Симбиоз. Часть 9. Создатели. Глава 8

          Желание иметь собственную лодку не оставляло меня. Тем более, я ежедневно видел прямоугольный резервуар с водой, который по частям изготовил для нас узел Кена. Запусти эту емкость в озеро – она поплывет. Лодка отличается от нее только формой, и сделать вожделенное плавательное средство можно таким же образом. Материал тот же – рог, такие же болты и прокладки. Заказать все детали, перевезти их и собрать – ничего сложного нет.
          Кен без разговоров согласился сделать детали и взял чертежи с размерами, не отказал в болтах и Лей. Однако через несколько дней ни тот, ни другой не смогли мне ответить, почему забыли о моем заказе. Действительно, мои просьбы совсем исчезли из их памяти, а Кен даже не сумел найти чертежи.
          Пятьдесят пятый узел отказался делать нужные мне детали, несмотря на все просьбы Таа.

          Я понял, что Дилт почему-то против того, чтобы я построил лодку.
          Впрочем, Шестьдесят четвертая согласилась бы сделать все что угодно, но она почти ничего не умела. А обучить узел – дело небыстрое.
          Я все-таки попытался поработать с нашим детищем, но без особого успеха. Детали из рога девица научилась делать почти мгновенно, но на это способны многие узлы. А вот соблюсти размеры Шестьдесят четвертой никак не удавалось, да и чертежи она понимала плохо.

          Я понял, что решать задачу надо иначе. Рог – это та же пластмасса, и этот материал можно пилить, строгать, делать в нем отверстия. Детали, да и всю лодку можно собрать и склеить самому из простейших элементов, а не заказывать сложные детали.
          Шестьдесят четвертая наладила изготовление двух видов полос – тонких и толстых. Ширина и тех и других колебалась от десяти до пятнадцати сантиметров, но я и не требовал точности от неопытного узла. Получились своего рода доски, но не из дерева, а из рога. Из толстых полос я собирался сделать каркас лодки, а тонкие пластины пустить на обшивку.

                *   *   *

          Рядом с мастерской Лея я застал всю компанию. Нори, подруга Тима, видимо, что-то делала на грядках, но подошедшая Малати, оставив Кена, отвлекла ее. Теперь женщины обсуждали в сторонке свои дела. Мужчины тоже негромко разговаривали, но их спокойной беседе пришел конец.

          – Что, лодку не хотите делать? – грозно спросил я. – Тогда хоть велосипед изобретите!

          До сих пор не пойму, почему я упомянул велосипед. Такого слова в едином языке нет, и название транспортного средства я произнес по-русски.
          Никто меня не понял – пришлось объяснять. Я рассказывал про два колеса и крутил руками воображаемые педали – наверно, выглядело это смешно, но Кен и Лей серьезно смотрели на меня, а китаец заинтересовался настолько, что даже рот открыл.
          Затем они устроили настоящий спектакль. Кен хлопнул правой рукой по левому плечу Лея, китаец ответил тем же. Дальше они пустили в ход левые руки. Я думал, что на этом они остановятся, но Кен и Лей продолжали бить друг друга по плечам. Удары становились все сильнее и быстрее – казалось, азиаты занимаются какой-то странной гимнастикой.
          Внезапно они остановились, одновременно вскинули руки, и боевой клич разнесся по округе.
          Всех, кроме меня, представление не заинтересовало. Женщины со снисходительным равнодушием взглянули на мужчин и продолжили разговор. Тим смотрел на меня – кажется, его больше занимала моя реакция на происходящее.

          Азиаты скрылись в конторке, а Тим сказал мне:
          – Теперь они точно сделают этот двухколесник, только я не уверен, что он достанется тебе.

                *   *   *

          Я начал делать лодку и понял, что не в полной мере использую возможности Шестьдесят четвертой. Делать криволинейные элементы из прямых заготовок – разумно ли это?
          Подопечная быстро сделала нужные детали, и дело пошло веселее: начал вырисовываться каркас будущей лодки.

          А вот сетей у меня по-прежнему не было. Шестьдесят четвертая даже не попыталась заняться новым делом и отказалась. Кажется, она почувствовала себя виноватой. Неужели это действительно так?
          Первую сеть я начал вязать давно, но продвинулся недалеко. Хотелось удлинить ее, но все время уходило на дом и лодку.
          На помощь мне пришла Таа. Сначала любимая присмотрелась к начатой сети, подробно меня расспросила, а потом начала вязать новую снасть. Понятно, что у Таа имелись другие дела, но длина ее сети потихоньку увеличивалась. Через какое-то время я заметил, что супруга начала сначала.

          – Прежнюю сеть я отдала Сью, она тоже будет вязать, – пояснила любимая.

          Вскоре к работе присоединились Малати и Нори.
          Оказалось, что Таа провернула коммерческую операцию.

          – Они свяжут сети, а ты будешь давать им рыбу, – жена объяснила суть сделки.

          Сначала меня не слишком вдохновило, что мой будущий улов уже распределен. Однако позже я призадумался и понял, что Таа поступила очень умно. Ведь улов нужно как-то использовать, а куда девать рыбу, если ее будет много? Получалось, что меня избавили от лишних хлопот.
          Впрочем, учитывая аппетит и всеядность Шестьдесят четвертой, о судьбе пойманной рыбы не стоило беспокоиться.

                *  *  *

          Сказать, что Таа меня удивила – не сказать ничего. То, что любимая хорошо поет, я узнал еще в пустыне, когда мы выращивали наш первый узел. Однако в этот раз жена запела на едином языке. Слова новой песни Таа сочинила сама, и речь в произведении шла о мужчине, лучше которого нет во всем мире.
          Думаю, Таа по-настоящему счастлива, отчасти оттого, что рядом с ней я. Раньше мне не приходило в голову, что мужчина может сделать счастливой любимую женщину. Наверно, я не размышлял об этом, потому что считал такую задачу невыполнимой. Счастлив человек или не счастлив – в первую очередь зависит от него самого, от его отношения к окружающему. Собственно, я по-прежнему так думаю, но мне очень приятно видеть то, как Таа радуется жизни.

          Если вдуматься, ничего выдающегося в нашем существовании нет: мы живем на берегу озера, строим дом, занимаемся немудреными делами. Что особенного в выращивании овощей или охоте на ящериц или больших лягушек?
          Да, Таа стала охотницей. Рог – материал упругий и Кен с Леем давно делают из него луки. Один из них достался моей спутнице, и она неплохо овладела им. Только всю добычу Таа съедает Шестьдесят четвертая.
          Когда-то мы с удовольствием ели любое мясо, а в пустыне у реки змеи, ящерицы и лягушки были желанной добычей. Здесь мы пьем молоко, и нам не хочется разводить огонь и жарить мясо. Снимать шкурки, разделывать тушки – лишние и ненужные хлопоты. Куда проще забросить все в большую пасть узла. Да и будущий улов пойдет в пищу Дилту.

                *   *   *

          Лодка получилась замечательной: вместительной, легкой, управляемой. Я проплыл на ней от нашего дома до ручья, впадающего в залив, и решил, что теперь буду перевозить грузы только по воде – так намного легче.
          Короткие сети, связанные мной и женщинами, я насадил на веревки с деревянными поплавками и бронзовыми грузиками – пришло время рыбалки.  Первый улов оказался небольшим – всего полтора ведра некрупной рыбы. Все-таки сети нужны длиннее,  тогда и добыча будет больше. А может, я неправильно поставил снасти.
          Зато теперь я уверен, что рыба – вполне подходящая пища для узлов. По крайней мере, Шестьдесят четвертая меня благодарила, а уж ее я понимаю прекрасно. Остальные узлы от новой еды тоже не отказались.
          Почему же тогда Дилт не хотел, чтобы у меня была лодка?

                *   *   *

          Шестьдесят четвертая увеличивается в размерах, но растет она немного иначе, чем прочие узлы. Центральный зал нашего детища по-прежнему остается маленьким, и вход в него разрешен только мне и Таа. Однако девица вырастила еще одно помещение и, кажется, не собирается останавливаться на этом.
          Кстати, в новое убежище заселились Тим и Нори.

          – Отсюда до огорода совсем близко, - объяснила Нори смену места жительства.

          Теперь часть улова, которую я отдаю подруге Тима, достается тоже Шестьдесят четвертой. Кажется, девица умеет устраиваться в жизни.

                *   *   *

          Лей снабдил меня множеством инструментов. Пилы, топоры, стамески, буравы лежат в специальных ящиках, изготовленных Кеном. Теперь я могу неплохо обрабатывать дерево. Правда, я этим никогда не занимался, но после уроков китайца почувствовал, что возиться с деревом – приятное занятие. Запах свежих стружек почему-то приводит все мысли в спокойное русло, а вид готового изделия, созданного твоими руками, наполняет душу удовлетворением. И пусть это всего лишь столбик для очередного навеса, но я его сделал сам.
          Деревянная мебель не такая аккуратная, как предметы, произведенные узлом из рога, однако мне не пришлось везти их издалека. А главное, нам больше нравятся деревянные столы и стулья.
          Навесы от солнца и дождя я делаю тоже из дерева, только на кровлю пускаю костяные пластины. Они легкие, и за один раз я могу привезти их много. Кроме того, такая кровля долговечнее.

                *   *   *

          Кроме инструментов, китаец делает оружие. У него на складе хранится целая коллекция копий, мечей, кинжалов, луков и стрел к ним.
          Луки и стрелы годятся для охоты – у моей жены это неплохо получается. Однако зачем мне длинные копья и большие мечи? Только Лей каждый раз предлагает мне что-нибудь новенькое, и я не могу отказаться. Таа тоже нередко возвращается из поселения с легким копьем или внушительным кинжалом.
          Все оружие висит и стоит под навесом, который я специально сделал. Вряд ли этот арсенал когда-либо пригодится нам, но выглядит он внушительно. Признаться, я иногда любуюсь рядами копий, мечей и кинжалов – все-таки есть у оружия особая, завораживающая красота.