Германия. Мимолетные зарисовки

Мемменген
В этом городе  мы не собирались  останавливаться на ночь, а хотели ехать дальше в сторону Мюнхена. Но чистый, аккуратный   в одном старинном стиле  и какой-то обаятельный город остановил нас.  А Парк отель, расположенный  в центральной части города – все рядом,  еще раз  убедил в том, что город Мемменген   комфортный,   уютный  и  душевный.

Швабская  кухня  в ресторане «Zur  Blauen  Traube»  оказалась  отличной с большими порциями и с меню на русском языке.  Суп непонятно из чего, но вкусный с приличным   шариком ливера, который  я раздавил  в  тарелке.  Может я когда - то был швабом или жил в этой  местности - кухня  по мне.
Качественное  пиво  Алльгойер  Браухаус  варится  с XVI  или с  XVII века.  Я не запомнил бы это название, если бы,  не сохранилась  картонная подставка, изображающая  румяного мальчика  с большой  кружкой пива. 
В России  с этим мальчиком,  то есть с картонной подставкой  начали бы бороться.  В нашей  стране - как на фронте.

Вечером  пошли с Сашей  по центру. Звонит  колокол и луна висит   над высокими черепичными крышами.   Прошли мимо  аптеки, которая существует с 1459 года.  По фронтону здания  идет  рельефное  изображение  единорога.

Бамбергский  всадник
Очень старый,  средневековый, окруженный  водами реки Пегниц  и каналами город Бамберг.  Походили, посмотрели и поехали дальше.  Странно, но я никак  не связал «бамбергского всадника»  с городом.  Это  скульптурное  изображение    установлено   в  XIII веке у входа  в  городской Собор, но до него мы не дошли.  Скульптура  известна  в мире.
  Нацисткой Германией «всадник»  был взят за олицетворение  стойкого  и статного арийца, немецкого духа.  А то, что он был то ли венгерским королем, то ли еще кем - то  не важно. Истина не нужна во все времена, а тем более в пропаганде. Возвращаясь из Одессы,  я ехал в купе с молодым немцем, ему лет  тридцать, занимается  бизнесом.  Разговорились,  о всаднике  он ничего не слышал,  так же  как и  не хочет слышать и знать  о нацизме.  И то, и другое  для него далекое прошлое.  А мне, что дают эти знания, да ничего,  по сути.  Кристиан, так звали спутника, высказал интересную мысль, что в наше время  правители  России, Германии, Украины и  других  стран не хотят договариваться, пойти на компромиссы, народы же этих стран более склонны, то есть более разумны. 
Не  факт – подумал я, но что - то есть.
А бамбергского  всадника, вернее - его копию я  потом  посмотрел  в Музее на Волхонке, в Москве.
2017 г.

Ротенбург на Таубере. Динскельбюль. Романтическая дорога.
В раннее, чистое, весеннее  утро 9 марта 2017  со звонкими голосами птиц мы выехали из Нюрнберга,  Но скоро погода сменилась  на  проливной  дождь, и все  пятьдесят километров  до Ротенбурга  мы под ним и ехали.  И приехали, и ходили по городку  тоже под дождем.
Этот средневековый город окружен крепостными стенами, и попасть в него  можно только через ворота  или устроенные  в стенах  проходы.  Оставив машину  на стоянке, мы устремились  в один из проходов за группой  японских  туристов.  Они, скорее всего,  совершали  тур  по «Романтической  дороге  от Майна  до Альп».  Туда к горной цепи между Баварией  и Тиролем. Где высится  вершина  Цугшпитце – самая высокая  альпийская  вершина  Германии.  И  где   мы с Сашей  проезжали,  двигаясь к перевалу Бреннера. Заезжали  мы и  в несколько  городов «Романтической  дороги»: Аугсбург, Динкельсбюль и Ландсберг  на Лехе. Но объезжать их все двадцать с лишним и смотреть  я бы не стал, точно.  Тот же Динскельбюль  похож на Ротенбург, только  поспокойнее. Такие же дома, брусчатка, мостовые, крепостные  стены, та же Франкония.  Правда,   в Динскельбюле  мы купили франконское вино в  плоских, полукруглых  бутылочках.

Ротенбург на Таубере  сказочный, пряничный,  игрушечный  город, наверно, самый-самый на Романтической дороге.  Над его красными крышами  как  огромный монолит высится  церковь св. Иакова, две башни которой  видны издалека. Так как было утро  и шел дождь, то мы просто ходили по его пустынным улицам, иногда сталкиваясь с японцами. Смотрели  на фахверковые  дома, вывески, фонтаны…, множество  кафе и магазинов, но все они начинают работать с десяти утра. В том числе и известный  магазин  елочных игрушек, нам осталось только созерцать его витрину.
Весной  1945  года англо-американская   авиация  разбомбила  половину  Ротенбурга. Я видел  фотоснимки разрушенной части  города, и думал - зачем  в самом конце  войны надо было его бомбить, ну, и  другие городки тоже.

Собор в Ульме. Сталинская  высотка.
Мы  свернули  с  дороги   в сторону для того, чтобы посмотреть Ульмский собор. О нем раньше я ничего не слышал и подумал: ну одним собором больше, одним меньше.  Но Саша был настойчив.
Оказалось, что это  самый   высокий  собор  в мире и  строился  он с XIV века по  XIX. Так, что Саграда Фамилия   в Барселоне вряд ли  выйдет вперед по продолжительности строительства. Подумаешь, сто лет только строится.
Об Ульмском соборе не скажешь - большой, он гигантский.
Ввысь  взмывают  десятки  башен, а шпиль колокольни  пронзает небо. В самом соборе чувствуешь себя совсем маленьким,  ходишь с задранной  наверх головой. Ни в одном  месте не чувствовал себя так одиноко. Может потому, что кроме нас с  Сашей  никого не было, собор был пуст и холоден.
Он черный, мрачный, суровый, но грандиозный  и железно величественный.

 Силуэт напомнил мне  главное здание Университета на Воробьевых горах и все остальные  сталинские  высотки.  Видимо  они  являются  потомками  этого  собора.  Здание  Министерства  иностранных  дел,   на  Смоленской площади,  по высоте  такое же,  как и собор. 
Как  смогли такую махину  возвести  в средние  века.  А как  высотки в Москве  возвели,   и они возвышались над домами,  полями и огородами.

Нюрнберг
Там, где Пегниц лентой чистой то зажегся, то померк,
Средь Франконии холмистой встал старинный Нюренберг.

Город песен и сказаний, мастеров и торгашей,
Как грачи, воспоминанья вьются над стеной твоей...

Стихотворение  американского  поэта  XIX века Генри Лонгфелло  можно было не только  звучно и протяжно   читать, но и использовать как  своеобразный  путеводитель  по старинному  Нюрнбергу ,   если бы город  не был разрушен  в январе 1945  года  англо-американской  авиацией.  Что уж такого  было в старинных  городах Франконии в конце войны, что их надо было  бомбить.  Наверно,   ни американцы,  ни немцы  об этом сейчас  стараются  не вспоминать. Ну, в крайнем случае, можно сослаться на русских, что   по их просьбе  бомбардировки были.   А Дрезден? Тоже.  В  откровенную  ложь  верится  больше.   
   От Нюрнберга  у меня  осталось  ощущение   старины, церквей то тут, то там, романтичных  набережных  реки  Пегниц,  какой - то домашности  очертаний  улиц и площадей. И воспоминание  о том, что чуть не устроил  пожар  в  пивной Altstadthof.   Пивная  находится  рядом с  площадью и  Домом Дюрера.  Мы заказали  сваренное  здесь красное  пиво.  На столе стояли салфетки, горела свеча. Случайно  поджег  салфетки, стал дуть чтобы загасить, ну раздул, поднял факел, пепел летит…  Бросаю на пол, хорошо, что поблизости  никого  не было. Прибегает официант  и затаптывает.  Не знаю, остались ли отметины на деревянном  полу.  А  Саша  опешил или решил, что я показываю фокус.
2017 г.