Иллюзорность

— "Потому что, мальчик мой, мир полон мудаков, понимаешь?" — произнес старший следователь по особо нужным делам при помощнике замстителя администратора С.А.Вушкин разливая по бокалам остатки новогоднего шампанского.

— "Кругом мудаки. Ты мудак. Я мудак. Даже там". — и многозначительно указал пальцем то ли в небо, то ли на кабинет выше этажом. А может и в направлении плаза-сити. Выяснять конкретнее у приглашенного для дачи свидетельских показаний Т.Е.Рпилова не было сейчас ни особого желания, ни достаточной возможности.

— "Такова наша эволюционная стезя. Выживаемость если хочешь. Но тут надо, конечно, понимать, что мудачество это не злодейство какое. Этож все от души, от доброты человеческой и чистого сердца. Добродушие и иллюзорность. Про иллюзорность не забывать.
Тебя взять, например. Разве ж ты со злобы с февралистами связался? Помогаешь им, в комнатке своей прячешь розыскных. Вовсе нет. Потому что ты юный, горячий, начитанный, благородный молодой человек, восставший против справедливости, ну или там, за. Хочешь чтоб всем-всем хорошо. Но токаж разве такое бывает? Не-а, иллюзии.

А я? Разве я тебя по злобе наручниками-то, к батарее? Неет. Потому что я взрослый и умудренный жизнью, да еще и на службе государевой. Во благо народа. Тебе же только чуть поразмыслить о бытии надоть. А когда? А некогда, все бегаешь суетишься правды своей ищешь. Вот мы с тобой тут и посидим, поищем. Опять же, разве ж ты прям так сразу опыт мой переймешь и правду мою. Нет конечно, сам понимаешь - без электричества к яйцам, без страха, без мотиватора меня поди и слушать не станешь. Но мы поболтаем пока, хотя опять же - иллюзии.

Батарея теплая, греет? Горячо, там, холодно будет ты кивни, что-нить придумаем.

Ну так вот, про беззлобных мудаков и иллюзии. Представь-ка, друг, на секундочку, что вот нет нас. Ни меня, ни тебя. А есть писатель. Писатель громко сказано. Чай не Толстой, "буратину" не писал. Но буковки слагает как могет. И вот пишет сейчас писака этот про ужасы режима. Нас с тобой живописует. Тебя - жертву, меня - сатрапьего служку. Черно-белое все, как буковки у него на экранчике. Так вот что он делает- то, по-чести сказать? Дак пишет агитку. Пропаганду. На гниль давит, на жалость, на душу. Ради своих целей. Мудак? Ну, скажи, мудак?

Не, кляп не вытащу, кивни. А и ладно, не кивай. Так вот, пишет знач наш пропагандон агиточку свою блятскую про нас. А от чего пишет? От души, от сердца. Страдает он потому что и так вот компенсирует. От оно как. Мудак, но хороший. Понимает что мудак? Понимает.

И в то же время думает он не как бы всех наемануть. А как душу свою не засрать в агитках. Как хорошо написать, хорошо дело сделать. Потому и писать старается нас с тобою не черно-белыми, а с оттеночками, с глубиною, с человечинкой. Просто цель у него мудаческая. И знает что читать его будут не боги. А человеки, каждый с мудачинкой своею. Как и у тебя, как и у меня. А мудаки читать не хотят. Мудаки страдать хотят, сопереживать, помогать. Душу свою добрую открывать. Потому и рисуемся мы серенькими с колорцой. Я палач - ты узник. Так вот.

Такой вот писатель. А про что забыли мы? Праааавильно. Про иллюзорность. Как думаешь, станет ли его читать кто? Кому он нужен-то? Будет что поржать - поржут. Будет за что в писаку плюнуть - плюнут. И все от души чистой. Потому как обществу агитки поганые не нужны. Ему труды научные давай. Воспитание. Рассказы про светлое будущее. Повести. Сказки. Иллюзии.

Ох, разговорились. Я ж после праздников, настроение хорошее, теплое, ты человек умный. Вот на философию кухонную потянуло. Ну да и ладно. Ты ж понимаешь что сейчас писака этот твой про тебя напишет? Какие я злодейства сейчас над тобой учинять стану? Шампусика хочешь?"

На третьи сутки, по окончании следственных действий, опрашиваемый свидетель Т.Е.Рпилов был доставлен по месту проживания. С собой выдана справка с Отдела Безопасности Гражданского Поведения об уважительной причине пропуска школьных занятий. Выписан больничный лист, по месту регистрации. Галочка напротив фамилии зачеркнута. А в государстве всеобщего душевного покоя стало еще на одного порядочного человека больше.
Усталый и довольный Вушкин захлопнул папку. Налил медовухи на два пальца. Сбросил сапоги. Взял уютный домашних халат из казенного шкафа.
Крикнул голосовому помощнику — "Сара, режим - дом". - и напевая про себя любимое "сильные не сломаются, сильные будут бороться, а слабые революции не нужны" - отправился в душ.