Орлиное гнездо

— Я до Люськи уже два часа не могу дозвониться. И от неё не поступает никаких звонков.
— Я думал, вы вместе, — послышался на другом конце знакомый голос Максима.
— Были вместе. Потерялись. Лес густой. Разбрелись. Пытаюсь её вызвонить — антенна не берёт. Если она вернётся в лагерь — сразу позвоните мне и сообщите.
— Может, ты вернёшься, и уже все вместе пойдём её искать?
— Нет. В лагере кто-то должен остаться. Я ушла с ней и буду искать дальше, пока не найду. В случае чего созвонимся. До связи.

Я шла по незнакомой тропе где-то недалеко от леса. Рядом протекала маленькая река. На берегах с обеих сторон лежит снег, а из-под него торчит зелёная трава. В речке плещется мелкая рыба. Смотрю на неё, и мне становится чудно. Я иду дальше и оказываюсь в лесу. Так я долго шла по тропе, пока не свернула куда-то в сторону. Лес сгущался всё больше и больше. Скоро стало совсем темно, и шум моря перестал доноситься из-за густой чащи деревьев. Тропинка не закончилась. Наоборот, она становилась всё чётче. Мрак не отступал. Заросли кустов и деревьев становились всё гуще, а тропинка – всё уже и уже. И вот она сузилась до такой степени, что на ней мог помещаться только один человек. По обе стороны тропинки были густые заросли, и свернуть было невозможно. Она долго петляла по лесной чаще, пока круто не повернула вправо и не пошла под уклон. Через несколько минут деревья расступились, и передо мной открылся вид на огромный распадок. Внизу громко журчал ручей, и я захотела спуститься к нему, чтобы попить воды. Но когда я подошла к краю, то увидела крутой обрыв. Я посмотрела вниз, и скала угрожающе поманила меня в пропасть.  У меня закружилась голова, и я отпрянула назад. Солнце светило очень ярко. Небо было чистым, безоблачным, светлым. И вдруг на землю упала тень, а над головой раздался пронзительный птичий крик. Что бы это могло быть? Я подняла голову вверх, и увидела высоко над собой орла. Это был орёл-исполин. Он поднялся высоко над землёй и закрыл своими гигантскими крыльями солнце. Он так сильно их раскинул, что закрыл солнце. Только чёрное очертание со светящимися краями было похоже на тучу. Он парил и смотрел вниз. А внизу его ждала молодая орлица. Она сидела в гнезде, которое находилось на самом пике скалы, и высиживала яйцо. А гордый орёл смотрел на неё сверху и показывал своё превосходство. Только он один мог подняться так высоко и закрыть собой солнце. И она это знала. Она закричала ему в ответ, и он спустился к ней. Они сидели рядом и бережно укрывали крыльями своё яйцо. Через минуту она поднялась в небо, но уже не так высоко, как он, и очень скоро спустилась. Но, не успев как следует расположиться в гнезде, она снова поднялась вверх. Орёл посмотрел на свою орлицу и взмахнул крылом, чтобы взлететь, но посмотрел на яйцо и остановился в движении. Орлица взмыла высоко в небо и скрылась. Орёл повернул голову и долго смотрел ей в след. В его взгляде было столько тоски и боли, что я невольно остановилась, созерцая чужое горе. Мне было жаль его, но я ничем не могла ему помочь. Только пронзительный крик вырвался из него. Куда она улетела? Зачем? И кто тому виной? Все мысли смешались у меня в одно целое. Я ожидала, что дальше ещё что-то должно случиться, но ничего не происходило. Мрачное небо поглотило отчаянный крик несчастной птицы. Тучи заволокли его, и оно стало серым.
Я пошла дальше. Тропинка повернула куда-то вбок, и я медленно побрела, удаляясь от этого странного места. Я должна была пройти путь до каменного карьера. А там меня ждало перепутье трёх дорог — как в давние времена путник должен выбрать свой путь и не имел права ошибиться. Я старалась об этом не думать. Целиком и полностью положившись на волю бога, я пробиралась сквозь чащу, пока деревья не расступились передо мной. «Куда ни пойдёшь — везде судьбу найдёшь», — гласила таинственная надпись. Я посмеялась: как будто от судьбы можно уйти или убежать куда-то. Она у каждого человека одна, и нужно её просто принять такой, какая она дана — и всё.
Я откинулась на мягкую зелёную траву и задремала. Картины пути поплыли передо мной одна за другой: то поля, то речки, то лес. Деревья шептали мне на ухо что-то, подсказывая, куда я должна следовать дальше, и я шла, шла, шла, не останавливаясь. Проснулась я от странного чувства невесомости, словно бы я парила в облаках. Я открыла глаза и чуть не закричала от ужаса: я действительно летела высоко над землёй. Я  задрала голову вверх и увидела, что нахожусь в лапах огромного орла. Это был тот самый орёл, от которого ещё вчера покинула орлица, а сейчас он зачем-то нёс меня к себе в гнездо к своему яйцу. Сначала я растерялась и не знала, что делать, а потом повернулась к нему и крикнула:
— Эй, ты! Чего тебе нужно!
— Мне нужна ты.
— Это ещё зачем? — удивилась я и хотела посмотреть ему прямо в глаза, но решила не рисковать и лишний раз не вертеться. А то ещё, чего доброго, выронит, и разобьюсь о скалы.
— Прилетим, я тебе всё расскажу. А пока веди себя спокойно.
Я не сопротивлялась — в этом всё равно не было никакого смысла. Я только терпеливо ждала, когда же, наконец, мы прилетим в его гнездо, и что будет дальше. Это путешествие было совершенно не запланированным, и я к нему нисколько не подготовилась. У меня не было с собой даже верёвки, чтобы спуститься вниз.
— Если ты думаешь отсюда убежать, то вряд ли у тебя это получится, — сказал орёл, словно прочитав мои мысли. — Я сам тебя отпущу. Но прежде ты должна сослужить мне одну службу.
— Службу? Но я тебе ни чем не обязана.
— Но ты слишком много обо мне знаешь.
— Не поняла. Я вижу тебя впервые.
— А вчера. Ты видела, как от меня ушла жена.
— И что в этом такого? Дело-то житейское.
— Ты слишком легкомысленно рассуждаешь. Я царь птиц, и подобная ситуация для меня не допустима. И уж тем более, если такое вдруг со мной произошло, то об этом никто не должен знать — ни одна живая душа.
— Но ты мог бы просто попросить меня никому ничего не говорить.
— Нет. В таких случаях одного слова мало. По нашим законам я должен лишить тебя памяти на тот срок, пока ты не выполнишь ту службу, которую я тебе назначу.
— А потом ты мне её восстановишь, или я так и останусь человеком без прошлого?
— Всё зависит, на сколько хорошо ты выполнишь свою работу. Если ты сумеешь мне помочь, то я не стану тебя на долго задерживать, а отпущу домой.
— Ну, хорошо. Я помогу тебе. Что я должна сделать?
— Скоро вылупится мой птенец, и ты должна на некоторое время заменить ему мать. А потом ты пойдёшь к горе Медовое ухо, и там встретишь мою жену. Скажешь ей, что птенец вылупился здоровым и ждёт её возвращения.
— А что, если она не захочет возвращаться?
— Вот в этом и заключается главная часть твоего задания: ты должна сделать так, чтобы она вернулась.
— Но я не специалист по семейным вопросам.
— Ничего страшного. Заодно попрактикуешься. А другого выбора у тебя нет. Если ты откажешься, я вытолкну тебя из гнезда, и ты разобьёшься.
— Но это не честно! Я ничего тебе не сделала!
— А не надо было подглядывать за другими. Тогда и лишних проблем не возникло бы.
— Но я не хотела.
— Не хотела, а всё равно подглядывала. Так не бывает. Так что, дорогая, ты за это наказана. Теперь будешь знать, что это нехорошо, и больше так делать не будешь.
— А по-моему, ты просто ищешь виноватого в своей неудаче, вот и всё.
— Хочешь назвать меня неудачником?
— Нет. Хочу сказать, что ты из тех, кто готов винить в своих проблемах кого угодно, только не себя.
— Замолчи! Или я тебя и впрямь сброшу вниз!
— Как легко чувствовать себя хозяином положения, когда твой оппонент в четыре раза меньше тебя. А попробовал бы так себя повести с кем-нибудь равным, а я бы посмотрела, на сколько у тебя хватило бы наглости.
— Да ты сама маленькая нахалка.
— И что с того? Это ещё не значит, что можно садиться мне на шею.
— Ты вообще что от меня хочешь?
— К своей ушастой горе отнесёшь меня сам. Я не собираюсь себе по горам ноги ломать.
— Это твоё условие?
—Да.
— Что-нибудь ещё?
— Да.
— Говори быстрей.
— У меня подружка Люська где-то здесь заблудилась. Надо её выручить. Так что ченджь. Я помогу тебе, а ты мне.
— Ладно, отыщем твою Люську. А теперь садись ко мне на спину и держись покрепче.
Я забралась на орла, и мы полетели к горе. Он поднял меня почти на самую вершину. Я посмотрела вниз и прижалась к отвесной скале.
— Куда теперь?
— В ущелье.
До него было всего несколько метров, но я чувствовала дрожь в ногах. Мелкие камешки сыпались вниз, теряясь в бесконечной пропасти. Признаться честно, я и не надеялась пройти этот короткий, но очень опасный путь. Но вот долгожданный финиш. Орлица повернулась ко мне и вопрошающе обмерила меня своим пристальным, надменным взглядом:
— Говори, зачем пожаловала.
— Я от вашего мужа.
— Что ему от меня понадобилось? — орлица недовольно фыркнула и отвернулась в сторону, всем своим видом показывая мне, что не желает со мной разговаривать.
— Ваш муж просил вам передать, что птенец вылупился здоровым, и что малыш ждёт вашего возвращения.
— Малыш или муж?
— Думаю, муж тоже надеется.
— Гм. А ты им кем приходишься?
— Я — своего рода посол.
— Странно. Обычно мы, орлы, в таких вопросах не используем никаких посредников.
— Но я, так сказать, ещё и невольный свидетель вашей размолвки.
— Ах, вот оно что! Тогда это всё объясняет. Ну что ж, проходи в мою скромную обитель. Я постараюсь тебе чем-нибудь помочь, раз уж ты попала в лапы к моему мужу.
— А что, что-то не так?
— Всё не так. Я ушла, потому что так решила и не обязана никому ничего объяснять. А если он надеялся, что я растерзаю тебя за то, что ты стала невольным свидетелем нашего разрыва, то это он просчитался. Я тоже царица. Но я как-то привыкла больше доверять людям. Ты не похожа на такую, которая станет болтать обо всём на право и на лево. Ты вообще не похожа на болтушку.
Из уст орлицы эти слова звучали как комплимент, и я буквально задыхалась от радости. Мне хотелось прыгать до потолка и визжать во весь голос, но я сдержала свои эмоции. Я стояла на месте и пыталась переварить всё, что со мной произошло. Сначала мне всё это казалось просто каким-то наважденьем или странным сном, но через минуту я осознала, что попалась на крючок сразу к двоим крупным хищникам, которые ещё не понятно, как со мной поступят в дальнейшем. С орлом всё было ясно и без предисловий, а вот орлица нагоняла страха — не известно, что было у неё на уме. Правда, мои сомненья быстро рассеялись.
— Ты, наверное, не знаешь, чего от меня ожидать? — спокойно спросила она.
— Ну, я…
— Ничего, ничего. Всё нормально. Но, раз у нас с тобой так всё сложилось, что мы обе почти ничего друг о друге не знаем, то начнём со знакомства, а там уже будем разбираться, что делать дальше. Ты не против?
— Нет.
Я уютно расположилась на мягкой софе, которая, казалось, ждала моего прихода. Кости ломило, голова стала кружиться, и поняла, что за время короткого путешествия по небу меня порядком просквозило.
— Извините, не хочу показаться слишком нахальной, но вы не могли бы напоить меня горячим чаем? А то я, кажется, простудилась.
— Мы — орлы — чая не пьём, но могу накормить тебя мёдом. Этого добра у меня хватает. Сама понимаешь — живу среди камней в холоде.
— Ой, будьте так добры.
И через минуту передо мной стоял маленький столик с вазочкой, полной липового мёда. Я накинулась на него как Винни Пух и быстро почувствовала облегчение. Очень незаметно я заснула, а когда открыла глаза, то надо мной стояла орлица и держала в своём клюве ветку омёлы
— Это чтоб злых духов отпугивать? — поинтересовалась я с нескрываемой иронией в голосе.
Орлица положила омёлу и приняла серьёзный вид. Она сначала хотела мне что-то ответить, но воздержалась и заговорила о другом:
— Как ты себя чувствуешь?
— Спасибо, мне полегчало.
— Мой муж прилетает завтра. Я не знаю, что мне с тобой делать.
— Что вы имеете ввиду?
— Я думаю, он не захочет, чтобы ты была в курсе наших отношений. И потом он не тот, кто готов поверить на слово. У нас с тобой не так много времени, чтобы спрятать тебя куда-нибудь.
— А куда?
— Я отнесу тебя в лес куда-нибудь недалеко от твоего лагеря, а твоя задача будет поскорей добраться до своих и уводить их отсюда, иначе пострадать могут и другие
— Но неужели какая-то семейная ссора — это так принципиально важно, что из-за этого стоит кого-то потом преследовать?
— На самом деле всё гораздо серьёзней, чем тебе может показаться. Во-первых, этот орёл — мужчина. А это уже говорит о многом. По нашим традициям женщина не имеет права уходить из семьи ни при каких обстоятельствах, даже если муж завёл другую семью. Во-вторых, если такое вдруг произошло, то это позор для семьи, особенно для мужа, потому что если мужчину бросили, то значит он был плохим мужем и не умел выстроить отношенья в семье. И самое главное: если вдруг даже такое случилось, то об этом никто не должен знать. Это святая тайна, которая должна храниться только между мужем и женой. И если, ни дай бог, кто-то об этом узнает, то такого свидетеля должны убить, чтобы он никогда не смог выдать семейную тайну.
— Боже мой! Как у вас всё сложно. И кто только всё это придумал?
Орлица тяжело вздохнула, но ничего не ответила, а только скомандовала:
— Залазь на меня, сейчас полетим.
Я послушно забралась к ней на спину и мы поднялись высоко в небо. Яркое, лазурное — оно было рядом. Мне даже захотелось протянуть к нему свои руки, чтобы хоть раз в жизни его потрогать. Облака проплывали прямо над нами — перистые, мягкие и воздушные. Мне так хотелось в них окунуться. На какое-то мгновенья я совсем забылась и чуть на отпустила руки. Ещё я подумала, что хорошо быть птицей — ты свободен и летишь куда хочешь. А орлица, словно прочитав мои мысли, произнесла вслух:
— Не каждая птица может залететь так далеко, как захочет. И потом, на каждую птицу найдётся свой охотник и свои силки. Поэтому нужно наслаждаться той свободой, которую ты имеешь и не завидовать другим.
— Наверное, ты права, — согласилась я.
Дальше мы летели молча, пока не достигли леса, откуда меня забрал орёл. Орлица плавно спустилась на землю и сложила крылья. Я с неё слезла, поблагодарила за всё и двинулась в сторону лагеря. Спустя двадцать минут я сделала небольшой привал возле старого дерева. Опустившись в мягкую траву, я стала размышлять над всем, что со мной произошло. Из раздумий меня выдернул знакомый голос:
— Ленка, ты что ли?
Голос доносился откуда-то сверху и был каким-то сдавленным, словно человека слегка придушили. Я подняла голову на звук и ахнула:
— Люська! Ты как там оказалась? — моя подруга висела на каком-то огромном очень толстом суку и не могла пошевелиться. Её руки и ноги уже давно затекли и болтались как четыре безжизненные верёвочки.
— Господи! Как же тебя отсюда снять? — я посмотрела по сторонам, но орлица уже улетела и возвращаться не собиралась. Я достала свой мобильник и стала истерично набирать номера товарищей по лагерю. Кое-как удалось дозвониться до Генки Кузьмина:
— Гена, это я — Лена. Я отыскала Люсю, но я не смогу сама справиться с ситуацией. Мне нужна подмога.
— А  что случилось?
— Она висит на дереве.
— На дереве? Но как она там оказалась?
— Я не знаю. У неё только хватило сил, чтобы позвать меня. Нужен кто-то ещё в помощники. И обязательно захватите с собой крепкую верёвку.
— Хорошо. А вы где? Далеко от лагеря?
— Нет. Минут двадцать пути. Если идти по дороге, а потом к повороту, который ведёт на ущелье, то будет такой небольшой откос, который ведёт в распадок, на котором небольшая поляна и несколько поваленных деревьев. Там же тропа. По ней пойдёте и как раз выйдете к нам. Если не проскачите тропу, то бродить придётся не долго. Давайте, ребята, поторопитесь, а то ещё задохнётся наша Люська — и так висит на последнем издыханье.
Народ себя долго ждать не заставил. Прибежали, отыскали. Люську спасти всё-таки удалось. Мы её быстренько на самодельные носилки положили и отнесли в лагерь. А тем временем остальные уже паковались и собирали палатки. Когда Люську доставили, она была в бреду. От жажды и голода ей стали мерещиться всякие галлюцинации.
Но, не успели мы как следует упаковать вещи, как к нашему лагерю спустилась орлица. Она подозвала меня к себе и, не долго думая, сказала:
— Я знаю всё, что произошло с вашей подругой. И я согласна помочь переправить её в город. Со мной можешь полететь только ты и она. Остальные будут добираться сами.
— Но я не могу бросить своих друзей.
— Если ты полетишь отдельно от них, то им не будет угрожать никакой опасности, а так мой муж будет преследовать вас всех.
Я потупилась. Генка, стоявший рядом, всё слышал и вопросительно уставился на меня, но я только отрицательно покачала головой, мол, не спрашивай меня ни о чём. Он всегда был парень догадливый и не стал вмешиваться. Только сказал, что объяснит остальным, что на орле доставлять Люську будет быстрее, и поэтому ты срочно улетаешь, чтобы оказать подруге помощь. Я поблагодарила его за участие, взобралась на орлицу усадила Люську в кресло, которое Генка сам смастерил для неё, чтобы она не вывалилась при полёте, и мы стремительно помчались в город.
Ну а дальше всё было очень просто: Люську положили в больницу; орлица улетела назад, а с орлом я больше никогда не встречалась. Генка, когда вернулся, сделал мне предложение. Я даже не ожидала от него такого решительного шага. Но оказалось, что в этот поход он поплёлся исключительно из-за меня, а я даже не догадывалась.