Симбиоз. Часть 9. Создатели. Глава 9

          Долгое лето близится к концу, а я никак не закончу фундамент нашего дома. По сравнению со стандартным домиком из рога, наше будущее жилище выглядит очень большим. Однако по земным меркам мы строим самый обычный дом. Да, в нем четыре комнаты, но нет ни кухни, ни котельной, ни кладовок.
          Поэтому одна комната, наверно, будет складом – по крайней мере, Таа планирует это сделать. Несмотря на то, что в поселении в любое время можно найти свежие фрукты и овощи, жена сделала изрядный запас орехов и сушеных плодов.
          Увы, под навес, где все это хранится, повадились ящерки. Многие из них погибли от стрел, выпущенных моей супругой, но часть продуктов зверьки все равно погрызли.

          Чтобы быстрее закончить фундамент, я уже начал возить каменные блоки, которые делает узел Лея. Да, на их перевозку приходится тратить силы, но укладывать блоки недолго, и раствора для него требуется гораздо меньше, чем для нескольких неровных и мелких камней.
          Каменный параллелепипед раз в семь-восемь больше привычного кирпича, не раз виденного мной на Земле. Блок довольно тяжел, но Лей и Кен каждый день приносят на границу Дилта по одному камню и укладывают их в ровную стопу. Поскольку на лодке перевозить грузы намного легче, я захватываю один, а то и два темно-серых блока.
          Еще узел Лея изготавливает довольно большие каменные плитки. Они вдвое легче блоков, и худенькой Малати по силам донести плоский камень. Думаю, плитки тоже пригодятся.

          Вскоре я  заметил, что азиаты перестали носить блоки, а количество аккуратно сложенных плиток стало резко увеличиваться.

          – Сделаешь насыпь из песка, уложишь на них плитки – получится дорога, – сказал Лей.

          До этого я неплохо обходился без дороги,  и ее сооружение не входило в мои планы.

          – Может, обойдемся без дороги? – я попытался увильнуть от нелегкой работы, грозившей свалиться на меня.
          – Где же мы будем кататься на двухколеснике?

          Обычное спокойствие покинуло Лея, и в его голосе слышались обида и нешуточное возмущение.

          – А почему дорогу должен строить я?
          – Так она к твоему дому пойдет, – убежденно ответил китаец.

          Логика Лея показалась мне несколько странной, но я понял, что он не отстанет.

          Однако все дела отошли на второй план, потому что произошло событие, резко изменившее нашу жизнь.
          Таа с воодушевлением выращивала овощи и подолгу находилась на возделанном участке рядом с недостроенным домом. И в этот раз я застал любимую там, но склонилась она не над каким-нибудь кустиком или травинкой. Из земли появился комок знакомой розовато-коричневой плоти.
          Дилт! Откуда он здесь? До ближайшего узла десять километров – не может ни один отросток преодолеть такое расстояние. Выходит, монстр может размножаться семенами или спорами. Тогда как сюда попало это семечко?

          – Что это? – от неожиданности я задал самый глупый вопрос, который можно было придумать.
          – Малыш, – ответила Таа, счастливо улыбаясь. – Ему нужна любовь.

          С какой стати я должен любить этого маленького монстра? Может, его выкопать и порезать на кусочки, пока он не вырос? А то, что останется, сжечь – на кой черт нужен здесь Дилт?

          – Он не требует твоей любви – ему достаточно, чтобы мы с тобой любили друг друга, – уточнила Таа.

          Кажется, напарница хотела обмануть Дилта, выйти из-под контроля или хотя бы ослабить его. Так кто кого обманул, если она с обожанием смотрит на проклюнувшийся росток?

          Для Шестьдесят четвертой я уже давно стал открытой книгой. Едва я появился в центральном зале, как она заволновалась. На показанной ей "картинке" я увидел ряды фляжек с молоком. Ее пожелание я выполнил, но уже в лодке подумал о том, как мы будем поить маленького Дилта, у которого даже рта нет.
          Сомневался я зря, потому что у Малыша ротик уже имелся, и он не только выхлебал все молоко, но и с удовольствием закусил овощами.

                *   *   *

          Таа теперь больше охотится и всю добычу отдает своему подопечному, я тоже выделяю ему часть улова. Впрочем, Малыш ест все, я заметил, что жена потихоньку скармливает ему запас орехов и сушеных плодов.
          Растет новый Дилт немного иначе, чем те узлы, которые мы выращивали раньше. Прежде плоть расползалась большой лепешкой, а затем начинала тянуться вверх. Малыш растет сразу во все стороны и уже достиг метровой высоты и ширины в два раза большей – среди грядок обосновался живой холмик.
          Шестьдесят четвертая по-прежнему выделяет несколько десятков фляжек с молоком, и растущий Дилт выпивает все за раз. Понятно, что теперь  я езжу в поселение каждый день.

          Возвратившись в очередной раз, я застал в огороде жуткий беспорядок:  истоптанные грядки, поваленные кустики, обрушившийся навес. Вокруг Малыша лежало не меньше десятка звериных тел. Из некоторых торчали древки копий – несомненно, незваных гостей умертвила Таа.
          Сама супруга, целая и невредимая, хлопотала около Малыша, а сам детеныш выглядел неважно. Длинные рваные  раны покрывали его поверхность, кое-где из плоти вырвали большие куски. Кровь Дилта оказалась красной, из большинства ран она уже не текла, и бурая корка покрывала поврежденную кожу.
          Я впервые понял, что детеныш способен что-то чувствовать. Было ему очень плохо.

          Одного взгляда на ближайшего зверя оказалось достаточно, чтобы понять: и моей жене и детенышу угрожала нешуточная опасность. Нет, размеры животного не были запредельными – примерно такие же ящеры пытались атаковать нас в пустыне. Однако длинные когти, внушительная пасть и выдающиеся вперед зубы впечатляли – думаю, эта тварь вполне могла откусить кусок от абсолютно ровной плоскости.
          Как Таа с ними справилась? Такие челюсти перекусят человеку руку или раздробят ногу.

          – Они очень глупые, – сказала Таа, угадав мой невысказанный вопрос. – Набросились на Малыша, стали его рвать и грызть. На меня они даже не смотрели, а я убивала их сзади по одному.

          Жене повезло: набросься хотя бы парочка зверей сначала на нее – сейчас я нашел бы труп любимой и разодранного в клочья детеныша.

          – Плыви обратно, – распорядилась Таа. – Малышу нужно лекарство. Спроси у Шестьдесят четвертой. Зверей забери с собой.

          Едва я забросил в приемное окно первого ящера, как Шестьдесят четвертая заволновалась и позвала меня внутрь. Через полчаса она попросила наполнить пять фляжек молоком и показала "картинку". Я понял, что этим мы должны поить малыша.
          После еще одной паузы мне пришлось наполнить еще десяток емкостей, и перед моим мысленным взором предстала Таа, смазывающая раны Малыша. Мне осталось только погрузить лекарство в лодку и отправиться обратно.

                *   *   *

          Малыш поправился и продолжил расти.
          Меня происшествие заставило призадуматься. Оказывается, у Дилта есть естественные враги, и, возможно, ящеры с зубастой пастью не единственные его противники. А если эти твари очень большие? Да и те же зубастики могут собраться в огромную стаю. Сможет ли Дилт противостоять нападению, и захотят ли помочь ему люди?

          Если человек не обладает боевыми навыками, то, в случае войны, толку от него не будет. Я пошел в мастерскую к Кену и Лею, попросил дать мне подходящий лук и стрелы к нему.
          О нападении вся наша компания знала, а мертвых зверей видели не только они, но и добрый десяток других жителей поселения. В просьбе мне не отказали, и я получил оружие.
          Лук оказался невероятно тугим, и сначала у меня совсем ничего не получалось. Однако что-то посоветовала Таа, где-то я сам проявил терпение, и пришли успехи. Стрелы у меня летели далеко, а с маленького расстояния пробивали насквозь ящерицу размером с кошку. Я понял, что с таким луком смогу противостоять тварям, когда-то напавшим на Малыша.

                *   *   *

          Шестьдесят четвертая нарастила еще одно помещение. Выйдя из узла ранним утром, я столкнулся с одним из новых жильцов. Знакомиться нам не пришлось, потому ко мне подошла Ирина.
          Выглядела она несколько растерянной.

          – Мы с Айзеком гуляли по берегу, потом я пошла домой, а он почему-то выбрал другую дорогу.

          Сообщение приятельницы озадачило меня. Сейчас только рассвело – значит, они ходили по берегу залива ночью. Странное время друзья  выбрали для прогулок. Да и гуляли ли они вообще? Думаю, Айзек решил за чем-то понаблюдать.
          А ведь я давно не видел Ирину и Айзека.

          – Где вы пропадали столько времени?
          – Мы следом за вами начали выращивать узел. Теперь их здесь шестьдесят пять, – с гордостью ответила женщина.

          У них все происходит по-другому, не так, как у нас. Узел они выращивали намного дольше, и почему-то, вырастив питомца, не остались в нем жить.

          Айзек вышел из леса, когда я уже закончил грузить лодку.

          – Ты почему отсюда? – удивился я.
          – Обходил Дилт, чтобы он не подчистил мне память, – ответил чернокожий друг. – Мы всю ночь просидели у берега в засаде, и теперь я знаю, куда пропадают люди. Я расскажу тебе, а ты запишешь. А то в Дилте у меня все вылетит из головы.

          А ведь он прав: наверно, Ирина видела то же, что и он, но ничего не помнит.

          – На берег приплыла живая лодка, очень похожая на летающие корабли. Тим, Лей и Кен что-то грузили на нее, а потом пришел еще один мужчина, сел в лодку, и она уплыла, – поведал Айзек.

          Я понял, почему мне не позволяли иметь лодку: я мог стать ненужным свидетелем. Теперь я знаю, но что это меняет?  Люди уплывают из поселения – ну и что из этого? Точно также они могут и улетать, ведь  по ночам в центральный узел кто-то заходит и выходит – я помню о порванных нитках.
          Интересно, а помнят ли Кен, Лей и Тим, как загружали плавучий транспорт? Или не рассказывают, потому что им запретил Дилт? Что они носили в лодку? Куда она уплыла?

          – Зачем тебе? – ответил Лей на мои расспросы.
          – Иногда лучше знать не все, – сказал Тим.

          После пребывания в узле я забываю о живой лодке. Возвращаюсь домой, читаю записи и вспоминаю. Только какой из этого толк?