, не похожие на серые осколки, которые собирала я на берегу прошлым летом. Во сне я люблю море, как любят долгожданных, люблю в нем летать. Оно возносит меня как возносит иных поэзия, и окутывает, как окутывает иных музыка. Нежит. Море бы забрало меня навсегда, если бы меня здесь не удерживали два-три важных дела. Почему именно море мне родное и сокровенное? Почему не горы, где дышится так легко, не степи, в которых затерян город, где росла я, не таинственные черные леса? Я не знаю. Но, может быть, если я прямо здесь, сейчас начну рассказывать о своих снах, меня услышит тот, кто достаточно отважен, чтобы их истолковать.
Мне вчера снился юноша, красивый и светлый, как легкое облачко, чистый, несколько глупенький, совсем без денег и имени… Ему нужен был ночлег, а я впустила его в себя, в свою душу. Мы стали поручены друг другу. Какой он был славный, какой заботливый! Как трепетно поглаживал мои пальцы, под тысячеоким небом раскрывая мои ладони, чтобы увидеть начертанное на них новое имя – его имя, имя всех, кто любим, мое.
Но меня не спасет мужская забота и красота – я из тех, кто заглядывает в глаза влюбленными рыбьими глазами, еще в чем-то убеждая самих себя, но уже ощущая, как плещется море вокруг их зрачков, и почти уже слыша, как их зовут. Рано или поздно, мы потом откликаемся на этот зов, уходим. Я ушла ото всех, но именно этому юноше посчастливилось дождаться моего возвращения. Он ждал меня под сенью раскидистых лип, вдыхая их цвет, похожий на цвет его глаз, думая, что я вот-вот вернусь – но я была далеко.
Меня встретили похожие на меня. Их было двое: мужчина и девушка. Им нравилось нырять с аквалангами, или нет: они были дельфины. Точно я не могу вспомнить, ведь это сон.
Вместе мы входили в море, которое казалось гладким, точно стекло, или это его глубины входили в нас. Коралловые леса покрывали уступы подводных гор, и вокруг алых дышащих анемон кружили маленькие цветные рыбки, морские коньки и прозрачно-розовые существа не из этого мира – медузы. Мы видели несметные сокровища океана: корабли, набитые золотом и серебром – но нам они были не интересны. Сверху над нами проплывали стаи рыб, и мы привыкли к ним. Так привыкают к стаям птиц. Рыбы искрились для нас так же, как и для тех, кто бывал здесь тысячи лет назад.
Прости меня, милый, я не помню, сколько счастья ты подарил мне, не помню, сколько лет тебе обещала, сколько жизней прожито вместе. Здесь – живу я и здесь – дышу. Здесь время себя забыло. – не говорила я ему. Только мысленно, всплеск – и его тут же нет, уже меня позвали дельфины плескаться в волнах. И меня ничто не тревожило, ведь я забывала и о том, что он – он! – остался на берегу.
Он ждал меня, и его золотых волос касался прохладный ветер. Наконец, мы вышли из моря. Я пошла по песчаному пляжу и увидела, что то место, где мы ныряли – всего лишь небольшой залив. Я пошла по берегу дальше, и тогда мне открылось настоящее море.
Я вошла в него, а вышла из него уже другая. Под водой время шло иначе: пока я в море проживала долгие годы, под сенью лип пролетел день или два. И хотя внешность моя не изменилась, мой возлюбленный не узнал меня. Ему было не до того: нужно было где-то заночевать – и поутру отправляться в путь. Ведь близилась холодная зима.
– Пойдем. – сказал он. – Пойдем со мной, хоть ты не та, которую я ждал под цветущими липами, отцветающими липами, облетающими осенними липами… Пойдем, мы будем строить дом и зимовать в нем. Весной мы посадим вокруг него деревья, а через год у нас родится сын. Ты станешь той, которую я всегда ждал, и я найду ей имя – мое имя, имя всех влюбленных...
Какими невежественными стали его слова теперь, после всех открытий в бескрайнем синем море! Имя всех возлюбленных?! Море открыло мне, что у вещей есть множество имен, что, стоит  вглядеться в любую вещь – будь то ракушка, слово или человек – оказывается, что вещь эта достойна целой бесконечности имен. А он хотел подарить мне имя всех возлюбленных, решить за всех – что такое любовь… Какое безрассудство, какое бесстыжее высокомерие!
За спиной у него высились горы, покрытые непролазными лесами, за его плечом разбегались вдаль, изрезывая степи и долины, человеческие тропинки. Мне вдруг послышались из-за его плеча одновременно волчий вой и плач ребенка, а потом сразу – карканье вороны.
За моей спиной – далеко, за нищими хижинами рыбаков, чья одежда пропахла рыбой и солью, грохотал прибой и играла арфа. Точно, арфа! Это был старый бородатый арфист. Мы познакомились на рыночной площади: он играл и пел, и хоть голос у него был слишком тих, чтобы можно было разобрать слова, пел он мелодично и так сладко, что мне захотелось узнать о его судьбе. Он говорил, что музыка похожа на море...
Но сейчас его пения не было слышно, и не было слышно голоса юноши, который любил меня, хотя губы его беззвучно шевелились, складывая слова. Все человеческие голоса заглушило море – море у меня за спиной и зовущее море в моих глазах. Море уже звало меня изнутри глаз моих, звало так громко, что я не расслышала последних слов собеседника. Только увидела печаль, сошедшую откуда-то сверху и коснувшуюся белоснежного лба, румяной щеки, теплых, темных глаз того, кто стоял напротив.
Помню, я еще подумала: «А ведь печаль похожа на медузу – такая же прозрачная и нежная…» Я даже не стала его перебивать – развернулась и пошла к морю.
Там меня ждали меня под сенью расцветающих сладких лип – мне подобные. Они были аквалангисты, очарованные подводными глубинами, или говорящими дельфинами – я не помню.
Приближаясь, я стала тревожиться: вот, сейчас – они возьмут мои руки в ладони и станут искать там звезды, и станут искать мне имя… И потом – подумала я – разве не нужен им дом, чтобы перезимовать?
14.01