Портрет с саксофоном

Как мы с Сашей стали менеджером тайской музыкальной школы – да-да, именно менеджером, потому как одна денежная ставка на двоих, - остается тайной острова Самуи.

Хотя я догадываюсь, как все было.
Мы спокойно преподавали себе фортепиано при менеджере из Вены. Это был пожилой пианист, который почему-то просил величать его по-тайски Кун Анан, зато школа тогда называлась Тайско-Австрийской Академией.

Кун Анан, по слухам, регулярно спорил с высоким тайским начальством, коим был Кун Биг, один из самых богатых людей острова, владелец отелей, ресторанов, школ и всевозможной недвижимости.

Как-то раз на тайском рынке я обнаружила плакат с портретом Короля, играющего на саксофоне, и тут же купила. Ну, во-первых, это просто красиво, а во-вторых…

- Давайте повесим плакат в школьном фойе, - предложила я Кун Анану.
Тот с недоумением посмотрел на меня.

- Пусть Его Величество самолично рекламирует музыкальные занятия, - пошутила я.

Кун Анан равнодушно пожал плечами, зато Кун Лек, его тайская помощница, радостно бросилась в кладовку за стремянкой, потому что все тайцы обожают своего Короля.

Саша приклеил постер двусторонним скотчем высоко, под самым потолком. Его Величество как тут и был со своим золотым саксофоном, а саксофон, между прочим, символ нашей школы, - недаром он изображен на логотипе.
А через недельку Кун Лек полушепотом сообщила мне, что сам Кун Биг, посетив музыкальную школу, оказался страшно доволен портретом, даже поинтересовался, чья идея.

- Только он попросил вас поместить портрет в рамочку, а то как-то несолидно, - добавила Кун Лек.

А Кун Анан, окончательно расплевавшись с тайским руководством, в очередной раз отказавшим ему в финансировании его музыкальных проектов с привлечением крутых педагогов из Европы, заявил о своем уходе.

И вот тут-то нам с мужем и предложили занять эту должность, одну на двоих. Не иначе как Его Величество похлопотал.

Мы взялись за дело с большим энтузиазмом.
Памятуя о том, что нашему предшественнику так и не удалось добиться финансирования, мы решили пойти другим путем, не требующим вложений, а именно – запустить челночную дипломатию. Для этого хорошо бы задействовать остальные ресурсы Кун Бига – отели, рестораны, где всегда найдется работа музыкантам. Пусть те играют на свадьбах, романтических ужинах, детских праздниках и прочих торжествах, а проценты с заработка пусть поступают в школу, а музыканты в качестве благодарности пусть преподают в нашей – и только нашей – музыкалке, за пусть даже небольшие деньги. А если добавить в схему концерты, видеосъемку, аудиозапись, рекламу на сайтах, то мы убьем еще несколько зайцев.

Мы написали бизнес-план, осталось только пробиться с ним к тайскому боссу и, преодолев языковой барьер, объяснить суть нашей гениальной идеи.
Мы обратились к Кун Лек с просьбой организовать встречу. Однако все оказалось не так просто. Мы с Сашей, дескать, не можем напрямую обращаться к Кун Бигу, а должны передать письмо в офис, а там оно пойдет по инстанциям и, наконец, достигнет Кун Бига, и тот сам вызовет нас, чтобы получить ответы на возникшие вопросы.
Мы так и сделали, запустили процесс. Осталось дождаться реакции Кун Бига.

… - Сегодня утром в школу приходил Кун Биг, - почтительно понизив тон, сообщила нам Кун Лек.

- Как!? Жаль, что нас не было, - расстроились было мы.

- У него было мало времени, - успокоила нас Кун Лек. – Но он спросил, почему портрет Короля до сих пор без рамочки.

У Саши всегда в запасе полно стройматериалов – дощечки, сантехнические трубки, стекольные полотна, и даже багет от выброшенных на помойку картин, - мало ли полезного лежит у мусорных контейнеров.
Порывшись в своих залежах, Саша нашел практически все для того, чтобы соорудить рамку. Правда, пришлось приобрести стеклорез.

Собрав все запчасти в фойе, Саша приступил к изготовлению рамки.
Учителя, ученики и сама Кун Лек смотрели на Сашины фокусы, раскрыв рот, -  примерно как на Господне сотворение мира. Тайцы обычно туги на выдумку, зато наши соотечественники из дерьма конфетку слепят.

- Только не говори ей, где мы все это взяли, - в Тае за оскорбление королевской особы светит высылка из страны, - предупредила я мужа, который специальной жидкостью очищал вырезанный по размеру кусок стекла.

Еще чуть-чуть – и можно вешать на прежнее место. Радостная Кун Лек снова приволокла стремянку. Зажав в зубах молоток, на глазах у почтеннейшей публики Саша полез вверх, а мы с Кун Лек держали портрет, работая на подхвате.
Вышло замечательно: темный позолоченный багет смотрелся дорого и достойно, если не вдаваться в детали.

- Теперь не стыдно принять в школе Кун Бига, - решили мы.

Тот снова появился неожиданно, вызвав переполох в наших рядах. Саша, я и Кун Лек выскочили в фойе, широко улыбаясь. Однако Кун Биг, еле кивнув нам, быстро пробежал через фойе и скрылся за дверью, ведущей вовнутрь.

Поспешно выхватив пудреницу, Кун Лек принялась наводить марафет. Мы с Сашей бросились распечатывать на принтере наш бизнес-план, переведенный на английский язык. Кун Биг отсутствовал столь долго, что нам надоело, как идиотам, стоять в фойе по стойке смирно.

- Кун Лек, вызовите нас, когда вернется Кун Биг, - и я скрылась в своем кабинете.
Саша ушел на урок.

Через полчаса я выглянула, - все без изменений, и Кун Лек, как обычно, на рабочем месте.

- А где же Кун Биг? – удивилась я.

- Он уже ушел.

- Как!? А чего приходил?

- В туалет, - ответила тайка.

Мы долго хохотали.

…Наш бизнес-план так и остался красивой идей. Вскоре школу закрыли, а нас сняли с должности, одной на двоих. Король скончался.
Но портрет Его Величества, играющего на саксофоне, по сей день висит у нас дома.
 
Ко Самуи
2560