Словарь эпитетов Олега Зайцева

СЛОВАРЬ
ЭПИТЕТОВ
ОЛЕГА ЗАЙЦЕВА
Минск
«Литературный свет»
2018
12+
А. П. БЕСПЕРСТЫХ
УДК 811.161.1'374
ББК 81.411.2-4
Б53
Бесперстых, А. П.
Словарь эпитетов Олега Зайцева: информационно-справочное издание / А.П. Бесперстых. – Минск: Литературный свет, 2018. – 132 с.
ISBN 978-985-6943-47-1
«Словарь эпитетов Олега Зайцева» описывает 630 эпитетов, выраженных
прилагательными, причастиями и существительными (приложениями), которые иллюстрированы цитатами из четырёх поэтических книг талантливого и
достаточно известного современного белорусского поэта.
Словарь рассчитан на учащихся, студентов, преподавателей, филологов,
писателей, литературоведов и всех, кто любит образное русское слово.
УДК 811.161.1'374
ББК 81.411.2-4
ISBN 978-985-6943-47-1 © Бесперстых А. П., 2018
© Предисловие. Тикоцкий А. М., 2018
© Послесловие. Салеев В. А., 2018
© Оформление.Учреждение «Литературный
свет», 2018
Б53
50-летию со дня рождения
Олега Николаевича ЗАЙЦЕВА
(род. 1968)
посвящается
4
Предисловие к «Словарю эпитетов
Олега Зайцева»
«Словарь эпитетов Олега Зайцева» Анатолия Павловича
Бесперстых стоит в одном ряду со многими другими аналогичными словарями языка писателей и художественных произведений, ставшими уже традиционными для русской лексикографии. Эти традиции были заложены много десятилетий назад
выдающимися лингвистами, проделавшими большую, трудоемкую работу при создании первых таких словарей. Прежде
всего, это, конечно, многотомный «Словарь языка Пушкина»,
который был создан в 1956-61 гг. под руководством знаменитого языковеда академика В.В. Виноградова. В разные годы выходили «Словарь к пьесам А.Н. Островского» Н.С. Ашукина,
С.И. Ожегова, В.А. Филиппова (1993), «Щедринский словарь»
М.С. Ольминского (1937), «Словарь-справочник «Слова о полку Игореве» В.Л. Виноградовой (1965-1982), «Словарь неологизмов В.В. Маяковского» Н.П. Колесникова (1991), «Словарь
языка К.Г. Паустовского» (1996), «Словарь поэтического языка
М. Цветаевой» (1996) и др.
Следует сказать несколько слов об авторе, творчеству которого посвящен словарь. Олег Николаевич Зайцев – современный белорусский русскоязычный поэт, журналист, издатель.
Окончил факультет журналистики Белорусского государственного университета и литературные курсы при том же факультете, работал в газете МВД РБ «На страже», в ряде других изданий. В 1994 г. вышел первый сборник стихов «Рифмованные
девиации». Затем последовали поэтические сборники «Наитие» (2001), «Координаты смысла» (2010), «Завязь Вселенной»
(2018). В стихах, вошедших в эти сборники, затрагиваются
самые разные темы общественного, религиозного, философского характера. Поэт предстает перед читателем как человек,
5
которому небезразлична судьба родной страны, ее народа, который глубоко переживает по поводу выпавших на ее долю испытаний.
Все свои размышления, переживания О. Зайцев выражает при помощи богатого, своеобразного поэтического языка.
Язык этот включает многие яркие, оригинальные изобразительно-выразительные средства, прежде всего тропы. Есть тут
неожиданные сравнения, яркие метафоры, красочные эпитеты.
Именно эпитеты и собраны в словаре А.П. Бесперстых.
Словарь включает 630 эпитетов, выраженных прилагательными, причастиями и существительными (приложениями).
Важно подчеркнуть, что, как пишет сам создатель словаря во
вступительном слове, понятие «эпитет» в данном случае рассматривается в широком смысле. Под эпитетом понимаются не
только образные определения (тропы), но и логические определения, а также приложения. И такой подход представляется
оправданным. Ведь, как давно заметили исследователи языка
художественной литературы, слово, даже самое обыкновенное, не являющееся обычно средством образности, в контексте
художественного произведения может приобретать дополнительный образный смысл («комбинаторное приращение смысла» по терминологии В. Виноградова) и начинает выступать в
качестве изобразительно-выразительного средства. Это относится и к логическим определениям, которые могут выступать
в качестве эпитетов.
В начале каждой словарной статьи дается существительное,
затем даются иллюстрации из художественных текстов, которые показывают, как это существительное сочетается с тем или
иным эпитетом-определением. В качестве эпитетов приводятся как прилагательные, так и причастия, а также приложения.
Следует также отметить, что в словаре в ряде случаев указывается как полная, так и краткая форма, а также сравнительная
степень прилагательного. Кроме того, в словаре указываются
как обособленные полные формы эпитетов-прилагательных,
6
так и адъективные, выполняющие предикативную функцию.
Нельзя не упомянуть и богатый иллюстративный материал,
который используется в словаре. В качестве примеров
употребления эпитетов служат строки из различных
поэтических сборников Олега Зайцева.
Удобству пользования словарем служит список сокращений
и условных обозначений, который приводится перед его
основной частью. В словаре приводятся как достаточно
распространенные, узуальные эпитеты, так и редкие, носящие
индивидуально-авторский характер.
Думается, что данное информационно-лингвистическое,
справочное издание будет полезно для специалистовфилологов, литературоведов, учителей русского языка и
литературы, краеведов и всех тех, кто просто интересуется
поэзией, прежде всего, конечно, поэзией наших современников
и, в частности, Олега Зайцева.
Кандидат филологических наук,
доцент кафедры стилистики и литературного
редактирования Института журналистики
Белгосуниверситета
Александр Михайлович Тикоцкий
7
ОТ СОСТАВИТЕЛЯ
«Словарь эпитетов Олега Зайцева» описывает более
630 эпитетов, выраженных прилагательными, причастиями и существительными (приложениями), которые иллюстрированы цитатами из четырёх поэтических книг
замечательного русского и белорусского поэта. При работе над Словарём составитель руководствовался принципами, выработанными известными учёными-филологами
Б. В. Томашевским, Л. И. Тимофеевым, М. В. Пановым,
К. С. Горбачевичем, В. В. Краснянским, Н. В. Гаврош – и
понимает эпитет в широком значении, рассматривая его в
двух аспектах: литературоведческом и лингвистическом,
относя к эпитетам как образные определения (тропы), так
и логические определения, а также и приложения. Эпитеты-тропы – это художественные определения, придающие
выражениям образность и эмоциональность. Эпитеты,
лишённые качественного оттенка (как правило, это относительные прилагательные), являются логическими определениями. Эпитеты-приложения – это образные определения, выраженные именем существительным. В нашем
Словаре в роли эпитетов, кроме прилагательных, могут
выступать и причастия. В Словаре, в зависимости от употребления в тексте, указываются краткая и сравнительная
степени прилагательных. Отмечаются как обособленные
полные формы эпитетов-прилагательных, так и адъективы, выполняющие предикативную функцию. Для некоторых малоупотребительных эпитетов и заголовочных слов
даётся их толкование. В целях сокращения объёма Словаря эпитеты описаны выборочно. В одной словарной статье цитаты не повторяются.
8
Сокращения и условные обозначения
[ ] – пояснительные слова, извлечённые из контекста
<…> – сокращение внутри цитаты
; – краткая форма прилагательного
; – полная форма прилагательного в предикативной
функции
; – обособленная полная форма прилагательного
; – редкий, индивидуально-авторский эпитет
; – прилагательное в сравнительной степени
; – эпитет-приложение
9
Литературные источники
«Словаря эпитетов Олега Зайцева»
1. Рифмованные девиации. Книга поэзии, Полоцк,
Наследие Ф. Скорины, 1994
2. Наитие. Книга поэзии, Мн., Славянский путь,
2001
3. Координаты смысла. Книга поэзии, Мн., Литературный свет, 2010
4. Завязь Вселенной. Книга поэзии, М., Вече, 2018
10
А
АД
Сущий. Да, быстро время пролетело:
Который год уже женат, Жена – хорошенькое
дело – Ведь хуже ведьмы – сущий ад (Богатыри и быт).
Б
БАР
Дымный. А очутившись в дымном баре,
Где запах спирта правит бал… (Богатыри и
быт).
БЕДЛАМ
Несносный. Подошва, как древесный
срез: По миллиметрам мерю вёсны… Жизнь
привязалась – позарез Ей нужен мой бедлам несносный («Подошва, как древесный срез...»).
БЕРЕГ
Лазурный. У лазурного берега теша
мечту, Ясным взором лаская кипящие волны,
Я сидел и рассеянно думал про ту, Чьи глаза и
11
безбрежны, и пламенем полны («У лазурного
берега теша мечту...»).
; Чёрствый. Нет, не только спасает, казнит красота, Хоть стремясь уберечься, кричу
«пощади», но Вновь у чёрствого берега ранит
мечта, Взор мутнеющий волны пронзают нещадно («У лазурного берега теша мечту...»).
БЛЕДНОСТЬ
Матовая. Коленей ускользающий изгиб,
Упругость бёдер, матовую бледность Всей
кожи, чтобы не погиб Мужчина, вы скрываете,
как бедность («Когда я вижу девушку в штанах...»).
БОЛЬ
Тугая. Остановок тугая боль, Где с порога – к фонарной стойке… («Рейсы. Пучится на-гора...»).
БРАНЬ
Злобная. Из потоков злобной брани
Выплываю, чуть живой; Нет, душа терпеть не
станет Издевательств надо мной («Звук пощечин – плетью свищет...»).
12
БРАТ
; Брат-монах. Когда я вижу девушку в
штанах, То ощущаю всей своею кожей, Что не
мужчина я, а брат-монах, И раздражение меня
безмерно гложет («Когда я вижу девушку в
штанах...»).
БРЕД
Горячечный. Нагроможденье образов в
горячечном бреду, И я за строчкой свежею попрежнему бреду, Но вбрасываю фразы и словечки невпопад… («Нагроможденье образов в
горячечном бреду…»).
БРЫЗГИ
Колкие. И фонтаном колких брызг, Желчью бунта, Всё, что выстрадано – вдрызг: Правит хунта (Смута).
БУРЯ
Незваная. …в круговерти поединка С незваной бурей буду я Сражаться на один один,
как Спартанец, лика не тая («Свирепый гул слепой стихии...»).
13
БЫЛЬ
Застаревшая. Всё точно в застаревшей
были: Промчалась жизнь – закончен матч. Лежат они в одной могиле Вдвоём – и жертва и
палач (Палач и жертва).
БЫТ
Людской. Вгрызаясь в скорлупу вчерашних дел, Цепляясь за кору людского быта, От
этой спешки явно обалдел И рад, что колесо
моё разбито («Как белка, набираю оборот...»).
В
ВЕЕР
Пахучий. …цветов пахучий веер, Монолог окончив зыбкий, С лучезарною улыбкой Я
дарю тебе скорее (Любимой).
ВЕЛИЧЬЕ
Божье. Ведь даже все нейроны всех планет Ничто в сравнении с величьем Божьим,
Так не сводите разум свой на нет И улыбайтесь
искренне прохожим («Не растеряйте бодрости ума…»).
14
ВЕТЕР
Льстивый. Зашептал лукаво льстивый ветер, Пламени охватывая стан… (Смертельный порыв).
Мокрый. Мокрый ветер дует в спину;
Желтизна полей; Ветвяная паутина Голых тополей (На меже).
Прозрачный. Но не долго грустила она
об утерянном рае, Вдруг нырнула с разбега в
прозрачного ветра купель, Пронеслась, травянистый ковер мокрой пяткой марая, И застыла,
заслышав в тиши соловьиную трель («Любовался собою закат удивительно долго...»).
Разухабистый. Из лазурных очей ручейками слезинки стекают, Разухабистый ветер
шерстит изумрудную прядь; Наблюдает лакей,
как лиловые губы лакают Земляничный нектар –
жажды этой ему не унять (Перед дождём).
ВЕЩЬ, –и
Глупые. ; Глупы. Сознанье, втиснутое в
клещи Обыденности, – на дыбы. И ночью, что
ни сон, то вещий, А вещи – плоски и глупы
(«Как пытка быт, и я – под пыткой...»).
Плоские. ; Плоски. Там же.
15
ВЗГЛЯД, –ы
Безразлично-кислый. Подтрунивая
очень тонко И вместе – бережно, [я] похож
Был на строптивого ребёнка, Нелепо прячущего ложь За безразлично-кислым взглядом…
(«Подтрунивая очень тонко…»).
; Болотно-томный. Я разбежался, в омут –
бух, Круги пошли, как по команде, И только тополиный пух – В твоём болотно-томном взгляде («Я разбежался, в омут – бух...»).
Глубокий. Твоё дыхание пока Мне гладит
шею, губы, щёки... И, как ладонь – для медяка,
Желанен мне твой взгляд глубокий («Твои ладони вспомнить я...»).
Жадный. Я не бог, и не царь, и шутом я,
наверное, не был, Но, врубаясь с утра в многоствольное эхо толпы, Жадным взглядом ищу
отраженья неясного пепел, Что сереет на стенах, которые тоже слепы (Альтер эго).
Желанный. ; Желанен. («Твои ладони
вспомнить я...»).
Жёсткие. Расстриг неверный пробил час,
И лоскутами – власяницы, А взгляды жёсткие,
как спицы, Пронзают небо – напоказ («Расстриг неверный пробил час...»).
16
Зажигательные. Зажигательных взглядов касаясь, Я спешу неизвестно куда, Пусть
бы корни пустил или завязь: Упускаю возможность, года… («Я рассеян, ведомый привычкой…»).
Каверзные. Вижу каверзные взгляды,
Слышу речь, что режет уши. Неужели это надо:
Надорвать родные души? (Ссора).
Лукавый. Ну а ты? Лукавым взглядом
Глянешь косо, недотрога, И держаться будешь
строго, Но, конечно, ты мне рада (Любимой).
Оперённый. Но оно ускользает: я вижу
чужое обличье, Перекрывшее с ходу узор моего двойника; И ныряет мой взгляд оперённый,
ныряет по-птичьи В необъятную тень, что пристроилась издалека (Альтер эго).
Открытый. Не мигай ты мне издалека:
Я поборник открытого взгляда, А твоя бесовская рука Всё мерещится тенью крылатой («Не
мигай ты мне издалека...»).
Сомнительно-пугливые. ; Сомнительно-пугливы встречных взгляды, Ссутулив плечи, спрятав кисти рук, Прохожие спешат и мне
не рады, Как будто их решил ограбить вдруг («Я
в каменном мешке многоэтажек...»).
17
Студёный. И меркла улиц суета Перед её
студёным взглядом… («В сырую наледь этот
взор…»).
ВЗДРОГ
; Свинцовый. Дробь подкованных сапог, Грезы, дрёма, Детский плач, свинцовый
вздрог, Мыслей кома… (Смута).
ВЗОР
Гордый. Ты, как прежде, моя-не моя королева. Взором гордым, надменным ты сверху
глядишь… («Разошлись, как расходятся камень и круг…»).
Мутнеющий. Нет, не только спасает, казнит красота, Хоть стремясь уберечься, кричу
«пощади», но Вновь у чёрствого берега ранит
мечта, Взор мутнеющий волны пронзают нещадно («У лазурного берега теша мечту...»).
Надменный. «Разошлись, как расходятся камень и круг…».
; Оловянный. Оловянный взор, тобою
встреченный, Был ответом, выбившимся в
такт… (Развод).
18
Пронзительный. ; Был пронзителен.
Хищным вороном – лобное место… Был пронзителен Господа взор. Кто к спасенью отыскивал средство, Кто молился и ждал приговор. Но
ступали к барьеру смиренно: Всех судил без
поблажки Господь – Разве ж душу очистишь
мгновенно, Разве сменишь порочную плоть?
(«Из холодного мрака столетий...»).
Томный. …по томному взору тоскую
(«Не мигай ты мне издалека...»).
Ясный. У лазурного берега теша мечту,
Ясным взором лаская кипящие волны, Я сидел
и рассеянно думал про ту, Чьи глаза и безбрежны, и пламенем полны. Там же.
ВИНА
Страшная. Живу как затворник годами;
И некогда, некогда мне К тебе прикоснуться
устами, Покаяться в страшной вине («Живу
как затворник годами...»).
ВИРАЖ, –и
; Дни-виражи. У судьбы моей днивиражи Колесницей, с подскоком, несутся…
(«У судьбы моей дни-виражи…»).
19
ВИХОР, –ы
Упрямые. …поспеваю впопыхах Вихры
упрямые пригладить… («Твои ладони вспомнить я...»).
ВЛАГА
Чернильная. Измочалив строчками бумагу, Рифму подбираешь, как букет, Сдабриваешь стих чернильной влагой – Шепчешься с
душою тет-а-тет… (Поэту).
ВОДА, –ы
Бурные. Теченье бурных вод людских.
Шумел деревьев хоровод, Пузырилась луна,
И речь – теченье бурных вод Людских – была
слышна (Подслушанные монологи).
Живительная. И вдруг рассеялись армады, Сошёл на нет дождя поток – Я победил:
фанфар не надо – Живительной воды глоток
(«Свирепый гул слепой стихии...»).
Прозрачные. …прозрачные воды во
взгляде – загадка («Разошлись, как расходятся
камень и круг…»).
Целебная. ; Нету целебнее. Когда бы
сравнить я вас мог с родником, Сказал бы, что
нету целебнее вод (Взмах крыла).
20
ВОЙ
Протяжно-хрипловатый. Не избежать и
нынче боя: Богатыри вскочили с мест – Протяжно-хрипловатым воем Всех ошарашило
окрест (Богатыри и быт).
ВОЛНА
; Белокурая. Я в белокурую волну Ныряю… («Татьяна – это имя мне…»).
ВОРОН, –ы
Золотопогонные. Пусть пугают вороны
Золотопогонные: «Не бывать в раю!» («Каянье» Каина).
Хищный. Хищным вороном – лобное
место… Был пронзителен Господа взор. Кто к
спасенью отыскивал средство, Кто молился и
ждал приговор. Но ступали к барьеру смиренно: Всех судил без поблажки Господь – Разве
ж душу очистишь мгновенно, Разве сменишь
порочную плоть? («Из холодного мрака столетий...»).
ВОСПОМИНАНИЕ
Священное. ; Любовь ушла, и лишь вос-
21
поминанье Осталось, но священное: не тронь
(Ночной вояж).
ВРЕМЯ
Безответное. Время пронесётся безответное: Вечность для людей – мечта заветная
(Кладбищенские мотивы).
ВСЕ
Никчёмные. ; Никчёмны. Конюшен
Авгиевых много, И мне достанет, и другим,
Никчёмны все пред взором Бога: Нечистый
будь иль херувим («Я по натуре – трудоголик...»).
ВСПОЛОХ, –и
Багряные. От багряных ли всполохов
потных окон Иль от форточек, смачно зевающих синью, Просыпаюсь, как заново, я испокон И опять понимаю, что ныне не сгину («От
багряных ли всполохов потных окон...»).
ВСТРЕЧА, –и
Неслучайные. ; Неслучайны. Уже потом, посеребрив виски, Вам бытие откроет кла-
22
дезь тайны И увеличит градусы тоски, И встречи ваши станут неслучайны («Не растеряйте
бодрости ума…»).
Рассыльные. Рассольная жизнь обжигает
нутро, Рассыльные встречи в паху холодят, И
шепчет мне голос за кадром: «Ну, тронь Штыком бытие, ты ведь бравый солдат» («Рассольная жизнь обжигает нутро...»).
ВЫ
Восхитительные. ; Восхитительны.
Вы в юбке восхитительны… («Когда я вижу
девушку в штанах...»).
ВЫРАЖЕНЬЕ
Воровское. Для ловких рук одно движенье (По воровскому выраженью Способностей
«артиста») – И я – богат, и я – «с капустой», И,
чтоб «ментярам» было пусто, Я, главное, при
деле (Воровские мотивы).
ВЫСТРЕЛ
Холостой. Как выстрел холостой – молитвы… («Жизнь вымогает дивиденды…»).
23
Г
ГАММА
Замылил глаз я в сине-сизой гамме…
(«Снег под ногами – словно хруст купюр…»).
ГЛАДЬ
Буквенная. Заглядывая в буквенную
гладь, Вы там не обнаружите ответов: Их надо,
словно молоко, впитать Своим умом, сомнения
изведав («Не растеряйте бодрости ума…»).
Зеркальная. Как будто паутиной кто-то
Зеркальную задёрнул гладь… (Болото).
; Шершавая. …черенка шершавой глади Я ощущаю холодок («Пусть я в земле копаюсь редко…»).
ГЛАЗ, –а
Безбрежные. ; Безбрежны. У лазурного
берега теша мечту, Ясным взором лаская кипящие волны, Я сидел и рассеянно думал про ту,
Чьи глаза и безбрежны, и пламенем полны («У
лазурного берега теша мечту...»).
Влажные. Чёрная косынка, влажные
глаза, И дрожит от горя девичья коса… (Кладбищенские мотивы).
24
Мерцающие. В мутных зевах витрин, в
убегающей глади проспектов, В чётких пятнах
зеркал, в разноцветье мерцающих глаз… Я
свой облик ловлю, вычисляя родного субъекта,
Я – такой же, как все: не святоша и не ловелас… (Альтер эго).
Одинокий. Только гуще вьются тучи,
Одинокий глаз луны Свет, как шапку, нахлобучит На людей, попавших в сны («Даже ночь
не даст прохлады…»).
Полные. ; Полны пламенем («У лазурного берега теша мечту...»).
Чужие. Пусть уличён, но улица слепа, Как
слепы подкаретные колёса, Я молча отираю
пот со лба, В глазах чужих читая знак вопроса
(«Доволен жизнью. И по сторонам...»).
ГОД, –ы
Годы. ; Пестры. Пестры, как лес глухой,
бывают только годы: Спешить лесной тропой
по жизни наугад Рискнёт лишь человек отважный, сильный, гордый… (На дорожку).
ГОРОД
Величавый. ; Величав. Истории у По-
25
лоцка в достатке, Зелёный город величав и тих,
В него влюблен сердечно, без оглядки, Души
моей – непревзойдённый стих («Есть города,
где отдыхает сердце...»).
Многоликий. Но вслушиваясь в стрёкоты цикад, Но вглядываясь в меркнущие блики,
Я уношусь мгновенно вдаль за МКАД, Я покидаю город многоликий («Мне что-то шепчет
ветер по утрам…»).
Стоглазый. Стоглазый город к мраку
стоек, И дремлют в свете фонарей Дома, деревья, сталь дверей… («Вечерний Минск: огней
сиянье…»).
Тихий. ; Тих. («Есть города, где отдыхает сердце...»).
ГРАЖДАНИН
Истый. И, как истый гражданин, Не пугаясь, сам, один, В воду, разбежавшись, быстро Он
нырнул аквалангистом («Голубой» патруль).
ГРАНЬ, –и
Острые. ; Острее пик. И мой отчаявшийся дух Роняет слёзы споро. Скоро Те грани,
что острее пик, Сотрутся, истиной задеты, И,
26
как надежды сладкий миг, Вдруг ржавый ключ
проснётся где-то (Пробуждение).
ГРЕХ, –и
Мирские. Мне не спрятать под маской
мирские грехи: За боязнь отреченья на плаху
не тянут, Но прозрачность намёков чужих вопреки Всем логическим смыслом пугает («От
багряных ли всполохов потных окон...»).
ГРЁЗЫ
Чужие. Сквозь чужие грёзы и сны Слух
ласкает дрожащий шёпот (Вдвоём).
ГРОБ, –ы
; Мёртвенно-холодные. Мёртвенно-холодные гробы С окнами, похожими на блюдца
(Кладбищенские мотивы).
ГРОЗА
; Бесья. От рака щитовидной железы, От
всех других, с ней [радиацией] связанных болезней, Десятки тысяч умерли. Грозы Не пережив той ранней, страшной, бесьей («Не знали
мы, что призрачною смерть…»).
27
Ранняя. Там же.
Страшная. Там же.
ГРОМ
Канонадный. По крыше – град из спелых
яблок, Грохочет канонадный гром… («Свирепый гул слепой стихии...»).
ГРУДЬ
Девственная. Деревьев девственную
грудь Плащом укутали листочки (К весне).
ГРЯЗЬ
Крутая. Четвёрку, обнаживших стол,
укрыла платьем мгла, Лишь медно-красный
ореол Вертелся, как юла; Бездомный пудель во
дворе Месил крутую грязь, И участковый на
траве Лежал, не шевелясь (Подслушанные монологи).
ГУБЫ
Лиловые. Из лазурных очей ручейками
слезинки стекают, Разухабистый ветер шерстит изумрудную прядь; Наблюдает лакей, как
лиловые губы лакают Земляничный нектар –
жажды этой ему не унять (Перед дождём).
28
Сочные. Твоих ресниц черничных бархат
И розоцветье сочных губ С невозмутимостью
Плутарха Я – твердокаменен и груб – Желаю
одержимо всё же: В толпе выискиваю взгляд, И
вот мы встретились… («Твоих ресниц черничных бархат…»).
; Губы-листья. Бирюзовой пыльцой перепачканный, плащ небосвода Аметистовых
зорь пьёт нектар земляничный взахлёб; На
мгновенье затихла в лакейском почтенье природа, Губы-листья поджав и нахмурив салатовый лоб (Перед дождём).
ГУЛ
Свирепый. Свирепый гул слепой стихии, Когда дождя на землю – шквал, Я ощутил:
часы лихие Вдруг по карманам рассовал («Свирепый гул слепой стихии...»).
Д
ДАЛЬ, –и
Безмятежная. Я сидел, набегала волна на
волну, Солнце мягко плескалось в дали безмятежной, Только мысли мои были все про одну,
29
Чей и голос, и кожу лелеял я нежно («У лазурного берега теша мечту...»).
Бесконечная. ; Бесконечна. Даль бесконечна, я упасть готов, Порвав свой бег на лоскуты, на точки, Чтоб стать однажды, с высоты годов, Отцом одной, но гениальной строчки
(«Как белка, набираю оборот...»).
Космическая. Связала нас космическая
даль, В уме моём твой образ изваяла, И я, запомнив каждую деталь, Ныряю с головой под
одеяло («Я полночи любуюсь полотном…»).
Немыслимые. Строфою окропить спешу
Листа немыслимые дали, И снова, не для куражу, Мне строчки глубины придали («На фоне
смерти меркнет всё...»).
Радужные. Нам снились радужные дали
В зловонных сумерках казарм; Терпели мы и
молча ждали, Тайком наведываясь в храм («И
был порок похож на чудо...»).
Седые. Мечты и счастье, и печали Похоронило навсегда, Как в омута седые дали Хоронит мертвеца вода (Болото).
ДАР
Дивный.Данпоэту дивныйдаротБога…
(«Неужели снова дали маху…»).
30
ДВЕРЦА
Заветная. Есть города, где отдыхает сердце,
И есть другие, – где парит душа, А Полоцк – это
ключ к заветной дверце Души и сердца: внемлют не дыша («Есть города, где отдыхает
сердце...»).
ДВИЖЕНЬЕ, –я
Заученные. Оплачены и вздохи, и экстаз,
В заученных движеньях каждый раз Манеры
то холопа, то царя… (Афродита по найму).
ДЕВИЦА
; Девица-зима. Природы бурно ликованье! И каждый год, без счёта лет, Зиме-старухе
в нём прощанье, А девице-весне – привет (К
весне).
ДЕВКА
Скверная. Память, девка скверная, Поползёт, наверное, Вверх, на пьедестал («Каянье» Каина).
ДЕЛО, –а
Большое. Всё про «ментов» мы – надоело: Подумаешь, большое дело «Надраить пята-
31
ки» соседям И Карабасу «всыпать меди» (Подслушанные монологи).
Воровское. Пусть у меня подошвой морда, Ну что ж – согласен, я не гордый: Тюрьма
меня задела – Сидел, однако я не плачу, Я верю
в счастье и в удачу, И в воровское дело (Воровские мотивы).
Вчерашние. Вгрызаясь в скорлупу вчерашних дел, Цепляясь за кору людского быта,
От этой спешки явно обалдел И рад, что колесо моё разбито («Как белка, набираю оборот...»).
Дочернее. Дело-то дочернее… Мгла,
звезда вечерняя, Мыслям горячо… («Каянье»
Каина).
Рутинные. Но в чехарде рутинных дел И
в частоколе разговоров Нежданно цели разглядел Судьбы, её лихих узоров («Подошва, как
древесный срез...»).
ДЕНЬ, –и
Будничные. И, стряхнув злую мысль,
вновь спешу поскорее убраться, Уплывая с потоком чужих, неподбитых теней – Это, впрочем, не трудно: соблазну внемля провокаций,
32
Раствориться в бесчисленной серости будничных дней (Альтер эго).
Весёлый. Ой сложу я голову, Завтра дня
весёлого Мне не увидать: За замками кроткими, За семью решётками Я сижу, как тать («Каянье» Каина).
Ненужные. Латкой пёстрым платкам будет
чёрная вдовья косынка, В рамках с лентой портрет,
уводящие в прошлое сны, Россыпь трещин-морщин, седина и скупая слезинка, Холодок простыней, и пустые, ненужные дни (Отпевальное).
Прошлые. В прозрачной колыбели прошлых дней, Забравшись тихо, я лежу ничком,
И будущее тёплым молоком Мечты поит, как
водопой коней («В прозрачной колыбели прошлых дней...»).
Пустые. Отпевальное.
ДЕРЖАВА
Крепкая. ; Крепка. Силён творец – крепка держава! – Мой лозунг будет, был и есть
(Богатыри и быт).
ДЖЕНТЛЬМЕН
Джентельмен. Солидный. В фойе её
33
встречает лысый «мен», Он в смокинге – солидный «джентельмен» (Афродита по найму).
ДИАЛОГ
Дерзкий. Суровый, дерзкий диалог Накрыл обоих, как цунами: Ужели был тебе я
плох, Померкли чувства между нами? («Прервав завесу ранних снов…»).
Суровый. Там же.
ДИСКОМФОРТ
Жуткий. Едва лишь угодив в толпу подростков, Я ощущаю жуткий дискомфорт, Ведь
и одет не вычурно, не броско, И на компьютере
предпочитаю word («Едва лишь угодив в толпу
подростков…»).
ДОЛГ, –и
Безвозвратные. ; Безвозвратны. Ни в
пучину нырнуть, ни оставить круги: Как ребенок, как кошка, как деревце льнула, Поздно
каяться, ведь безвозвратны долги, Полюбил,
но в чужих простынях утонула («У лазурного
берега теша мечту...»).
34
ДОЛЯ
Тяжкая. Вперёд, за скомканной бумажкой, Искать и рифму, и размер. Не уличайте в
доли тяжкой Поэта, он – миллионер («Вперёд,
за скомканной бумажкой…»).
ДОМ
; Хрустально-ледяной. Но делал я, как
заводной, Из взглядов, брошенных печально, Свой дом хрустально-ледяной, В успех
не веря изначально («Я разбежался, в омут –
бух...»).
ДОСКА
Гробовая. Увидишь благодати свет, Увидишь марево тоски И безраздельную любовь К
Христу – до гробовой доски… («Он вышел в
крошево ночи…»).
ДРЯЗГИ, –и
Мирские. Ах, эти мирские дрязги, Ведь
это же просто чушь – Забраться бы дальше в
глушь И слушать жуткие сказки… (Дома у
Сомы).
35
ДУХ
Отчаявшийся. И мой отчаявшийся дух
Роняет слёзы споро. Скоро Те грани, что острее
пик, Сотрутся, истиной задеты, И, как надежды сладкий миг, Вдруг ржавый ключ проснётся
где-то (Пробуждение).
ДУША, –и
Родные. Вижу каверзные взгляды, Слышу речь, что режет уши. Неужели это надо: Надорвать родные души? (Ссора).
Секунда – мы родные души: Я вешаю лапшу на уши Ему, и водка льётся… («Во-ровские
мотивы»).
; Душа-волчица. Завоет душа-волчица
Над костью ушедших лет («Жилищный вопрос
нас портит...»).
ДЫМ
Горький. Я б в пустыне Калахари Лучше
брёл по бездорожью, Чем глотать словесной
гари Горький дым, раздутый ложью… (Бегущий вспять).
36
ДЫМОК
Сизый. …сизый курится дымок («Обмылками – фразы из дрогнувших губ…»).
ДЫХАНЬЕ
Терпкое. Деревья, точно изваянья, Их
тени мёрзнут на снегу, А ветра терпкое дыханье Вдруг превращается в пургу (У дома).
Ж
ЖАР
Долларовый. Не оттого ли долларовый
жар У Афродиты радостный пожар Не порождает (Афродита по найму).
ЖЕЛЧЬ
Терпкая. Бултыхается в тучах кусок янтаря, Расплывается терпкою желчью в ночи.
В землю бросив сырую тела-якоря, Души бродят по кладбищу, точно лучи (Кладбищенские
мотивы).
ЖЕСТ
Красноречивый. ; Будет красноречи-
37
вей. Ты словом можешь обмануть, не жестом:
Всегда красноречивей будет жест, А потому
не лезу я к невестам Чужим, хотя и знаю, где
мой шест («Я с хамами веду себя по-хамски...»).
ЖИЗНЬ, –и
Беспощадная. Жизнь беспощадная ещё
Сиротством наотмашь не била («Рождённый
только что…»).
Весёлая. Жизнь прожил весёлую: «Мял»
я бабу голую, Денежку «спускал», Пил, ругался матерно, А как станет затемно – Обагрял металл («Каянье» Каина).
Виртуальная. Тянут меня в виртуальную
жизнь, Я же – реальную предпочитаю, Знаю, любой на неё положись, Станет могуч, как хребты
Алатау («Тянут меня в виртуальную жизнь...»).
; Рассольная. Рассольная жизнь обжигает нутро, Рассыльные встречи в паху холодят, И шепчет мне голос за кадром: «Ну, тронь
Штыком бытие, ты ведь бравый солдат» («Рассольная жизнь обжигает нутро...»).
Скотская. Я куплю автомат и уйду в партизаны: Скотской жизни волна захлестнула
совсем… («Я куплю автомат и уйду в партизаны…»).
38
Скоротечная. ; Скоротечна. Осенний
холод, отрезвляя, Подсказывает нам уже, Что
скоротечна жизнь («И иней серебрит поляны…»).
Сладкая. ; Одна душа, по-прежнему,
молчит, Да жизнь, такая сладкая, горчит (Афродита по найму).
Тонкие. Гулко колокол прозвенит, У часовни столпив народ, Жизни тонкие, точно
нить, Звоном траурным он прервёт (Кладбищенские мотивы).
ЖИТУХА
Грязная. Эх, житуха грязная, Для других
опасною Будешь до конца («Каянье» Каина).
Опасная. ; Будешь опасною. Там же.
З
ЗАВТРА
Призрачное. Слипаются больших домов
глазницы, Дворы пустеют, и машин поток Иссяк, лишь одному не спится, – Кто в призрачное завтра перетёк («Я в каменном мешке многоэтажек...»).
39
ЗАЙЧИК
Солнечный. Снег блестит на асфальте, прессованный в срок, Отражаясь в глазах,
словно солнечный зайчик; Напоследок я фразы себе приберёг, Провожая, но исподволь, ранний трамвайчик («Расписание жизни нарушит
зима…»).
ЗАМОК, –и
; Кроткие. Ой сложу я голову, Завтра дня
весёлого Мне не увидать: За замками кроткими, За семью решётками Я сижу, как тать («Каянье» Каина).
ЗАПАС
Словарный. А значит, и запас словарный
пуст («Себе я не воздвигну даже бюст...»).
ЗАПАХ
Неуловимый. И неуловимый запах дыма
От зажжённых где-то вдруг костров... («Смог
бы краю изменить родному?..»).
ЗАРОК
Дерзкий. Припомнил свой жёсткий и
40
дерзкий зарок Я мигом, похлопав тебя по плечу, Моя егоза, я лукаво изрёк Тогда, что достойно тебя отхлещу И было за что: ты меня извела
Кривляньями, смехом циничным своим… (Горячий омут).
Жёсткий. Там же.
ЗАРЯ (зори)
Аметистовые. Бирюзовой пыльцой перепачканный, плащ небосвода Аметистовых
зорь пьёт нектар земляничный взахлёб; На
мгновенье затихла в лакейском почтенье природа, Губы-листья поджав и нахмурив салатовый лоб (Перед дождём).
Красивая. ; Всё краше. По озеру позёмка пляшет, Ей тучи хмурятся в ответ; Заря на
западе всё краше, Укутал небо алый плед (У
дома).
Седовласая. Вся жизнь – ненужной отмычкой, И Сома шепчет: «Умри» – До седовласой зари Истлел отсыревшей спичкой (Дома
у Сомы).
ЗВЕЗДА, –ы
Вечерняя. Мгла, звезда вечерняя, Мыслям горячо… («Каянье» Каина).
41
Стылые. Я вперив взор в разверзшуюся
синь, Вдруг оценю туманно-млечный хвост,
Слепящий благолепьем стылых звёзд, Мерцаньем их немым, куда ни кинь («В прозрачной
колыбели прошлых дней...»).
Усталые. Усталых звёзд беспечен яркий
свет, Щекочущий зрачки моих надежд, Из бесконечного числа одежд Ту выбираю, что как
маков цвет. Там же.
ЗВОН
Траурный. Гулко колокол прозвенит, У
часовни столпив народ, Жизни тонкие, точно
нить, Звоном траурным он прервёт (Кладбищенские мотивы).
ЗЕВ, –ы
Мутные. В мутных зевах витрин, в убегающей глади проспектов, В чётких пятнах зеркал, в разноцветье мерцающих глаз… Я свой
облик ловлю, вычисляя родного субъекта, Я –
такой же, как все: не святоша и не ловелас…
(Альтер эго).
ЗИМА
; Зима-старуха. Природы бурно ликова-
42
нье! И каждый год, без счёта лет, Зиме-старухе
в нём прощанье, А девице-весне – привет (К
весне).
ЗНАК, –и
Таинственные. И если мне не встретится
никто, И если вдруг таинственные знаки Мне
дух не укрепят, как плоть – бордо, Не стану я
скулить, что те собаки («Топчу юдоль, как девы
виноград...»).
ЗОНА
; Звёздно-цветастая. Дыхание тихо клонит К далёким мирам планет, Но в звёздноцветастой зоне На тень и намёка нет («Из всех
рождений приятней...»).
И
ИДЕЯ
Слабая. ; Слабее плача младенца. Любая идея слабее плача младенца – От этого мне,
куда б ни стремился, не деться, И если спросить: мое безоткатно ли эго, Услышать ответом
43
рискую не только эхо («Любая идея слабее плача младенца…»).
ИЗЛУЧИНА, –ы
Липкие. Соблазна липкие излучины Подальше лучше обходи; И если видишь, что измучены Попутчики, то погоди (Слово наследнику).
ИСКРА
Божья. Не открещиваясь ложью От стихов, как от греха, Сможешь высечь искру Божью Из обычного стиха? Если сможешь, то,
седлая Ты Пегаса, удила Не натянешь больно,
знаю – Будет мягкою хула (Критику).
ИСПОЛИН, –ы
Немые. Хлопья снега, будто рой пчелиный, Облепили дерзкие черты; Тени, как немые исполины, За спиной кивали: это ты («Не
хочу ушам своим поверить...»).
ИСТИНА, –ы
Меткие. И опять не один: альтер эго преследует всюду, Сбитый с лёту совсем с истин
44
метких и ясных, как день, Дохожу до абсурда,
которому верю, как чуду: «Значит тень – это я,
ну, а я – лишь спесивая тень» (Альтер эго).
Низкие. Мы вместе, – так вьются канаты, Подпав под безумную страсть, Пьянеем, и
вдруг серенады Звучат. Как тебя не украсть?
Краду у родных и у близких, Чтоб снова затерянный грот Искать, обрываясь до низких До
истин, где стыд разберёт («Давай предадимся
безумству…»).
Ясные. Альтер эго.
К
КАБЛУЧОК
Безликий. Вдаль уплывает каблучок безликий («Бетонный мост...»).
КАЛАЧ
Тёртый. Другой моложе чуть, но тоже
Был тёртый, видимо, калач: В лицо заглянешь – вскрикнешь «Боже! – Садист, убийца
и палач! (Богатыри и быт).
КАРМАН
Чужой. Не мне они, себе их ставят, Пара-
45
дом нынче воры правят – Парад чужих карманов (Воровские мотивы).
КАМЕНЬ
Острый. …словом, как острым камнем,
Сердца я до крови раню: Зачем вспоминать о
давнем, Расстались вчерашней ранью (Постскриптум).
КАНАДКА
Обыденная. Едва лишь угодив в толпу
подростков, Я ощущаю жуткий дискомфорт,
Ведь и одет не вычурно, не броско, И на компьютере предпочитаю word. И выстрижен обыденной канадкой, И в ухе я серёжку не ношу
(«Едва лишь угодив в толпу подростков…»).
КАНКАН
Сквозной. Динамика сквозной канкан, В
палату рвущийся спросонок… («Рождённый
только что…»).
КВАРТАЛ, –ы
Алые. ; Стали алы. В молочном мареве
кварталы, Хватив простуды через край, Вдруг
46
заблестели, стали алы – Мелькнул луч солнца… («И иней серебрит поляны…»).
КЛИЕНТ,–ы
Никчемные. Но я болтаю много вздора,
Бедняжка обессилел скоро И убежал, едва не
плача, Такая, право, неудача – Я так, признаюсь
в этом сразу, С ним и не «кончила» ни разу, А
в общем, эти импотенты – Из них никчемные
клиенты, Так нет же – лезут, всё им мало…
(Подслушанные монологи).
КЛЮЧ
Ржавый. И мой отчаявшийся дух Роняет
слёзы споро. Скоро Те грани, что острее пик,
Сотрутся, истиной задеты, И, как надежды
сладкий миг, Вдруг ржавый ключ проснётся
где-то (Пробуждение).
КЛЮЧИК
Золотой. Хожу не гоголем, ладьёй Плыву, одолевая мели, Ища не ключик золотой,
Не сказочной судьбы Емели… («Подошва, как
древесный срез...»).
47
КНИГА, –и
Умные. …начитавшись умных книг, Я
вновь дерзну ответить прямо, Что бытие – не
пыльный миг, Не позолоченная рама («Затеян
спор, и мне судьба…»).
КОЖА
Мёрзлая. Не скучая по строчкам, не видя
следов, Вдруг ступаю на мёрзлую кожу планеты И шепчу еле слышно, но веско, «готов» – Это
эхо тепло загоняет в тенета («Расписание жизни нарушит зима…»).
КОЛЕСО, –а
Слепые. ; Слепы. Пусть уличен, но улица слепа, Как слепы подкаретные колёса, Я
молча отираю пот со лба, В глазах чужих читая
знак вопроса («Доволен жизнью. И по сторонам...»).
КОЛЫБЕЛЬ
Прозрачная. В прозрачной колыбели
прошлых дней, Забравшись тихо, я лежу ничком, И будущее тёплым молоком Мечты поит,
как водопой коней («В прозрачной колыбели
прошлых дней...»).
48
КОНЕЦ
Трагический. …в поэтическом угаре, В
погоне за лихим словцом, Жаль, забываем об
Икаре С его трагическим концом (Поэты).
КОНЦОВКА, –и
Банальная. Банальная концовка ей видна – Она с деньгами, но навек одна… (Афродита по найму).
Островерхие. Я, смысла не коверкая, пытаюсь протоптать Концовки островерхие, крадучись словно тать («Нагроможденье образов
в горячечном бреду…»).
КРАЙ
Родной. Всё прошлое суконным полотном
Накроет с головой, и будет сниться, Что где-то
позабыл в краю родном Мечты, что променял
на чьи-то лица («Отмерив жизни тоненький
лоскут…»).
КРАХ
Неминуемый. Не к тем я склоняюсь ладоням, Не в тех утопаю шелках… Так медленно жизнь провороним, Так ждёт неминуемый
крах («Живу как затворник годами...»).
49
КРЕДО
Блатное. И, как финал «блатного кредо» –
Тюрьма, помойка или СПИД (Богатыри и быт).
КРИК, –и
Гортанный. Но долю дольную минуты,
В которой замер и поник, Я помню: вострубил
кому-то Не гром тогда – гортанный крик («Разодранное нёбо неба...»).
Злые. Толпа набежит, злые крики сольются в отгул, Юродствовать станут, крушить, попивая водку…(«Любая идея слабее плача младенца…»).
Терпкие. Кулаков истёртых бронь, Как
кувалда, Крики терпкие: «Не тронь Нашей
правды!» (Смута).
КРОВЬ
Лихая. Афон недолго хмурил брови, Прицениваясь к сотне ям, Дитя лихой абхазской
крови Он лишь промолвил: «Аз воздам!» (Новоафонские пещеры).
КРУГ
Заколдованный. Закован венчальной мо-
50
литвой, Завязан наследием вдруг, Я, смыслом
срезаем, как бритвой, Тащусь в заколдованный круг («Живу как затворник годами...»).
КРУПИНКА, –и
; Занозы-крупинки. По асфальту катились
ручьи, по щекам же – слезинки; Твёрдо клялся,
ты помнила точно, любимый тогда – Сердце девичье мигом разбив на занозы-крупинки: Душу
влёт заносили осколки от боли и льда («Барабанною дробью небес вдруг заплакали стёкла...»).
КУШ
Солидный. В том месте, где, по слухам,
злато Сулило всем солидный куш, Кирки валялись и лопаты, Поклаж останки, рваный гуж…
(Новоафонские пещеры).
Л
ЛАМБАДА
Словесная. И вновь словесная ламбада
Звучит… («Я казусам почти подвластен…»).
51
ЛАСКА
Женская. Мальвина, знаешь ведь давно
ты, Что мне в постель к тебе охота: Я, в том
признаюсь без опаски, Соскучился по женской
ласке (Подслушанные монологи).
ЛЕПЕСТОК
Пунцовый. Капли звёзд на стеблях дремлют – росы; Небо замутили облака, Лепестком
пунцовым, точно роза, Млеет отогретая щека
(Звёздное свидание).
ЛЕПЕТ
Восторженный. …нежнее звука струны
Твой восторженный, сладкий лепет (Вдвоём).
Нежный. ; Нежнее звука. Там же.
Сладкий. Там же.
ЛЕС
Глухой. Как лес глухой, пестры бывают
только годы: Спешить лесной тропой по жизни
наугад Рискнёт лишь человек отважный, сильный, гордый… (На дорожку).
ЛЕТА
Шершавые. За остротою пялец – Моток
52
шершавых лет («Вся жизнь – длинною в палец…»).
ЛЕСТЬ
Коварная. …правды нет в коварной лести, Кривит стишком изящным рот… (Поэты).
ЛИВЕНЬ
Хлёсткий. Разверзлось небо, ливень
хлёсткий Собой долину всю покрыл: И буруны воды – как блёстки – Помчались стаей птичьих крыл (Новоафонские пещеры).
ЛИК
Осиянный. …осиянный лик суров К
тем, заповеди кто нарушит («Здесь знает каждый, кто за кем...»).
ЛИНИЯ, –и
Томные. …томные линии рта («Разошлись, как расходятся камень и круг…»).
ЛИПА
Душистая. ; Душиста. Юная липа –душиста, свежа… («Коммунальная» любовь).
53
Свежая. ; Свежа. Там же.
Юная. Там же.
ЛИСТ
Пожухлый. …лист пожухлый под ногой
(«Пусть я в земле копаюсь редко…»).
ЛИСТВА
;Листва-шелуха. Воздух полон шуршаньем листвы-шелухи; Ворон каркнет сквозь сон
и затихнет в гнезде… (Кладбищенские мотивы).
ЛИЦО, –а
Обречённые. Почему же у нас обречённые лица: Посмеяться бы рады, да слёзы в глазах? Эскалатором – дни, а ночами – не спится,
Где ни кинь, как ни ткнись – сплошь наперекосяк («Почему же у нас обречённые лица...»).
Траурные. Траурные лица, каменные
рты… (Кладбищенские мотивы).
Унылые. Получки хватило, и мы уже
рады; Нас учат с трибун господа «демократы»,
Что жить надо лучше, питаться, как гости…
Жуют они мясо, глодаем мы кости. Счастливых сограждан –унылые лица И вот по ночам
54
почему-то не спится («Ударив анархией по беспорядкам...»).
ЛОБ
Салатовый. Бирюзовой пыльцой перепачканный, плащ небосвода Аметистовых зорь
пьёт нектар земляничный взахлёб; На мгновенье затихла в лакейском почтенье природа, Губы-листья поджав и нахмурив салатовый лоб
(Перед дождём).
ЛОДКА
Пузатая. Морозом пузатую лодку Прижало к откосу («Багровые щёки заката...»).
ЛОЖЬ
Нахрапистая. Весь путь усеян трупами,
По жизни – трупы сплошь – И снова правит
глупыми Нахрапистая ложь («Весь путь усеян трупами...»).
ЛУГ, –а
; Молочно-зыбкие. …в лугах, уже молочно-зыбких… (Звёздное свидание).
55
ЛЬДИНКА
Яркая. Здесь за убегающей тропинкой,
В даль меня манящую легко, Небо озаряет яркой льдинкой, Словно машет-машет мне рукой
(«Смог бы краю изменить родному?..»).
ЛЮБОВЬ
Безраздельная. Увидишь благодати свет,
Увидишь марево тоски И безраздельную любовь К Христу – до гробовой доски… («Он вышел в крошево ночи…»).
Крылатая. Крылата. ; Беспощадные
стрелки скользили по льду циферблата, Лототроном горбатила небо цветная дуга; Угасали
сомнения девичьи в том, что крылата В этом
мире любовь: не явился… и вся недолга («Барабанною дробью небес вдруг заплакали стёкла...»).
М
МАЛЫЙ
Славный. Ты зря «шугаешься», Мальвина: Пьер – славный малый, парень «чинный»,
Он был бы неплохим партнёром, А ты себя терзаешь вздором (Подслушанные монологи).
56
МАРЕВО
Молочное. В молочном мареве кварталы, Хватив простуды через край, Вдруг заблестели, стали алы – Мелькнул луч солнца… («И
иней серебрит поляны…»).
МАРШРУТ
Любимый. Блуждать меж трех сосен –
любимый маршрут вожатых: Потом не сыскать ни правых и ни виноватых… («Любая
идея слабее плача младенца…»).
МГЛА
Призрачная. Пружинят эхом призрачную мглу, Рождая сонм шумов и междометий,
Фантазии мои опять в углу Забились, словно
чьи-то птицы в клети (Мне что-то шепчет ветер по утрам…»).
; Прокисшая. А лошадь, сорвавшая
вдруг коновязь, Рывком на дыбы поднялась наяву. И тщилась копытом стену полоснуть; А
ноздри вбирали прокисшую мглу… (Последниескачки).
МЕЛОЧЬ, –и
Случайные. ; Не случайны. И расте-
57
кутся строки, Зашелестят листы; Жизни забыв
уроки, В них окунешься ты. В них распознаешь
тайны, Истины бытия. Мелочи – неслучайны,
Скрыты в них ты и я… («Жизнь не в большом
таится…»).
МЕН
Лысый. В фойе её встречает лысый
«мен», Он в смокинге – солидный «джентельмен» (Афродита по найму).
МЕРИН
Сивый. Размах революций не мною, увы,
измерен – Накатит галопом тоска, будто сивый
мерин, Толпа набежит, злые крики сольются в
отгул, Юродствовать станут, крушить, попивая
водку…(«Любая идея слабее плача младенца...»).
МЕРЦАНЬЕ
Немое. Я вперив взор в разверзшуюся
синь, Вдруг оценю туманно-млечный хвост,
Слепящий благолепьем стылых звезд, Мерцаньем их немым, куда ни кинь («В прозрачной
колыбели прошлых дней...»).
58
МЕСТО
Лобное. Хищным вороном – лобное место… Был пронзителен Господа взор. Кто к
спасенью отыскивал средство, Кто молился и
ждал приговор. Но ступали к барьеру смиренно: Всех судил без поблажки Господь – Разве
ж душу очистишь мгновенно, Разве сменишь
порочную плоть? («Из холодного мрака столетий...»).
МЕСЯЦ
Серый. Плывет, как недоеденный сырок,
И задевает тучи месяц старый... («Я полночи
любуюсь полотном…»).
МЕТОД
Нужный. ; Мой метод нужный и толковый: Я «ставлю» куркулям«на вид» (Богатыри
и быт).
Толковый. ; Там же.
МЕЧТА
Заветная. Время пронесётся безответное:
Вечность для людей – мечта заветная (Кладбищенские мотивы).
59
МЗДА
Непременная. Гнуться мне в тягость бывало всегда, Лишь теперь переломлен почти пополам. Вероятно, беда – непременная мзда За
стремление не к округленьям, – к углам («Понимаю, дошёл, но до ручки теперь...»).
МИГ
; Пыльный. …начитавшись умных книг,
Я вновь дерзну ответить прямо, Что бытие – не
пыльный миг, Не позолоченная рама («Затеян
спор, и мне судьба…»).
Сладкий. И мой отчаявшийся дух Роняет
слёзы споро. Скоро Те грани, что острее пик,
Сотрутся, истиной задеты, И, как надежды
сладкий миг, Вдруг ржавый ключ проснётся
где-то (Пробуждение).
МИНА
Слащавая. Выбирая в друзья любезных,
Часто верим слащавой мине, Загляните в глаза – полезно: Чаша горькая душу минет («Выбирая в друзья любезных....»).
МИР
Сумрачный. Что ж оставил меня ты одну
60
в этом сумрачном мире, Вместо аиста белого ворон над домом кружит, Стынет в горле вопрос,
а на сердце – цепочная гиря: Не смогла я тебя
уберечь – время быстро бежит (Отпевальное).
Тесный. ; Тесен. Качу по городам, по
весям, Ну, а поскольку мир наш тесен, Лопух
всегда найдётся (Воровские мотивы).
МОЛВА
Изменчивая. Зачем упаковали в брюки вы
Всё естество и прелесть дивных ножек: Спасаясь
от изменчивой молвы Или от мира глянцевых
обложек? («Когда я вижу девушку в штанах...»).
МОЛИТВА
Венчальная. Закован венчальной молитвой, Завязан наследием вдруг, Я, смыслом
срезаем, как бритвой, Тащусь в заколдованный
круг («Живу как затворник годами...»).
МОЛОДЁЖЬ
Святая. Выходит он довёл, «Святую»
нашу молодёжь До пьянства и до драк, Из-за
него, выходит, сплошь На дураке дурак!? (Подслушанные монологи).
61
Родная. …родная молодёжь Загнила на
корню. Там же. Родная молодёжь, а-ну Кончай
баклуши бить! Там же.
МОЛОКО
Тёплое. В прозрачной колыбели прошлых
дней, Забравшись тихо, я лежу ничком, И будущее тёплым молоком Мечты поит, как водопой коней («В прозрачной колыбели прошлых
дней...»).
МОНОЛОГ
Зыбкий. …цветов пахучий веер, Монолог окончив зыбкий, С лучезарною улыбкой Я
дарю тебе скорее (Любимой).
МОРДА
Подошвой. Пусть у меня подошвой морда, Ну что ж – согласен, я не гордый: Тюрьма
меня задела – Сидел, однако я не плачу, Я верю
в счастье и в удачу, И в воровское дело (Воровские мотивы).
МОРОК
Нещадный. Мне что-то шепчет ветер по
62
утрам, И колыбельной на закате шорох, Что в
шуме этом: эхо чьих-то драм Или людских надежд нещадный морок? («Мне что-то шепчет ветер по утрам…»).
МОРЩИНКА, –и
Сухие. …сухие морщинки у век («Обмылками – фразы из дрогнувших губ…»).
МОРЩИНА, –ы
; Трещины-морщины. Латкой пёстрым
платкам будет чёрная вдовья косынка, В рамках с лентой портрет, уводящие в прошлое
сны, Россыпь трещин-морщин, седина и скупая слезинка, Холодок простыней, и пустые,
ненужные дни (Отпевальное).
МОТОР
Не вечный. И цепляется дряблое тело За
сердечный, не вечный мотор… (Кладбищенские мотивы).
МРАК
Холодный. Из холодного мрака столетий
Он явился и, целью гоним, Вдруг ударил в на-
63
бат на рассвете, И к усопшим воззвав, и к живым («Из холодного мрака столетий...»).
МУЖИК
Достойный. ; – Ты, брат-Илья, мужик
достойный: Как Муромец, едрёна вошь, – Второй в ответ сказал спокойно (Богатыри и быт).
МУЖЧИНА
Чужой. Прервав завесу ранних снов, Ворвался и узнал причину: Ты осквернила наш
альков, Чужого приведя мужчину («Прервав
завесу ранних снов…»).
МУХА, –и
Белые. И гляжу в потолок и молюсь образам, А в окне мельтешат вечно белые мухи
(«Расписание жизни нарушит зима…»).
МЫСЛЬ, –и
Беглая. Нет, не грущу: не тот сезон И обстоятельства не дремлют, Но, беглой мысли
в унисон, С небес спускаюсь вдруг на землю
(«На фоне смерти меркнет всё...»).
Злая. И, стряхнув злую мысль, вновь
64
спешу поскорее убраться, Уплывая с потоком
чужих, неподбитых теней – Это, впрочем, не
трудно: соблазну внемля провокаций, Раствориться в бесчисленной серости будничных
дней (Альтер эго).
Мелкие. ; Мысли мелки. Хули циферблат и откручивай стрелки, Но дважды в тот
самый поток не войти. Мечты обмельчали, и
мысли так мелки, Что с ними – осознанно не
по пути («Сжимается время шагреневой кожей…»).
Н
НАРЯД
Знаковый. Пурпурной тоги знаковый
наряд Укажет след, оставленный не мной, И
я, одолевая шар земной, Проведаю, что люди
говорят («В прозрачной колыбели прошлых
дней...»).
НЕДУГ
Душевный. Я, словно узники в тюрьме,
Молюсь. И истина, стенная, Душевный лечит
мой недуг… (Пробуждение).
65
Застарелый. За стремление правым быть
левый висок Донимает не врач – застарелый
недуг («Понимаю, дошёл, но до ручки теперь...»).
НЕПРОНИЦАЕМЫЙ
Союз. ; Непроницаем. Стирает ночь следы ночных походов, Избавив от разрыва старых уз, И звёздно-озорного хоровода Непроницаем спаянный союз (Ночной вояж).
НОЖКА, –и
Дивные. Зачем упаковали в брюки вы
Всё естество и прелесть дивных ножек: Спасаясь от изменчивой молвы Или от мира глянцевых обложек? («Когда я вижу девушку в штанах...»).
НОЧЬ
Сизая. Но выйдя из выстывшей кельи В
холодную сизую ночь, К тебе припаду, словно
к зелью, И лезвие выброшу прочь («Живу как
затворник годами...»).
Холодная. Там же.
; Ночь-блудница. Вот сомкнулись уста,
66
полыхая последнею зорькой – Задохнулся закат
в поцелуе и быстро угас; А когда разомкнулись,
глядела с усмешкою горькой Ночь-блудница
вокруг, и слезился единственный глаз («Любовался собою закат удивительно долго...»).
О
ОБЛИЧЬЕ
Чужое. Но оно ускользает: я вижу чужое
обличье, Перекрывшее с ходу узор моего двойника; И ныряет мой взгляд оперённый, ныряет
по-птичьи В необъятную тень, что пристроилась издалека (Альтер эго).
ОБЛОЖКА, –и
Глянцевые. Зачем упаковали в брюки вы
Всё естество и прелесть дивных ножек: Спасаясь от изменчивой молвы Или от мира глянцевых обложек? («Когда я вижу девушку в штанах...»).
ОБИТЕЛЬ
Небесная. Я смотрю в небесную обитель:
Звёзд, как точек, тьма, но только гож Месяц
67
мне. С чего вдруг, – не хотите ль Знать, – на запятую он похож! («Не напрасно вглядываюсь в
точку…»).
ОЗЕРО, –а
Бездонные. Здесь в глаза бездонные озёра Молча и доверчиво глядят… («Смог бы краю
изменить родному?..»).
ОКЛИК
Прощальный. Пахнет дымом, прелью
где-то; Беличий тайник; И прощальный оклик
лета – Журавлиный крик (На меже).
ОМУТ
Горячий. В заглавии стихотворения «Горячий омут».
ОН
Немой. ; Нем. А впрочем, персоналу благодать: Ему «башляют», потому он нем (Афродита по найму).
Неподвластный. ; Слезами летят метеоры на землю, Горошиной катится в небе болид:
Я тихо ему, Неподвластному, внемлю И осоз-
68
наю, что, конечно, болит («Я в звёздном сиянье
читаю загадку....»).
ОРЕОЛ
Медно-красный. Четвёрку, обнаживших
стол, укрыла платьем мгла, Лишь медно-красный ореол Вертелся, как юла; Бездомный пудель во дворе Месил крутую грязь, И участковый на траве Лежал, не шевелясь (Подслушанные монологи).
ОСКАЛ
Жуткий. ; Оскал, зияющий и жуткий,
До шуток явно не дозрел, А впрочем, если пепел – шутки, То кандидат я на отстрел («Разодранное нёбо неба...»).
Зияющий. ; Там же.
Кровавый. …смерти зияет кровавый
оскал (Хищник).
ОСТАТОК
Сухой. Деньги вам зачем, карьера, Если
даже для примера Ваше бытие – химера, А в
сухом остатке – прах?! И к чему так суетиться,
Разводиться ли, жениться…, Ведь судьба, как
69
та тигрица, Прыгнет и в итоге – крах?! («Чего
ради, тёти, дяди…»).
ОТВЕТ
Туманный. Но если одиночество сольётся
Ещё с одним – коктейли нынче в моде, – То кто
из нас нырнёт на дно колодца? Ответ туманный: «Это – по погоде…» («Мы одиноки оба,
каждый – в меру…»).
Чистый. ; Будет чист. Тэгами мне не
заменят ключей, Слов ключевых, чтобы к сердцу пробиться; Спросит когда-нибудь кто-то «ты
чей?», Будет ли чист мой ответ, как криница?
(«Тянут меня в виртуальную жизнь...»).
ОТЕЛЬ, –и
Звёздочные. И вновь над неё смеются до
зари У звёздочных отелей фонари (Афродита
по найму).
ОТМЫЧКА
Ненужная. Вся жизнь – ненужной отмычкой, И Сома шепчет: «Умри» – До седовласой зари Истлел отсыревшей спичкой (Дома у
Сомы).
70
ОТРАЖЕНЬЕ
Неясное. Я не бог, и не царь, и шутом я,
наверное, не был, Но, врубаясь с утра в многоствольное эхо толпы, Жадным взглядом ищу
отраженья неясного пепел, Что сереет на стенах, которые тоже слепы (Альтер эго).
ОЧИ
Безвинные. Стройна по-газельи, легка,
как ручей, Фонарные тени считала она, И блеск
голубых и безвинных очей Сражал, словно в
штиль бесконечный – волна (Взмах крыла).
Голубые. Там же.
Лазурные. Из лазурных очей ручейками
слезинки стекают, Разухабистый ветер шерстит изумрудную прядь; Наблюдает лакей, как
лиловые губы лакают Земляничный нектар –
жажды этой ему не унять (Перед дождём).
П
ПАМЯТНИК, –и
Серые. Памятники серые, кресты, Холмики могильные, ограды: Метра два подзем-
71
ной темноты В здешней жизни – общие награды (Кладбищенские мотивы).
ПАМЯТЬ
Пытливая. Мы с тобою тоже ищем В нашей памяти пытливой, Чуть небрежно, торопливо, Для свиданий наших пищу (Любимой).
ПАРЕНЬ
Весёлый. Я – Автолик, весёлый парень,
Работаю с клиентом «в паре»: Карманы чищу
чисто (Воровские мотивы).
Нахальный. Мой милый Пьер, Вы так
спокойны, Быть Вашей – право, недостойна:
Хоть славны Вы, сказать хочу, Я Буратино по
плечу: Он парень шустрый и нахальный, Привычный к «трениям» подвальным (Подслушанные монологи).
Чинный. Ты зря «шугаешься», Мальвина: Пьер – славный малый, парень «чинный»,
Он был бы неплохим партнёром, А ты себя терзаешь вздором. Там же.
Шустрый. Там же.
ПАРТНЁР
Неплохой. Ты зря «шугаешься», Мальви-
72
на: Пьер – славный малый, парень «чинный»,
Он был бы неплохим партнёром, А ты себя
терзаешь вздором (Подслушанные монологи).
ПЕНА
Вязкая. Вязкой пены простыня – Как
бельмо, зрачки укроет, И не будет просто дня,
Будет – просто астероид («В искривлении зеркал...»).
ПЕРЕХОД
Бесконечный. Влюбиться не пытаюсь я,
поверьте: Семья – как бесконечный переход
От станции «Женитьба» и до смерти («Влюбиться не пытаюсь я…»)
ПЛАЩ
Алый. Вот молоко пролилось. Не беда.
Как отзвук эха, где-то – детский плач; Лишь
бременем тяжёлый алый плащ И время, что
стремится в никуда («В прозрачной колыбели
прошлых дней...»).
Тяжёлый. Там же.
ПЛЕД
Алый. По озеру позёмка пляшет, Ей тучи
73
хмурятся в ответ; Заря на западе всё краше,
Укутал небо алый плед (У дома).
ПЛОД
Запретный. А плод запретный сладок…
(«Вся жизнь – длинною в палец…»).
ПЛОТЬ
Порочная. Хищным вороном – лобное
место… Был пронзителен Господа взор. Кто к
спасенью отыскивал средство, Кто молился и
ждал приговор. Но ступали к барьеру смиренно: Всех судил без поблажки Господь – Разве
ж душу очистишь мгновенно, Разве сменишь
порочную плоть? («Из холодного мрака столетий...»).
ПОВЕСА, –ы
Повесы. Авто мелькают, развозя немногих Достаточно влиятельных повес («Гудит
толпа – скопленье одиночек...»).
ПОЖАР
Радостный. Не оттого ли долларовый жар
У Афродиты радостный пожар Не порождает
(Афродита по найму).
74
ПОКРЫВАЛО
; Бездонно-звёздное. Я в бездонно-звёздном покрывале Отыщу единственную – ту, Что
когда-то Девою прозвали, Чтя невинность, свежесть, красоту (Звёздное свидание).
ПОЛЁТ
Высокий. Ему хорошо, но тесно, И «дум»
высокий полёт Сому ну так и несёт, Но вот
куда – неизвестно (Дома у Сомы).
ПОМОЩНИК
Плохой. Туман в бездорожье помощник
плохой… («Обмылками – фразы из дрогнувших губ…»).
ПОРОК
Нечаянный. Как брызги слёз блестящих
на ресницах, Как проступившая пунцовость
щёк, В душе у каждого всегда гнездится Какойнибудь нечаянный порок (Сомнения истины).
ПОРЧА
Душевная. …кто-то, озираясь боязливо,
Спешит закрыть калитку за собой; Иной же –
оглашает сиротливо Потерю близких; дальний
75
мордобой Свидетельствует о душевной порче… (Разгадка).
ПОРЫВ
Общий. ; Станет общим. Где высота и
луч надежды где, Когда порыв достойных станет общим? Все тянем руки, души вдаль – к
звезде, А здесь молчим или тихонько ропщем
(«Нам пятиться и рак не завещал...»).
Слепой. …в слепом порыве страсти, В
пепельном угаре бытия Ловишь строчек озонное счастье, Что манит в пегасовы края (Поэту).
ПОТЕРЯ, –и
Привычные. Вся жизнь – привычные
потери (Дом напротив).
ПОТОК, –и
Ледяные. И ледяными потоками тело
Вмиг от макушки пронзится до пят, Но неожиданной памяти смело Сердце ответит: «Вернёшься опять» (Примирение).
ПОХОДКА
Воздушная. Вновь походкою воздушной
76
Семеню, каблук стирая, Мчусь к тебе, хозяйка
рая, Пунктуально и послушно (Любимой).
Неспешная. Неспешной рыбацкой походкой По льду мужичок семенил («Багровые
щёки заката...»).
Рыбацкая. Там же.
ПОЦЕЛУЙ
Густой. …тянется густой Поцелуй, как
вечность на часах («Как литой твой профиль...»).
ПОЧТЕНЬЕ
Лакейское. Бирюзовой пыльцой перепачканный, плащ небосвода Аметистовых зорь
пьёт нектар земляничный взахлёб; На мгновенье затихла в лакейском почтенье природа,
Губы-листья поджав и нахмурив салатовый лоб
(Перед дождём).
ПРИВЫЧКА, –и
Сильные. ; Сильней натуры. Привычки, говорят, сильней натуры, А, значит, и не
спрячешь их нигде, И красный цвет, порой, бывает бурый – Запёкшейся кровинкой на ногте
(«Я с хамами веду себя по-хамски...»).
77
ПРОСТОТА
Святейшая. Сможешь слог стиха не резать Злой ухмылкой, в суете; Над метафорой не
грезить О святейшей простоте? (Критику).
ПРОЩАНЬЕ
Холодное. Для меня твоя измена – новь:
Миражом канунное признанье, Но смолкает
пульс и стынет кровь – Впереди –холодное
прощанье (Разрыв).
ПРЫТЬ
Боевая. Я, брат, живу совсем иначе – Мне
рэкет помогает жить: Купил машину, дом и
дачу – Вся в силе боевая прыть (Богатыри и
быт).
ПРЯДЬ
Изумрудная. Из лазурных очей ручейками слезинки стекают, Разухабистый ветер шерстит изумрудную прядь; Наблюдает лакей, как
лиловые губы лакают Земляничный нектар –
жажды этой ему не унять (Перед дождём).
ПУДЕЛЬ
Бездомный. Четвёрку, обнаживших стол,
78
укрыла платьем мгла, Лишь медно-красный
ореол Вертелся, как юла; Бездомный пудель
во дворе Месил крутую грязь, И участковый
на траве Лежал, не шевелясь (Подслушанные
монологи).
ПУЛЬС
Горячий. Чей взгляд не выдаёт горячий
пульс, А бешеного сердца – кистей холод, Тот
обречён вкушать, не чуя вкус, Тот вечно загнан
и в душе расколот («Лицом к лицу – родных не
видно черт...»).
ПУРГА
Колкая. Не хочу ушам своим поверить
И глазам поверить не могу, Ну, зачем тогда открыл я двери В колкую, отвязную пургу («Не
хочу ушам своим поверить...»).
; Отвязная. Там же.
ПУТЬ
Неправедный. Я тех трясу, кто нажил
много И всё – неправедным путём. (Богатыри и быт).
Тернистый. И замечания занозами Вго-
79
няются в тернистый путь, И выставляются
раскосыми Стихи… («В словах отъевшегося
борова…»).
; Туманно-Млечный. Я сегодня в сумраком примятых Травах мяты выложу постель.
И улягусь спать в неё, беспечный, Мне подушкой – мягкая щека, Одеялом – путь туманноМлечный, Колыбельной – соло для сверчка
(Звёздное свидание).
ПУХ
Зелёный. В лесу подснежники, как свечки, Зажгли поляны, а луга Укрыл зелёный пух
душицы… (К весне).
ПЫЛ
Любовный. Но не помню номера я И
этаж, как назло, забыл, Потеряв даже те края,
Где любовный истратил пыл («И сказал бы, не
с той ноги...»).
ПЫЛЬЦА
Бирюзовая. Бирюзовой пыльцой перепачканный, плащ небосвода Аметистовых зорь
пьёт нектар земляничный взахлёб; На мгнове-
80
нье затихла в лакейском почтенье природа, Губы-листья поджав и нахмурив салатовый лоб
(Перед дождём).
ПЯЛЬЦЫ
Роковые. И, тучами гонимый, как скитальцы, Вновь всматриваться буду: доля чья
Намотана на роковые пяльцы? (Отмерив жизни тоненький лоскут…).
ПЯТАК
Бледный. …бледный пятак луны Восковые фигуры лепит (Вдвоём).
ПЯТНО, –а
Чёткие. В мутных зевах витрин, в убегающей глади проспектов, В чётких пятнах зеркал, в разноцветье мерцающих глаз… Я свой
облик ловлю, вычисляя родного субъекта, Я –
такой же, как все: не святоша и не ловелас…
(Альтер эго).
81
Р
РАБОТА
Нелёгкая. Любить модель, увы, – нелёгкая работа: Спроваживать лихих и дерзких
стройный ряд (Красавица).
РАБОТКА
Нервная. Конечно, нервная работка, Садятся и ко мне «на хвост»: Деньгами откупаюсь, водкой – И я, как видишь ты, непрост (Богатыри и быт).
РАДУГА
Мечтательная. И выворачивает патока
Потока слов, в которых моль Нолей мечтательную радугу Нещадно топчет – это, мол,
Ненужное и даже лишнее, А строчкой можно
пренебречь… («В словах отъевшегося борова…»).
РАЙ
Рыночный. Консенсус считается по переходам: От нищего к нищему – нищими ходим;
И, не доедая, живя как в сарае, Наивно мечтаем
82
о рыночном рае («Ударив анархией по беспорядкам...»).
РАНА
Больная. Но ты задел больную рану…
(Подслушанные монологи).
РЕБЁНОК
Строптивый. Подтрунивая очень тонко
И вместе – бережно, [я] похож Был на строптивого ребёнка, Нелепо прячущего ложь За безразлично-кислым взглядом… («Подтрунивая
очень тонко…»).
РЕСНИЦА, –ы
Черничные. Твоих ресниц черничных
бархат И розоцветье сочных губ С невозмутимостью Плутарха Я – твердокаменен и груб –
Желаю одержимо всё же: В толпе выискиваю
взгляд, И вот мы встретились… («Твоих ресниц
черничных бархат…»).
РЕЧКА
Тихая. Как-то раз случилось чудо: Появилась ниоткуда Фея – спутница любви, Ис-
83
купаться визави – В тихой речке – захотела, В
воду окунула тело, Да не рассчитала сил: Вдруг
её озноб хватил – Судорога цап за ногу («Голубой» патруль).
РЕЧЬ
Любезная. …понимаю: будь Чуть мягче
я – и речь любезную Воспринял бы, как похвальбу, Не замечая, что над бездною Завис с
насечкою во лбу. («В словах отъевшегося борова…»).
Наглые. Идёт компания навстречу, И наглые мы слышим речи (Подслушанные монологи).
РИФМА
Чеканная. За чеканной рифмой скачешь
следом, Ищешь день сегодняшний вчера…
(Поэту).
РОДСТВО
Кровное. Хожу не гоголем, ладьёй Плыву, одолевая мели, Ища не ключик золотой, Не
сказочной судьбы Емели, А корни кровного
родства… («Подошва, как древесный срез...»).
84
РОК
Незримый. У публициста свой незримый рок Душой владеет и владеет почерком
(«У каждого мгновенья – свой анфас...»).
РОСА
Хрустальная. Зазеркальем глазные ядра,
И искрятся они порою, У одних – беспощадным ядом, У других – хрустальной росою
(«Выбирая в друзья любезных....»).
РОТ, –ы
Бессловесные. ; Рты, как рваные бинты,
Бессловесны; Сквозь каёмки пустоты Рвутся
песни… (Смута).
Каменные. Траурные лица, каменные
рты… (Кладбищенские мотивы).
РОТОК
Томно пламенеющий. Но «в доску»
Афродита здесь своя: И юбочки порхающей
края, И томно пламенеющий роток, Батистовый, с каёмочкой, платок, И эту поступь,
с крутизной юлы, И этот взгляд, как остриё
иглы, – «Планета» заприметила давно – Впу-
85
скают, а не впустишь, всё равно Она пройдёт
(клиент не любит ждать) (Афродита по найму).
РУКА, –и
Бесовская. Не мигай ты мне издалека: Я
поборник открытого взгляда, А твоя бесовская
рука Всё мерещится тенью крылатой («Не мигай ты мне издалека...»).
Ловкие. Для ловких рук одно движенье,
(По воровскому выраженью Способностей
«артиста») – И я – богат, и я – «с капустой», И,
чтоб «ментярам» было пусто, Я, главное, при
деле (Воровские мотивы).
РУСАЛКА
;Ворожея-русалка. Повстречались и вдруг
увлекла за собой, Обояв-обольстив ворожея-русалка, Был я словно помечен и проклят судьбой,
Хоть ушедших мгновений по-прежнему жалко
(«У лазурного берега теша мечту...»).
РЯД
Стройный. Любить модель, увы, – нелёгкая работа: Спроваживать лихих и дерзких
стройный ряд (Красавица).
86
С
САРАЙ, –и
Ближние. Кто в синяках, а кто хромая, Но
всё ж Христа благодаря.., По ближним разбрелись «сараям» – Остались три богатыря (Богатыри и быт).
СВАЛКА, –и
Грязные. Вы больше сами виноваты: Таскаетесь по «свалкам» грязным – Невольно
станешь сам заразным (Подслушанные монологи).
СВЕТ
Беспечный.; Беспечен. Усталых звёзд
беспечен яркий свет, Щекочущий зрачки моих
надежд, Из бесконечного числа одежд Ту выбираю, что как маков цвет («В прозрачной колыбели прошлых дней...»).
Яркий. Там же.
СЕРДЦЕ
Бешеное. Чей взгляд не выдаёт горячий
пульс, А бешеного сердца – кистей холод, Тот
87
обречён вкушать, не чуя вкус, Тот вечно загнан
и в душе расколот («Лицом к лицу – родных не
видно черт...»).
СЕРОСТЬ
; Бесчисленная. И, стряхнув злую
мысль, вновь спешу поскорее убраться,
Уплывая с потоком чужих, неподбитых теней – Это, впрочем, не трудно: соблазну
внемля провокаций, Раствориться в бесчисленной серости будничных дней (Альтер эго).
СИЛА
Невидимая. Дожди гнетут земную твердь
давно. Я за окно гляжу с тоской, уныло: Да, есть
в дождях невидимая сила, Но нам её понять не
суждено («Дожди гнетут земную твердь давно...»).
СКАЗКА, –и
Жуткие. Ах эти мирские дрязги, Ведь это
же просто чушь – Забраться бы дальше в глушь
И слушать жуткие сказки… (Дома у Сомы).
88
СКВЕР
Голый. …ветер в голом сквере Лиственные шалости молотит («Календарь, где даты,
место встречи…»).
СКРИП
Ржавый. От первого крика до смертного
хрипа, От чёткого стука до ржавого скрипа –
Миг-ноль, миг-ноль (Точка отсчёта).
СЛЕЗИНКА
Скупая. Латкой пёстрым платкам будет чёрная вдовья косынка, В рамках с лентой портрет,
уводящие в прошлое сны, Россыпь трещин-морщин, седина и скупая слезинка, Холодок простыней, и пустые, ненужные дни (Отпевальное).
СЛОВО
Печатное. Помогал тому печатным словом, Кто талант имел («Скуп, не скуп, а отдал
я немало…»).
СЛОВЦО
Лихое. …в поэтическом угаре, В погоне
за лихим словцом, Жаль, забываем об Икаре С
его трагическим концом (Поэты).
89
СЛУШАТЕЛЬ, –и
Немые. Закрученные в плётку нервы Исхлещут, словно я привлёк В немые слушатели
первым Свой вечно белый потолок («Как пытка быт, и я – под пыткой...»).
СМЕЛЬЧАК, –и
Дерзкие. Он находил чужие гроты, Останки дерзких смельчаков, Но лишь крепчала в
нём охота Клад отыскать, как свой альков (Новоафонские пещеры).
СМЕХ
Циничный. Припомнил свой жёсткий и
дерзкий зарок Я мигом, похлопав тебя по плечу, Моя егоза, я лукаво изрёк Тогда, что достойно тебя отхлещу И было за что: ты меня извела Кривляньями, смехом циничным своим…
(Горячий омут).
СНЕЖИНОЧКА, –и
Снежиночки-картиночки. Снежиночкикартиночки на плечи вдруг легли… («Нагроможденье образов в горячечном бреду…»).
90
СОБАКА
Приблудная. Веселились вороны, приблудная выла собака… (Кладбищенские мотивы).
СОЗНАНЬЕ
Холопье. Расписание жизни нарушит
зима: Как бумаги клочки, разжиревшие хлопья;
Я схожу по ступеням, а может, – с ума, И откуда
такое сознанье холопье? («Расписание жизни
нарушит зима…»).
СОЛДАТ
Бравый. Рассольная жизнь обжигает
нутро, Рассыльные встречи в паху холодят, И
шепчет мне голос за кадром: «Ну, тронь Штыком бытие, ты ведь бравый солдат» («Рассольная жизнь обжигает нутро...»).
СОН, –ы
Безобразные. Ночь сгустилась над нами,
Пронизав наши души Безобразными снами,
Что нас давят и душат (Наследие).
Вещий. ; Сознанье, втиснутое в клещи
Обыденности, – на дыбы. И ночью, что ни сон,
91
то вещий, А вещи – плоски и глупы («Как пытка быт, и я – под пыткой...»).
Дивный. Татьяна – это имя мне Приходит, словно в дивном сне («Татьяна – это имя
мне…»).
Ранние. Прервав завесу ранних снов, Ворвался и узнал причину: Ты осквернила наш
альков, Чужого приведя мужчину («Прервав
завесу ранних снов…»).
СОСУД
Девственный. Размыкая губы, стану сок
Из сосуда девственного пить («Как литой
твой профиль...»).
СОФА
Мягкая. Весь день и вечер при параде, А
ночью – мягкая софа (Богатыри и быт).
СОЮЗ
Спаянный. Стирает ночь следы ночных походов, Избавив от разрыва старых уз, И
звёздно-озорного хоровода Непроницаем спаянный союз (Ночной вояж).
92
СПЕШКА
Гнетущая. Я живу меж пространством и
временем меж, Замордованный бытом, гнетущею спешкой… И хоть мозг мой на части, на
клетки разрежь, И хоть вырви мне сердце, – не
бойся, не мешкай, – Не найдёшь ничего там («Я
живу меж пространством и временем меж…»).
СПИЧКА
Отсыревшая. Вся жизнь – ненужной отмычкой, И Сома шепчет: «Умри» – До седовласой зари Истлел отсыревшей спичкой (Дома у
Сомы).
СТАРИК
Тридцатилетний. Летящие звонко, Годы
растают вмиг, И вот наступает пик, Который
зовётся «ломка»: Болит и не разогнуться, – И
Сома совсем поник, Тридцатилетний старик,
Одно на уме – «ширнуться» (Дома у Сомы).
СТЕНА, –ы
Миролюбивые. Окрас миролюбивых
стен И света луч, зажатый шторой … («Рождённый только что…»).
93
Слепые. ; Слепы. Я не бог, и не царь, и
шутом я, наверное, не был, Но, врубаясь с утра
в многоствольное эхо толпы, Жадным взглядом
ищу отраженья неясного пепел, Что сереет на
стенах, которые тоже слепы (Альтер эго).
СТЕНОЧКА, –и
Глухие. ; Глухи. Жаль, не долго мучаться, На ошибках учатся – Стеночки глухи («Каянье» Каина).
СТИЛИСТ
Неважнецкий. …чувств неважнецкий
стилист («Не мигай ты мне издалека...»).
СТИХ, –и
Безгрешный. ; Безгрешен. Все строчки,
строфы, ритмы, рифмы – Вдруг с языка слетает стих, Преодолев звучанья рифы, Безоблачен,
безгрешен, тих («Я казусам почти подвластен…»).
Безоблачный. ; Безоблачен. Там же.
Обычный. Не открещиваясь ложью От
стихов, как от греха, Сможешь высечь искру
божью Из обычного стиха? Если сможешь, то,
94
седлая Ты Пегаса, удила Не натянешь больно,
знаю – Будет мягкою хула (Критику).
; Раскосые. ; Выставляются раскосыми. И замечания занозами Вгоняются в тернистый путь, И выставляются раскосыми Стихи… («В словах отъевшегося борова…»).
Тихий. ;Тих. «Я казусам почти подвластен…»
СТИХИЯ
Слепая. Свирепый гул слепой стихии,
Когда дождя на землю – шквал, Я ощутил: часы
лихие Вдруг по карманам рассовал («Свирепый
гул слепой стихии...»).
СТИШОК
Изящный. …правды нет в коварной лести, Кривит стишком изящным рот… («Поэты).
Мелковатый. ;Мелковат. …редактор,
сволочь, гад, Мне прислал какой-то листик,
Мол, стишок мой мелковат… (В защиту редактора).
Очередной. Очередной стишок отложен,
Чтоб в груде рукописей тлеть («Что там клопы и тараканы...»).
95
СТОЛИЦА
Безликая. Не тянет вглядываться в лица,
Плодить обильно словеса: Опять безликая столица Мне бытом выела глаза («Не тянет вглядываться в лица...»).
СТРАСТЬ
Безумная. Мы вместе, – так вьются канаты, Подпав под безумную страсть, Пьянеем,
и вдруг серенады Звучат. Как тебя не украсть?
(«Давай предадимся безумству…»).
СТРЕЛКА, –и
Беспощадные. ; Беспощадные стрелки
скользили по льду циферблата, Лототроном
горбатила небо цветная дуга; Угасали сомнения девичьи в том, что крылата В этом мире
любовь: не явился… и вся недолга («Барабанною дробью небес вдруг заплакали стёкла...»).
СТРОЧКА
Гениальная. ; Даль бесконечна, я упасть
готов, Порвав свой бег на лоскуты, на точки,
Чтоб стать однажды, с высоты годов, Отцом
одной, но гениальной строчки («Как белка,
набираю оборот...»).
96
Свежая. Нагроможденье образов в горячечном бреду, И я за строчкой свежею попрежнему бреду, Но вбрасываю фразы и словечки невпопад… («Нагроможденье образов в
горячечном бреду…»).
СТРУНА, –ы
Бабские. Илья таким речам дивится: Видать, знаток ты бабских струн?! (Богатыри и
быт).
СТУК
Чёткий. От первого крика до смертного
хрипа, От чёткого стука до ржавого скрипа –
Миг-ноль, миг-ноль (Точка отсчёта).
СУБЪЕКТ
Родной. В мутных зевах витрин, в убегающей глади проспектов, В чётких пятнах зеркал, в разноцветье мерцающих глаз… Я свой
облик ловлю, вычисляя родного субъекта, Я –
такой же, как все: не святоша и не ловелас…
(Альтер эго).
СУДЬБА, –ы
Ближние. Лишь только дерева шумят, Как
97
эхо чьих-то ближних судеб, Каблук мой сточен
и помят, За что сапожник не осудит («Подошва,
как древесный срез...»).
Сказочная. Хожу не гоголем, ладьёй
Плыву, одолевая мели, Ища не ключик золотой,
Не сказочной судьбы Емели… Там же.
СУМЕРКИ
Зловонные. Нам снились радужные дали
В зловонных сумерках казарм; Терпели мы и
молча ждали, Тайком наведываясь в храм («И
был порок похож на чудо...»).
СУМРАК
Терпкий. Стихами как-то соловей Зачитывался всласть: Сквозь сумрак терпкий из
ветвей Поэзия лилась (Соловей и филин).
СЧАСТЬЕ
; Озонное. …в слепом порыве страсти, В
пепельном угаре бытия Ловишь строчек озонное счастье, Что манит в пегасовы края (Поэту).
Призрачное. Промчались годы, как ненастье, Мы были – будто и не мы, И наше призрачное счастье Перемутило нам умы («И был
порок похож на чудо...»).
98
Человеческое. И нету места даже для участья В судьбе родных и близких, и иных, Когда
вдруг человеческое счастье Твоё тебе же норовит – под дых («Пусть кризис продолжается и
дальше...»).
Т
ТАЙНА
Священная. Лик упрямо молчит, сохраняя священную тайну, А быть может, предвидя законы людских перемен, Метит дату, когда
всё окончится вмиг неслучайно, Разменяв донельзя все двенадцать библейских колен (Круговорот).
ТВАРЬ, –и
Двуногие. Попробуй сдержаться, когда
под тобою, Двуногие твари, себя возомнив Богами, снуют по планетам гурьбою, Топча благолепие солнечных нив («Я в звёздном сиянье
читаю загадку....»).
ТВОРЕЦ, –ы
Истые. Послав святых с нечистыми Ело-
99
зить снег, К стиху творцами истыми Берём
разбег (Собратьям по цеху).
Сильный.; Силён. Силёнтворец –крепка держава! – Мой лозунг будет, был и есть (Богатыри и быт).
ТЕЛО, –а
Дряблое. И цепляется дряблое тело За
сердечный, не вечный мотор… (Кладбищенские мотивы).
; Тела-якоря. Бултыхается в тучах кусок
янтаря, Расплывается терпкою желчью в ночи.
В землю бросив сырую тела-якоря, Души бродят по кладбищу, точно лучи (Кладбищенские
мотивы).
ТЕЛЬЦЕ
Хрупкое. Не зачтётся ничто: и ни хрупкое тельце, И не щедрость души, ни натурная
ширь… («Истощилась душа, и подошвы истёрты…»).
ТЕНЬ, –и
Зыбкая. Отвергая и чувства, и волю, По
пустыням и по городам Подражаем богатым
100
и голи, Вторим слугам и их господам. Оттого
наши лица – личины (Мы не в силах себя превозмочь), И, как дым от задутой лучины, Зыбкой тенью уносятся в ночь (Тени).
Колдовская. Тупость клише Презираю,
как тень колдовскую («Не мигай ты мне издалека...»).
Крылатая. Не мигай ты мне издалека: Я
поборник открытого взгляда, А твоя бесовская
рука Всё мерещится тенью крылатой. Там же.
Необъятная. Но оно ускользает: я вижу
чужое обличье, Перекрывшее с ходу узор моего двойника; И ныряет мой взгляд оперённый,
ныряет по-птичьи В необъятную тень, что
пристроилась издалека (Альтер эго).
; Неподбитая. И, стряхнув злую мысль,
вновь спешу поскорее убраться, Уплывая с потоком чужих, неподбитых теней – Это, впрочем, не трудно: соблазну внемля провокаций,
Раствориться в бесчисленной серости будничных дней (Альтер эго).
; Приватная. …я подобием паяца Подёргиваюсь в унисон Конвульсиям приватной
тени… За ночью – день, и это знал, Но лишь
разбитые колени Мне намекают на финал
(«Раскромсан день, и даль уводит…»).
101
Спесивая. Альтер эго.
Угодливые. Охота ж движимой мишени
Бежать себе наперерез, Когда угодливые тени
Упрямо нагоняют стресс («Разодранное нёбо
неба...»).
Чужая. Альтер эго.
ТИШЬ
Озёрная. И, окунаясь в озёрную тишь,
Слушая шелест берёз у отрогов, Осознаю, мне
обычная мышь Ближе всех сайтов, порталов и
блогов («Тянут меня в виртуальную жизнь...»).
ТОГА
Пурпурная. Пурпурной тоги знаковый
наряд Укажет след, оставленный не мной, И
я, одолевая шар земной, Проведаю, что люди
говорят («В прозрачной колыбели прошлых
дней...»).
ТОК
Стремительный. Мне мяса кусочек – как
жизни глоток, Я чувствую крови стремительный ток (Хищник).
102
ТОЛЧОК
Робкий. Тонкий, изящный, как стебелёк,
Ловко плывёт по волне; Чуть только тихий,
робкий толчок – Сигнализирует мне (Поплавок).
Тихий. Там же.
ТОПОТ
Тяжёлый. Смешался хруст костей и стульев, Тяжёлый топот и удар – И посетителей
так вздули, Что не ушёл ни млад, ни стар. (Богатыри и быт).
ТРАМВАЙЧИК
Ранний. Снег блестит на асфальте, прессованный в срок, Отражаясь в глазах, словно
солнечный зайчик; Напоследок я фразы себе
приберёг, Провожая, но исподволь, ранний
трамвайчик («Расписание жизни нарушит
зима…»).
ТРЕЛЬ
Расхожая. Еле слышно хрустит под ногами земля, Глотки трелью расхожей синицы полощут, Я иду, небеса о пощаде моля, Из квар-
103
талов далёких в неблизкую рощу («Расписание
жизни нарушит зима…»).
ТРЕНИЯ
Подвальные. Мой милый Пьер, Вы так
спокойны, Быть Вашей – право, недостойна:
Хоть славны Вы, сказать хочу, Я Буратино по
плечу: Он парень шустрый и нахальный, Привычный к «трениям» подвальным («Подслушанные монологи»).
ТРЯСИНА
Угрюмая. Бурлит угрюмая трясина, Отравой подлости дыша… (Болото).
ТУЧА, –и
; Когтистые. Медлительность когтистых
туч Мне импонировать согласна; Не потому ли –
не летуч – Не говорю о том заглазно («Себя не
видящий вполне...»).
ТЬМА
; Атласная. Ждал он встречи с той самой,
что щёчкой не раз к нему жалась, Что в любви
признавалась, гадала на гуще ему, А она, меж-
104
ду тем, неприметно задворками кралась, Нарядившись в атласную, с яркими блёстками,
тьму («Любовался собою закат удивительно
долго...»).
У
УГАР
; Пепельный. …в слепом порыве страсти, В пепельном угаре бытия Ловишь строчек
озонное счастье, Что манит в пегасовы края
(Поэту).
Поэтический. …в поэтическом угаре, В
погоне за лихим словцом, Жаль, забываем об
Икаре С его трагическим концом (Поэты).
Хмельной. И находясь в хмельном угаре, Илья, один из них, Сказал… («Богатыри и
быт»).
УГРОЗА, –ы
Пугающие. Я в каменном мешке многоэтажек Мечусь, не разбирая встречных лиц,
Как перст один, не восприимчив даже к Пугающим угрозам небылиц («Я в каменном мешке
многоэтажек...»).
105
УЖИН
Сытный. Поскрипывают двери глухо,
Скребётся в форточку метель, А там, внутри,
тепло и сухо, И сытный ужин, и постель (У
дома).
УЗОР, –ы
Лихие. Но в чехарде рутинных дел И в
частоколе разговоров Нежданно цели разглядел Судьбы, её лихих узоров («Подошва, как
древесный срез...»).
Ровный. ; Получился ровным. Бегущее
время следы заметает, Как в поле пороша, морочит мой взор. Но жизни глотков все равно не
хватает, Чтоб ровным судьбы получился узор
(«Сжимается время шагреневой кожей…»).
УЗЫ
Старые. Стирает ночь следы ночных походов, Избавив от разрыва старых уз, И звёздно-озорного хоровода Непроницаем спаянный
союз (Ночной вояж).
УЛИЦА, –ы
Пустая. ; Пуста. …улица совсем пуста,
106
Лишь каблучков далёкий шёпот («В сырую наледь этот взор…»).
Слепая. ; Слепа. Пусть уличен, но улица
слепа, Как слепы подкаретные колёса, Я молча отираю пот со лба, В глазах чужих читая
знак вопроса («Доволен жизнью. И по сторонам...»).
Шумные. Среди проспектов, шумных
улиц, (В один из дней календаря), Где рой толпы – пчелиный улей – Собрались три богатыря (Богатыри и быт).
УЛЫБКА
Лучезарная. …цветов пахучий веер, Монолог окончив зыбкий, С лучезарною улыбкой
Я дарю тебе скорее (Любимой).
УРОД, –ы
Моральные. Опять моральные уроды В
столпотворенье и вовне Цинизмом, наглостью
до рвоты Заламывают душу мне («Не тянет
вглядываться в лица...»).
УСМЕШКА
Горькая. Вот сомкнулись уста, полыхая
последнею зорькой – Задохнулся закат в поце-
107
луе и быстро угас; А когда разомкнулись, глядела с усмешкою горькой Ночь-блудница вокруг, и слезился единственный глаз («Любовался собою закат удивительно долго...»).
УСТА
Нескромные. И я, не с умыслом, а так,
Оставшись не у дел, Решил послушать болтовню Из их нескромных уст… (Подслушанные
монологи).
УТРО
Чужое. «С лица воды не пить» – народ
подметил мудро, А кто не утерпел, терпеть
придётся впредь, Чуть проморгал, глядишь,
уже чужое утро, И только успевай калитку запереть (Красавица).
УХМЫЛКА
Злая. Сможешь слог стиха не резать Злой
ухмылкой, в суете; Над метафорой не грезить
О святейшей простоте? (Критику).
108
Ф
ФАЛЬЦЕТ
Истеричный. Оставьте другим истеричный фальцет («Прорехи в любезностях штопаю сам…»).
ФЛЕЙТА
Печальная. Кто в реверансах подличать
привык, Тот в фаворе, тому и карты в руки; И
Снежной Королеве волчий рык Роднее, чем печальной флейты звуки («Лицом к лицу – родных не видно черт...»).
ФРАЗА, –ы
Дежурная. …как всегда, покой тревожу
Дежурной фразой: «Жажду утоли» («Я – тлеющий вулкан, я – сок лимона…»).
Колкие. Пусть пройдётся по мне палка Чьих-то фраз до того колких, Что до слёз
острота въестся («Не приемлю измен всуе…»).
Уклончивая. …где-то далеко огонь дрожит Намёком на уклончивую фразу («Бетонный мост...»).
109
Х
ХВАТКА
Железная. Рванулся и железной хваткой
Я швабру в кулаке зажал (Богатыри и быт).
ХВОСТ
; Туманно-млечный. Я вперив взор в
разверзшуюся синь, Вдруг оценю туманномлечный хвост, Слепящий благолепьем стылых звёзд, Мерцаньем их немым, куда ни кинь
(«В прозрачной колыбели прошлых дней...»).
ХЛЕБ
Духовный. Отбросив века суету В погоне
за духовным хлебом, Я, как ракета или «ТУ»,
Душою вновь взлетаю в небо («На фоне смерти меркнет всё...»).
ХОЛОД
Осенний. Осенний холод, отрезвляя,
Подсказывает нам уже, Что скоротечна жизнь
(«И иней серебрит поляны…»).
110
ХОРОВОД
; Звёздно-озорной. Стирает ночь следы
ночных походов, Избавив от разрыва старых
уз, И звёздно-озорного хоровода Непроницаем
спаянный союз (Ночной вояж).
ХОХОТ
Дружный. В таверне грянул дружный
хохот, Не по душе богатырям: Над ними, брат,
смеяться плохо, Не то подумают, что хам. (Богатыри и быт).
ХРАМ, –ы
Красноречивые. Средь множества красноречивых храмов, Средь знаков и отметин
всех эпох Царит поэзия, как след и клад Адамов, Знать, город сей благословил сам Бог
(«Есть города, где отдыхает сердце...»).
ХРИП
Предсмертный. Дерзая мыслью по бумаге, Переворачивая лист, К поэзии, как будто
к фляге, Приник поэт: к трубе – горнист. Звучит проникновенно, тонко, Призывно каждая
111
строка, Как глас рождённого ребёнка, Как хрип
предсмертный старика («Вперёд, за скомканной бумажкой…»).
Смертный. От первого крика до смертного хрипа, От чёткого стука до ржавого скрипа – Миг-ноль, миг-ноль (Точка отсчёта).
ХУЛА
Мягкая. ; Будет мягкою. Не открещиваясь ложью От стихов, как от греха, Сможешь высечь искру божью Из обычного стиха? Если сможешь, то, седлая Ты Пегаса, удила Не натянешь
больно, знаю – Будет мягкою хула (Критику).
Ц
ЦВЕТ
; Ароматный. Ароматен. Липовый цвет
ароматен и спел («Коммунальная» любовь).
Спелый. ; Спел. Там же.
ЦИКАДА, –ы
Настырные. Даже ночь не даст прохлады –
Не жалей и не проси, – Лишь настырные цикады
Глушат «Голос Би-Би-Си» («Даже ночь не даст
прохлады…»).
112
Ч
ЧАС, –ы
Лихие. Свирепый гул слепой стихии, Когда дождя на землю – шквал, Я ощутил: часы
лихие Вдруг по карманам рассовал («Свирепый гул слепой стихии...»).
Неверный. Расстриг неверный пробил час, И лоскутами – власяницы, А взгляды
жёсткие, как спицы, Пронзают небо – напоказ
(«Расстриг неверный пробил час...»).
ЧАША
Горькая. Выбирая в друзья любезных, Часто верим слащавой мине, Загляните в глаза –
полезно: Чаша горькая душу минет («Выбирая
в друзья любезных....»).
ЧЕЛОВЕК
Гордый. Как лес глухой, пестры бывают
только годы: Спешить лесной тропой по жизни
наугад Рискнёт лишь человек отважный, сильный, гордый… (На дорожку).
Отважный. Там же.
Сильный. Там же.
113
ЧЕРЕПАХА
Стоглазая. Рейсы. Пучится на-гора Толп
стоглазая черепаха, Кто-то глотку дерёт с утра,
Кто-то рвёт на чужом рубаху («Рейсы. Пучится
на-гора...»).
ЧЕРТА, –ы
Дерзкие. Хлопья снега, будто рой пчелиный, Облепили дерзкие черты; Тени, как немые исполины, За спиной кивали: это ты («Не
хочу ушам своим поверить...»).
ЧИСЛО
Бесконечное. Усталых звёзд беспечен яркий свет, Щекочущий зрачки моих надежд, Из
бесконечного числа одежд Ту выбираю, что
как маков цвет («В прозрачной колыбели прошлых дней...»).
ЧУВСТВО, –а
Чужие. …тело, поддавшись сивушной
яви, Что вгрызлось мне в глотку стекольной
гранью, Вдруг чувства чужие, как иск, предъявит И будет следить: разочтусь иль раню?
(«Мне кажется, слышу я шорох мысли…»).
114
Ш
ШАЛОСТЬ, –и
Лиственные. …ветер в голом сквере Лиственные шалости молотит («Календарь, где
даты, место встречи…»).
ШЁПОТ
Далёкий. …улица совсем пуста, Лишь
каблучков далёкий шёпот («В сырую наледь
этот взор…»).
Дрожащий. Сквозь чужие грёзы и сны
Слух ласкает дрожащий шёпот (Вдвоём).
Лукавый. И из губ моих лукавый шёпот –
Шорох ветра резко зазвучит, До небес усиливаясь в топот Степью потревоженных копыт
(Звёздное свидание).
ШИРЬ
; Натурная. Не зачтётся ничто: и ни
хрупкое тельце, И не щедрость души, ни натурная ширь… («Истощилась душа, и подошвы истёрты…»).
115
ШТРИХ
Беглый. На жёсткий холст я беглый
штрих, Поверьте, нанести успею… («Затеян
спор, и мне судьба…»).
ШТУКА, –и
Блатные. Но я и здесь не растерялся: К
ним тут же, на глазах, придрался, Пуская в ход
блатные «штуки» – У них аж зачесались руки
(Подслушанные монологи).
ШУМ
; Шершавый. Вечерний Минск: огней
сиянье, Шершавый шум шуршащих шин Шушукающихся машин, И ветра частое дыханье
(«Вечерний Минск: огней сиянье…»).
Щ
ЩЕКА, –и
Багровые. Багровые щёки заката Колол
и царапал мороз, И берег искрился покатый И
пыжился льдинами плёс («Багровые щёки заката...»).
116
Мягкая. Я сегодня в сумраком примятых
Травах мяты выложу постель. И улягусь спать в
неё, беспечный, Мне подушкой – мягкая щека,
Одеялом – путь туманно-Млечный, Колыбельной – соло для сверчка (Звёздное свидание).
Э
ЭГО
Безоткатное. ; Безоткатно. Любая идея
слабее плача младенца – От этого мне, куда б
ни стремился, не деться, И если спросить: мое
безоткатно ли эго, Услышать ответом рискую
не только эхо («Любая идея слабее плача младенца…»).
ЭХО
; Многоствольное. Я не бог, и не царь, и
шутом я, наверное, не был, Но, врубаясь с утра
в многоствольное эхо толпы, Жадным взглядом ищу отраженья неясного пепел, Что сереет
на стенах, которые тоже слепы (Альтер эго).
117
Ю
ЮБОЧКА
Порхающая. Но «в доску» Афродита
здесь своя: И юбочки порхающей края, И томно пламенеющий роток, Батистовый, с каёмочкой, платок, И эту поступь, с крутизной юлы, И
этот взгляд, как остриё иглы… (Афродита по
найму).
Я
Я
Беспомощный. ; Беспомощен. Опять
один: беспомощен, но горд, Сберечь пытаюсь
в памяти улики («Бетонный мост...»).
Гордый. ; Горд. Опять один: беспомощен, но горд, Сберечь пытаюсь в памяти улики. Там же.
Железный. ; Не железный. Я бытие
такое, как проказу Страшусь и избегаю, словно ржу, Ведь – не железный, потому-то сразу
Купюры обозначить не спешу («Пусть кризис
продолжается и дальше...»).
Крылатый. ; Стал крылат. И, вдруг уз-
118
рев такой расклад, Прочувствовав всем нервом
спешку, Я ощутил, что стал крылат, Что не похож ничуть на пешку («Подошва, как древесный срез...»).
Прижимистый. ; Прижимист. …прижимист до денег… (Самореклама).
Скупой. ; Не скуп. Скуп, не скуп, а отдал
я немало Не себе – другим. И ладонь купюр не
зажимала Скрягой городским («Скуп, не скуп, а
отдал я немало…»).
ЯВЬ
Сивушная. …тело, поддавшись сивушной яви, Что вгрызлось мне в глотку стекольной
гранью, Вдруг чувства чужие, как иск, предъявит И будет следить: разочтусь иль раню?
(«Мне кажется, слышу я шорох мысли…»).
ЯД
Беспощадный. Зазеркальем глазные
ядра, И искрятся они порою, У одних – беспощадным ядом, У других – хрустальной росою
(«Выбирая в друзья любезных....»).
119
ПОЭТ КАК СУВЕРЕННАЯ ИПОСТАСЬ
(вместо послесловия)
Со времен Аристотеля, разделившего художественную литературу на три могучих ветви («роды» как обозначал их величайший древнегреческий мыслитель – эпос, лирику и драму –
что вызвало и вызывает переполох у современных эстетиков и
теоретиков литературы, поскольку сама литература выступает
в любых классификациях как вид искусства) – поэзия (она же
лирика) всегда поражала своим своеобразием, особостью.
Эпос (в современной интерпретации – проза) был ориентирован на представление объективного бытия (конечно, включающего в себя и отношение к нему человека, что предполагало, при всей объективности отражения реальности – не путать
с объективностью в науке, которая предполагает точность и
отсутствие всяких эмоциональных «всплесков»), на создание
своего особого мира, цельного в своей замкнутости (и романы
Л. Н. Толстого, Томаса Манна и Габриэля Гарсия Маркеса лучшее тому подтверждение).
В драме – третьей части литературного художественного
творчества – всё строится по иному способу созидания.
Драматическая литература, по мысли Г. В. Ф. Гегеля и
В. Г. Белинского представляет собой как бы серединный путь
сотворения, в котором сплавляются в единое эпическое и лирическое начала (с философской точки зрения, соединение
объективного и субъективного начал); при этом в ней властвует действие, которое разрешается в конце концов, ибо, как утверждал знаменитый литературовед Г. Д. Гачев, «в деятельности происходит конфликт и согласование мира и человека,
жизни и духа» (предполагается, что эта активная деятельность
наглядно разрешится на сцене, ибо, реальное существование
драмы реализуется именно в театре).
120
Но поэзия, существенно отличается от своих литературных
сородичей. С точки зрения эстетической теории, если в эпосе (прозе) превалирует изобразительное начало, если в драме
синтезируется изобразительные и выразительные компоненты,
то в лирике (поэзии) перед нами сплошная выразительная стихия.
Ибо поэзия сосредоточена на глубинном проникновении во
внутренний мир человека; ей интересен не столько внешний
объект (природный или социальный), он дается в поэзии через
переживание и выражается поэтом в определенном чувственном «градусе». Об этом с удивительной прозорливостью писал
в XIX веке великий критик В. Г. Белинский: «Все, что занимает, волнует, печалит, услаждает, мучит, успокаивает, тревожит,
словом все, что составляет содержание духовной жизни субъекта, все что входит в него, возникает в нем – все приемлется
лирикою, как законное ее достояние».
В то же время, лирическое высказывание поэта – это выражение его чувств, его внутренней человеческой сути, его личностное самовыражение.
В точности с определением, согласно которому художники
(и прежде всего поэты) отличаются друг от друга – «лица необщим выраженьем».
Об этом же, с поистине философской проницательностью, в
своей книге «Содержательность художественных форм. Эпос.
Лирика. Театр» писал все тот же Г. Д. Гачев: «Вместо грандиозной космической эпопеи – теперь миниатюра. Но, чтобы она,
эта частичка, могла держаться своей силой, как твердь, и могла
бы справляться с захлестывающими её волнами бытия, в ней
должно заключаться какое–то «электричество»….. Лирическое
стихотворение – это всегда волевой акт, заклинание, «заговор»,
внушение, наваждение, чародейство… Лирическое стихотворение должно завораживать…»
Конечно, поэзия наших дней отличается (порой – существенно!) от классической.
121
Жесткий ХХ век внёс свои коррективы практически во все
виды человеческой деятельности. Художественная литература – не исключение. В частности, в поэзии всё чаще стало проявляться гражданственное, публицистическое начало.
У лучших отечественных мастеров (вспомним Вл. Маяковского, Нила Гилевича) и прозаизмы сверкали лирической стороной.
Конечно, и в ХХ веке в поэзии проявилось и достаточное
количество лириков (вспомнить только Эриха Марию Рильке,
Федерико Гарсию Лорку или Сергея Есенина – таланты всемирного уровня), но обнаружившаяся тенденция к публицистичности (и сродни прозе – с охватом все большей панорамы
предметной среды) сказывались всё в большей степени.
В ХХI веке эта тенденция получила всё большее распространение. Всё меньше в поэзии стало внимания к деталям;
однако, по-прежнему, в центре читательского внимания – переживания поэта (теперь уже по самым разным поводам).
С этой точки зрения, не может не привлекать внимания такой феномен как словарь художественного творчества того или
иного поэта.
Словарь включает в себя всё – излюбленную лексику поэта,
определяющую стилистические особенности его творчества,
экспрессивные выражения, характерные для его индивидуальности выражения эмоциональных состояний его внутреннего
мира.
В этом плане словарь эпитетов литературного творчества
поэта Олега Зайцева может считаться наглядным пособием
высказанным идеям о состоянии внутреннего мира художника, который, входя в контакт с внешним миром, оставляет след
от этого общения в виде только ему присущих эмоциональных
откликов, переживаний.
Это прежде всего сказывается в лексике, в стилевом своеобразии его творений.
«Стиль – это человек» – определение, выработанное всем
122
развитием французской «беллетристики» (которое так совпадает с белорусским понятием «прыгожага пісьменства») – от
Корнеля и Расина до Г. Флобера, может служить лакмусовой
бумажкой и в приложении к современной поэзии.
Что представляет собой «человек» Олег Зайцев в качестве
поэта?
Вопрос не так прост, как кажется на первый взгляд. Уже
в первых своих поэтических опытах он удивлял ценностью
взгляда, который в обыденных вещах был в состоянии открыть
и другой, более высокий смысл. И вот эта контрастность, сочетание высокого и простонародного, как характерная творческая
черта поэтического стиля, присущая О. Н. Зайцеву, проявляется в его поэзии начиная с первоначального периода, с начала
90-х. Стоит только перечислить названия некоторых стихотворений Олега Зайцева, вошедших в коллективные сборники поэзии, изданные писательским союзом «Полоцкая ветвь»: «Побег», «И был порок похож на чудо…», «Неужели снова дали
маху…», «Дожди гнетут земную твердь давно…», «Коммунальная любовь», «Рифмованные девиации», «Я у окон твоих
на часах», «Ночной вояж», «Ты любишь женщин всех, но понемногу», «В ковш ладони свои сведу», «Понимаю: дошел, но
до ручки теперь», «Как пытка, быт, и я – под пыткой»…
Но с начала нового века (второй авторский сборник поэзии –
«Наитие» (Мн., 2001) перед нами предстает новый О. Зайцев.
Здесь, в самом начале столетия, уже четче проявляется суверенный стиль поэта:
В прозрачной колыбели прошлых лет
Забравшись тихо, я лежу ничком,
И будущее теплым молоком
Мечты поит, как водопой коней
…
Как молоко пролилось. Не беда.
Как отзвук эха, где-то – детский плач;
123
Лишь бременем тяжелый алый плащ
И время, что стремится в никуда (2002)
И уже тогда прорезывается характерная черта поэта: усиление мысли через публицистическое начало и на этом фоне
качественное поэтическое обобщение:
Любая идея слабее плача младенца –
От этого мне, куда б ни стремился, не деться,
И если спросить: мое безотказно ли эго,
Услышать ответом рискую не только эхо.
Все это не раз проходили, на то и книги,
И память на то, чтоб в чащобы не лезть, интриги
Опять не плести. Поводырь за финал – в ответе.
И если не я отомщу, непременно – дети. (2006)
В течение следующего десятилетия крепнет энергетическая
сила поэта, но широкий размах, публицистичность (которая,
порой, прибавляет неоправданные длинноты в стихотворениях
О. Зайцева), стремление к обобщениям остается.
Жизнь не в большом таится,
Кроется в мелочах.
Руки раскинь как птица,
Дрожь улови в плечах.
Дай разогнуться чувству,
Мыслям набрать разгон.
Чтобы припасть к искусству.
Совесть поставь на кон…
…
Видеть одно большое –
Это не жизнь – враньё…
Хватить читать чужое,
Надо писать свое. (2013)
124
Иногда концентрация энергии, присущая поэту, приводит
прямо-таки к афористическим строкам:
Полна Беларусь красотой синеглазой,
Полна черноглазой, зеленой красой,
Я
, как за магнитом, за чудом, заразой,
Плетусь за какой-нибудь русой косой. (2014)
Не одинок я, ну, так что ж:
Во всей Вселенной
Моей подобной не найдешь
Души нетленной.
Мы – уникальные, и в том
Людская сила.
Бьют нити судеб нас жгутом…
Заморосило. (2014)
Дичаем, братцы вы мои, дичаем!
О жизни мы не говорим за чаем,
Собраться вместе, всей семьёй, не в силах,
И по душам друг с другом – на могилах.
Замельтешили дни в мещанской прыти,
Все мысли об одном лишь, о корыте.
А то, что треснуло оно, разбито,
Не видим мы за частоколом быта. (2017)
В преддверие 20-х годов XXI века Олег Зайцев вступает автором четырёх книг поэзии – «Наитие», «Рифмованные девиации», «Координаты смысла», «Завязь Вселенной», участником
более 20 коллективных сборников всех направлений художественной литературы (включая литературоведение и литературную критику), лауреатом международных литературных
премий и членом жюри международных литературных фестивалей. Он вполне сложился как поэт со своим своеобразным
125
видением мира, со своим стилем (о характерных чертах которого мы уже упоминали выше), со своими собственными приемами и особенностями лексики.
Как раз одному из наиболее важных составляющих этого
лексического многообразия и посвящена работа филолога и
лексикографа, поэта Анатолия Бесперстых «Словарь эпитетов Олега Зайцева». Всякий, кто сталкивался с работой по составлению словарей знает, сколь тяжек этот труд. И без великих имен Даля и Ожегова, посвятивших этому адскому труду,
практически, всю свою жизнь, ясно, что составление словарей
требует почти математической точности, тщательности, филологической подготовки, и (если это касается писательства)
отменного художественного вкуса. Думается, что этими качествами обладает Анатолий Павлович. Об этом наглядно свидетельствует то, что в России и Беларуси на гонорарной основе
опубликовалицелый ряд его словарей: эпитетов М. Ю. Лермонтова, С. А. Есенина, Н. М. Рубцова, И. С. Тургенева, афоризмов
М. Ю. Лермонтова, А. П. Чехова, Ф. М. Достоевского.
Но не только именами великих исчерпывается творчество
новополоцкого филолога. Например, он посвятил свои труды
и «соратникам» по Белорусскому литературному союзу «Полоцкая ветвь». Так, он выпустил словарь эпитетов покойного
поэта Евгения Матвеева, поэта Николая Болдовского а ныне –
и Олега Зайцева. А. Бесперстых и сам не чужд поэтическому
творчеству (автор 16 стихотворных сборников), оттого у него и
чуткое ухо на поэтическое слово.
Так, он тонко улавливает контрастную настроенность Олега
Зайцева. У поэта, как правило сочетаются простые существительные с неожиданными прилагательными. «Вновь у черствого берега ранит мечта» (с. 14), «Матовая бледность» (с. 14),
«фонтаном колких брызг» (с. 15), «льстивый ветер» (с. 17), «У
судьбы моей дни-виражи» (с. 22), «Зеленый город величав и
тих» (с. 28), «лиловые губы лакают» (с. 31), «горький дым, раздутый ложью» (с. 39), «в молочном мареве кварталы» (с. 59),
126
«пурпурной тоги знаковый наряд» (с. 67), «разухабистый ветер
шерстит изумрудную прядь» (с. 81), «кривит стишком изящным рот» (с. 98), «конвульсиям приватной тени» (с. 104), «в
пепельном угаре бытия» (с. 107), «печальной флейты звуки»
(с. 111), «средь множества красноречивых храмов» (с. 113),
«чувства чужие как иск, предъявит» (с. 117), «беспощадным
ядом» (с. 122).
Конечно же, словарь А. Бесперстых фиксирует и простые
словосочетания «мягкая щека» (с. 119), «беглый штрих» (с. 118),
«дрожащий шепот» (с. 117) «хрип предсмертный старика»
(с. 114) «железной хваткой» (с. 114) «сытный ужин» (с. 108),
«зыбкой тенью уносятся в ночь» (с. 103) «слепая стихия» (с. 97),
«приблудная была собака» (с. 93) «бледный пятак луны» (с. 84)
«алый плащ» (с. 76) «но, беглой мысли в унисон» (с. 67), «мир
наш тесен» (с. 63), «солидный куш» (с. 53), «в краю родном»
(с. 51), «звезда вечерняя» (с. 44), «скоротечная жизнь» (с. 41)
«крепка держава» (с. 36), «немыслимые дали» (с. 32), «бурных
вод» (с. 22), «твой взгляд глубокий».
Однако, эти простые словосочетания не столь просты, как
кажется на первый взгляд – в общем контексте стиха, насыщенные энергетикой поэтического импульса они способны вызвать глубокое переживание у читателя, а не это ли признак
подлинной поэзии?
«Нагроможденье образов в горячечном бреду. И я за строчкой свежею по-прежнему бреду» (с. 15), «Черная косынка,
влажные глаза, и дрожит от горя девичья коса» (с. 27), «Нам
снились радужные дали. В зловонных сумерках казарм. Терпели мы и молча ждали, Тайком наведываясь в храм» (с. 32), «А
значит и запас словарный пуст» (с. 42), «капли звезд на стеблях
дремлют – росы; небо замутили облака, лепестком пунцовым,
точно роза, Млеет отогретая щека» (с. 54).
И такие примеры можно множить и множить. Словарь эпитетов, сделанный достаточно просвещенным в литературе человеком, с наглядной ясностью свидетельствует – поэт Олег
127
Зайцев, укрепляясь в своем стиле и художественных приемах,
постоянно работает, растет над собой. И помимо множественных сборников стихов, постепенно приходит сознание все той
же необходимости совершенствования.
Эту идею подтверждает одно из пронзительных исповедальных стихотворений Олега Зайцева последних лет, в котором поэт выказывает искреннее желание оказаться автором
«одной, но гениальной строчки».
Что ж это верно – ибо истинная поэзия соединяет Человека
(человечество) с Вечностью.
Об этом свидетельствуют как гениальные строчки великих
поэтов, так и скромные, не всегда заметные творения, которые
помогают человеку постичь смысл этого великого Храма, выстроенного человечеством, под названием Поэзия. К числу последних и принадлежит «Словарь эпитетов» Анатолия Бесперстых.
Это как капли росы, которые вспыхивают и светятся под лучами солнца…
Заслуженный деятель
культуры Республики Беларусь,
доктор филосовских наук,
профессор, лауреат Международной
литературной премии им. С. Полоцкого-2017
в номинации «Художественная проза»
Вадим Алексеевич САЛЕЕВ
128
БЕСПЕРСТЫХ Анатолий Павлович родился в с. Черкассы Елецкого района Липецкой обл. в 1942 году. По
образованию филолог. 40 лет проработал преподавателем
русского языка и литературы в учебных заведениях России и Беларуси. Автор 16 стихотворных сборников: "Пешком по Ноябрю", "В ожидании рассвета", "Межсезонье",
"Русские триолеты", "Второе дыхание", "Пушкину посвящается", "Венок сонетов" и др. Более полувека работает в
области литературоведения и русской лексикографии. С
1964 года собирал коллекцию литературных цитат (эпитеты, фразеологизмы, афоризмы, пословицы) из произведений русских и советских писателей. Эта картотека
насчитывала более 250 000 карточек из более чем 10 000
книг (в том числе более 2000 русских поэтов). Она и послужила основным «багажом» для создания словарей русских писателей. За полвека творческой деятельности Анатолия Бесперстых в издательствах Союзного государства
вышло 26 словарей: эпитетов М. Лермонтова, С. Есенина,
И. Тургенева, А. К. Толстого, Н. Рубцова, И. Григорьева,
Н. Чергинца и др.; афоризмов М. Лермонтова, А. Чехова,
Ф. Достоевского и др.; фразеологические – «Не мудрствуя
лукаво», И. Григорьева; словарь русских пословиц «Мудрость наших предков», «Словарь рифм И. Григорьева» и
др. Живёт в г. Новополоцке (Беларусь). Член Белорусского литературного союза «Полоцкая ветвь», Союза писателей России, СП Союзного государства.
Об авторе-составителе словаря
129
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие. А.М. Тикоцкий................................................. 4
От составителя 7
Сокращения и условные обозначения ................................ 8
Литературные источники ...................................................... 9
Словарь
10
Б 10
13
Г 23
28
36
38
44
50
55
64
66
70
Р 81
86
Т 98
104
Ф 108
130
109
111
112
Ш 114
Щ 115
116
Ю 117
117
Поэт как суверенная ипостась. В.А. Салеев .................... 119
Об авторе-составителе словаря ....................................... 128
129
Литературная антология «Белорусский литературный союз
«Полоцкая ветвь»: 1994-2009 гг.»
Во вступительной статье антологии – погодовое описание
жизнедеятельности творческого союза со ссылками на публикации
в СМИ и фото. В книге также собрано фото,творчество, биографии,
библиографии свыше ста современных белорусских писателейчленов организации. Издание заинтересует филологов, критиков
и литературоведов, всех, кто следит за творчеством современных
белорусских писателей.
Литературный альманах «Полоцкая ветвь-2014»
Под общей обложкой – краткие биографии и творчество 40 поэтов и
прозаиков, драматургов, часть из которых уже имеет известность не
только в Беларуси, но и за её пределами. Это книга для поклонников
современных белорусских авторов, литературных критиков и
литературоведов, филологов, языковедов и краеведов.
Зайцев О.Н. Книга поэзии «Координаты смысла»
Сборник минского поэта Олега Зайцева включает в себя
стихотворения автора разных лет и разных тематик: любовная
лирика перемежается у него с философской, гражданская – с
пейзажной, откровения о роли поэта и поэзии – с мистическими
мотивами, экзегезы по библейским сказаниям – с умозаключениями
о человеческой душе.
Зайцев О.Н. Книга статей по критике и литературоведению
«Авторский знак»
Книга «Авторский знак» соединяет в себе три блока, один из
которых – это литературная критика, литературоведческие труды
самого автора, второй – его статьи и обзоры о современном
литературном процессе в Беларуси и, наконец, третий – рецензии
и литературная критика об авторе других статусных писателей и
литературоведов из Беларуси, России.
Литературный альманах «Славянская лира-2017»
Настоящий альманах включает в себя биографии и творчество
участников четвёртого Международного литературного форума
«Славянская лира-2017», прошедшего 2017 года в городе Минске
(Республика Беларусь). Здесь читатель отыщет произведения уже
состоявшихся поэтов, прозаиков, драматургов, переводчиков из
Великобритании, Беларуси, Казахстана, Литвы, России, Украины,
Финляндии.
Вниманию оптовых, оптово-розничных книготорговых организаций, централизованных библиотечных систем и т.д. предлагаются
следующие книги, вышедшие в издательстве «Литературный свет»