Прораб Урсуляк. Сытый и довольный

Прораб Урсуляк всегда выглядел сытым и довольным человеком…

 И то, и другое нам тогда трудно было понять.
Нам – это третьекурсникам политеха во время производственной практики на строительстве Подужемской ГЭС в Карелии в 1968 году.

Никто ничего в том загадочном городе Кемь тогда для себя не строил и не ремонтировал. Поэтому весь золото-валютный запас прораба Урсуляка – краска, гвозди, пиломатериалы и проч. – оставался до поры не востребованным.
 Но прораб Урсуляк всё равно выглядел сытым человеком: лицо, пузо, завсегдашняя зубочистка.
 И это была для нас первая загадка.
 
Вторая: прораб Урсуляк всегда выглядел довольным человеком…

Участок у него был корявый, река суровая и капризная, контингент – под стать тому и другому.
Контингент обедал в столовой с 0.5 л спирта на троих. Нам это было не по силам, поэтому за всё лето мы ни разу не сняли с себя телогрейки.

 Прораб Урсуляк забыл нас однажды предупредить, что надо покрыть вазелином открытые участки тела, перед тем как мазать деревоконструкции на редкость едким и вонючим креозотом.
С нас три шкуры слезло, но прораб Урсуляк всё равно выглядел довольным человеком.

Была и третья загадка.
 «А как же это объясняется название вашего чУдного города – Кемь?!» - приставали мы к суровым аборигенам.
 Версий у аборигенов было две.
 По одной, Пётр I, якобы, ссылал в эти края всяких татей и лихих людей.
 «К Е… Матери!», - махал, якобы, император в сторону Севера.

 Там, кстати, до Соловков миль сорок.

 Вторую версию суровые аборигены озвучивали без купюр на местном диалекте: «Камни, Е..ля, Мучения и мягкий знак для смягчения».
 Какие аборигены, такие и версии. Другие краеведы и краелюбы нам не попались.

«У кого права есть?» - спросил однажды жизнерадостный прораб Урсуляк.
 И у меня ёкнуло сердце: новенькая красная корочка шофёра-профессионала 3-го класса жгла карман.
«Машину даст!» -  я не знал, с какого бока или сзади следовать за прорабом.
 
 «Федя, принимай механика!» - заорал прораб Урсуляк возле одного из бараков. Федя был насквозь прокуренный и пропитый (но добрый!) мужичок неопределённого возраста.
 И руководил Федя бригадой из 14-ти женщин-трубоукладчиц с аналогичными характеристиками.
 Федя и указал мне на мою «машину».

Это была мотопомпа килограмм 200 весом на небольших железных колёсах и с дышлом спереди.
 Я должен был поутру выкачивать воду из траншей, чтобы Федина бригада могла потом укладывать в них всякие трубы.
Траншеи были всегда полны воды, поэтому моя помпа металась по участку и не успевала остыть.

 «Металась!» - это красное словцо, вы же понимаете.

Федя ежеутренне выделял мне трёх работниц покрепче, две из которых тянули со мной спереди за дышло, ещё одна, тоже в телогрейке и брезентовых штанах поверх ватных толкала мотопомпу сзади.

 Колёса были маленькие, а камни – всякие. Поэтому красное словцо и понадобилось.

Мои же, которые были без прав, стояли на крыше сарая и улюлюкали: «Коренной! Наддай!»

Сволочи! Ещё какие!
 Почти полвека уже прошло, а все всё помнят!

Зрелище это, очевидно, завораживало и прораба Урсуляка.
 Он всегда останавливал свою летучку и мляво покусывал спичку.
Сытый и довольный.

Теперь вот психологи утверждают, что такой психотип человека – самый правильный.

 Прораб-пофигист Урсуляк. Всегда сытый и довольный.