Брошенный

Варвара была невероятно красива и молода, но осень её старила. Её зеленые кудри меркли в окружении золотой листвы, а пальтишко казалось запыленным и бедным. И каждый догадливый мог воскликнуть, глядя на неё:

– Она одинока!

Действительно – Варвара одинокий разбитый человек, чей спутник время года, что более или менее сносно. Её интерес культовый кинематограф и книги, а смысл её жизни потерян. Пустые годы отнимают у Варвары силы, песчинку за песчинкой и последние десять лет девушка грозит раствориться.

Десять лет назад была именно такая осень. Нагрянувшая неожиданно она оставила самое худшее впечатление о себе. Был безысходный октябрь. Месяц выдался без дождей и грязи. Деревья сыпали золотую листву, которую ветер немедленно подхватывал в пляс. И была веселая счастливая пара влюбленных людей. Они сшибали ногами листву, пели песни Наутилуса и искренне не понимали несчастья людей в этот миг их жизни.

Она Варвара, маленькая мечтательница. Он Антон, равный мечтатель, покоряющий её сердце. Вместе они готовы свернуть горы и заставить мир о них узнать. Она пишет прекрасные сценарии, а он собирается по ним сыграть. И все было бы прекрасно, если бы осень не поглотила Антона, и не застыла бы трагедией в памяти бедной девушки.

В тот день погода предвещала беду и перерастала в опасную стихию. Но Антон не обращал на это никакого внимания. Он беззаботно пинал листву и возбужденно рассказывал Варваре о новаторстве Трауберга в кинематографе. И речь Антона была полна терпимости и чуткости к собеседнику. Его синие глаза блестели полные одержимости и идейности. А голова была наклонена набок. И это были последние мгновения их счастливой жизни. В течение последующих пяти минут Антон оказался на земле, лихорадочно глотая воздух и корчась от боли в сердце. Варвара кричала и просила о помощи. Но никто из присутствующих в парке такую помощь оказать не мог.

Антон умер от сердечной недостаточности, застыв на холодной земле, в окружении золотой листвы. Это мгновенье запомнилось Варваре его холодными пальцами, которые девушка ломала, пытаясь осознать произошедшее и ожидая развязки этого невеселого розыгрыша. Никакого розыгрыша не было. В этом её убедили врачи, приехавшие и равнодушно констатировавшие наступление биологической смерти.

Антона похоронили среди удручающего разнообразия могильных холмов и плит. Варвара не могла поверить в происходящее, ожидая, что время повернется вспять и все будет как прежде. Но справедливости ради стоит отметить, что девушка проявила мужество и погребла своего возлюбленного под двумя метрами земли. Шок сменился жутким конфликтом принятия и отрицания. С одной стороны Варвара была ответственно занята всеми приготовлениями, с другой стороны она таила надежду и сопротивлялась тем условиям, что грубо навязал ей мир. И все десять лет Варвара блуждала по свету городского парка в поисках светлых воспоминаний, похороненных в злосчастной золотой листве. Когда таил снег, она бросалась в парк и блуждала глазами по счастливым лицам, искренне их ненавидя. И ненависть эта не позволяла ей больше творить. В душе росла дыра, плотно связанная с потерей любви и исчезновением всякого смысла продолжения жизни.

Варвара кипела гневом без прощения, когда находились люди, смеющие утверждать ей: «жизнь продолжается». Какой невероятный абсурд. Как может продолжаться жизнь, когда потерян единственный мост через все пропасти – потерян человек, который один будил в ней страсть, нежность и желание творить. Что остается теперь, когда нет того, кому эта Варвара посвящала все свои писательские работы. Ровным счетом ничего, кроме иллюзии и пустоты, что ощущается все сочнее с каждым новым дуновением безжалостной осени.

Бедная Варвара. Десять лет назад он заставил её купить это пальто. Он говорил ей, что оно подходит под цвет её глаз и волос. А потом Антон набивал большие карманы её пальто конфетами и кутал в широкие рукава её маленькие кулачки. Антон поднимал её большой воротник и смеялся над тем, как Варвара мило утопала в нём. Бедная Варвара. Теперь она прощупывала пустые карманы и безуспешно пыталась поставить воротник. Она невероятно соскучилась по этим мелочам. Её пальчики ползли по карманам, тая глупую надежду – на глазах наворачивались крупные слезы. Все было безвозвратно потеряно.

Её красота позволяла ей вновь и вновь испытывать тепло человеческого тела, страсть. Но и этого она избегала. На любой комплимент Варвара отвечала злобой, на любой заинтересованный взгляд явной настороженностью.

– Оставьте меня в покое! – глухо, но ненавистно стонала она мужским подмигиваниям и улыбкам. А бессердечные мужчины этого не понимали, продолжая свои инстинктивные осады. Варвара ненавидела их.

Бедная Варвара: нет более жалкого человека, чем тот, что находится в отчаянии, тоске и абсолютном одиночестве. Такой человек вполне справедливо ненавидит мир и все его следствия.

И только страх перед неизвестным не позволял Варваре самостоятельно покинуть эту враждебную среду. Ей бы отправиться вслед за Антоном, но она совершенно не верит в бессмертие души и в счастливый конец. Это слишком легко, чтоб быть правдой.

И вот наступает октябрь, несущий худшие воспоминания и ветер кружит золотую листву. И Варвара водит потерянным взглядом по лицам влюбленных, одержимая ревностью к счастью. Стон просится из груди, но Варвара сдерживает его, чтоб сохранить достоинство перед этим миром. Только когда тьма опускается на город, девушка запирается в своей квартире и тихо плачет в подушку, так и не привыкнув к пустому пространству рядом.

Она вспоминала об Антоне, пока разум не обращался ко сну. Антон умер быстро, вероятно не испытав боли. Сильную боль от своей смерти он оставил Варваре, разумеется, без злого на то умысла. Он и не думал умирать. Он был прекрасным человеком, восхищенный творчеством и хорошим кинематографом. Вместе с Варварой они мечтали о великом кино, о том, что они создадут вместе: где и сценарий, и актёрская игра, и операторская работа, будут идеальны и безукоризненны. А потому пара творила днями и ночами – она писала сценарии, а он обыгрывал сцены и роли. К слову – Антон оказался невероятно талантливым актёром, и Варвара влюбилась в него без ума. Влюбился и он в эту хрупкую реинкарнацию Сапфо.

Любовь захватила парочку, как то было и будет в эпической прозе великой литературы. Это было выше, чем просто химия. Влюбленные ценили каждый момент проведенного вместе времени. И когда Антон умер, Варвара гневалась, обвиняя его в предательстве, она кричала и требовала его возвращения. В течение долгих ночей она просила о воскрешении. Он не воскрес, и девушка клялась, что забудет его. Но на следующий день всё начиналось вновь. Ведь они так и не сотворили задуманного, и в этом была наивысшая трагедия.

Варвара пыталась привыкнуть, но всё напоминало о потере. С утра девушка просыпалась от безжалостного сквозняка и заложенности носа, опускала босые ноги на холодный пол и кипятила трехслойный чайник. Что в этом такого, спросит читатель. А то, что Антон кутал возлюбленную пледом и толстым одеялом. Он ставил её меховые тапочки на отопительную батарею, чтоб за ночь они впитали всё тепло. И он варил свежий кофе.

Спустя десять лет Варвара всё это помнила и скучала. Жизнь её неумолимо приобрела форму тоски. И устав от этой тоски, девушка собрала вещи. Она повесила на двери их гнездышка полукилограммовый замок и улетела туда, где не было того, что могло бы хоть как-то напомнить об Антоне.

Шероховатая листва забродила на кладбищенских землях. Октябрь ознаменовался невероятной, для него, морозной свежестью. Это было очень необычно. В последний раз подобный октябрь выдался десять лет назад. Запомнился могильный холод, окутавший лица и тела, а возможно даже впитавшийся в уязвимый разум, взывая к вспышке менингита. Но ветер вновь и вновь подхватывает осевшую листву, с холмов одиноких заросших могил, со школьных площадок. И теперь всё повторяется. Стихия словно иронизирует над проходящими, спешащими, гулящими по парку людьми: «Оставь свои надежды человек, ты мой навек!».

Как поразительно! Прошли десять лет, что ознаменовались миллионами мгновений, но всё осталось как прежде. Люди, лишенные чувства ностальгии, ничего не замечают. А бдительный старожил заметит! Вот с востока, с городского кладбища несется ветер, с которым кружится в воздухе гнилая листва и вослед летят огромные черные вороны. Зрелище привлекательное.

Дикое карканье разносится по местностям, вдоль парка и по его периферии. Вороны немедленно насядут на дорожки и начнут заклевывать примерзший к камню хлеб. И будут они озлобленны на людей за столь неприятный обед, расшибая толстые клювы о гранит тротуара. И всё повторяется вновь! Так было десять лет назад. Так повторяется и сейчас. Несется с территории городского кладбища пророческая стая озлобленных воронов. Вновь наседает на прикормленные места. Вновь каркает стая на печальных прохожих, что осмелились спугнуть птиц своими громкими шагами. И мир ввергается в новую цепь событий. Опять упадет какой-нибудь человек, и октябрь поглотит очередную душу. Парк станет необъятным вместилищем тяжелых воспоминаний. Но эта осень особенная. Все её притязания обретают материальную форму и люди кутаются плотнее в толстые шарфы и платки. Могильный холод цепляется до самых отдаленных капилляров, сковывает их и леденит разгоряченную, взволнованную кровь. Эта осень тянется своими руками-ветками до жизней горожан и таит неизведанную угрозу.

Грянет День всех усопших верных по всей стране, и кто-то совестливо вспомнит о родне. И потянутся к кладбищам люди, оплакивая черепа и кости. Будут грустно взирать души на эти процессии, ожидая, что хоть кто-то проявит искренность. Только искренним сердцам они могут раскрыться и провести один день вместе. Вот и даёт непредсказуемая осень такой шанс, смеясь над усопшими. Никто их не позовет сердцем, и будут души выть, образуя морозную свежесть и могильный холод. «Посмотри на меня, Света!», «Посмотри на меня, Саша!», «Посмотри на меня, сыночек!» увязнут эти мертвые просьбы в гуле. Люди возложат кощунственные дары на могилы мертвецов и покинут кладбище. Не место живым там, где нет говора и суеты. И лишь единицы будут просить ветер или Господа Бога о мгновенье с душой ушедшего человека. А тысячи душ останутся сиротливо бродить по окрестностям, смотря в стекла уезжающих машин и всматриваясь в лица уходящих медленно людей.

Осень призовет к этому незримому параду мертвецов и Антона. Тело его разложилось, душа успокоилась, и только один день по божественному замыслу взывал его к земле. Впервые за десять лет он пришёл из неведомых краев. Он будет бродить сквозь скопления живых людей, выискивая среди посетителей кладбища зеленые кудри. Не найдя их, он направится прямо в парк. Но это посещение уколет его. Антон сравнит этот укол с той болью в сердце, что его сразила. Только этот укол будет ещё более обидным. Поникнет мертвец головой и пройдётся по тем местам, где некогда была Варвара.

Вот это двор университетского кампуса. Здесь он встретил свою любовь. Она читала ему стихи Бродского и сравнивала его синие глаза с небом. А здесь аллея, подверженная сильному ветру. Маленькую Варвару могло унести далеко-далеко, если бы Антон не держал её за руки, спасая от природного буйства.

И, конечно же, их гнездышко. Именно здесь влюбленные провели лучшие дни своей жизни. Старый жилой дом располагался прямо у реки, и молодые видели охоту незадачливых чаек на таких же незадачливых рыб. Здесь влюбленные творили и здесь же занимались любовью. В этом гнездышке мир всегда был простым.

Здесь было худо и дешево, но всё самое лучшее произошло именно здесь. Воспоминания охватили разум Антона, обособляя его призрачность и на мгновенье связывая с жизнью. Если бы все было так просто и сказочно! Что-то рьяно и дико толкало Антона ринуться внутрь, нагрянуть на голову Варвары и обрадовать её. Душа получила настоящие крылья. Любовь освободила её от траура!

Но вот на ветхой двери висит колоритный замок. Кажется, что сейчас дверь сойдёт с петель под тяжестью этого замка! Как неопределенно всё это выглядит и как обидно для бедного мертвеца. Некоторое время Антон стоит у двери, пока пустота и проем коридора не поглощают его навсегда.


Рецензии