Выпрямление имен. Книга первая

Детям и внукам на добрую память



"Правление есть исправление».
Конфуций
 


"Выпрямление имен " по-китайски «чжэн мин» - записи, по большей части,  начатые мною после увольнения со службы. Они связаны с подведением итогов, поиска семейно-родственных корней, размышлениями  на пограничные и иные темы. 
Захотелось разобраться в наименовании вещей, событий, убеждений и помыслов участников российского исхода начала XX века и возвращения страны на свои рельсы в  XXI  веке. Повсеместно, как бы для сравнения, сохранилась, ранее затронутая, китайская тема. Дело в том, что наши страны тесно сближают: азиатская территория, долгая закрытость от цивилизации, совместное кочевое прошлое (дикое поле), этапы эволюции и народных революций и войн в XX веке. Ныне мы учимся друг у друга методам развития экономики и общества.

Известно, что не обдумав прошлого нельзя идти в будущее. Без выпрямления ложных понятий и поступков никак не обойтись. Оболганное и подло разрушенное должно вернуться, а честное и героически построенное - остаться. Правда должна восторжествовать. Ведь Бог не в силе, а в правде. Людям нужна вера в справедливость, в правое дело. Все новое должно в обязательном порядке начаться с предыдущей протоптанной поколениями тропы. Мы сбились с пути, перепутались представления об истории страны и общества,  трудно стало определить где правда, а где кривда, поколения и люди не слышат и не понимают друг друга. Пора восстанавливать истину, сводить концы с концами, и выправлять трагические заблуждения.
 Задача «Выправления имен» возникла у китайского философа Конфуция, когда слова или термины, заключающие в себя имена более не обозначали того, что были призваны обозначать изначально: «Узурпатор назывался князем. Отцеубийца именовался просто убийцей. Люди просто не могли отличать правду ото лжи, их совесть становилась затуманенной, чувство стыда – утраченным; и они забывали о добродетели и приобретали порочные наклонности».

Конфуций, отвечая на вопрос, с чего он начнет свою деятельность, когда станет правителем, сказал: «Необходимо было бы исправить имена – возвысить прямых и отстранить кривых. Когда люди странным образом различают имена и самовольно создают новые имена, с тем чтобы внести беспорядок в исправление имен, это вызывает в народе сомнение, путаницу и приводит к многочисленным спорам и тяжбам... Это преступление равносильно подделке мандатов и мер, что приводит к неисполнению законов и приказов...Словоблудие приводит к заблуждениям и к утрате понимания происходящего. Люди неохотно придерживаются нового порядка, а точнее беспорядка в именах и вещах.  Невозможно передать свои мысли. Новые имена нужно создавать на основе старых, чтобы, услышав имя вещи,  тут же понять, о какой вещи идет речь. Вот в чем состоит правильное употребление имен».
Слова Конфуция были сказаны в древние времена до нашей эры, а как они подходят к современной ситуации в России, где многое перепуталось, где трудно определить героев и подлецов, праведное отделить от лжи.

Спустя тысячелетия пришли новые пророки. Сталин и Мао -  близнецы братья, оба вернули своим народам полноценную государственность и чувство национальной гордости и достоинства. Сталинизм как и Маоизм продолжает жить и остается одним из притягивающих явлений. Обоих вождей отличала сосредоточенность на своем внутреннем мире, не понятным для многих - выходцы из низов стали вождями могущественных держав: оба бунтовщики  и основатели партий стали объектами жесткой критики.
Они не были первыми, но стали ими; оба участвовали в походах и боях; оба были чужими среди окружающих, непритязательными в одежде, пище и обстановке и жили словно даосские монахи-аскеты. Особых правил для них не существовало, поведение грубоватое; оба рассуждали кратко и понятно, речь их не была изысканная, но тембр голосов зачаровывал слушателей. Оба отличались необузданным своенравием, главным для обоих были понятия «коммунизм» и «служение народу». Мао, как и Сталин, пытался построить царство идей, красоты и справедливости, и это ему, в конечном итоге, через своих воспитанников, удалось.

Оба они, подобно легендарному герою Юй Гуну, передвинули горы. Пожалуй, как и Мао, Сталин был умной обезьяной, который победил прочих «тигров и слонов» ( Троцкий, Бухарин, Гитлер….) Оба лидера стояли на стороне революционного народа и были ему понятные; не питали добрых чувств к «ядовитым змеям» и не жалели «злодеев», спокойно относились к потерям, в том числе близких; боролись со всяким засорением мозгов от всякого рода политического мусора.
Главными для них были: энтузиазм, напряженность и организованность (три коня социализма), они постоянно вели «упорядочение стиля», развертывали критику и самокритику, считали, что комнату следует постоянно подметать и проветривать, иначе в ней накопиться мусор и затхлый воздух. Не были, по большому счету, теоретиками, а практиками, вели борьбу с хвостизмом и медлительностью, черпали энергию в массах и несли ее в массы, как все народные герои.

Да, клин выбивали клином, боролись с зазнайством, через плохое шли к хорошему, новое всегда связывали с трудностями и жертвами, на попутный ветер не надеялись и делали ставку на разрушение, без которого нет созидания. Боролись с либерализмом, сюсюканьем, пустым разглагольствованием, с безответственностью и распущенностью. Как некоторые нынешние вожди, они не опускались до уровня обывателя и популистского заигрывания, не устраивали модных шоу, как Жириновский. Для них «кадры решали все» и они искали нужных людей. Оба стояли за диктатуру народа, подавление врагов и защиту государства. Все, что вредило сплоченности - устранялось.
 
Феномен Сталина многогранный и пока для всестороннего изучения недоступен. Говорили и продолжают говорить, искать причины его зловещей и ущербной для страны деятельности. Вопрос в том, насколько она ущербна и и насколько продуктивна? Можно ли оправдать достижения и победы жертвами? Одни говорят нет, другие — да. Где правда? Как ее найти? Сейчас, когда страна на развороте и критика всего старого и советского в зените, переосмыслить все невозможно. Как сказал граф Витте, главный союзник России, - это время, а китайцы говорят: «Практика критерий истины». Время все расставит по своим местам.  Ошибки и у Сталина и у Мао были большие, но с однозначными оценками, по-моему, следует подождать. Как-то в дороге поездом прочитал строчки Евангелия от Матвея. Перечисляю по пунктам:

34. Не думайте, что Я пришел принести мир на землю, не мир пришел Я принести, а меч.
35. Ибо я пришел разделить человека с отцом его и дочь его с матерью, и невестку с свекровью ее.
36. И враги человеку – домашние его.
37. Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня, а кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня…

Не зря Сталин учился в семинарии и постигал смысл проповедей. Он на них, по своему толкованию, опирался и считал себя вершителем судеб миллионов людей. Вспомним некоторых из них.

Неожиданное известие пришло 13 марта. Накануне «утреннего намаза», - так в Мурманском управлении называлось совещание в ЦБУ (Центре боевого управления), начальник кадров, полковник  Петухов, как бы между прочем, сунул мне телеграмму, - на мол, распишись. Случилось это в кабинете первого заместителя начальника управления, полковника  Виктора Чмыкайло.
 Оказалось, что директор ФСБ Патрушев принял решение не продлевать полковнику Николаю Христофоровичу Чакирову контракт службы. Странно, подумал я,  все время был Александр, а тут тебе пожалуйста, Николай.

Читаю: «Директор ФСБ России принял решение от 28 февраля 2007 г., № 14/3/3650 о не заключении с полковником Чакировым Николаем Христофоровичем нового контракта о прохождении службы сверх предельного возраста пребывания на военной службе. До 19 марта довести до него информацию, провести комплекс мероприятий по его увольнению с военной службы. До 25 марта направить полковника Чакирова для прохождения Военно-врачебной комиссии (ВВК). До 1 июня документы на увольнение представить в управление кадров ПС ФСБ России". Подпись: "Начальник Управления кадров генерал-майор А.Бороздин". Фамилия знакомая.

Был когда-то губернатор Таврической губернии Бороздин, тоже генерал.
Из телеграммы следовало, что решение в Москве приняли не без ведома нашего начальника управления, генерала Бирюкова  и кадровика Петухова. Получается, удочку на этот счет они забросили давно, но никто со мной по этому вопросу не беседовал и не предупреждал. Предыдущий начальник, генерал Губенко мой рапорт  с ходатайством о продлении контракта на один год подписал, а новый дал ему отбой. К чему закулисная возня, спрашивается? Ведь этот год был у меня последний, шестьдесят лет и пенсия уже светились на горизонте. Нет, добежать до финиша не дали.

Тайны мадридского двора! Так все это случилось неожиданно, что я, расписался не читая. Решили, так решили, что тут делать. Подробно с депешей  познакомился несколько дней спустя, когда доложил о московском распоряжении кадровиков своему начальнику,  генералу Рожкову в Москве и куратору в Питере Славе Тычкову. Разговоры состоялись, но как мне показалось, собеседников я не удивил. Получается, они тоже знали о готовящемся решении. Значит, скопом обложили волка флажками.

 От нахлнувшейся тоски вспомнились слова: "Всякая жизнь трагедия, так как из нее все равно живьем не выбраться". Правда, тут же себя одернул: чего это я, навожу тень на плетень, служба это ведь только оплачиваемое времяпрепровождение. Пенсия тоже из этой категории, только оплата поменьше, а занятие найдется.  И потом,  самое важное дело нашей жизни это не дело, а сама жизнь. Пора заниматься «самой жизнью» Очень много нужно доделать, подвести некоторые итоги.
 



Будберг и реформирование


"Россия может найти свое истинное предназначение,
вернувшись к своему восточному наследию".



Взялся перечитывать «Дневник белогвардейца» Алексея Будберга. В свое время делал в книге пометки по вопросу военного снабжения в колчаковской армии. Делал это, стараясь представить обстановку, в которой служил дед в Красноярске в 1919-1920 годах. Ведь он тоже, только на своем уровне, уже уволенный от армии и от должности Усинского пограничного начальника, занимался снабжением войск Колчака. Разбираясь в пометках и под впечатлением записок автора,  с болью реагировавшего на все неурядицы и не стыковки действий сибирского правителя, переключился на вопросы реформирования  Пограничной службы в 1995-2006 годах.

С чего начать? Начну с того, что первые попытки реформирования ПС были сделаны с целью перехода на экономную (малозатратную) основу охраны границы. Войсковая составляющая погранвойск, которая готовилась не только к охране границы, но и на случай войны (возведение укрепрайонов, формирование мотоманевренных групп, разведка военной инфраструктуры предполагаемого противника и пр.), подлежала упорядочению. Опасность войны для многих демократов улетучилась, да и золотой запас партии, на  котором держался ВПК, не известно куда делся. Ничего не оставалось делать, как затягивать пояс значительно сокращенной границы. Пояс затянули, но новые границы, хоть частично и с бывшими союзными республиками, предстояло охранять. В Москве вспомнили о стародавних, в том числе наших еще в Алма-Ате предложениях, "на относительно спокойных участках по китайскому уже апробированному ими образцу, границу охранять на оперативной (полицейской) основе». У нас такие эксперименты проводились в 80-х годах на монгольском участке.

Ничего в этом особого нового и экспериментального не было. И в Российской империи границу охраняли по разному. Отдельный корпус пограничной службы (ОКПС) при батюшке царе на западе и юге, включая Кавказ, имел определенную войсковую структуру, а дальние рубежи берегли казаки, уездные исправники, отдельные пограничные комиссары и начальники, как дед Чакиров в Енисейской губернии (Усинский пограничный округ). В этих, достаточно обширных пространствах, за границу отвечали как местные власти в лице органов МВД, так и военные округа, на которых замыкались различные формирования регулярных войск,  казаков, местных команд, дружин ополчения и т.д.

В наше время задача охраны границы, как говорят китайцы, «с опорой на собственные силы», возникла прежде всего на «тихих», как тогда некоторым казалось,  рубежах Казахстана, Украины и Белоруссии. Разве можно было их сравнить с «боевыми» Таджикистаном и Кавказом, где недавно закончились войны и велась борьба с терроризмом. Отдельные новшества вводились и на участках с Финляндией и Прибалтийскими странами. Тому примеры Северо-Западная граница, где осторожно и с большими потугами внедрялись ОРО (оперативно-розыскные отделения) и УПУ (участковые пограничные уполномоченные). В большей части это делалось в экспериментальном порядке, а часто для видимости, для обозначения внедрения новаций. Никаких финансовых средств в их становление, по крайней мере на нашем участке, не вкладывалось, и отдано было на откуп оперативным органам: «Вам надо — вы и творите». Творить приходилось на голом энтузиазме и, можно сказать, что провозглашенные в «центре» нововведения "на месте» искусственно тормозились старыми штабными структурами, не заинтересованными в реформировании.

Существовала традиционная власть штабов, структур других влиятельных органов: инженерных подразделений, вооружения, связи, которых «военная опасность» кормила. Переход на оперативную (экономную) основу пограничной службы подразумевало их сокращение, а то и упразднение. Многих это не устраивало. Тем более, что к моменту реформирования структуры, которые сами не охраняли границу, а только обеспечивали ее функционирование,  набрали такую мощь, что дальше некуда.
При Николаеве, первом директоре ФПС перестройка проявилась в форме «армейского глобализма» и повсеместного наращивания пограничных мускулов. К середине 90-х годов оказалось, что созданный им порубежный монстр невозможно было содержать. Не хватало средств даже на воду и тепло для гарнизонов, не говоря уж о денежном довольствии. При «академике» Тоцком, которого, вероятно,  выдвинули сознательно сокращать ФПС,  начался период конформизма с ФСБ, потому как ФПС перешла под ее оперативное руководство.

При руководителе пограничной службы (РПС), генерале Проничеве ФПС отдали на откуп военной контрразведке (ВКР) с задачей сделать из войск «органы». Особисты создали под себя департаменты, стали рулить границей, получили высокие должности и звания, но со временем от дел отошли, а может не потянули. Не по зубам пришлось двигать все теми же войсками, которые органами стали только на бумаге

Реформирование проводилось с оставлением у руля старых «капитанов», таких как Вьюнов, Плешко, Гольбах на Северо-Западе и им подобных, на других участках, которых вполне устраивал апробированный режим, построенный на шаблоне и произволе. Они его называли единоначалием. Тем не менее, движки пошли. Так, Вьюнов стал заместителем Полномочного представителя президента в Санкт-Петербурге еще при Черкесове. В 2004 году уже занял должность начальника Северо-Западного таможенного управления. Ближайшими его сподвижниками стали Тахир Бикпаев и Олег Кочнов.  Первым замом, до отставки в марте 2005 года, у Вьюнова был Корчажкин. Где сейчас Вьюнов, трудно сказать. Проходили сведения, что он одно время руководил Волжско-Окским управлением Ростехнадзора.

Новые по мышлению лица в ФПС, такие генералы как Павленко, Минаков и другие потерпели в первых атаках на старое полное фиаско. Другая крайность. Пограничников решили вызволять из леса и размещать в больших городах. На базе бывших пограничных застав, отрядов, возникли отделения, отделы. службы.  Пограничные округа по устоявшимся регионам ответственности, перестали существовать, вместо них стали внедрять принцип территориальности, с возложением формальной ответственности за границу на области, края и республики. Во всех перечисленных структурах, даже в тех, где до этого был только один пограничный отряд, появились Пограничные управления с наличием огромных бюрократических структур.

Естественно, усилился отток кадров специалистов с границы, остались "арбузы" (армейцы, которые зеленые только сверху, а внутри красные) и аборигены из контрактников. Так родилась еще одна тенденция убежать от границы подальше в тыл (при Николаеве бежали в Региональные управления и в Москву). Пограничники стали приграничниками. Плюс к этому, московские структуры значительно расширились. Появились Пограничная академия, институты (Калининград, Хабаровск, Курган и др.), еще более усугубили отток кадров. Особенно разрушительно на состоянии оперативных органов сказалось формирование таких структур как служб: собственной безопасности (СБ), международно-договорной деятельности (МДД), информационных и правовых служб. В новые структуры ушел костяк оперативных сотрудников. Разве можно было это делать при переходе на оперативную основу охраны границы?!

Еще одна беда. В новых структурах появилось дублирование. Между штабами и оперативными структурами началась борьба за информацию, так как информационные органы появились в обеих службах.  Количество докладов и сводок увеличилось на порядок, ответственность за выводы снизилась. Пойди найди кто что написал и предложил, когда все перепуталось.
Старая система пробуксовывала, сил и средств ее содержать не хватало, а главное кадровый состав совсем разуверился в лозунгах и призывах «демократов», а точнее плутократов от военных ведомств. Все это сказывалось на службе. Николаев пошел по ошибочному пути раздувания системы и выбивание материальных средств. Скорее всего, следовало вернуться к старой проверенной практике формирования на базе пограничных отрядов более скромных и малозатратных, но продолжающих отвечать за участок, отдельных пограничных комендатур (ОПК). Однако на скромности, политический и военный багаж не наживешь, к чему явно стремился активный и напористый Андрей Николаев.
 
Никак мы не научимся строить новое на фундаменте веками созданного. Нам обязательно хочется «до основания все разрушить, а затем...", а потом, хоть трава не расти, и "все сначала, да опять». Сначала, имеется ввиду создание территориальной (по республикам, краям и областям) структуры. Помнится Н.С. Хрущев, когда сокращал Вооруженные Силы,   утвердил систему пограничных органов по республикам — в каждой был свой пограничный округ. Нынешние реформаторы пошли дальше — до областей, где появились Пограничные управлений ФСБ. Карацуп в разы стало меньше, а число столоначальников ровно на столько увеличилось.

Старая бюрократическая машина работала крайне медленно, а ее еще на раз раздули. Просматривался явный перебор. Мы раздувались, а соседи сокращались. У них и так все было предельно оптимизировано, потому как деньги они уже давно научились считать. Мы же пошли с протянутой рукой к спонсорам — к тем барыгам, которые нас обокрали, к монополистам, которые жили припеваючи и выпускали всем известные, в том числе и для нас, «облака смерти». Так называли норвежцы вредные выбросы ГМК «Печенганикель».

Начальникам отрядов и прочих служб было крайне сложно содержать воинские части, подразделения и раздутые службы. Они выкручивались как могли. По этой причине в руководители на всех уровнях стали выдвигаться не командиры-службисты, а различные «крученые» проходимцы, сумевшие приспособиться к новым реалиям выживания за счет помощи со стороны, что-то выторговать для личного состава и для начальства на верху. Они не гнушались идти на сделки с совестью, более того со временем им это даже понравилось. Пришло время торгашей и проныр. Москва на все это смотрела сквозь темные очки, переодически намекая, что не мешало бы и в центр на общие расходы кое что переслать от сладкого пирога. По сути дела выполнялся «завет» Ельцина, «кусайте сколько можете прожевать и проглотить», бог с ним с принципами, главное выжить. Естественно, что до поры до времени по службе продвигались самые «кусачие», то есть "проглоты". Они сами кормились и начальство не обижали.

Когда времена поменялись и ФПС оказалась под крылом ФСБ (в оперативном подчинении), явления коррупции, под видом шефских связей, выплыли наружу. Тогда и начались чистки, перестановки, но проводились они без шума, деликатно, чтобы не навредить мундиру. Тоцкого перевели в Европу, еще кое кого подвинули.
Читая мемуары Будберга, приходил к мысли, что в России мало что изменилось: привыкли повиноваться иноземцам и всяким авантюристам (верим на слово); излишняя парадность (помпезность) властей при нищете низов, и любовь к всяким бесполезным шествиям; не желание заниматься (как на войне монголы) снабжением, надежда на авось и народный энтузиазм. Привычка надеется, что все придет по щучьему велению и на барина, который придет и все рассудит; у власти чаще люди безграмотные выскочки; обывательское занятие — начальству в нос гусара запустить. (Интересно, что это за гусары? Табак что ли?). Смысл понятен: рисоваться, стучать каблуками и выглядеть лучше чем есть на самом деле; не от бедности мы страдаем,  а от внутренней гнили.
 
 Волокита, волокита. С этим столкнулся генерал Будберг в Военном министерстве в Омске. Но, что меня удивило, идет Гражданская война, на фронте положение аховое, а в Военном министерстве 8-ми часовой рабочий день. Вспомнил записки полковника Никольского, однокашника деда по Московскому военному училищу, о том, что рабочий день в Главном штабе после русско-японской войны составлял отсилы 5 часов. Начальники отделов приходили к 11.00, а в 4 часа они уже были свободны от государевых дел. Вот так раз! А мы всю жизнь пахали по две смены с намеком, что день военных не нормированный.

Когда же нам официально запретили переработки? Кажется, в 2000 году. Да, именно тогда поступило распоряжение прекратить практику сверх нормированной деятельности. Но, как известно, в России все полезное и нужное доводится до крайности, а то и до абсурда. На самом деле переработки не отменили, а наоборот — разрешили. Только сейчас их нужно было компенсировать. Что получилось? Кто не работал ранее, получил право всячески манкировать и уходить под любым предлогом, сваливая на всякие задержки на службе, командировки и многочисленные дежурства, от исполнения прямых обязанностей. Настал ужасный период, когда невозможно было ориентироваться в свободном и рабочем времени подчиненных, кому и когда идти в отгул за «переработку» в командировках, в воскресные дни и при задержках в своих рабочих кабинетах при решении нестандартных вводных после окончания рабочего дня. Все запуталось до анархии.

Кто-то хотел сделать лучше, а получилось — как всегда.
Страна парадоксов. А все от тупизма, от лозунгового управления, от нежелания вникать в детали. Вот и сегодня сообщили, что в Германии на 69-м году жизни скончался великий спортсмен СССР тяжеловес Алексеев. Он добился 80 мировых рекордов(!), дважды был олимпийским чемпионом и пять раз чемпионом мира. Говорят, что долго болел, но вспомнили, когда уже умер.

Смотришь телевидение — одна реклама и похабщина, артисты показывают сами себя и этим зарабатывают. Подумаешь тяжеловес Алексеев! Какой-то спортивный стахановец! Сейчас такие не в моде. На сцену пришли те, которых ранее, как  иждивенцев, не желающих работать, выгоняли на 101 километр города Москвы. Недавно была передача об одном таком по фамилии Шибутинский. Живет во дворце, ест и пьет на серебре.
Вспомнилась книга «Пятьдесят лет в строю» генерала А. Игнатьева. Какие у него из графского сословия были девизы? «Не казаться, а быть», «Если все, то не я». Представления о порядочности совершенно поменялись. Все так и стремятся «казаться», а не «быть» и повально заразились накопительством.

Что еще меня возмущало? Наши начальники - генералы, скорее всего от системы подготовки вбивания солдафонских и рекрутских наук в училищах, где главная наука — настоять на своем «люминии», оставались на уровне сержантов и старшин, отсилы взводных и ротных. Они вечно копались в мелочных вопросах и не шли дальше уставных требований. Выросли до генералов, а все как старлеи на разводах проверяли внешний вид, следили за распорядком дня и режимом пропуска в служебные помещения. В общем делали, что умели. Раньше говорили: «Не барское это дело». И правильно делали, ведь для этого есть совсем другие ответственные лица. В чем причина таких управленческих нарушений?

Мне кажется, что все идет от наших социальных корней, от разнорабочего происхождения и забитости. К этому нужно прибавить и другие вывихи, а именно:
1.Порочная практика подбора кадров.  До уровня руководства во всех звеньях доходят, как правило, серые, но исполнительные из когорты «что прикажите и умеющие щелкать каблуками» функционеры. Естественно, достигнув вершин власти, от своих подчиненных они требуют  проявления тех же качеств. Для них важнее не дела, а послушание в мелочах.

2.Вся система приучает не думать, и не принимать самостоятельных решений, а ждать команд сверху и только исполнять. У нас всякая инициатива наказуема, да и команды выполнять быстро тоже не рекомендуются, а вдруг отменят. Оттого проблемы потихоньку накапливаются, накапливаются вплоть до того, что хоть опять делай революцию. И здесь совершенно не причем какой режим, и при самодержавии и при социализме исход один и тот же, - темный тупик или квадрат, который любят рисовать малера от искусства.

 Продолжаю читать мемуары Будберга. Делаю выписки лиц, отвечающих за вопросы снабжения: военный министр Степанов, его помощники: генерал Сурин, американский майор Слотер.
Автор дневника с болью констатирует: «Авторитет власти подорван, кругом заговор и воровство». Как не ужаснуться нашим настоящим! Начальники тылов почти все проворовались. Дошло до того, что отдельные начальники отрядов ударилсь в предпринимательство: завели заправки ГСМ у границы,  открыли на рынках свои лавочки, ввели порядок оплаты въезда в пограничную зону и прочее.
 
Будберг не лестно отзывается о Харбине 1904-1905 годов. Проводит параллели с Омским режимом: формальное исполнение служебных обязанностей, апатия. В наше смутное время тоже нет идей и подвижничества. Среди военных большой балласт. И такие явления, как разброд, вялость, бесцветность и никчемность концепций и программ полностью  присущи нашему времени. Весь энтузиазм уходит не в конкретные дела, а в совещательно-бумажные, в накачки и разносы. Образовался разрыв верхов и низов.

Алексей Будберг призывал к творчеству, а для него во все времена нужны творческие люди, не те, которые привыкли трудиться только по команде и  «от обеда и до забора». Как заставить всех беспокоиться? И тогда в России процветала «постыдная поденщина». История повторяется. Генерал тоже хотел изменить всю систему управления. Хотел очищения и внедрения «железной системы энергичного и добросовестного исполнения». Увы, его одиночные меры не помогали. Продолжали «сеят мелочь, ее же и пожинать».
Генерал крайне негативно отзывался о колчаковской контрразведке. Считал борьбу по раскрытию заговоров фикцией, а сотрудников называл «почетными фабрикаторами». Очень похоже на многих наших «Почетных чекистов», особенно из числа политработников. Тогдашняя контрразведка, по мнению генерала, «разбухла до чрезвычайности». Интересно, что бы он сказал сейчас.

И тогда всех мазали грязью. Что это, способ выживания или самоутверждения? С какого времени это началось? Может с ордынских ханов, которые стравливали князей и приучили их «стучать» друг на друга. И тогда прикрылись лозунгом «борьбы» за спасение родины. Выходит не Сталин это придумал. Он только развил негативные традиции, придал им революционную окраску в условиях вражеского окружения. И в то время знали, что при малейшем отсутствии контроля, контрразведка становилась скопищем «всякой грязи». На всякий случай записал фамилии сотрудников колчаковской контрразведки: подполковник Заварицкий и ротмистр Фиотин.

Разбухла при Колчаке не только контрразведка, а  весь аппарат диктатора. Будберг выражался так: «Огромная голова без туловища и конечностей». Наша пограничная служба, с раздуванием органов управления, как в центре, так и в регионах, стала тоже напоминать такую конфигурацию. На самой границе ходоков и часовых все меньше и меньше. Пограничники стали превращаться в чиновников-столоначальников с голубыми воротничками. Центростремительное движение поближе к главной кассе, начальству и комфорту.

По утверждению Будберга, «вся работа стала заключаться в отписках и втирании очков". Так, командующий армией Ханжин в докладе Будбергу подтвердил, что число ртов, показываемое в войсковой отчетности, превосходит приблизительно вдвое действительное их наличие. С генералом Ханжиным я еще встречусь, когда буду читать письма с фронта А.Е. Снесарева и книгу «Последний белый генерал» о генерале В.М. Молчанове.
Вспомнился случай в Мурманске. С переводом в 2006 году обнаружил, что мой отдел ведет делопроизводство по давно отмененному приказу ФПС.  Около месяца искали новый приказ ФСБ. В собственном секретариате нет, звонили в Москву, просили проверить кто и как его в Мурманск отправил. Нашли его в общем управленческом делопроизводстве, подшитым в дело, по мобилизационной работе. Никто с ним, кроме руководящего лица, что поставил резолюцию, с ним не знакомился. Потому  и разбирательства по «ЧП» не проводили и виновных не нашли. Точнее не захотели искать, потому как путаницу организовало само начальство.

Многие руководители опереточные, считал Будберг. «Очень уж у многих выдублены шкуры и вылужены совести....Тянут осточертевшую лямку, потому что за это платят, тянут куда хуже, чем делали прежде, ибо нажим требовательности как-то обмяк, да и настоящего контроля стало меньше». И тогда был популярный лозунг: «Давайте нам назад царя и урядника». И сейчас мы без царя в голове и неплохо бы иметь под рукой урядника.
Выезжая в командировки, Будберг, как и мы в свое время, старался отдохнуть от суеты и выспаться. Дать отдохнуть мозгу и нервам тогда называлось «продуть котлы». Действительно, ничто так не помогало, как такие краткие перемены-перерывы, даже если они были связаны с тяжелой нагрузкой иного характера.

 Подальше, подальше от «центра», где машут «бумажным мечем». Дело это, как считал Будберг,  совсем напрасное, "потому как на местах приезжаешь и видишь полнейший произвол и презрение ко всякому распоряжению".  В наше время откровенного произвола не было, а вот указания и распоряжения тоже уважением не пользовались. Слишком уж много их было и устных, и письменных. Как в песне: «Мне сверху видно все, ты так и знай». Хотя на месте тоже сидели не дураки и тоже люди облеченные властью. Вспомнились давнишние времена, когда из первопрестольной распоряжения в Сибирь доходили через полгода. Тогда губернаторы и пограничные комиссары на местах всю ответственность брали на себя, были настоящими уполномоченными. Сейчас всякий норовит ответственность свалить на другого.
И все потому, что нет авторитета власти. А как его завоевать? По мнению Будберга, она держится на «трех китах»: доверие к начальнику подчиненных, уважении их и любви.
 
1.Доверие,  - по-Ридбергу,  основывается на профессиональных качествах и знаниях руководителя, на уверенности подчиненных, что начальник отлично знает свое дело, всегда начеку, всегда распорядится и подчиненных не даст в обиду.

2.Уважение - приобретается истовым и честным и высоко добросовестным исполнением своих обязанностей при всякой обстановке, не считаясь с тяготами, лишениями и опасностями. Такое исполнение лучше, выше и действеннее всяких приказов  и поучений.

3. Любовь — приобретается заботами о подчиненных, удовлетворением их законных нужд, защитой их мелких интересов и сознанием подчиненных, что их нужды и дела для их начальника выше его собственных интересов.

Прочитал эти слова и задумался. А были ли у меня начальники, обладающие такими качествами? Был ли я сам таким? Начальники были разные. По большей части требовательные и ответственные, но особыми знаниями они не обладали, и, как правило, специальными вопросами (глубокая разработка операций, заданий, проверок и прочее) не занимались. У них (по законам стаи, а точнее по образу действий не чекистских, а воинственных штабных организмов) преобладали командирские качества и потому основные функции сводились к организационным: постановка задач и контроль за их выполнением. Естественно: дисциплина, распорядок, исполнительность, режим.

В профессиональных делах чаще процветало упрощенчество, когда желаемое выдавалось за действительное. Излишние сомнения, по мнению руководства,  тормозили процесс. Подозрения затирались, небольшие успехи раздувались до героических. Были и значительные личные достижения, но о них, как раз, трубить не полагалось. Таким образом, в большинстве своем, мои начальники доверие не вызывали.
Что касается уважения. Тут тоже есть свои шероховатости. По сути все начальники, которым я когда-либо подчинялся, тянули громадный груз всяческих нужных и ненужных обязанностей. Тяготы лишений и опасностей с рабоче-крестьянской ( пролетарской) закалкой переносили стойко. При этом, они не обладали твердой нравственной основой и чтобы выжить: хитрили, ловчили, пресмыкались и приспосабливались, иногда шли на обман и очковтирательство. В итоге, честность вызывала сомнение.

Что касается любви и связывающих уз на почве заботы и защиты  руководителями потребностей и интересов подчиненных, то тут примеров, за исключением трех-четырех, за всю долгую службу, отыскать трудно. Добрым словом хочется вспомнить начальника Мангруппы в Даурском отряде подполковника Туренко, курсового наставника подполковника Говорова, майора Сапожникова в окружном Хабаровском отделе, подполковника Овчаренко в Казакевическом 70-м отряде, что учили меня жить, в бытность роста и проявляли внимание и заботу.

О любви и заботе не принято было рассуждать не только в военной среде, но и повсеместно в советском обществе. Не зря все злоупотребляющие алкоголем стучали себя в грудь и спрашивали собутыльника: «Ты меня уважаешь?» Чаще всего люди друг друга не уважали. Человек  деградировал и потихоньку превращался в оловянного солдатика, а офицер оперативник в обычного пешку-исполнителя без никаких благородных кровей, званий и владений. В отличие от тыловиков, ничего у него за душой не имелось. Он не обладал рычагами власти, влиянием штабистов, политработников, кадровиков и особистов, и любовь такому  в войсках доставалась крайне редко. Спрашивается, за что?

Скромная когорта пограничных оперативников и их структуры, которые наряду с линейными пограничными заставами несли постоянную службу по охране границы, не вписывались в органы чиновничьего управления, а  по своим функциям больше походили на  подразделения специального предназначения. Их же затянули в органы управления и навесили массу несвойственных задач, превратили в «слугу двух господ»  - в управленцев и исполнителей одновременно.  Это положение дел еще до конца не исправлено, хотя попытки имеются и существенные.

Заинтересовал проект Будберга по привлечению городского населения к отбыванию караулов и мелких нарядов гарнизонной службы. Цель – снять с войск нагрузку. Вот какому принципу следует придерживаться в критические моменты. А мы вместо одного караула учредили несколько. Естественно, как и во время Колчака, при штабах и отделах стали «болтаться стайки разных балбесов, сплетников, флиртующих дам и даже девиц». Это все от стремления пристроить своих чад к теплым и денежным местам. Выиграет ли от этого служба и дело, которому мы себя посвятили, многих уже не интересовало.

Продолжаю читать дневник Будберга. Он пытается объяснить причины поражений белых сил. Одна из них, это то, что люди выросшие в атмосфере собраний, речей и прочих словесных турниров, мало способны действовать практически. Таких деятелей он назвал «пустобрехами по завораживанию толпы». Есть схожие моменты с нашим временем.

 «Главное для них, - писал Будберг, - сорвать аплодисменты и вынести желательную резолюцию и чтобы она обязательно была против властей, делала ей разные подвохи. Воевать и обороняться они не желают, отступают потоком на восток. Кругом серые и безликие лица». 
Где-то читал, что в  природе все справедливо. На стороне красных воевало 48.5 тыс. офицеров, 10,3 тыс. царских чиновников, 14 тыс военных врачей. Из них 3 тысячи относилось к дворянам. Почему они встали в ряды красных? Значит считали это дело правым.

Белая власть рушилась. Одна из причин провалов, считал Будберг, — любовь к дутым и ложным донесениям. По мнению автора, "это старая наша болезнь, полученная на Кавказе и в Туркестане, а позднее широко развившаяся во время Боксерского восстания в Китае и русско-японскую войну, когда на этом создавались карьеры. Все врут и фабрикуют." Можно согласиться. Болезнь эта у нас еще не излечилась. До сих пор желательное выдается за действительное. И сейчас «мало кто удержится от того, чтобы не прислониться к такому источнику наград и повышений».
 
Тогда коррупцию называли просто взяточничеством. Будберг рассказал историю ареста за взятки начальника военных сообщения ставки генерала Касаткина и нескольких железнодорожных служащих, в том числе поручика Рудницкого, коменданта железнодорожной станции Омск.  Вспомнил Будберг и Зефирова, бывшего министра снабжения, который покупал чай по тройной цене. Страна рушиться, а тут чай. Получается, Россию продали.
Основная же причина отступлений по Будбергу — не Красная Армия, не искусство ее вождей, а профессиональная неграмотность белых, а подчас и предательство. Очень он возмущался желтоносыми и честолюбивыми  генералами, погубившими тысячи бойцов, ради своих нелепых планов.

 Вся Европа, по мнению генерала, ждала обессиления России, и что никто там не думал желать появления могущественной и реформированной империи. Главной язвой, убивающей Омск, адмирала и его правительство, по мнению барона, безусловно являлось отсутствие реальной и сильной власти. Повторялась извечная сказка о голом короле.
А что сейчас? Ощущается скудость творческой активности. Мало кто желает участвовать в добровольно-общественном и безденежном деле. Все ударились в накопительство, в утраченный либерализм, когда все можно, кроме подчинения и исполнения долга, в  строительство капитализма с русским лицом, в восхваление царизма, который довел родину «до ручки». Похоже, Россия уходит в новую крайность.

Мы никак не можем определиться кто мы, откуда взялись, куда идем и чего хотим.. Это плохо. От этого постоянные метания и неустойчивость, попадания в зависимость под варягов, татар, немцев, а то и евреев. Сталин  и его кавказская группа — это тоже пример славянской слабости. Разруху внесли реформы Петра и последующая бироновщина, церковный раскол и умаление религии, а с ней  и нравственности. Россия по сути дела стала доменом немцев, не заинтересованных в освобождении народа от рабства и его образовании. Дошло до того, что во время Великой войны с немцами, председателем Совета министров России был назначен Штюрмер. Русский царь больше боялся своих, чем немцев. Хотя, какой он свой? В этом и вопрос.



          Книга первая

         Первые шаги в поиске предков


Как Нестор повести радетель
Руси истории свидетель.
Я взялся долгий путь пройти,
Что мне положено — найти.

Откуда род мой, предки — чьи Вы?
Где ваши хижины, могилы?
Кого я должен почитать?
Склонив колено, долг отдать

Мой первый шаг за Перекоп,
Где тавров,скифов был оплот.
Где меч дружил с зерном, вином,
Взращенных греческим трудом.

Случайно стало мне известно,
В Крыму лепилось рода тесто.
Восток, мечети, храм Христу,
Базар на речке Карасу.

И предки - Софья, Христофор,
Как занесло их в сей простор?
Известно только, что мещане,
И православные миряне.

Мой дед родился от земли
От сада, хлеба и лозы.
Почти ,что райские края
Кругом луга и Ак-Кая.


Много лет назад я взялся разыскивать корни своей фамилии. Возможности  довести дело до конца появились только сейчас. Еще раз вспомнил выражение: «Чем хуже, тем лучше». Увольнение это плохо и хорошо. Не зря говорят на Востоке: «Если Аллах закроет одну дверь, то обязательно откроет тысячу других». Обрадованный свободному времени, я  взялся за уточнение имеющих сведений о родственниках в Крыму.  Первый вопрос. Где родился дед? Известно было, что в Крыму, а где именно, никто вразумительно сказать мне не мог и в послужном списке деда, о котором пойдет речь ниже, об этом не сообщалось.

Что тогда мне было известно о своей фамилии? Совсем немного. Вследствие бурного 20-го века нарушилась связь времен, образовалась пропасть между прошлым и будущим. А кто из родственников, что и помнил, старался минувшие страшные дни и годы не вспоминать. Как бы чего не вышло! Как в давние времена Анны Иоанновны  боялись, что за случайно оброненным словом последует дело, а точнее сыск. А сыск в России традиционно попахивал правежом, и никому не хотелось играть с судьбой в жмурки.
С чего начался поиск предков? В Алма-Ате, уже в погонах подполковника, сравнявшись по возрасту и званию с дедом, также как и я Александром Христофоровичем, случайно, и как ни странно от тех служб, которые ранее этому препятствовали, а точнее от молодого особиста, который переводился по новому месту службы, а это было в 1990 году, получил справку о деде. Где он ее взял? Скорее всего из упраздняемых в то время литерных дел. Тогда активно начали бороться с беззаконием и попранием прав, связанных с накоплением на всех и вся компрометирующих данных.  Вот ее содержание:

«Подполковник Чакиров Александр Христофорович родился 9 декабря 1877 года в Таврической губернии, грек по национальности, из мещан, вероисповедания православного.
Окончил полный курс Севастопольского Константиновского реального и полный курс Московского военного училища по первому разряду.  По окончанию училища произведен в подпоручики и направлен в 11-й Восточно-Сибирский стрелковый полк.
В 1900 г. назначен военным полицмейстером императорской части г. Мукдена (Китай). В 1903 г. произведен в поручики и прикомандирован к штабу Южно-маньчжурского отряда. В 1904 г. назначен исполняющим обязанности помощника старшего адъютанта окружного штаба. В этом же году приказом главного начальника тыла Маньчжурской армии допущен к исполнению должности начальник отделения канцелярии штаба тыла армий.
В 1906 г. назначен ктитором церкви штаба тыла. В этом же году присвоено звание штабс-капитана. В виду расформирования штаба тыла войск на Дальнем востоке прикомандирован к 11-у Восточно-Сибирскому стрелковому полку.
Приказом Иркутского Генерал-губернатора и Командующего войсками Иркутского военного округа, в 1907 г. назначен на должность пограничного начальника Усинского пограничного округа Енисейской губернии, оставлен вне правил в военном чине с зачислением по армейской пехоте. В 1910 г. произведен за выслугу лет в капитаны. В 1915 г. уволен со службы по болезни с пенсией в звании подполковник.
 
В 1919 г. мобилизован в Колчаковскую армию, где занимал должность Уполномоченного министерства снабжения и продовольствия по Енисейской губернии. В карательных отрядах участия не принимал, подвергался преследованию при Колчаке за прием еврея на службу....».
Чтобы представить какое отношение к евреям было у белых, достаточно прочитать статью-прокламацию "К казакам", опубликованную.в газете «Уральские и сибирские казачьи стрелки», датированную 20 февраля 1919 г.:
«Можно ли допустить, чтобы еврейские комиссары командовали казаками, как они командуют над всеми в Москве? Можно ли допустить, чтобы мы дожили до того времени, когда наши казаки станут прислуживать еврейским комиссарам? Приятно ли носить еврея-кровососа на своих шеях? Или недостаточно пролито православной крови? Красная еврейская армия называется красной, потому что купается в православной русской крови. Остановим унижение россиян. Гоните и уничтожайте еврейских красных комиссаров и тех, кто продался евреям, кто развалил Россию, кто сжигает и грабит россиян».

В справке перечислялись награды деда, сражения, сроки отпусков. В 1920 году был задержан Красными войсками в Красноярске, подвергался фильтрации. Как известно, на то время, было введено правило учета белых офицеров и чиновников. Впервые оно было учреждено постановлением заместителя председателя РВСР Э. М. Склянского от 16 апреля 1919 г. При Управлении делами РВСР была создана Особая временная комиссия. Эта комиссия проводила проверку первоначально только в Московском военном округе.
2 июля 1919 г. Совет Рабоче-Крестьянской обороны республики издает подробную инструкцию по учёту офицеров старой и белой армий. Но лишь 4 сентября 1920 г. был издан приказ РВСР, широко известный современным специалистам как № 1728/326 / CC. Он вводил две главные документальные формы учёта бывших белых офицеров: анкету для бывших офицеров белой армии и именной список на бывших белых офицеров и военных чиновников.

Анкета состояла из 38 вопросов. В их число входили вопросы, касающиеся личных сведений о бывшем офицере белой армии (фамилия, имя, отчество, дата и место рождения) и сведений о его ближайших родственниках (матери, отца, сестёр, братьев), в том числе рода их деятельности. Значительная часть закреплённых в анкете обязательных для ответа вопросов затрагивала аспекты военной службы и квалификации бывшего офицера: полученное военное образование, характер деятельности в период революции 1905 г., Первой мировой войны и в  период с февраля по октябрь 1917 г. Были среди них и вопросы, затрагивающие идейные убеждения анкетируемого: отношение к  Октябрьской революции, к советской власти, характер политических настроений на сегодняшний день.
Анкета составлялась в двух экземплярах: один экземпляр отправлялся в губернский военный комиссариат для дальнейшего отправления в окружной военкомат, другой экземпляр – в командное управление Всероссийского главного штаба. При назначении бывшего белого офицера или военного чиновника в  воинскую часть из окружного военного комиссариата один экземпляр анкеты отправлялся в ближайший отдел ВЧК–ОГПУ, а другой  оставался в штабе или в учреждении для местного учёта.
Пройдя проверку, которая, видимо, дала положительные результаты, 5 июля 1920 г. дед пишет рапорт на имя помощника Главнокомандующего всеми вооруженными силами, где излагает свою просьбу о приеме его на службу в Красную Армию на нестроевую службу. Просьба была направлена в Омскую Губчека, куда ему предлагалось явиться для переговоров. По дороге из Омска в Москву, а может и ранее, дед заразился  и умер от дизентерии 16 августа 1920 г. в 1-м Коммунистическом госпитале в г. Москве.

 Времена были крайне ужасные. А. В. Тимирева, гражданская супруга А.В. Колчака, с 25 июня 1920 года находилась в Омском концентрационном лагере принудительных работ, лагерный городок, здание № 680. Этот гигантский лагерь располагался на территории бывшей 1-й Всесибирской промышленно-сельскохозяйственной выставки (ныне областная станция юннатов). С началом Первой мировой войны территорию выставки обнесли колючей проволокой, поставили вышки для часовых, а павильоны и другие строения стали служить для заточения тысяч пленных австрийцев, венгров, чехов... Потом, с началом Гражданской войны, здесь содержались вначале большевики, а затем - тысячи пленных белогвардейцев и всякий «опасный элемент» вроде Анны Тимиревой. Народа здесь сгибло неисчислимо. Голод, тиф и прочие болезни выкашивали людей десятками в день, особенно зимой 1919-1920 годов с первого месяца заточения туда тысяч пленных солдат белой армии - вчерашних крестьян.
Где находился дед? Не исключено, что содержался в этом же лагере. Не все выжили. В 1920 году в Омске по приговору Чрезвычайного революционного трибунала при Сибревкоме расстреляны члены колчаковского правительства: министр труда Л.И.Шумиловский, товарищ министра путей сообщения А.М.Ларионов, директор-распорядитель бюро печати А.К.Клафтон, заместитель председателя совета министров и министр внутренних дел А.А.Червен-Водали.

Так путь деда закончился. А что было вначале? Дед родился 9 декабря — день особый. 9 декабря в 1237 году католики объявили крестовый поход против России, который остановил Святой Александр Невский. Может,  это сыграло роль в выборе имени деда?  В этот  день в 1769 году Екатерина II учредила Георгиевский орден, высший отличительный знак военных, в числе кавалеров которого самыми выдающимися были Суворов, Кутузов, Дибич и Паскевич. Может, «Георгиевский день» решил выбор дедом профессии? Другой весомый мотив в пользу выбранной им военной службы – дата  9 декабря 1877 г,  В этот день русские войска разгромили турок под Плевной. Для семьи православных греков это событие не из рядовых.
В дальнейших поисках помогло письмо двоюродной сестры Светланы Лукиной из Кемерово сестре Лиде  уже из XXI века. Раньше  Светлана не писала, хотя я обращался к ней с письмом еще из Алма-Аты в 1991 году. Как выяснилось, она боялась для меня последствий, а позже осмелилась. Привожу письмо с небольшими сокращениями:

«Здравствуй Лида!....Постараюсь ответить на все вопросы. Дедушка родился и вырос в Крыму. Семья занималась сельским хозяйством. По моему, они выращивали фрукты, наверное, яблоки. Едва ли это был хлеб. По-моему, пшеница вообще в Крыму не растет, но бережливое отношение к хлебу у него сохранилось на всю жизнь. Мама мне рассказывала, что когда она была маленькой и роняла кусочек хлеба на пол, отец говорил: «Подними, перекрестись и поцелуй его, попроси у него прощение. Ты знаешь сколько трудов было в него вложено чтобы его вырастить». Через маму это передалось и мне. Никогда в жизни мы ни одного кусочка не выбросили.
Семья у деда была, видимо, большая. Когда дедушка окончил школу, я не помню сколько классов (наверное по-современному семь) отец сказал ему если хочешь учиться дальше денег до города и на первый месяц на питание я тебе дам, а дальше зарабатывай сам. И дедушка уехал, наверное, в Севастополь. Там снял угол, поступил в гимназию и учился в ней год или два, не знаю. По окончании гимназии, которую окончил с отличием, он был, видимо, способный, поступил в военное училище. Деньги на жизнь он зарабатывал репетиторством, то есть занимался с отстающими учениками. Вот так он сам себя выучил.

Моя бабушка Глафира Аристарховна Шведова жила в Севастополе, ее отец был моряком дальнего плавания. В каком он был звании или чине, не помню. Дома бывал очень редко. Родители у бабушки умерли очень рано. Сначала отец (не знаю от чего), а через год мать от гипертонии. Две дочери остались совсем одни, их отдали в какое-то учебное заведение (не помню как оно называлось). Они там жили и учились. В это время бабушка познакомилась с дедушкой. Он окончил училище и отправлялся на Восток. Надо было жениться, но дедушке в это время было только 21 год, а жениться военным так рано не разрешалось и мама говорила, что дедушка писал куда-то на высочайшее имя и просил разрешения жениться. Разрешение получил, они поженились и отплыли из Севастополя можно сказать в кругосветное плавание. Плыли очень долго. Точно не могу сказать, но это был не один месяц.
Вся родня у него осталась в Крыму... У него родилась дочь Надя (моя мама), сын Владимир и Натуся (Наталья), которая умерла очень маленькой в возрасте один или полтора года от дизентерии. Умерла она в Крыму, в Алуште, куда бабушка с ней уезжала.

Лида, ты представляешь, где-то в конце 50-х годов мы с мамой в мой отпуск поехали в Крым без путевки, просто дикарями. Там в то время был еще живы какие-то дедушкины дальние родственники - двоюродные или троюродные сестры тетя Люба, тетя Соня и тетя Нина. Тетя Нина была самая старшая, ей шел, наверное восьмой десяток лет....и жила она в Алуште. Когда мы к ней заезжали, то выяснилось, что дочь ее врач санэпидемстанции. Когда она прибежала в обеденный перерыв домой она нам с мамой сообщила, что у них эпидемия дизентерии и что было два смертельных случая. Представляешь, сколько прошло лет, а палочка эта так до сих пор жива и они не могут найти источник заразы.
Когда бабушка хоронила Натусю, она очень переживала и дедушка, чтобы ей было легче, научил ее курить папиросы и она понемногу так и курила до конца дней своих.
В каком году они разошлись с дедушкой, я точно не знаю. Наверное, это было примерно в 1910 году. Мама говорила, что родители хоть и разошлись, но она никогда не слышала, чтобы они ругались или ссорились. У дедушки появилась новая семья (Татьяна Дмитриевна). Она, по моему, была учительницей в школе в том местечке где они жили. Отношения между семьями, как это не обычно звучит, оставались хорошими. Дедушка даже захотел, чтобы мама стала крестной тети Тани (дочки Татьяны Дмитриевны).

Мама окончила школу и они переехали в Иркутск. Сняли там комнату и мама поступила в Университет, в 1919 году, который окончила в 1924 году. Название факультета ужасно длинное: «Педагогический факультет, физико-математическое отделение, естественно исторический цикл Иркутского государственного университета», по специальности ботаник.. Это я переписала прямо со свидетельства об окончании, когда искала свидетельство наткнулась на мамину метрику и обнаружила, что в метрике дедушка крестной маме записал свою сестру. В ней указано: «Заведующая второклассной  Министерства народного просвещения Карасубазарской школой девица Вера Христофоровна, дочь Чакирова». Теперь ясно, что семья дедушки жила в Карасубазаре. Это название я с детства помнила, его поминала бабушка.
Когда мама училась в университете, она окончила курсы машинописи и подрабатывала на жизнь печатанием и еще она работала в университете лаборанткой, а бабушка работала в Собесе.
Владимир, кажется, учился в военном училище, но точно не знаю. Мама страшно любила Иркутск, Байкал. Когда мы ехали из Китая на целину была остановка поезда в Иркутске и мы чуть не отстали с мамой от поезда. На легковой машине поехали по Иркутску. Спасло то, что был выходной день и главная улица была перекрыта, а то бы поезд точно ушел. Потом в 1961 году мы с мамой ездили в Иркутск к маминой университетской подружке. Были в университете, на Байкале. Красота неописуемая. Были в доме где они снимали комнату. Даже хозяйка этого дома была еще жива, но очень старенькая. Она сказала, что маму не помнит, а вот Глафиру Аристарховну помнит.

После окончания университета мама с бабушкой уехали в Харбин. Там, видимо, жил Владимир. ….... Ботаником по специальности маме не пришлось стать. Она работала в Земельном отделе Управления КВЖД машинисткой где и познакомилась с отцом. Он был по специальности землемер, по современному — геодезист и немного строитель. В управлении дороги были какие-то реорганизации и вместо выходного пособия им выдали по участку земли. Один участок они продали, а на вырученные деньги построили небольшой домик, как папа называл, саманный — снаружи и внутри доски, а между ними, по-моему, был насыпан шлак. Когда я родилась, то отец привез маму уже в этот домик. Жили мы довольно скромно, мама подрабатывала еще шитьем. Она очень хорошо шила. Там я окончила школу, а потом Политехнический институт. Институт был с железнодорожным уклоном, готовил кадры для железной дороги. У меня должна была быть специальность связь и сигнализация, централизация и блокировка. Когда я перешла на второй курс, мы подарили Китаю железную дорогу и все, что принадлежало ей вместе с Порт-Артуром и портом Дальний. Наш факультет стал ненужным и его заменили на электротехнический. Окончила я его в 1953 году по специальности сети и системы, а в 1954 году появилась возможность уехать в Россию на целину. Да, бабушка Глафира Аристарховна умерла скоропостижно еще в 1941 году, до начала войны, в марте.

Мы, я папа и мама сразу же подали документы в генконсульство и 28 августа 1954 года уехали на целину.....Дядя Володя с женой и сыном Никитой, который в то время учился в медтехникуме, решили остаться там. Мама им сказала, что пока они будут в Китае, она им писать будет, а если уедут куда-нибудь дальше (в то время оттуда можно было уехать в Австралию, Бразилию и, по моему, в Аргентину), то не обещает. Честно говоря, во взглядах на жизнь я с ними, прямо сказать, не сходилась. Очень близкими мы с ними никогда не были. Потом они все-таки уехали за границу в Австралию. Это было где-то в конце 50-х годов или начале 60-х и переписка постепенно прекратилась. Знакомые же, которые переписывались со своими, рассказывали, что дядя Володя скоропостижно умер где-то в 60-х годах, а сын его стал не медиком, а священником и уехал в Америку. Да, я забыла еще в Китае он женился и у него детей не было......

P.S.  Кошмар сколько я написала. Целое произведение искусства. В жизни мне все-таки повезло очень. Сбылось все о чем я мечтала. Я жила и живу в России, у меня была интересная работа и очень интересные люди меня окружали на работе. Я много ездила по стране. Только последние семь лет маминой жизни, когда она болела, мы никуда не ездили. Я даже и мечтать не могла, что буду в Москве по 2-3 раза в год, у меня были такие командировки. Все промелькнуло как во сне. Ничто не поделаешь, время идет и мне до сих пор не вериться, что мне стукнуло 70 лет.... Когда искала мамин аттестат и метрики, наткнулась на фотографию Саши и Сережи в военной форме. Ее маме прислала Татьяна Дмитриевна, написала, что фотографировались они в Москве. Я помню мама была очень рада, что Саша стал военным как и дедушка, что имя и отчество у него как у дедушки. Глаза у нее просто сияли....... Сейчас пойду на почту и отправлю заказным письмом. Такой объем если потеряется, мне снова не одолеть. Всех обнимаю, целую. Светлана 17 декабря 2002 года».

Вот сколько сразу открылось секретов мадридского двора! Получалось, что родители деда  и сам он с сестрами Верой и Марусей (Марией) проживали в населенном пункте Карасубазар, который в настоящее время значится на карте как Белогорск. Вот ведь как бывает! Раньше «торговый город на черной реке», а сейчас «белый город».
Ранее я бывал в Крыму, был наслышан о наличии в Алуште дальних и непонятно каких родственников. Потому и мысли заняться их поиском не возникало. Видно, еще не пришло время. Все что мне удалось тогда узнать об Алуште, это то, что 18 июля 1774 г. здесь высадился турецкий десант во главе с Хаджи-Али пашей. Командир Алуштинского поста Николай Колычев не смог сдержать напора янычар и ему на помощь пришли части генерал поручика Мусина-Пушкина. Вот именно в этом сражении за Алушту и Ялту будущий фельдмаршал России М.И. Кутузов  получил сквозную рану в голову и остался без глаза.

 В первый приезд на юг из зимнего Хабаровска, а это было в 1977 году, любовался природой Крыма. Запомнились строчки из проспекта: «Троллейбус мчится по широкой Салгирской долине, вот уже закончились сады по левую сторону и все решительнее громоздятся над трассой отроги гор. Слева на фоне чистого синего неба обозначились Пахкал-Кая, за ней Северная Демереджи, а навстречу надвигается каменная громада Ангар-Буруна – восточного обрыва Чатыр-дага. Трассу на Алушту пробили в 1824 году. Ее строительство вели солдаты Козловского и Нашенбурского полков. В 1830 г. шоссе продлили до Ялты. Новая дорога до Алушты и Ялты построена в 1959-1964 годах".
Как только троллейбус проходил Ангарский перевал, открывалась панорама Южного берега и гора Кастель (Крепость). Море в туманной дымке. Сразу чувствовалось, что ты попал в какой-то другой – необычный, удивительный мир.  С письма Светланы Лукиной для меня открылся новый мир о предках, начал по крохам собирать все о Карасубазаре.


Мой первый шаг за Перекоп,
Где тавров,скифов был оплот.
Где меч дружил с зерном, вином,
Взращенных греческим трудом.

Случайно стало мне известно,
В Крыму лепилось рода тесто.
Восток, мечети, храм Христу,
Базар на речке Карасу.

И предки - Софья, Христофор,
Как занесло их в сей простор?
Известно только, что мещане,
И православные миряне.

Мой дед родился от земли
От сада, хлеба и лозы.
Почти,что райские края
Кругом луга и Ак-Кая.


Знакомство с городом началась с третьего тома «Русской истории» Н.И.Костомарова  и с мемуаров адъютанта фельдмаршала Миниха Кристофа Манштейна. В них упоминается, как в 1737 году армия фельдмаршала Ласси в походе в Крым через Сиваш вброд, «разбила хана, взяла и разорила город Карасубазар».
На всю Россию город стал известным в 1787 г, когда его посетила Екатерина – II, путешествуя из  Петербурга в Крым. Случилось это 28 мая.

У греков  город назывался Маврон-Кастрон (Черная крепость) и почитался, в свое время, как один из исключительнейших в Тавриде. Не скрою, тогда, по мере своей необразованности, подумал неужели в давние время греки там кастрировали мавров, раз Маврон-Кастрон. Может с целью повышения их голосового тембра? Для такого заключения имелись обоснования. В записках о Крыме Карасубазар славился музыкантами и песнярами. Именно жители  этого городка, как цыгане на Руси, приглашались для организации  различных увеселительных мероприятий. В тоже время город в средние века считался невольничьим рынком.
 - Скорее всего корни другие, - заключил я позднее и начал искать все, имеющее отношение к «мавро». Так, в одной из книг мелькнула фамилия отуреченного грека, фанариота, «великого турецкого драгомана», Александра Маврокордато, который участвовал в переговорах с русскими после Прутской трагедии петровских войск. Фанар – это квартал в Константинополе, где осели осколки знатных византийских родов, образовавших сословие фанариотов.

 Может и Мавро-Кастрон стал когда-то прибежищем для византийских греков? - подумалось мне. Очень может быть. Тем более, что другой А. Маврокордато был активным участником движения за возрождение Греции - конституционный реформатор  руководителя кабинета в 1841 году.
Стал известен и такой факт. В 1722 году в Петербурге вышла книга «Историография начатия имени славы» - перевод знаменитого сочинения «Славянское царство» далматинского и бенедиктинского аббата Мавро Орбини. Он попытался создать общеславянскую историю, помянуть не только об общей вере, но о кровном племенном славянском единстве.
По одной из версий, именем Маврокастро итальянцы называли город Белгород или Аккерман. В одном из Мавро Кастро в 1438 г. консулом был венецианец Франческо Дьедо. Он занимался улаживанием многочисленных конфликтов (skandale) с помощью переводчиков (interprets). Итальянцы, греки - они наверняка и породили современного Мавроди Сергея Пантелеймоновича, шулера и махинатора времен Ельцина-Медведева-Путина,  который нажил себе на народном горе 300 миллиардов рублей.

Участник путешествия Екатерины Великой в Крым французский посол Де Сегюр так описывал пребывание в Карасубазаре:
«Мы могли только любоваться прекрасным его местоположением: в нем не было замечательных зданий или древних развалин. Дома, как все татарские, неправильно построены, низки и лишены всякой соразмерности. Потемкин, готовясь к приезду императрицы, развел на берегу р. Карасу обширный английский сад и посреди его построил изящный дворец. В честь великой гостьи был устроен грандиозный фейерверк, «завершенный взрывом трехсот тысяч ракет».
На следующий день Екатерина, сделав осмотр огромного корпуса войск, двинулась через горы в направлении к Судаку. Закончила свое путешествие Екатерина на «развалинах  несчастной и знаменитой  Феодосии», что с греческого переводится, как "Богом данная". Основана она в VI в. до н.э. выходцами из греческого города Милета. От Феодосии до Карасубазара рукой подать, что не исключает причастности милетцев к основанию Карасубазара.
 
Моя бабушка, Татьяна Дмитриевна поминала о двух сестрах деда, что подтверждала и фотография где дед с родителями и сестрами был запечатлен вместе. Где эта фотография сейчас? Неизвестно. Маруся, как вспоминали родственники, без мужа воспитывала приемного сына от мужчины по фамилии Беридзе.  Кто он ей был и куда делся неизвестно.  У приемного сына Владимира появился позже свой сын Беридзе Леонид Владимирович. По данным родственников, в СССР он проживал в Грузии по адресу: 380059, г. Тбилиси, Дигонский массив, 6-й квартал, 16-й корпус, кв. 28.
Кто были такие Нина, Люба и Соня, с которыми в Крыму встречались Надежда и Светлана Лукины, тоже  долгое время оставалось под вопросом. Если  это двоюродные дедушкины сестры, значит у родителей деда Александра в Крыму были братья или сестры. Ухватился за то, что  Нина  проживала в Алуште. Позже от родственников узнал, что в Алуште проживала и дочь старшей сестры деда, по мужу Олтаржевская Софья Николаевна. Нашелся ее адрес: 334270. Крым. Алушта. Симферопольская улица, дом 20 кв. 44. Поиск «двоюродных сестер деда» и Олтаржевских займет несколько лет. Через них откроются новые семейные горизонты, но об этом несколько позже.

Продолжим разговор о Карасубазаре. Мне станет известно, что в сентябре 1856 г. при греческой соборной церкви св. Николая в Карасубазаре в отдельном удобном здании на средства, собранные церковным старостой Аристидом Кондранаки, была открыта церковно-приходская школа. В 1884 – 1885 учебном году здесь обучалось 35 мальчиков. Здание, в котором функционировало учебное учреждение, размещалось внутри церковной ограды. Известно, что Карасубазарское церковно-приходское попечительство предоставляло школе помощь в размере 237 – 245 рублей, также школе передавались прибыли от аренды церковных магазинов и церковных сборов. Плата учеников за обучение в школе была незначительной. В то время. здесь преподавали: законоучитель – священник Порфирий Абламский, дьяк Павел Эндека, учитель Николай Олтаржевский (который учился на 1-м курсе Учительского института ?). Сразу ухватился за мысль, не муж ли это  Софьи Олтаржевской из Алушты, адрес которой передали мне родственники? Ошибся. Не муж, а отец.

 Обучение в школе чтению, письму и арифметике осуществлялось по учебникам, принятым Министерством народного образования. Преподавались также, как и в других церковно-приходских школах, славянское и церковное чтения. Преподавание предметов  осуществлялось на греческом и русском языках.  В то время как учитель Н. Олтаржевский получал 420 руб. в год, жалованье законоучителя и дьяка составляло соответственно 60 и 48 рублей. Тогда мне подумалось, что и дед, скорее всего, обучение свое начал в ЦПШ при храме. а потому внимательно прочитал «Правила о церковно-приходских школах (1884 г.) , из которых сделал выписку:
«Школы имели цель утверждать в народе православное учение веры и христианскую нравственность, а также сообщать первоначальные полезные знания. Они открывались приходскими священниками или, с их согласия, другими членами причтов, на местные средства прихода, без пособий или с пособием от сельских и городских обществ, приходских попечительств и братств, земских и других общественных и частных учреждений и лиц, епархиального и высшего духовного начальства, а равно и казны.
 Они могли быть одноклассные с двухлетним и двухклассные с четырехлетним курсом. В них преподавались: 1) закон божий, а именно: а) изучение молитв, б) священная история и объяснение богослужения, в) краткий катехизис; 2) церковное пение; 3) чтение церковной и гражданской печати и письмо; 4) начальные арифметические сведения. В школах двухклассных преподаются, сверх сего, начальные сведения из истории церкви и отечества.

Объем преподавания предметов и распределение их по тем и другим школам устанавливался особыми программами с утверждения святейшего Синода. По мере надобности и средств при школах, с разрешения епархиального архиерея, открывались: а) дополнительные классы по предметам, преподаваемым в одноклассных и двухклассных школах; б) ежедневные уроки для взрослых; в) особые ремесленные отделения и рукодельные классы и г) воскресные школы для лиц, не имеющих возможности пользоваться ученьем ежедневно.  Уроки для взрослых и воскресные школы могли открываться священниками и там, где церковно-приходские школы отсутствовали. Ежедневные учебные занятия начинались и заканчивались молитвою.
 Обучение в церковно-приходских школах производили местные священники, а также   особо назначаемые для того, с утверждения епархиального архиерея, учители и учительницы. Учительские должности в церковно-приходских школах замещались преимущественно лицами, получившими образование в духовных учебных заведениях и женских училищах духовного ведомства. Привлекались и из светских лиц, имеющие звание учителя начального народного училища.

Руководили школами непосредственно епархиальные архиереи. Для ближайшего руководства церковно-приходскими школами они назначали, по личному выбору, из наиболее способных и благонадежных священников-наблюдателей, обязанных ежегодно представлять преосвященным отчет о числе и состоянии школ вверенного их руководству училищного округа. Сведения из отчетов печатались в местных епархиальных ведомостях. Высшее управление всеми церковно-приходскими школами и распоряжение отпускаемыми на их содержание суммами принадлежало святейшему Синоду, который утверждал правила и издавал особые постановления".
В газете «Литературный Крым»  обнаружился любопытный стих Ларисы Фисейской, 1923 года рождения о  родном Карасубазаре:

«Я в старом городе родном Брожу по улицам неброским.
Давно разрушен отчий дом, Слышны мне детства отголоски.
Столетних улиц кривизна Под красной черепицей кровли,
Глухих заборов белизна, Поодаль – церковь с колокольней.
Здесь переулков тупики Почти совсем не изменились.
Сухие вязы у реки, Встречая старость, прослезились.
Все, как и прежде. Лишь дома Поменьше почему-то стали.
Соседей нет, что по утрам Меня приветливо встречали.
На Клубной улице моей Чужие дети и старушки.
О, сколько незабвенных дней Осталось здесь! Ушли подружки:
Они теперь в миру ином. Их поименно вспоминаю,
Когда я в городе моем По тихим улицам гуляю.
Я в старом городе моем, Мне здесь и радостно, и грустно.
С воспоминанием вдвоем Брожу по переулкам узким». 

Прочитал и, как-будто,  сам там побывал. Лариса Дмитриевна Фисейская с 1923 по 1961 год жила и работала в Карасубазаре (Белогорске) сначала старшей вожатой, потом – учителем русского языка и литературы. Возможно, была знакома с Чакировыми-Олтаржевскими.

В 1961 году переехала в Ригу, с 1985 года до самой смерти (2008 год) проживала в Симферополе. Вела активную творческую деятельность, выступала на литературных вечерах в школах, библиотеках, ветеранских организациях, беседовала с молодежью. Стихи Ларисы Фисейской были опубликованы в крымских журналах и газетах. Поэтесса написала много стихов о Крыме. Ее песня «Южная столица» стала победителем конкурса «Я воспеваю крымскую столицу» (2008 год).

И еще ее стих:

«Все тот же дом и та же речка, Но только сад уже не тот,
И нет любимого крылечка, Амбара старого, ворот.
Но горы, лес – они такие, Как сотню, двести лет назад.
С ними не справились стихии. Поет бессмертный водопад.
А земляничка от смущенья, Зардевшись, спряталась под лист.
В ручье увидев отраженье, Застыл от удивленья лис.
Детишки с тем же громким смехом В лесную чащу забрели.
Ауканье протяжным эхом Им отзывается вдали.
Все та же пыльная дорога, Но только мы уже не те.
Не нас тропиночка к порогу Ведет в житейской суете.
Но почему-то память детства, Покоя сердцу не дает.
Воспоминанием согреться В дорогу дальнюю зовет".