Что для вас война?

Меня  однажды  спросили, после того, как я опубликовала это стихотворение:


- ПОЧЕМУ НУЖНО  СТАВИТЬ СВЕЧУ ЗА ВРАГОВ? ЧТОБЫ ОНИ ПОБЕДИЛИ?


- В православии есть такой обычай. Когда в семье или стране случается беда, идут в храм,  и первую свечу, подают прошение,  читают молитву перед иконой Георгия Победоносца или Николая заступника  - "За здравие и вразумление непримиримого врага...".  Господь услышит и смягчит сердце врага, и отведет беду.


Поставлю я свечу за здравие врагов,
И лишь тогда увижу я, все прелести оков.
Нам старец в келье говорил - Молись ты за врагов,
И ставь свечу за них первей, а после за отцов.
Пусть Бог рассудит и простит твоих врагов и рать,
Ты не скупись его просить, их миловать, а не карать.
В прощенье есть своя цена, они тебе нужны.
Враги нам свыше ссужены, чтоб не забыли мы.
Чтоб помнили отца и мать, и деток берегли,
Отчизну нашу защищать и благодать творить.

© Copyright: Ольга Верещагина, 2014
Свидетельство о публикации №114060703985


Я часто задаю себе вопрос – что значит для меня  победа в Великой Отечественной войне?  Не знаю. И совру себе и вам, если скажу ничего, что я родилась и выросла уже позже, что я не думаю  об этом, а  еще, что это касается, почти каждую семью. В России нет семьи, в которой кто - то бы не погиб в этой страшной войне.  Забыть об этом, для меня значит – предать.


Однажды я писала рассказ о тяжелой доле, выпавшей на мою бабушку и маму в дни войны. Пишу, перечитываю, а слезы градом бегут. От чего и сама не пойму. Может просто  их боль мне передалась через их воспоминания. Стараюсь все вспомнить и записать, чтобы мои внуки, потом могли прочесть и передать своим внукам. Вдруг, смотрю, рядом, позади стула, стоит мой маленький внук, и тоже плачет и вытирает слезы. Тихо, так плачет, почти беззвучно.


-  Ты, чего плачешь, мой хороший – спрашиваю я его, беря на руки, и прижимая к себе. Ощупываю, ища, где болит. Я думала, он ушибся, бегая по комнате: - Где болит?


- Нет, не болит – отвечает мне внук.


- А что случилось? Почему плачешь? Давай глазки  вытрем, и сопельки  посмаркаем, а то носик не дышит.


- Дышит, дышит. Давай я тебе посмаркаю и глазки вытру. А ты чего плачешь? Тебя кто обидел? Вырасту большой всем дам… - отвечает мне внук, обнимая меня своими тоненькими ручками за шею.


- Ах, ты мой золотой, никто меня не обидел. Это я про войну пишу. Про мою бабушку и маму. Знаешь, как им трудно пришлось  жить в то время. Есть,  было не чего, дров не было. Голодно и холодно…


- Бабушка, а что такое война? – тихо спросил внук.


Я внимательно посмотрела на внука и задумалась. Я хотела написать про победу, про счастье и радость со слезами на глазах, а получалось, как не старалась, опять возвращалась к теме войны. Мой маленький внук, оказался прозорливей меня. Он задал вопрос, на который очень трудно ответить. Что такое война и зачем она  и кому нужна, если моим маленьким внукам и мне не нужна. Для чего весь взрослый мир существует, если не беречь младость и старость, как самый главный капитал жизни на планете? Что мне ему, моему маленькому внуку ответить и как объяснить это. Я  не знаю.


Я не знаю, что  сказать солдату,
Сыну,  внуку, деду и отцу,
Почему, наверно всем когда-то,
Нужно защищать свою  страну.

Как сказать, как выразить словами,
Как мне  прокричать,  что - НЕТ ВОЙНЕ,
Как сказать, мне матери солдата,
Он дороже  жизни на земле.

Я  не знаю, как просить у Бога,
Помощи и радости земной,
Что трудна солдатская  дорога,
Чтобы  поскорей  привел домой.

Пусть идет, пусть скатертью дорога,
Пусть не давит автомат плеча,
Пусть Господь пошлет ему  подмогу,
Ну, а мать благословит любя.

 © Copyright: Ольга Верещагина, 2016
Свидетельство о публикации №116021711824


Я долго думала, что сказать, а сама крепко обнимала своего внука, и мне становилось страшно за его судьбу. Я что- то говорила, как страшно было на войне, как бабушка и мама жили в эти сложные и трудные годы, но ему этого было не осмыслить, слишком общие были мои слова.


- Бабушка, война – это плохо, не хочу войну, хочу мультики и конфету – вдруг серьезно произнес мой внук и закрыл мой ноутбук, где я открыла старые фото моей бабушки и других родственников.


Сам того не понимая, он мне  все сказал, об отношении к войне. Детское чутье ему безошибочно подсказало, что нужно, а чего – нет.


Этот  разговор с моим внуком навел меня на тему моего рассказа и главного вопроса, который я задавала всем моим знакомым. Мне хотелось понять, что же такое война, для нас. Но перед тем,  как задавать этот вопрос своим близким и случайным людям, я постаралась, сама для себя ответить на него сама.
И так …


ЧТО ДЛЯ МЕНЯ ВОЙНА?


- Война – это часть меня и моих детских воспоминаний. Это мои близкие и родные люди, которые не вернулись домой. Война – это рассказы моих бабушек  и   их  подруг, вдов  без  вести  пропавших солдат, защищавших нас от врага. Война – это страх смерти, от  голода и холода, что лишает человека разума. Это тихие слезы одиночества  и обездоленности в праздник Победы за накрытым столом. Разве можно словами высказать  все это, но пытаюсь записать воспоминания  моих близких, чтобы внук смог потом всплакнуть украдкой,  читая   мои рассказы о войне.


Сколько силы, сколько воли,
Сколько слез от злобной доли?
Пролетели дни напрасно,
Не рассказывай - все ясно.
Сколько вновь ночей бессонных,
Сколько дней с натуги скорых,
Вечера, как  промокашка,
Все серее, как отмашка,
Утром встанешь свету мало,
И опять начнешь сначала.
Пролетела вдовья доля,
Мимо жизни, без раздолья,
Только ночи все расскажут,
Как прожить и что осталось,
Вдовья доля, век растянет,
Что тут скажешь - все потянешь,
Но приходится мириться,
Что поделать, не пристало
Вдовам слабость на показ,
Демонстрировать и плакать,
Что,  же делать? - Дальше жить... (Из архива, 2012год).

© Copyright: Ольга Верещагина, 2015
Свидетельство о публикации №115112811313


Тема войны, постоянно нас догоняла. Как только взрослые собирали за столом или просто на завалинке, рано или поздно они касались этой темы. Однажды я приехала на лето к бабушке летом. Тепло. Вечера были чудные. Старушки после  трудового дня сели рядком на завалинке. Они долго рассуждали про свои заботы, огороды и другие потребности, но как всегда вернулись к теме войны.


- Огурцов нынче, море и священный Байкал. Много. Куда девать не знаю. Помнишь Леля, как тогда, в 1943 годе. Как до весны дожили, не помню. Худые были, как палки. Бабака, от голода, все смерть ждала, чтобы моим детям больше досталось, лежала на печи, не вставала уже. Попросила вынести ее в огород, на травку. Земля еще холодная была. Постелили ей на землю старый тулуп, бросили подушек, и ее положили. Солнце пригревает. А она меня зовет и говорит:


- Смотри ка, девка, вон над навозной кучей парок идет. Тащи сюда мою котомку с семенами, да лопатку.
 

- Притащила я ее заветную котомку с семенами и лопату. Стою, слезы прячу, думаю,  помирать собралась, а она мне и говорит:


- Ну, чего ворона, слезы на кулак мотаешь, раскинь кучу – то, раскинь, да поуже, чтобы накрыть можно было. Вон земелька оттаяла уже, набрось, да немного, да ровнее. На ко, тебе огуречного семя, правда, старое, а ты почаще, почаще  натычь, а по краям вот на редиски насыпь и репы. Репы по - больше сыпь, побольше.  Пока огурцы будут,  редиска поспеет и лук – сеянец выйдет. Вот и поживем… - почти шепотом, говорила  бабака.


Так я и сделала. Навоз горячий. Редиска и репа быстро поднялись. А следом лук, правда,  тонюсенький, но все же. А когда огурцы зацвели, первыми цветами, бабака попросила совать их, и немного луку. Меленько нарезать и толкушкой натолочь  вместе с молодой травкой и лебедой и сделать окрошку. Запах от молодого лука и огуречных цветов, голову от голода скружил, но мы все отдали бабаке. Она поела. Уснула и больше не проснулась, правда, напоследок сказала:


- Ну, вот, теперь и туда спокойно могу уйти, дожили до весны и до огурчиков, значит выживите, а мне пора. Прощевайте, с радостью ухожу. Лишний рот в войну в тягость.  Отпустите с миром. Не поминайте лихом.


К утру отошла во сне, а я и в правду, вот грех какой, рада была, что убралась,   к  весне,  совсем  тяжело  с продуктами было,  траву ели. Да, что я, все о грустном, зато все лето огурцов было море. Наелись и насолили на зиму. Вот так-то.


- Да, что и говорить. Нет ничего страшнее голода. Человек с ума сходит. Все говорят, что Господь войну насылает, если  грехов много. Сам карает целый народ, коль не праведно живут, только вот несправедливо, дети, то чем виноваты? Вон, у  моей соседки, шестеро, мал  мала меньше было. Все выжили, да что толку. Маленькие двойняшки рахитики выросли. Валенки одни на всех были. Слезут с печки, на  двор сбегают и опять на полати.  Одёжи   никакой. Из мешковины  рубашонок долгополых нашила. Летом бесштанная  ейная  команда во дворе, а в холода на печи. У Васятки дырка была на причинном месте,  стрючек выглядывал, ему было уже 6 лет, стеснялся. Мать его рубашонку  задом наперед ему   надевала, чтобы не видно было.  Да, война она не мать, а злая мачеха, хотя кому  и благодать, коль что продать есть… Но, таких мало было.


Я думаю, моих старух не нужно спрашивать, что такое война. Она им по ночам снится. Когда уходила из жизни моя престарелая тетя, ей в ту пору было 84 года. Семьи у нее не было, Я заботилась о ней. Я часто приезжала и привозила ей продукты, а она меня всегда спрашивала:


 -  А  хлеба, хлеба привезла. Без хлеба  нельзя выжить. С голоду помрешь. Вот в войну, напечет мама лепешек пресных, туда добавит трухи от сена, немного картофельных очисток. Лепешки получались жесткими, как глиняные камушки в печи. Мама их посушит и на стол в миску и выдачкой,  по одной каждому. Я разрежу лепешку на мелкие кубики и спрячу. Как есть захочется, желудок засосет, достану кусочек, а он жесткий и с горчинкой. Положу за  щеку и сосу, как ты леденец. Мы с сестрами устраивали соревнование, у кого дольше пролежит во рту и кто дольше выдержит не проглотить, а то и не наешься и не почувствуешь, что,  что – то съел. А потом водички попьешь, и вроде бы поел. Вот так-то было. Ты хлеба больше бери, сухариков насушу, пусть будут…


Когда я к ней приезжала. Мы всегда топили русскую печку. Сушили сухари и пекли пресные лепешки.


- Вкусные у тебя лепешки, сладкие и рассыпчатые, но у мамы лучше получались – говорила мне тетя, ставя самовар.


Мы долго пили чай с лепешками и выпечками, а потом, когда печь остынет и сухарики высохнут, тетя  складывала их  в белый холщевый мешочек и прятала на полати. Это ее был неприкосновенный запас. Когда она умерла, то я все ее запасы нашла и долго сидела, вспоминала ее. Так, что же такое война, в нашем понимании и как передать это осознание беды, нашим внукам, если не говорить об этом.


Моя мама родилась в 1937 году. Всю войну она пережила и все помнит до сих пор, и не любит говорить об этом. Когда я приезжаю к ней в гости, то на стол моя мама всегда нарезает «вчерашний хлеб», так она его называет. Я всегда предлагаю ей сходить в магазин и купить свежего хлеба. Несколько раз даже  покупала его,  но каким –  то образом свежий исчезал со стола,  а  на столе  стоял  мамин «вчерашний хлеб». Я решила немного понаблюдать за мамой, я просто очень беспокоилась за ее здоровье.  И вот, что я увидела.
 

Каждое утро, мама, а  ей уже за 80 лет, встает и идет в соседний хлебный магазин за свежим хлебом. Покупает две буханки и два батона, это очень много для нашей семьи  хлеба.  Мама живет с моим братом вдвоем, а я почти не ем хлеб, о причине моей излишней полноты. Я знаю, мама без хлеба за стол не садится и много ест хлеба, это осталось у нее после войны и голода. Но это перебор, я не могла понять,  куда она его девает, если на столе всегда черствый хлеб. В тот день я решила просто последить за ней и все поняла. Война не отпустила ее до сих пор, а с возрастом еще больше стала приходить к ней с воспоминанием о голоде и нужде. Мама, придя домой, убедившись, что я сижу у ноутбука, быстро прошла со свежим хлебом в кладовку. Прикрыла за собой дверь, достала холщевый мешок, вынула оттуда одну буханку и батон, а взамен,  положила свежий хлеб, предварительно любовно погладив его, понюхав его свежий аромат,  и завернув в чистое полотенце. Потом убрала мешок в свое секретное место и вышла, как ни в чем не бывало с «вчерашним хлебом» к обеду. Когда мамы дома не было, я заглянула в ее секретное хранилище. Чего там только  не было. Было мыло, спички, соль, сахар, крупа и мука, консервы и мешочек со свежим хлебом.


Прошло  немало   зим и весен,

Прошли года, десятки  лет,

Но, как всегда мы в мае просим:

- Ну, расскажи, как прожил дед,

Как  воевал, прошел три фронта,

Как  мёрз  в окопах, в блиндажах.

Как шла за танками пехота,

И  мессершмит,  как доставал,

Как  хоронил  друзей  в  траншее,

И, не справляясь  с чувством, пил,

Как  матерился,  сатанея,

И письма нежные хранил.

Как снились сны в окопах стылых.

И, как крестился,   втихаря,

Просил - Спаси меня и деток,

И,  как дожить бы до конца.

Как водку пил,  как чувства выжег,

Как  ненавидел  ты  врага,

И как мечтал  придти к любимой,

И чтоб всплакнула, чтоб ждала.

Как получал с почетом орден,

И как салют, салют гремел,

Как  знал, что кончится однажды,

И  есть всему,  всему  предел.

И вот с ПОБЕДОЙ поздравляя,

Вновь прогоняешь ты слезу,
И  нас тихонько обнимая,
Вновь шепчешь:  - Господи,  живу…

© Copyright: Ольга Верещагина, 2014
Свидетельство о публикации №114080809174


Моему  свекру,   Николаю  Петровичу,   инвалидку  Великой   Отечественной,    можно не задавать это вопрос –  А ЧТО ДЛЯ ВАС  ВОЙНА?


Еще молодым курсантом артиллерийского училища он ушел на фронт. В 1943 получил ранение в руку и  его, уже кадрового офицера  перевели в Симбирск, учить молодых офицеров. После войны он всю жизнь проработал на заводе электриком, но праздник Победы, в нашей семье был культовым днем. Николай Петрович  после парада на центральной   площади города Ульяновска, придя домой, собирал всех за большим столом, садился во главе стола и поздравлял всех с Победой. Больше он ничего не мог говорить, он просто пил, рюмку за рюмкой, перечисляя всех своих сослуживцев, оставшихся на полях сраженья. Из-за стола его выносили, но никто не мог его, ни в чем упрекнуть. Как- то раз я его попросила рассказать о войне, тогда он мне раз и  навсегда отрезал:


-  Ничего там интересного не было. Живешь и живи,  радуйся, что мы умирали за вас. В смерти ничего хорошего нет, только боль и унижение, что ничего больше не сможешь сделать …


Многих уже нет в этой жизни, но я хочу, чтобы их помнили.   Но, самое главное, понимали, что  какой ценой завоевано счастье, просто, жить  на  нашей планете. Ради чего умирали и выживали? Ответ один – ради наших детей и  внуков, которым дальше нести  знамя Победы.


Война прошла,  но,  сколько боли,
Осталось в жизни у людей,
Идет, колышет  фото - море,
В нём миллионов уже нет.

Шагают по проспектам фото,
Хоть и мертвы, но вновь в строю,
И я несу  свои портреты,
И вновь я плачу и скорблю.

Хочу напомнить, рассказать я,
О том,  кто головы сложил,
За мир,  за счастье и за знамя,
За веру в лучшее,  за жизнь.

И вот идут в строю потомки,
Хотят запомнить и понять,
Зачем нам поднимать обломки,
Коричневой  чумы  опять.

Пред ними головы  склоняем,
И почести им отдаем,
Чтоб знали наши люди цену,
И песню славы им поем.

Услышьте,  слушайте,  смотрите,
Как победили, мы врага,
Как защитили нашу землю,
Пусть шире шаг,  тверда нога.

Хочу сказать, я всем, поймите,
Война не стоит и  слезы,
Ни матери, жены, младенца,
Я не хочу  еще войны.


© Copyright: Ольга Верещагина, 2016
Свидетельство о публикации №116050603855