Если женщина просит

«Снегопад, снегопад, если женщина просит», – вертелись в голове у Виктора слова популярной когда-то песни. «А если эта женщина – начальница, то тем более», – подумал он…

Работал двадцатипятилетний Виктор в конторе, устанавливающей в организациях тепловые счётчики. Бум на счётчики только начался, желающих было не так-то и много, но энергичная начальница, женщина возрастом за сорок, каким-то образом умудрялась заказчиков находить, и их небольшой коллектив без работы не сидел. Коллектив, за исключением начальницы, сметчицы и бухгалтера, был сугубо мужским. Сметчица же и бухгалтер были девками молодыми и, как на подбор, худосочными, страшненькими и безгрудыми. Мужики шутили, что не в меру полная начальница специально таких и подбирала, чтобы на их фоне щеголять своими телесами и, что отмечали буквально все, мощной соблазнительной грудью, которую не мог скрыть строгий покрой её одежды.

Как-то один из напарников во время рабочего перекура заметил: «Вот наша Клавка, сбросила бы килограмм 15-20, цены бы ей при её молочной железе не было». Виктор тогда сильно удивился, так как совершенно равнодушно относился к своей пожилой, с его точки зрения, начальнице. Мало того, она всегда его раздражала своими придирками и жёстким отношением к курящим. В конторе мужики никогда не курили, только на объектах.

Однажды конторские бабы сообщили, что начальницу бросил муж, ушёл к молодой любовнице. Мужики это сразу почувствовали на своей шкуре: Клавдия Васильевна стала придираться к ним пуще прежнего, нередко срываясь на крик, чего раньше за ней никогда не замечалось. Но, как говорится, время лечит и вскоре в конторе воцарился прежний режим.

И вот как-то в конце пятничного рабочего дня, когда все уже собирались расходиться, начальница обратилась к Виктору: «Виктор Иванович! Будьте добры, зайдите ко мне в кабинет». Когда он зашёл, Клавдия Васильевна сказала: «Вот какая проблема, Виктор Иванович! Видите ли, я теперь  живу одна, мужчин в доме нет, и вот незадача – лампочка в люстре перегорела, а как её заменить, даже не представляю, не могли бы мне помочь?» Договорились, что завтра он зайдёт часика в три.

Зная пунктуальность своей начальницы, Виктор позвонил  в её дверь ровно в три часа. Когда дверь открылась, он в первой мгновение не узнал всегда чопорную Клавдию Васильевну. Одета она была в домашнее лёгкое платье с таким вырезом, что он невольно отвёл взгляд в сторону. «Заходите, заходите, Виктор Иванович, я вас поджидаю». Он вошёл, разулся, надел предложенные тапочки и спросил, где перегорела лампочка.

«Ну, что вы сразу о деле. Давайте я вас чаем сначала угощу, мойте руки и прошу на кухню», – улыбнувшись, сказала Клавдия Васильевна. Странноватый на вкус чай Виктор выпил быстро, чтобы скорее ввернуть лампочку и смыться, но хозяйка стала развлекать его ни к чему не обязывающими разговорами и он заметил, что при этом она украдкой поглядывала на часы. Минут через пятнадцать она встала и пригласила его в комнату, где перегорела лампочка. Забравшись на стул, он выкрутил старую лампочку, ввернул новую, Клавдия Васильевна помигала выключателем – всё в порядке. Он спрыгнул со стула, хозяйка же подошла к Виктору, каким-то странным взглядом на него взглянула и неожиданно притянула к себе.

Через несколько минут они оказались в постели и он, задыхаясь от страсти, почему-то не замечал её полных, тронутых целлюлитом ног, видя перед собой лишь раскрепощённую женщину с роскошной грудью. Она весело смеялась, что-то щебетала, позволяя делать с собой всё, чего он часто безуспешно добивался от своих подружек. Некоторые её ласки были даже ему, искушённому, необычны, но при этом он чувствовал, что это необычно и для неё.

Вскоре он заснул и проснулся от слов: «Виктор Иванович! Пора вставать». Он открыл глаза и растерялся – перед ним стояла Клавдия Васильевна, одетая так, как он привык её видеть в конторе. «Ну что выспались? Тогда приводите себя в порядок и на кухню, будем ужинать». Он сразу же почувствовал, что проголодался, а взглянув в окно, понял, что слово «ужин» было в данной ситуации уместно – за окном уже были сумерки.

На кухне, надев фартук, она стала кормить его вкусным борщём. «Ну, точно как мама мне когда-то готовила», – подумал Виктор. Убрав пустую тарелку, она положила ему котлеты, и он опять удивился их замечательному вкусу. После чая, который ему показался по вкусу совсем иным, нежели тем, каким его угощали вначале, ему страшно захотелось закурить. «Небось, покурить захотели?» – неожиданно спросила Клавдия Васильевна. «Мысли что ли читает? Вот стерва!» – подумал Виктор и, напугавшись, что она и «стерву» прочитает в его мыслях, виновато на неё взглянул. 

Хозяйка усмехнулась и сказала: «С куревом придётся подождать, вы же моё отношение к курению знаете, а вот объяснится нужно. Вы, наверное, недоумеваете, отчего эта немолодая толстая тётка вас в постель затащила? Сейчас расскажу. Только прошу без обид. Вы, конечно же, знаете, что от меня ушёл муж. В принципе, дело житейское, это сплошь и рядом, ни я первая, ни я последняя. Из всех моих подружек, только я и оставалась неразведённой – и вот, пожалуйста. Обидно, конечно, столько лет вместе, серебряная свадьба должна быть на будущий год, сын взрослый, в Москве живёт. А тут ушёл к молодухе, почти сыну ровеснице. Опять же, повторюсь, и это довольно банально и избито. Дело в другом – как ушёл.

Оскорбил до глубины души: и фигура у меня не та, и в постели я бревно, и чуть импотентом его не сделала своими отказами, если бы он эту красотку не встретил, ну и прочие гадости. И это после всего, что между нами было! Да, я полная. Можно сказать, не в меру. Но, кто меня убеждал, что мне это идёт, и моё тело его возбуждает? А в последнее время начал приставать: давай так  попробуем, сделай то-то. Я ни в какую, этого ещё не хватало, да и не нравилось мне, что вот так нахрапом: нет, чтобы ласково уговорить, напоить,  в конце концов, а тут прёт как биндюжник, никакого такта. Так что решила я ему задним числом отомстить и всё, в чём ему отказывала, с вами попробовать. Мне и легче стало. Да и вам, думаю, было со мной хорошо. Правда, же?» Он что-то пробурчал в ответ, начиная понимать, что его просто развели.

Клавдия же Васильевна продолжала: «Вы уж простите меня, Виктор Иванович, что я именно вас выбрала. А где мне ещё мужчин искать, кроме как не на работе? Ни в кабак же идти, в конце концов? СпрОсите, почему именно вас? Так, вы единственный холостой в нашем коллективе, к тому же, я уверена, всё что было, останется между нами. Вы же не будете хвастаться, что соблазнили взрослую тётю? Я понимаю, что и по возрасту вам не подхожу и фигура у меня не ахти, пришлось схитрить даже, уж извините, желание ваше мужское простимулировать».
 
После этих слов Виктору стало понятно, отчего он так возбудился и сразу же вспомнил тот странный чай, и как Клавдия смотрела на часы. Его охватило раздражение: «Надо же, коза, всё просчитала, использовала меня как последнего лоха». Хозяйка же продолжала: «Поверьте, дорогой Виктор Иванович, через год всё изменится. Я сама как взглянула на себя в зеркало, так ужаснулась – до чего докатилась. Записалась в фитнес-центр, два раза в неделю массаж, на строгую диету перехожу – через год не узнаете Клавдию Васильевну. Недёшево всё это, конечно. Тем более сейчас, когда своему благоверному по суду за часть квартиры заплатила. Посмотрим, как он запоёт, когда денежки кончатся. Там и узнаем, что это за любовь такая у той девицы. Печально, что и это всё банально, когда взрослые мужики к молоденьким уходят и, как правило, всё банально и заканчивается. Примеров куча, и куда дурак кинулся? Но это я так, уж простите, опять на своего конька села. Этот обида бабья во мне говорит. А с вами давайте договоримся так: встретимся через годик, если хотите, конечно. А сейчас вам придётся уволиться. Да, да, не смотрите так удивлённо. Я всё уже решила. Завтра подадите заявление заму (я ухожу в отгулы на недельку), он мне позвонит, я дам согласие.

Насчёт работы не беспокойтесь, я уже договорилась с моим сокурсником, он владелец крупной фирмы, ни чета нашей. Вам и добираться будет удобнее, и зарплату он пообещал побольше. Я вас характеризовала с самой лучшей стороны. Будет спрашивать, отчего уходите, отвечайте, что контора слишком далеко от дома находится, да и зарплата не устраивает. Именно так я ему и сказала. Вот вам координаты, внизу мой домашний телефон. Через год, будет желание, позвоните».   

И вот, сидя в троллейбусе, который катил по вечерним улицам, Виктор, отгоняя из мыслей навязчивою песню, рассуждал: «Вот ведь, как всё устроила. И себя, наверное, простимулировала. Иначе, чего бы так прыгала в постели?  Старая, конечно, да и толстая не в меру. Но разве было с ней плохо?» Он стал вспоминать все подробности короткого романа и неожиданно почувствовал, что раздражение, от которого он безуспешно пытался избавиться, куда-то исчезло. Вспомнив же слова своего напарника, сказанные когда-то во время перекура, он подумал: «Да, баба ещё в соку, а сбросит килограмм двадцать будет вообще атас!» Он достал из кармана листок с адресом его будущей конторы, на котором был написан домашний телефон его уже бывшей начальницы и аккуратно переложил его в портмоне.