Казак Василий Антонов Гл. 10

               
                Казак родился.
 
              Казан проверяют по звону, а казака, по слову…
   
    У Оренбургских казаков о рождении сына было принято оповещать выстрелом из    ружья, как  напоминание с первых минут жизни о назначении новорожденного быть воином, защитником Отечества.
   Когда в казачьей семье появляются маленькие дети, все православные стремятся тотчас же окрестить ребенка, оградив его от влияния нечистой силы.
    До крещения ребенок считался «нечистым» и как бы «не совсем человеком», согласно поговорке:
  «На свет Божий родятся котенок, щенёнок, зайчонок, да казачёнок.» Существовало поверье, что некрещёного младенца подстерегали различные опасности.
   И если новорожденный был очень слаб, то его не несли крестить к священнику, обряд совершала повивальная бабка, произнося при погружении те же слова, что и священник.
  По канонам Русской Православной Церкви Крещение совершается после 40-го дня, когда мать уже физически окрепла и имеет право войти в православный храм после того, как священник прочитает над ней очистительную молитву.
   Таинство Крещения - это событие, к которому казаки тщательно готовятся. Первым делом собирается всё   необходимое для Крещения: крестик и шнурок, на котором крестик будет висеть.
   Белая крестильная рубаха, естественно, новая, которую оденет на младенца сам священник во время совершения Таинства Крещения и, которая будет храниться в доме казака как святыня.    
    Кроме того, каждый православный казак знает, что для Крещения необходимо приготовить большую пелёнку или полотенце, в которое завернут ребёнка после крещения и передадут Крёстным родителям.
    Одно из существенных условий Таинства Крещения - крёстные родители, или
воспреемники.
  По правилам Православной Церкви крещающемуся требуется один воспреемник: девочке - женщина, мальчику - мужчина.
   Однако по старинному русскому обычаю воспреемников бывает двое: крёстная мать и крёстный отец.
   Поскольку, воспреемники от Купели должны быть обязательно православные люди, верующие, которые берут на себя ответственность не просто вырастить и воспитать своего крестника, но воспитать его как доброго православного христианина.
   На них ложилась огромная ответственность, ведь русские люди знали, что крёстным родителям придется отвечать на суде перед Богом за своих крестников.
    Крёстные родители старались воспитать своего крестника в православии, обязательно посещая храм, брали с собой и своих крёстных сыновей и дочерей, терпеливо объясняя им как вести себя в церкви во время богослужения в различные дни.
   Казачьи семьи были большими. Главой семьи являлся старший по возрасту казак, авторитет его был очень велик.
  В брак разрешалось вступать юноше с 18-ти, а девушке с 16-ти лет. Брак заключа-ли довольно рано и обычно по воле и выбору родителей. 
  Существовало и такое, что выбор невесты зависел от жениха, родители не препятствовали ему, а вот избрание жниха зависело от воли родителей.
   В начале 20-го века невесту выбирал сам жених. Разница в возрасте вступающих в брак мужчин и   женщин у казаков составляла в среднем 2-3 года. Самое ожидаемое, самое волнуемое событие для женщины во все времена - это свадьба.
   И для оренбургских казачек, конечно же, то же. Свадьбы в казачьем войске проводили зимой и реже весной. Это было связано с сезонными полевыми работами.
 Приближение рождественского мясоеда ожидалось незамужними казачками с волнением, а замужними с любопытством.
В это время в Оренбургском казачьем войске заключалось самое большое количество браков.
 Кроме того, свадьбы игрались перед праздником Казанской Божьей матери 22 октября  и весной на Красную горку. Летом свадьбы были редкость. Это были «беглые, воровские» свадьбы, то есть тайком от родителей.
  Внимательно следили свахи и девушки-казачки, не заказала ли чья семья для холостого казака пошив «хорошего тулупа», то есть шубы, крытой сукном, считалось это верным признаком: будут женить.
 У оренбургских казаков жениху обязательно заводили тулуп - меховую шубу, обычно крытую сукном.
  Тулуп покупали на ярмарке или шили у портного. Из наиболее опытных и речистых родственников выбирали сватовщика и сватовщицу, которые отправлялись в дом невесты обязательно на лошадях, даже если этот дом находился по соседству.
   Между родителями заключался словесный договор.
  При согласии родителей девушки тут же обсуждался вопрос о    «кладке» (или
«запросе») - подарках жениха невесте и её родне.
  В начале  века, в список запрашиваемого  стали нередко включать модные ботинки с калошами, цветы для невесты и вуаль.
Переговоры заканчивались «пропоем», на который жених приходил к невесте со своим спиртным и закусками, которыми угощал гостей невесты.
   В доме невесты все обряды до свадьбы носили прощальный характер. В дом приглашались подружки, которые помогали шить приданое.
   Молодые о приданом отдельно не спрашивали, что дадут родители, тем и довольны, хотя всегда в тайне надеялись, что их наделят достаточно.
У оренбургских казаков приданое играло большую роль, чем кладка - подарки жениха.
  Приданое являлось одним из немаловажных мотивов в выборе невесты и содержало всевозможные части женского туалета.
   Поэтому, Василиса Ивановна, как каждая заботливая мать с детства начинала готовить дочери Анне, своей любимице - приданое - покупать холст на полотенце, запасаться чулками.
 Количество скатертей в её приданом, уже доходило до 60 штук, так что оставалось  бы ещё и внучкам. Запасла она для дочери, и много  платьев, чтобы «надольше» хватило.
   Из верхней одежды каждая невеста обязательно должна была иметь шубу или сак, в зависимости от достатка.
Из постельных принадлежностей в приданое обязательно  входили перина, две-четыре подушки, два стеганных ватных одеяла, вместо ваты могла использоваться верблюжья шерсть. 
  Аня знала об этом, но когда ей исполнилось 15 лет, села рядом с матерью, обняла её и сказала:
  - Мама, Вы же знаете, что я люблю Василия Антонова, и пойду замуж только за него. Он скоро уходит на службу, и я буду его ждать, тогда и поженимся, так что не торопитесь готовить приданое, пока не к спеху…
Весь период после сговора до свадьбы назывался «девишник».
   В девишник сходились к невесте ее подруги и пели ей прощальные песни. Вечерами устраивались посиделки. На них приходили парни и жених. Вечерние сходбища продолжались   иногда до полугода. Родители невесты всех угощали.
  Невеста же в это время ухаживала за женихом: подавала ему тулуп, шапку, шарф, помогала одеться. Молодые пытались лучше узнать друг друга, поближе познакомиться.
   Накануне венчания совершался обряд «расплетания косы». На него посмотреть приходили все желающие, поэтому в доме невесты было много народа. Мужчины, как правило, не ходили смотреть на этот обряд.
   Родственники невесты расплетали косу по очереди - каждый по   прядке. Ко -
гда косу полностью расплетали, мать невесты накрывала ей голову шалью.
   С этого момента она навсегда теряла право заплетать косу, символ девичества. После этого обряда невесту вели мыться в баню. Баню топила мать, а мыла невесту её близкая подруга.
   Этот обряд носил как очистительный, так и обережный смысл.
   Жених также накануне свадьбы мылся, только один.  Это  объяснялось и условия-ми существования: русские мылись в бане перед каждым праздником, и было бы странно, если бы свадьба оказалась исключением.
  В день свадьбы перед венчанием невеста одевалась во всё новое. Свою старую «тельную» рубашку невеста разрывала от ворота до пола и сбрасывала её, это символизировало разрыв со старой жизнью, девичьей.
   Потом, перекрестившись, надевала по очереди все предметы венчального костюма: рубашку, чулки, юбку, кофту. Причём, надевая чулки, невеста старалась ударить или задеть ими одну из своих подруг.
   Считалось, что та, которую заденет невеста, должна в скором времени выйти замуж.
   Последними невеста надевала новые купленные женихом ботинки. Причём, в правый ботинок клали серебряную монету, а в левый сыпали мак - чтобы хлеб водился.
    На голову прикалывали венок из искусственных бумажных или восковых цветов и прикалывали фату, волосы подбирались сзади под фатой, чтобы не рассыпались по плечам. Затем родители благословляли дочь:
   «Слушайся, дочь, свёкра и свекровь, мужа, братьёв его, сестёр и всю родню». Жених обязательно на свадьбе был в сапогах, как правило, в тёмном костюме и рубашке: белой вышитой или светлых тонов.
   Его также благословляли родители. В назначенный день «поезда» к венцу невесту провожали её подруги, а жениха - его хорошие приятели и знакомые.
   В церковь отправлялись  зимой в санях, повозках или на верховых лошадях.
   Невеста отправлялась в церковь в сопровождении старшей дружки и свах, а жених в сопровождении своего дружки и поддружьев, и ехал отдельно от неё. 
  Проводив свадебный «поезд», родители невесты отправляли в дом жениха приданое.
     Молодых вводили в храм в торжественной процессии. Над ними молились и их благословляли. Они слушали слово Божие.
   Их венчали венцами славы Божией, как наследников вечной жизни Его Царства. Они завершали свой брак так же, как завершались и все таинства: совместным принятием Святого Причастия.
   После венчания невеста ехала в повозке с близкими своими приятельницами; позади нее сидели мать и сваха, последняя должна иметь кольца на всех пальцах. Во   время    поезда мать и сваха закрывали молодую полотенцем, чтобы нечистый глаз не испортил её.
   За повозкой ехал жених, после него тянулись в несколько рядов вершники, и один из них держал на длинном шесте вместо знамени, полосатую  плахту (юбку).
   Из православной церкви новобрачные ехали в дом молодого мужа. При въезде их во двор приглашённые на «пир» гости-казаки стреляли из ружей.
   Считалось, что ружейный «гром» отпугивал нечистую силу. Перед крыльцом молодожёнов осыпали отборной пшеницей - «чтобы будущая жизнь их была в полном достатке».
 В доме мужа молодой жене заплетали две косы и покрывали голову бабьим головным убором.
   «Пир» продолжался весь день. Вечером свахи, тысяцкий или дружки-казачки отводили молодых спать, а утром они же будили их и вели в баню мыться.
   До обеда гуляние шло в доме мужа, а затем все ехали к тёще на «пир» или «блинный стол», «на блины». Это было последним моментом обрядовой стороны праздника, далее начиналась уже настоящая гулянка.
  Из дома тёщи ехали пировать к родственникам невесты, начиналась так называемая «подворня».
   На следующий день в доме новобрачных устраивался «похмельный стол» с выпивкой и закуской, после которого отправлялись в гости к родственникам жениха.
   «Гульба» продолжалась несколько дней.
   Нигде так много не выпивалось спиртного, как на казачьей свадьбе.
   На скромной свадьбе, выпивалось - от 10 до 15 вёдер спиртного, а на богатой - от 20 до 40 вёдер.
     Иногда свадебные гуляния заканчивались только в следующее после венчания воскресенье.
  В завершение гуляний свадьбу «тушили» - выходили за ворота и устраивали костёр из большой кучи соломы, вокруг него плясали, пели песни и частушки; это считалось финалом: «свадьба сгорела», огонь тушили и шли в дом «угощаться».
   Однако казаки всегда помнили, что венчание не совершается по вторникам и четвергам - накануне среды и пятницы, ибо предстоящая ночь постная. Тогда застолье нельзя было организовывать. 
   По этой же причине не совершалось венчание в субботу, ибо эта ночь на воскресение посвящена Богу.
   Обычно венчание совершали в пятницу, после чего  могли    праздновать свадеб-
ное застолье несколько дней подряд.  Ещё венчание никогда не совершалось в Великопостный период, начиная с мясопустной субботы, в течение сырной седмицы, самого Великого поста и последующей светлой Пасхальной седмицы.