Вечерняя аллея

пока говорю о тебе, меня не отправят на казнь, не растерзает толпа страшная сказка, пытаюсь отсрочить финал - это главный бой в карде без ограничений по раундам, как гумилёв в ущелье ищет ахматову пишу этот дисс на шепчущий мне жить без тебя голос за кадром пусть мои песни будут страшнее куплетов мальдорора, злее раскатов грома признание - яд, который я лью в раскрытые глотки, моё тело распорото как сорванный цветок, собирай меня в горсти, согрей в ладонях я впитаюсь в тебя, и стану тобой, даже если ты будешь против...

- Макулатура

Давай смотреть правде в глаза. Ты прекрасна, правда! Честно, я не вру. Почему ты смеёшься, глупышка? Тебе интересно что в тебе идеальна? Помимо глаз? Да-да, я знаю, я уже не раз про них говорил. Твоя манера общения привлекает меня гораздо больше, чем твоя внешность. Грациозна, великолепна, нежна голосом, твоя уникальная черта не бояться выглядеть глупо.

Часто вспоминаю нашу первую встречу, тот отблеск в твоих светлых глазах. Помнишь, как это было? Нет? Хм. Я напомню, ведь я запомнил все до мелочей. На тебе были джинсы и красная футболка нашего колледжа. Я подошёл к тебе с какой-то девушкой, которая занималась моими документами по поступлению. Она вручила тебе их и объяснила, что делать со мной дальше. Мы сели фактически друг напротив друга.

- «Подойдёшь ко мне после оплаты и т.д.?» - произнесла ты. Тогда я впервые услышал твой мягкий, воздушный голос.

- «Просто мы будем учиться в одной группе, и я тебе расскажу, что есть что».

- «Окей» - сказал я и принялся читать 1984.

Я чувствовал, как ты смотрела на меня. Нет, сверлила взглядом. Сквозь спрессованный текст Господина Джона Блэра, я чувствовал твой пристальный взгляд, словно старший брат следил за мной. Я не выдержал такого натиска, убрал книгу, и не сводя взгляд с тебя сказал - «Может быть ты сейчас мне все расскажешь?». И тут понеслось…

А понеслось в принципе, что?

Я задался этим вопросом только сейчас, когда это случилось. Катушка проектора включила быстрый режим и флешбеки накрывали меня с частотой двадцать пять кадров в секунду.

Вечерняя аллея. Осмотр квартир. Ужины в КФС. Походы в кафе. Блуждания по книжным магазинам. Долгие разговоры по телефону. Ревность. Москва-Петушки. Долгие поцелуи. Обеды в Макдональдс и Бургер Кинг. Твои стоны. Фемстендапы. Алкоголь. Споры. Парки. Магазины. Рестораны. Пары. Праздники. Мисс и Мистер. Понимание. Стихи. Обиды. Ссоры. Нервы. Срывы. Литературные вечера. Workskills. Заумные книги. Любовь. Вечерняя аллея?!

Наверное, воспоминания на той самой аллее самые значимые для меня. Это самое яркое воспоминание о тебе. Нет, не наверное. Это определенно самое яркое и самое значимое воспоминание. Уровень общения достиг той фазы, когда еще не особо доверяем друг другу, но уже говорим более-менее открыто. Помню, прошел недавно дождь, такой типичный осенний дождь, и я позвал тебя сходить со мной посмотреть хату, что собирался снять. Ездить каждый день на учебу по два с половиной часа туда и обратно не выносимо. Арендатор сказал, что сможет показать квартирку только в семь, а пары заканчивались в пять. Все мои друзяшки отшили меня с просьбой потусить со мной два часа. Все, кроме тебя.

По-моему, это и была наша первая прогулка, именно первая прогулка вдвоем. Конечно же позже, как ты это смогла понять по выше перечисленному, было и много других тус, но я постепенно пытаюсь отпрыгнуть от той самой первой встречи, потому что мне больно об этом вспоминать даже сейчас.

Тряпке нужно собраться!

Соберись, тряпка!

Литература - это именно то, что нас связало. Таких на первый взгляд разных людей, как ты и я. Я пришел к литературе только тогда, когда понял, что игры, которые тянет мой комп, с интересным сюжетом закончились. А список промастурбированных фильмов и сериалов превысил сотню. Я обратился к ней, к мисс литературе, с ее изящными формами текста, чтоб убить скуку. Ты же пришла к ней, чтобы привлечь к себе внимание. Хмм, у тебя это однако получилось.

— «Давай ты добавишь меня в VK» — доставая телефон из кармана, сказала ты

— «Чтобы потом в общую конфу добавить».

— «Хорошо, но я больше привык пользоваться Telegram».

— «Давай, и туда тебя добавлю».

Мы обменялись ссылками/номерами, и я посетил твою страницу. Иронично, но ты прямо, как и я, писала стихотворения.

Ты видела, что я чекаю твой паблик со стихами. И толи от волнения, толи от желания, ты поведала мне о своей поездке в Питер в эти выходные. На что я ответил: «Я ни разу не был в Питере, и когда однажды туда поеду, обязательно прочту Белые ночи Достоевского». «Но почему бы не прочитать тут? Сейчас?» - спросила ты. «Не знаю, вот такое желание и все. Так что, знай, если однажды, ты меня спросишь, что я делаю и я отвечу читаю Белые ночи, значит я где-то на крыше в Питере».

Ты мило улыбнулась и ответила: «Хорошо».

Когда ты вернулась из Санкт-Петербурга и мы уже встретились в самом колледже, ты подарила мне эту самую книгу с открыткой, на которой написано: «Когда ты найдёшь место, где будешь вдохновленным, ты найдёшь счастье и все остальное 29.08.17».

Видимо ты что-то во мне разглядела в тот роковой летний день. Когда ровно также, как и я, мониторила стихи на моей странице.

Странно, очень странно, я стараюсь сейчас избегать тот самый осенний вечер на аллее, находящейся на пересечении Ивантеевской улицы и 5-го проезда Подбельского.

Если быть честным, то в тебе были изъяны, особенно, твой отвратительный музыкальный вкус. Просто мерзость. Когда я пытаюсь вспомнить хоть одну твою любимую песню, я впадаю в ступор. Как можно любить музыку, где санные, зажёванные слова и непонятные звуки? Артхаус? Едва ли.

Тот вечер, когда со стены на нас глядели поэты, разлитое вино по бокалам, ананасы и те случайные вздохи. Играла чертовски отвратительная музыка — твоя музыка.

Первые наши разговоры по душам. Первые наши поцелуи.

Как же я ловко уворачивался от всех твоих намеков. Ты вынуждена была сказать мне об этом прямо, помнишь? «Может ты поцелуешь меня уже?» - сказала ты этим своим фирменным, молочным, невинным голоском.

А твои стоны? Один. Ай. Два, пожалуйста, не надо. Три. Мне нужно считать твои шлепки? Четыре. Ты уже убрала свои руки и прогнула спину. Пять. Почитай мне стихи на ушко… Умоляю шесть. Ах, даа. Семь. Зачем ты это делаешь? Восемь. Ещё, умоляю ещё. Девять. Ааах, да. Десять.

В тот самый вечер я в последний раз читал тебе стихи, убегая от реальности, пытаясь промотать все эти моменты словно куплет Элджея в том треке про розовое вино…

Пожалуйста, прошу тебя, заткнись!

Не перебивай!

Я и так каждый лень совершаю над собой суицид, смотря на тебя. Смотреть на тебя и понимать, что ты больше не со мной - целая пытка, на которую я обрекаю себя каждый гребаный день, так ещё и твой голос.

Молю, дай мне закончить.

Что?

Быть может вскрыться - это лучшее решение? — проскользнула мысль в моей голове.

Не неси чушь, просто продолжай говорить, лишь о ней.

Цитируй макулатуру:

«Твои глаза. Почему не прописано в антиэкстремистский закон за них наказание».

Может быть уже настал момент открыть ящик Пандоры.

Кот Шредингера, все дела,

Вечерняя аллея — ты и я,

Цикл замыкается и начинается вновь.

На тебе было платье и куртка, помню дул ветер, и я выебывался почему ты не застёгиваешь ее.

Мы почти дошли до квартиры, но решили прогуляться по той самой аллее, о которой тут я все пытаюсь заговорить... господи, как же много тут воды, но в исповеди без воды никак, разве нет?

И вот, мы подошли к лавочке, где я и читал тебе впервые все стихи, которые я знал. Последний раз, когда это случилось, я уже поведал. Лавочка была мокрая, я снял с себя пальто и постелил на лавочку, чтобы ты села. Я могу посидеть и на мокром, мне не принципиально…

Странно, но именно сейчас, я думаю лишь о тех моментах, которые позволяли мне плакать, плакать через улыбку.

Мы шли с очередной хаты, которая по иронии судьбы мне вновь не досталась. Ты была одета в платье, к сожалению, я не могу вспомнить в какое именно платье, но я помню, что на тебе были колготки с начёсом, которые постоянно спадали. Тебе это доставляло жуткий дискомфорт. Я просто отвёл тебя в сторону, снял своё пальто, закрыл тебя ниже пояса, отвернул голову и сказал: «Давай подтягивай и пойдем уже к метро. Мне ещё два часа домой ехать».

Есть момент, за который я тебя просто ненавижу и этот ссаный литературный вечер стоит отдельного упоминания в моей исповеди.

Ты была организатором, а я так хотел тебя впечатлить. Так долго я никогда не заморачивался над стихом. Две недели я шинковал, вытачивал каждую буковку, выскабливал каждую точку и запятую. Я потратил на это уйму сил и всё для того, чтобы ты поставила стих, словно я ничтожество.

Сейчас я немного освежу твою память. Не ссы.

Этот литературный вечер, который проходил в 12 дня. Был частью литературной гостиной. Название мне до сих пор не нравится. И ты написала замечательный стих. Я знал, что он был про меня. Я чувствовал, что он был посвящён именно мне. Могу приводить в доказательство этому много аргументов, но не буду, потому что это сейчас не столь важно.

Выступать я должен был сразу после тебя.

Потому что именно так я хотел, чтобы ты оценила мой триумф, как только сошла со сцены. Но, после тебя был какой-то твой друг или бывший возлюбленный. Мне трудно об этом сказать, тогда я не особо хотел все знать о тебе. Помню я был на что-то обижен, а также помню, как ты была красива в том чёрном платье. Стихи стояли так, что сначала вы осуждали всех, кто зовётся поэтом и творит. А потом мой, где я именно гордился тем, что я только и думаю о творчестве. Напоминать этот стих тебе сейчас будет не весьма уместно. Я забыл строчки на сцене.

Это было для меня ужасно.

Я не говорил этого, но истинная причина почему я загрузился тогда - ты!

Я не мог найти тебя в этой массе народе и свалил, как все закончилось так быстро, как смог. В глубине души, я до сих пор обижен на тебя за этот поступок, но речь сейчас немного о другом.

Проснувшись сегодня утром, я вспомнил, когда полюбил тебя.

Тогда ещё я этого не понимал или лучше сказать не принимал. Но осознал только сейчас, когда умудрился тебя потерять. Была бурная ночь. Помню, что поссорился с тобой прям перед ней и «обкислотился» по полной, но в ту ночь кислотного безумия, я не думал о тебе. Ты явилась ко мне позже.

Дослушай и смотри мне в глаза. Прошу.

Словно ангел после Апокалипсиса явилась ко мне с едой из мака. Ты отменила все дела, что были у тебя на этот день и приехала, нет примчалась ко мне, чтобы побыть со мной. Помню ты набрала много всякой еды, но я очень хотел бигмак. Ты снизошла в мой ад и села рядом со мной.

Я валялся словно овощ, нет я и был овощем, который отпускал последние капли калейдоскопа из своих глаз. Достав мне заветный бигмак, ты сказала «раздели на две части, так будет вкуснее». Я так и сделал, моя глупышка, снова ты оказалась права. Ты гладила меня. Просила больше такого не делать. И я врал тебе, что никогда больше не захочу пережить то, что было ночью. Я врал тебе.

Я вру себе.

Я по-прежнему вру самому себе.

Зная ответ на все эти дурацкие вопросы, я все равно продолжаю их задавать.

Почему мы теряем того, кого не хотим терять?

Почему, когда возникают трудности с человеком, вместо того, чтоб подать руку помощи, нам легче его бросить?

Зачем ты так со мной поступила?

Я во многом не идеален, но с тобой я был готов прейти Рубикон.

Вот оно, настало трезвящее утро. Отходняк после тебя. Я сам не заметил, как подсел на это.

Как драгдиллер по имени судьба подсунула мне тебя в красной футболке, сверлящую меня взглядом, пока я пытался вникнуть в суть Господина Оруэлла.

Как я впервые вкусил тебя на той вечерней аллее.

— Знаешь, со мной, так никто и не потанцевал на той дискотеке, когда вы ушли.

Дискотека на посвяте нашей группы в студенты, я тогда быстро свалил, по-моему, пить пиво со своими друзьями. Я протянул тебе руку.

— Позволь пригласить тебя на танец — оглянулся я и добавил — в столь романтичном месте.

Ты подала мне руку и неумело без музыки мы начали танцевать.

Кружась в танце, стараясь делать это квадратом.

Тогда я не мог представить, что это будет началом большого цикла. Который закончится тем, что ты скажешь

Мне не нравится, что ты делаешь для меня много всего хорошего.

Быть может, когда ты морем вылилась на бумагу. Я наконец-то смогу понять для чего ты решила сжечь меня и привыкну к боли жизни без тебя.

Смысл пламени — пепел.

Смысл моего пепла — феникс.

06.04.20!8