Николенька

 
         Глядя на изображение на памятной плите, удивляюсь, как фотографу удалось запечатлеть  Николая Николаевича с таким мужественным выражением лица. В жизни оно было другим. Уголки губ были приподняты и это придавало его лицу добродушие, совершенно не свойственное статусу полного кавалера ордена Славы. И ещё голубые глаза...

         Николая Николаевича Рязанцева, односельчане звали Николенькой до конца жизни. Звание полного кавалера ордена Славы приравнено к званию Героя Советского Союза. Мне же кажется, что совершить как минимум, три героических поступка сложнее, чем один. Ведь орден Славы имеет три степени. Представить Николеньку, совершающим какое то героическое действие, у меня не получалось. Совершенно ни чем,кроме упомянутых глаз и добродушного лица, от односельчан герой войны не отличался. Так же трудился в колхозе, держал своё хозяйство. При встречах с ним, разговор всегда шел о посевной, уборочной и прочем обычном крестьянском. Помню, с каким интересом разглядывал ветеран новое сельскохозяйственное орудие, предназначенное для безотвальной обработки почвы. Работали в поле, начинавшемся за его огородом и в обеденный перерыв Николенька несколько раз обошел вокруг агрегата. Сказал тогда, что он бы такую бандуру в поле не пустил...

         В то время были живы многие из воевавших. Было принято на день Победы собирать их в клубе на центральной усадьбе. Как всегда, после праздничного концерта, проводилось застолье с неизменными фронтовыми ста граммами водки. После нескольких тостов за Победу, события иногда принимали совершенно не праздничный оборот. Почти всегда мероприятие заканчивалось выяснением отношений между ветеранами в трагикомической форме. Николенька под различными предлогами избегал участия в этом. Однако, всегда был искренне рад моему визиту с положенным каждому ветерану, подарком. 

        На пятидесятилетие Победы, районные власти выделили Николеньке квартиру в районном центре. В этой квартире мы встретились последний раз. Помню,он сокрушался тогда, что если бы встал из могилы его отец и увидел его теперешнее житьё-бытьё, то погнал бы его хворостиной до деревни. Как можно так жить, воробья в доме нет...

        Прожив большую часть жизни, отчётливо представляю ужас войны. Но только представляю. А Николенька и его поколение его пережили и победили. А я всё чаще думаю, а приведись пережить такое мне, смог бы, осилил? Нет твердого ответа у меня...