Чирчик и Ташкент

      Чирчик



Подошел капитан, за ним поодаль старшина.Капитан высок,белобрыс, взгляд с холодком.Оглядел нашу группу, расхристанную, лениво поднимающихся с земли.
- Кто старший?.
Я приподнял руку.
Он помедлил, и очевидно осмысливая бесполезность наставлений, уже с металлом в голосе – Почему не работаете?
- Площадку расчищаем, товарищ капитан.Перекур.
Капитан мельком оглядел площадку, кивнул на проем:
 –Сколько времени надо?
Я чуть помедлил:
  - Дня три.
-Два дня даю.Точка. - Металл в голосе нарастал.
Я показал на стену сбоку от проема:
 – Вот до той трещины надо выбрать стену, иначе недолго ей стоять.
-Заделаете раствором.
-Кирпич еще не завезли.
Капитан обернулся к старшине. –Заделываем старым кирпичем, а то заметно будет.Им что , не сказали?.
Старшина замялся, врать не стал.Нам не говорил.
-Два дня даю.Я понятно сказал? – Капитан с брезгливой гримасой оглядел нас.
-Людей дайте на очистку кирпича, – сказал я.
Капитан уже поворачиваясь уходить, кивнул старшине:
 – Распорядись.
- И еще,- сказал я почти вдогонку, – в столовой пусть нас кормят вне очереди.
Капитан уже с осмысленным любопытством посмотрел на меня.
Я пояснил:
 – Сегодня два раза ходили в столовую, пока ваши все не прошли.Из остатков на первое не всем наскребли…
-Корми их в офицерской, – повернулся капитан к старшине, и, уже улыбнувшись, с озорством в лице: – А не сделают к сроку, весь табор на губу,на сухари и воду.
-Та зробымо, товарищ капитан, – снисходительно протянул Князько.
Но капитан уже забыв о нас кивком старшине перекладывал всю ответственность на него.
     В Чирчике  мы уже второй день, под неослабным вниманием и понуканием.Танком высажена торцовая стенка гаража.В роту примчалась машина от танкистов, Средин посулил отгулы, увольнительные и мы поехали : Князько,Рубахов, Мишка и я.Все с ночной,  пока ехали, дремали.Здесь ждут какую-то комиссию,а вывороченная стена танкового гаража – ЧП.Дыра такая аккуратная, на землетрясение не спишешь. Но, кроме кучи песка, ни ящика для раствора, ни цемента.Ребята пошли в казарму спать, Пришел макаронник ,я попытался было объяснить, что нам нужно, чтоб начать работы, он таращит глаза – С собой  надо было привезти…!
-Ага, на вашем «уазе»…
Я оторвал лист в блокноте, написал, что  нужно и в каком количестве.
 –Вот приготовьте и будите нас.
Старшина свирепо оглядел меня, но бумажку взял.
За день до отъезда в Чирчик шел по улице Энгельса.Возле Алайского рынка увидел у дома тротуаре книги, выложенные на ящике. Старые издания: Реклю «Земля»,несколько томов Брокгауза, «Происхождение животных»… Присел, уткнулся в книги.Продавец – высокий старик библейского облика, с рачесанной надвое бородой, теплый взгляд из-под навеса бровей.Сказал:
 – Книги мои, и еще есть.
-Как бы посмотреть.
-Извольте, показать можно.
Дед окликнул пацана прыгавшего поодаль:
 – Побудь тут.
Входя в дом,  я спросил:
 – А религиозная литература есть у вас?
-Нет, такого направления книг не имеется, – отвечал старик.
Просторная комната тесно заставлена мебелью, узлами, чемоданами,корзинами с одеждой и посудой.
-Вы что - переезжаете?
- Да, не выдержал дом стихии,записали как аварийный.Но когда и куда переезжать не сообщают.Может, и не скоро.Вот и сидим на узлах.
Дед вытаскивает книги из каких-то щелей и темных углов между шкафами и узлами.Книг немного. Я отбираю Коровина – монография о художнике 61 года издания, тоненькую книжку о Толстом, зеленый томик Лермонтова начала века издания …
- Вот это ,деда я беру, а остальное тоже для меня интересно, но в следующий раз зайду. – Сколько с меня?
Дед степенно перебирает книги и назначает цену каждой.Потом складывает стопкой и будто догадываясь, что у меня в кармане гимнастерки всего три рубля с мелочью, говорит: – Три с полтиной
Я расплачиваюсь и уже оглядывая в последний раз комнату вижу через стекло шкафа с резными птичками  толстую книгу.Она стоит слегка набок,опершись на высокий фаянсовую вазу.
- Деда, взглянуть можно?.
Старик кивает, подает книгу.От корешка ее переплета осталось несколько витых пожелтевших веревочек.Полистал: «Арифметика есть художество честное, независтное…»,некоторых страниц нет.
Спрашиваю равнодушно:
 –Сколько вы назначите за эту книгу?
Дед колеблется, потом проговаривает неуверенно:
 – Пятнадцать рублей, книга ветхая, но старинная, по математике…
-Может, на сапоги разменяем, – предлагаю я, отставляя одну ногу, – почти новые.
-От своих вещей надо избавляться ,- не соглашается дед,  - еще неизвестно куда переселение.
- Деда, -говорю я решительно, – завтра я у вас буду, часам к четырем. Привезу деньги за эту книгу.Будете дома?
-А где ж мне быть,дома.
Еду в казарму.Думаю- трубы на перекрестке лежат, сварочный аппарат, вон на тетке платье, все куда дороже и во множественном числе… А книга Магницкого может  на  весь Ташкент одна… Может книги странным образом впитывают в строки,  в пространство между строк, что-то от всех людей и кто писал их, и печатал, и кто перелистывал страницы…Книга ближе всего к чуду…И вот всего 15 рублей…
Деньги раздобыл в тот же вечер.Под светом прожекторов в ночной вспоминались ветхие страницы , рисунки, запах книжный.Надо расспросить деда, как  книга к нему попала..
Но вот  пьяный танкист вмешался в сценарий. Надеюсь, послезавтра закончим.

Приехал Вялов.В своей неизменной роли – одет с иголочки, в походке и в жестах небрежен, свысока, снисходителен, весь лучится убеждением, что во всем разбирается лучше других, всех видит насквозь и его не проведешь…
- Хорошо устроились, – сказал он оглядывая наши позиции, уже законченную стену, остатки песка, доски от лесов –  работы на день, а сидите третий..
Не стал развивать тему, глядя на наши настороженные физиономии  с немым , но четко читаемым выражением – Чего тебя принесло?
Вялов вытащил из планшетки бумагу, протянул, зажав в двух пальцах.
-Остаетесь в Чирчике, с завтрашнего дня на кирпичный,ремонт печей.
Я молча взял записку, не читая сунул в карман гимнастерки.
Прикидывал – бланки  увольнительных в казарме в переплете «Устава воинского», без нее рискованно в самоволку- далеко…
Раздался оглушительный свист.Вялов вздрогнул.Я едва не произнес – не бойтесь!.Сдержался.Из-за угла гаража показался Князько с ведром, собирал там обломки кирпича.
-Пасюк, шо твий бугай! – кричит  он радостно, увидев Вялова, исчезает за углом и тут же снова резкий свист, перекрывающий все шумы вокруг.Я с удовольствием отмечаю , что Вялов опять вздрагивает.
Ему явно хочется  придраться хоть  к чему-нибудь.Но , по-видимому, ожидание очередного свиста  мешает.Он поворачивается и уходит с напряженной спиной, как будто собирается пустится наутек…
Спрашиваю у Мишки:
 – Что ты о нем скажешь, генеральский сынок и в стройбате?
-Пережидает за какие-то грешки, но это предположение.Спроси у ротного, он наверняка знает..Но генералом, как отец, ему не стать, разве что в штабе вместе с геморроем получит под пенсию полковничьи погоны.
Приходит Князько, пересыпает битый кирпич на носилки, под неостывшим впечатлением – Ну як бугай, тильки рогив нымае, чем же вин таким вырос, може на том чим танки заправляють…Ото б налыгачь на холку…
Его перебивает Мишка:
 – Как у тебя такой свист получается?
- Та яш тоби показывал.
Костя обтирает ладонь о брюки, засовывает пальцы в рот:
  - Бачишь, як язык мий…
Я пошел искать старшину, доложить о передислокации.На кирпичном можем застрять на неделю.Но оттуда в часть и в город  легче выбраться, повод найдется…

Четвертый день в Чирчике  - я с Князьковым в цеху в бригаде гражданских, Мишка с Банухом и Рубахой на туннельках.
Приглядываюсь.Бригадир – Мироныч (Николай Миронович) – степенный, рассудительный, весь какой-то устойчивый в движениях, в работе, в разговоре.В куртке у него множество карманов, очень удобно – всё разложено в определенном порядке: расшивка, складной деревянный метр, уровень, шнур с отвесом, нож, записная книжка…Матерных слов в его разговорах нет; сердясь на Антона, называет его шатуном, наверное от слова –шататься.Вот он велит Антону расставить кирпичи ребром по стене, так быстрее при кладке.Антон торопится раскладывает кирпичи как попало, чтоб на сэкономленном времени сбегать в цех посмотреть на машины.
- Поспешка на блоху хороша, – выговаривает ему Мироныч, но Антон уже гремит ботинками по трапу.
К перекурам Антон припасает вопросы:
 – А отчего  лысина на голове образуется? – спрашивает невинно, хлопая ресницами и морща лоб.Все помалкивают, ждут ответа Николая Мироновича.Он приглаживает редкие волосы вокруг острова обширной плеши, отвечает добродушно:
 – У умного человека бог лицо увеличивает….
Сварливая матерщиница Нина, бойкая как сорока и, повидимому никогда не унывающая, обликом вечно заигрывающая – комбинезон в обтяжку, глаза подведены, наклоняется, сбивая засохший раствор со ступенек и в широком вырезе блузки белые груди без лифчика…. Ко мне сначала снисходительна – Эй, служивый –грамотей, книгу вместо кирпича в кладку не заложи…
Но через пару дней уже  с внимательным доброжелательством.Кричит:
 – Я к Ваганову подсобничать не пойду, он меня замотает… И смеется.Работает со мной охотно, Князько пользуется этим и подсачковывает.В перерыв показываю ей, как заводят углы, выкладываю на земле варианты.Она сообразительна, памятлива.Я хвалю ее, она машет рукой:
 – А, за 35 лет ничему не научилась, только ведра таскать да детей рожать…-И любопытна как ребенок : - Чем вас в казарме кормят? Про что книга? Почему сходен язык у турок и узбеков? А Аллах – это имя или звание ,как в армии , например,генерал?
Она мне нравится, кажется, стоит понять тайну её оптимизма и  можно к ней подключать всех недовольных жизнью – всех заразит.
Василий вял , нетороплив.В костлявом худом лице что-то лошадиное, как-будто кто-то из предков по женской линии согрешила с жеребцом.Целый день он озабочен что бы прихватить домой.В перерывах,  наскоро перекусив, бродит по заводу в поисках что плохо лежит, или выклянчивает.В  первый же день торговался с нами, решив купить «хб».Всегда при нем объемистая  сумка из мешковины и если к концу рабочего дня ничего не подвернется, он положит в сумку пару кирпичей.Бригадир его поддразнивает, но беззлобно, да и Василий не реагирует на это.
Антону  лет 16,  он вертляв, любознателен как щенок исследующий незнакомую территорию.Он с готовностью выполняет поручения связанные с отлучкой – лишь бы цепь удлинилась.Антона Нина называет пацаном, ему это не нравится, но терпит, чувствует ее симпатию к себе, она частенько незаметно угощает его чем-нибудь вкусным, домашним. Антон  мечтает выучится на крановщика, по утрам я вижу как он деловито успевает забраться на кран, подолгу что-то там рассматривает.Ему нравится высота, носками зацепившись за перекладину он бесстрашно зависает в небе, размахивает руками и свистит.
-Антон, иди в летчики, – говорю я
- Не, с самолета земли не видать, я летал с матерью во Фрунзе.
Кто-то втихоря в обеденный дрем написал мелом на его куртке «Не стой над душой».Он было обиделся, подозревая Василия, а затем аккуратно обвел буквы краской и когда к нам заглядывает начальство старается , чтоб надпись была приезжим видна.




                Ташкент

       Молодой парень бился в судорогах у дверей магазина. Кровь густо сочится из разбитого рта, наверное ударился о каменный приступок входа.Лицо его наливается синевой, подергиваются ноги, вздрагивает голова голова на вздувшейся шее, слизь из ноздрей потянулась тонкими зелеными нитями..
Голову его поддерживает мужчина в темной рубашке.Толпа  у входа в магазин быстро растет.
-Пьяный, что ли?
- Умирает, наверное.
– Скорую же помощь надо!
-По телефону вызвать
- Так что же , пошли за скорой помощью или нет!
- Может, кто врач, есть кто?
- Эпилептик он, это пройдет.
Я оглянулся. Через перекресток проносятся редкие машины.Наискось на противоположном углу грохот бульдозера, облако пыли, танк без башни на тротуаре.Беспомощность до  тоски…

Говорю Мишке:
 –Все так стремительно проходит. Вот почти три года службы, оглядываешься -  вспомнить нечего.Так и жизнь пройдет…
Мишка приподымает мохнатые ресницы, смывая сонливую туманность с выпуклых голубоватых глаз.
- Ничто не проходит. Это мы бежим.Уверяем друг друга, что мы самые-самые во всей вселенной и бежим.
- Без цели, ты думаешь?
-Смотри, муравей у него цель есть.
Мишка соломинкой отобрал у муравья кусочек бурого  листа, тот покружил, нашел лист, вцепился и опять потащил через лепешку засохшего раствора.
- Он запрограммирован – говорю я, избегая спора .
- Это мы запрограммированы на глупости и суеверия, а за ним миллионы лет.Я читал – они древнее человека и жили еще во времена динозавров.Представляешь какая культура за этим насекомым, да он переживет нас и это засранное нами пространство с нашими танками, ракетами и моральными кодексами…
Мишка  подставил соломинку, перенес муравья с ношей через бетонную крошку и выпустил на островок зеленой травы.
Помолчали.День распускал лепестки солнца, шума, птиц, движения … В отдельности все было ясным, предсказуемым как чертеж этажа придавленный обломком кирпича на бетонной перемычке
Наверное, все дело в степени подробности отношения ко всему.Не к тому, что напридумано людьми,а к тому,что придумано богом или... кто там скрывается за его псевдонимом! Может быть мы сами.Но это не важно – кто!.Ясно, что в масштабе жизни этого не понять.Но люди подменили таинство разными схемами,обрядами,законами,обычаями к сути жизни никакого отношения не имеющими.Как если бы вместо манны небесной стали бы жевать песок пустыни, убеждая друг друга,что это и есть пища от бога.Убедить можно,но ненадолго.
Пофыркивающий танк без башни с бульдозерным ножом на передке разворачивающийся неподалеку от нас, конечно же сложная дура – скорее дурак.И все же назначение этой дуры примитивно; лет через 20 его отправят в музей в раздел каннибализма и будут удивляться несъедобным плодам заблудшего разума. И между ним и дубинкой прочерк эволюции.А трудяга муравей волокущий по располосованной гусеничными траками земле высохший стебелек травы устроен гораздо сложнее и остается попрежнему тайной...
Обряд свадьбы или похорон явно не соответствует,не сомасштабен содержанию события, но исполняется так, как будто без того что бы хором напиться и произнести ворох глупостей событие не освятится.
   Самые примитивные общественные институты – политика и армия, такая же нелепость как двуглавый орел российских царей : и смешно,и не взлетит ... хорошая вывестка для кунсткамеры куда Петр 1 собирал со всей Европы заспиртованных уродов .
Так что же,вернуться к состоянию блаженного неведения Адама и Евы!?
Нет,нет! Скорее - сохранить райское ощущение мира...В чем оно? В молчании на спектакле звездного неба? Или в этих смутных переживаниях, когда всматриваешься в себя и не поймешь когда ты для себя зритель, а когда – актер...?!
Слова тянут за собой обряд, человек попадает в клетку,которую сам и строит,замешивая раствор из настроений,ощущений,чувствований,переживаний... А слова – кирпичи! Наверное так.Но ведь это необходимое самоограничение,чтоб не впасть в безумие отчаяния или страха. Ведь как хрупко наше я! Чуть вольется в душу воспоминание или переживание и слышишь потрескивание, как в стакане куда плеснули кипяток.



Чайхана.Шумный арык под деревьями.Настилы вдоль арыка длинным прямоугольником, над ними двускатный навес.У входа позади чайханщика два огромных самовара.На прилавке картонный ящик с шоколадными конфетами.Чайханщик заправляет чайники, перед ним две пиалы, одна с зеленым чаем, другая с обычным.Людей много,лица  азиатские, в национальных  особенностях я ориентируюсь с трудом.(Мишка сразу бы разложил по полочкам ).В одном из углов помоста собравшись в кружок сидят, кажется цыгане – мужчины и женщины вместе.Пожилая коричневолицая  баба кормит ребенка огромной вислой грудью.Два узбека похожие друг на друга седыми бородками, зелеными тюбетейками  и непроницаемостью высохших лиц беседуют,  медленно кивая головами.Большинство старых уже людей, в халатах,разговор негромкий, но оживленный.Один старец с большой головой, на лоб надвинута чалма, подняв руку над головой, указательным пальцем тычет в небо и говорит значительно и важно…
На помостах расстелены потертые грязные  полотняные дорожки.Сидят в сапогах, большинство стариков на сапогах носят галоши,которые оставляют  на земле , галоши стоят плотными рядами  вдоль помоста.Иногда придвинувшись друг к другу достают из-за пазух маленьких сереньких птичек, вроде перепелок, очень похожи.Лица оживляются, перепелки видя друг друга тут же топорщат перья как петухи и начинают драться.
Спросил у старика – Это перепелка?
Он кивнул.
-А зачем?
-Играть – сказал старик.Стал объяснять на узбекско-русском языке
– Играть – показал на дерущихся перепелов.
- И еще поет.Слушать будешь.Хорошо.Хорошая птица сто рублей стоит, не жалко, а плохая – копейка….
Говорит он охотно.Мы разговорились.Стал расспрашивать о Кубани –Сало есть?масло  есть? И базар есть?А частный магазин тоже есть?
Я патриотично – Все есть!
Двое играют в шахматы.Чайники и пиалы отставлены в сторонку.Время от времени  протягивают руку к пиале, прихлебывают задумчиво, не отрывая взгляда от шахмат.
Я то же пью чай, медленно как завсегдатай.Остатки чая небрежно на землю, подсмотренным жестом, снова наклоняю чайник..
Старик с которым мы беседуем вдруг резко дернувшись ловит муху, приминает ее в кулаке , кладет на колено, извлекает из-за пазухи перепелку, та отряхивается , очень забавно: деловито,вот –вот произнесет –Чего разбудили?.... склевывет муху и ныряет под полу халата.
С наслаждением смотрю на все, описать это невозможно.
За деревьями рядом по улице с грохотом проходят тяжелые машины, рядом остановка автобуса 47 маршрута…

         На улице Ленина у сквера кто-то прилепил пожелтевший лист : «Делегаты У Лондонского съезда РСДРП» В центре большие фотографии молодых Ленина и Сталина, пониже , помельче Ворошилов.. Лист висит на телеграфном столбе наскоро прикнопленный.Подходят, смотрят, одни с интересом, другие вскользь, треть недоуменно пожимая плечами.Пожилой, лысый мужчина повернувшись ко мне сказал – Наверное где-то в архивах выкопали.Задумчиво выпятил губу и ушел.
Вдоль улицы развороченные танковыми бульдозерами дома, груды мусора, щебня.Самосвал приткнулся бортом к развалинам, шофер поспешно выбирая кидает в кузов глиняные кирпичи.


     С Бачиным вернулись с Чирчика.Вялов встретил у раствороузла – Иди к ротному, велел сразу же к нему как появишься..
Пивоваров сидел на табуретке, щеки намылены, владывал лезвие в бритвенный станок.Он взглянул на меня, молча завинитил ручку в станок.Я подумал –«чп» , но что? Ротный любит , зная детали помурыжить.
Начал – Ты этому ***плету Шварцману скажи, хоть он и идейный, но трибуналу по х… что у него там в башке.На особом положении город…Ишь, грамотеи…
Я молчал.В голосе ротного успокаивающиеся нотки – Стащили ящик на яценковской даче.Песок возили туда с Базлаем и ящик прихватили.
- А с чем ящик?
-А я почем знаю.Наверное стоящее, раз старшина сам прибыл за ящиком.
-А почему Шварцман??
-А ты его не выгораживай, оба хорощи, самовольщики.Я еще доберусь до вас, соберу….
У меня проясняется – Мишка с Базлаем должны были песок возить на дачу.С Яценко- генералом шутки плохи.
- А старшина с вами разговаривал? – спросил я , воспользовавшись паузой в матерном монологе капитана.
-Поезжай на дачу , -уже мягче заговорил ротный, -  старшину найдешь скажешь, что я обоим по пять суток вкатил.Ну и поговори там.Он грозился Яценке доложить…
    С Николаем Бачиным поехали на дачу.Яценковского старшину я вспомнил.Купил по дороге бутылку вермута.
Старшина- макаронник, пухлый, красные ноздри торчат наружу, умные маленькие глаза циника.
Увидел ящики в стороне под навесом.Двое в гражданском перетаскивали их в дом.
- Явились отмаливаться – встретил он нас .Ну и ну – выжидательно.
Я стал канючить – Я бригадир, а те у меня в бригаде.Мне до дембеля вот-вот.Да студент я, раньше отпустят…
Договорились с макаронником.Возвращались обратно.Бачин говорит – Он бутылку выпьет и Яценке доложит
-Нет, не сделает, – сомневаясь, сказал я.
Нашел Мишку, рассказал о гневе ротного и поездке на дачу.Мишка зафыркал, как потревоженный ёж.
-Поторопился ты.Ящик кинули в кузов те, кто  околачиваются там с тем же макаронником.Из кабины только я выходил, когда  Базлай сдавал бортом к куче песка…Он и за ящиком прикатил сразу же за нами.Нам ни слова, ящик забрал, а  ротному стукнул, что это мы.
Я ротному объясняю, а он трясется, слюной брызжет.Я в недоумении:
 – Да что яценковский старшина   не мог без вас ящик себе заныкать.
- Ну, ты балда!Ему отвод нужен, если пропажа обнаружится.Кто? Да стройбатовцы- партизаны..
- А что в ящике? Снаряды?
Мишка хохочет:
 – Да, из тех, что пробками в потолок стреляют.Там по-французски все написано и изображено для убедительности..
Да, фраернул он нас.Думаю мстительно: "Чем бы ему отплатить: может, в песок железку сунуть, авось, в растворомешалку попадет…"