Яма. Как черти отступали, а мы их гнали

Танковое орудие развернулось, ахнул выстрел и следом взрыв – крышу остановки вырвало с корнем на наших глазах. Снайпер, сидевший на крыше, улетел вместе с ней прямиком на тот свет.





– Залазь на броню, пехота! Прокачу с ветерком! – улыбнулся выглянувший из люка чумазый танкист.

– Танки! Наши танки! – крикнул Лёха и от радости чуть не расцеловал танкиста. Он первым забрался на броню и увлёк за собой ещё двоих автоматчиков, а заодно и меня.

Наши танки пришли нам на выручку, с воинственным рокотом войдя в Гудермес. Мы сумели всё-таки отстоять позиции и это было самым важным. Боевики не заняли город, они отступали бегом, словно трусливые зайцы, и даже забывали отстреливаться. Наша рота, все кроме раненых, рвалась их преследовать, чтобы проучить на будущее.

Я крикнул подоспевшим медикам и показал на дом, в котором на втором этаже их дожидался раненый Самохин. Ничем другим в эту минуту помочь ему я не мог. Мог только пожелать, чтобы выздоровел поскорее. А ещё лучше, комиссовался после ранения и приехал в родительский дом живым.
 
Сам я, вместе с Лёхой, забрался на броню танка и мы помчались в погоню за отступавшими боевиками. Те разбегались в разные стороны и отстреливались, а мы гнали их, прикрываясь бронёй и палили из автоматов.

Я выглянул из-за брони, дал короткую очередь, но тут где-то очень близко раздался взрыв. Горячая волна воздуха ударила меня в грудь, по перепонкам шарахнуло – хлёстко и сокрушительно. Словно гигантский молот ударил по огромнейшей наковальне, а между ними в этот момент оказалась моя несчастная голова. Меня едва не стряхнуло с танка и я инстинктивно прижался к броне.

– В наш танк попали! – выкрикнул Лёха, тряхнув меня за плечо. – Из гранатомёта...

Но танк не горел, значит броня не пробита и экипаж уцелел.

– Откуда стреляют? – выкрикнул я.

– Смотри... Показываю... – Лёха пытался перекричать рокот танкового мотора и грохот взрывов вокруг. Он высунулся из-за башни, мельком оглядел окрестности по ходу движения танка и дал очередь.

Я проследил за направлением полета пуль, прицелился, скорее интуитивно, и выпустил очередь им вдогонку.

Что-то чиркнуло в этот момент по моей щеке и я инстинктивно спрятался за бронёй. Провёл по щеке ладонью – кровь! Пуля вскользь зацепила! Я был секунду назад в сантиметре от смерти...

– Ты живой, Серёга? – спросил повернувшийся ко мне Лёха, увидев кровь.

– Левее чуток... и был бы уже не живой, – усмехнулся я, опьянённый смертельным риском и адреналином в крови.

– Там старая автобусная остановка, метрах в ста, – выкрикнул Лёха. Он вытягивал руку, показывая направление, и прижимался к броне рядом со мной. – На крыше снайпер залёг. С такой дистанции его не возьмёшь, разброс у автоматной очереди слишком большой.

Наводчик танка как будто подслушал его слова, хотя услышать сквозь грохот мотора и лязг механизмов не мог никак. Догадался, видимо, не глупее нас. Танковое орудие развернулось, ахнул выстрел и следом взрыв – крышу остановки вырвало с корнем на наших глазах. Снайпер, едва не подстреливший меня минуту назад, улетел вместе с крышей прямиком на тот свет.

– Наводчик – красава! Стреляет как Робин Гуд! – я показал в честь точного выстрела большой палец.

– Там ещё двое прячутся, за остановкой, – выкрикнул Лёха, давая понять, что я радуюсь раньше времени. – Автоматчики с подствольными гранатомётами.

Танк выстрелил в остановку снова – но мощный бетонный остов устоял после попадания. Танк выстрелил ещё раз, но остову снова не навредил. Бетон крошился в местах попаданий, но металлическая основа выдерживала.

– Не трать снаряды, танкист! – выкрикнул Лёха как можно громче, чтобы услышали в кабине танка.

А я добавил для двух автоматчиков, что сидели на броне рядом с нами:

– Прикройте нас, парни, не дайте им высунуться. А мы в обход зайдём.

Парни понимающе кивнули, один показал большой палец. Это значило: "прикроем, не сомневайтесь!"

– Айда, Серёга, со мной, – крикнул Лёха, поменяв на автомате рожок и соскочив на ходу с танка. – Отправим к Аллаху парочку его бесстрашных воинов!