Пруд

Стоял июньский прохладный денёк. Никита Васильевич накинул свою белую рубашку и, поправив новую жёлтую шляпу, открыл дверь своей старой и ветхой квартиры. Дедушка направлялся на пруд, который находился в 15 километрах от города. Когда Никита был ещё юн, он часто посещал пруд, как и многие другие люди, однако сейчас водоём зарос почти со всех берегов, осталось лишь одно место под березой, где тины и камышей ещё не было. 

Сев в автобус, старик отправился в ближайшую к пруду деревню. По пути он видел мрачный и серый город, каждый куда-то торопится, кто-то подметает улицу, убирает её от мусора, который постоянно накапливается. Никита Васильевич нахмурился и отвернулся, не желая смотреть на всё это убожество. Ему казалось, будто раньше всё было иначе, город был чище, добрее, светлее. Теперь он реже стал выходить на улицу, стал чаще уезжать на тот самый пруд, у которого нет названия. 

Спустя час Никита был на месте и тут же зашагал к пруду. Он быстро проходил сквозь лесок, отодвигая ветви, которые так и лезли в старое лицо. Так хотелось в первый раз в году посмотреть на прекрасный голубой пруд, который казался ему таким родным. 

Вот Никита Васильевич стоит перед ним. Пруд без названия, место где поют птички и душа старого человека. Лёгкий ветерок развевал длинные седые волосы. Так беззаботно пели синицы, они не знали о бесконечной рутине на дядю, о тотальной несвободе, когда злой шпион прослушивает каждое твоё слово, не знали о боли и смерти. Такая знакомая и родная вода отражала деревья, которые нашёптывали что-то приятное, возможно о том, что им повезло быть здесь каждый день и смотреть на столь приятный и любимый пруд. Так приятно лечь на землю и наблюдать мир, где нет хмурых людей, где нет греха и ненависти. Старик понимал, что он свободен по-настоящему и навсегда.