Квартирный вопрос

Квартирный вопрос остро стоит даже если вокруг тебя мириады миров и галактик, населенных самыми разными формами жизни. Вне зависимости от этой самой формы, всем им требовалось место жительства, со всеми удобствами, выходом в галнет, удобной космостоянкой и желательно красивым видом из окна. У меня не было ни первого, ни второго, ни третьего. Старенький приемник, впаянный в стену еще моим дедушкой, всегда капризничал, начиная лопотать о чем-то своем, вспоминал былые времена и напрочь отказывался принимать сигнал с центральных планет.
- Молодешшшь, - прошипел он у меня недовольно над ухом и на визуале пошли титры бородатой «Космической одиссеи 2001». Под музыку Рихарда Штрауса я и принял первого посетителя, возжелавшего купить мою халупу. Им оказался латунеанец, типичный торговец всяким барахлом, длинные щупальца которого готовы ухватить все и продать. Работорговля и наркооборот, конечно, в приоритете, но на досуге можно и леденцами с лотка на рынке поторговать.
- Старая квартира, да и выхода в галнет нет, и где мне припарковаться? – выдавил он из своей осьминожной массы, еще не успев перевалиться через порог.
Латунеанец был обвешан сумочками, из которых торчал различный товар, на прозрачной круглой голове повис розовый берет с маятником.
- Я предупреждал в объявлении, - тихо ответил я.
Возможно, объявление повешенное в общественном туалете космопорта не самое верное решение, но где еще так внимательно все прочтут?
Латунеанец прополз до окна и издал долгий вздох изумления. Вид из окна многих изумлял, что было не удивительно, когда перед твоим домом стоит комбинат по отсортировке и переработке отходов жизнедеятельности. Иначе говоря, за моим окном лежали огромные кучи дерьма, в которых копошились трудолюбивые роботы-тараканы, тщательно пережевывающие все поступающие массы и перерабатывающие их в ровные кубики, из которых уже другие, не менее трудолюбивые роботы возводили пирамиды. Куда в последующем отправлялись эти пирамиды экскрементов я не знал, но где-то читал, что из них делали детское питание.
- Я предупреждал,- вновь ответил я.
- Это ведь непостижимо! Мало того, что ваша жилплощадь находится на забытой всеми богами станции, вместо галнета у вас приемник-маразматик, так еще из окна придется созерцать ежедневную переработку дерьма?! – латунеанец взял паузу и продолжил. Возьму за тысячу!
За тысячу космобаксов едва ли проживешь неделю, если разве что питаться детским питанием, поэтому я с улыбкой отказался.
- Тысяча пятьдесят и вот этот синхронный двигатель к угольному перевозчику С123 в подарок! – из одной сумочки появился странного рода агрегат с оторванными проводками.
Я смутно представлял себе угольный перевозчик и поэтому(и не только поэтому) отказался.
- Может, хочешь чего-то, что ты раньше не пробовал? – латунеанец подполз ко мне ближе, его прозрачные глаза загорелись хитрым огоньком. Из очередного мешочка, спрятанного под сиреневой сумкой, в которой до сей поры лежал синхронный двигатель, покупатель-торговец достал пакетик с золотистым порошком.
Героин с далеких маковых полей Венеры, подсев на который слезть уже нельзя, пребывая весь остаток своих дней в неге блаженства и пускания слюней. В очередной раз я отказался.
В течении последующего часа латунеанец предложил мне обменять квартиру на секс-рабыню из далекой планеты, поросшей вечнозелеными лесами, угольный перевозчик С123, к которому еще нужно прикупить синхронный двигатель, билет на популярного виртуального рок-исполнителя, таблетки от старости, которые еще ни на ком не тестировались и пожизненный абонемент на детское питание.
От всех предложений я вежливо отказался, взяв от надоедливого торговца все восемь визиток, которые он протянул своими щупальцами.
- Глупая молодешшшь, - прошипел мой ворчливый приемник, запустив мелодию кипящего чайника, очень популярную у астронавтов в 22 веке, напоминающая им о далеком доме, где их ждут. Стала гимном суицидников, застрявших в глубоком космосе.
Следующим посетителем оказался долговязый военный смешанной гуманоидной расы. Он отказался представляться, извинившись лишь за запах тухлых яиц, которым он пропах. Недавно закончилась военная операция в системе Острич, где Межгалактический Альянс смог остановить долгую гражданскую войну между страусинами и пингвианами, просто изничтожив оба вида.
Военный прошелся по квартире, внимательно посмотрел в окно и снова подошел ко мне.
- Вы служили?
Мое сердце екнуло, как и в мои 18 лет, когда ко мне пришел усатый робот-военком, вручив мне повестку.
- Знаете ли… В детстве я падал с астероидного планера и с печенью моей не все в порядке, да и вообще, придерживаюсь пацифистких…
- Значит, пока наши ребята гибнут, облепленные перьями воинственных пернатых или ведут борьбу с астероидными дождями, вы прохлаждаетесь здесь, наслаждаясь музыкой и набивая утробу?
- Да я…
- Я не злюсь на вас, - военный по-отечески посмотрел на меня, положив руку на плечо. – Ведь у вас есть родные, близкие, которых вы любите?
- Но…
- Вот поэтому, я могу помочь вас направить на контрактные сборы, где вы сможете защитить их от любой опасности, которую несет нам космос. Мы не забудем тебя, с ы н о к.
«Сынок» прозвучало по-особенному, слово, пронесенное сквозь века, которое должно было поставить точку в любых нежеланиях здравого человека пахнуть тухлыми яйцами.
- Квартира не моя, квартира мамина в любом случае. Я просто ее показываю.
Военный хмыкнул и молча ушел, оставив на столе контракт на военные сборы, с трехразовым питанием и просмотром кинофильма каждую неделю.
Приемник загоготал, поперхнулся и настроился на военную тематику, заиграв прощальный марш страусинов, который они слушают перед боем.
Очередному покупателю, роботу, похожего на пылесос я отказал сразу, узнав о его желании сделать здесь цех по изготовлению мусоросборников, один процент от продажи которых шел бы мне в качестве оплаты в течении шестидесяти лет.
- Но почему? – искренне удивился робот-пылесос, загоревшись синими огоньками.
- Знаете ли, это очень долговременная сделка, - попытался оправдаться я, стесняясь своей краткой жизни по космическим меркам.
- За ближайшие двести лет мое предприятие сможет выйти на обороты всей солнечной системы! Я все рассчитал.
Из утробы робота на меня вывалилась кипа непонятных графиков и столбцов с множеством цифр и процентов.
Я просмотрел графики и таблицы, изобразив заинтересованность, и отложил их в сторону, не поняв ничего из расчетов.
- Боюсь, мне такой вариант не подходит.
- Все вы, земляне, консерваторы.
Пылесос уехал, оставив мне в дар небольшой мусоросборник, который радостно заурчал, почувствовав, что работы ему у меня хватит вдоволь.
Перед носом муравьиной орды с планеты Мирмек, похожих на небольших вьетнамцев я закрыл дверь и отключил оповещения, не желая сегодня еще принимать посетителей.
Слушая прощальный марш страусинов, я взял баночку вишневой колы и подошел к окну. Трудолюбивые роботы перерабатывали дерьмо и продолжали возводить дерьмовые пирамиды. Квартирный вопрос стоял остро, но все-таки, не для меня.
- Устаааал, - протянул мой приемник и засопел.
- И я устал, дружище, - ответил я, сев на подоконник.
Квартирный вопрос стоял в галактике остро, жилплощадь было найти сложно, но все же не для меня. Завтра меня ждали новые покупатели, которым было необходимо найти укромный уголок, где они смогут спрятаться от этого бесконечного космического безумия. Мусоросборник урчал, собирая пыль по углам, сопел старый приемник, в квартире мерк неоновый свет, напоминая о далекой родной планете, которая погружалась во тьму, провожая солнце за горизонт.